неписаное, а другое по закону, так и в дружбе ради пользы различаются дружба
на нравственной и на законной [основе] [50]. Таким образом, больше всего
жалоб возникает, когда завязали и расторгли [дружественные отношения], имея
в виду не один и тот же [их вид].
[Отношения] на основе закона -- это [отношения] на оговоренных
условиях, причем или чисто торгашеские -- "из рук в руки", или более
свободные с точки зрения сроков, но при соглашении, кому что [причитается].
В этой [разновидности] обязательства ясны и не являются предметом
разногласий, отсрочка же делается по-дружески. Поэтому кое у кого[51] такие
случаи не относятся к ведению правосудия, напротив, люди уверены, что,
заключив сделку на доверии, нужно примириться [с последствиями].
Что же касается дружбы ради пользы на нравственной основе, то она
[существует] не [на оговоренных условиях], так что подарок или другую
какую-то [любезность] делают как другу, однако ожидают получить [в ответ]
столько же или больше, словно не подарили, а дали взаймы. И если при
расторжении отношений [положение будет] не таково, как была-при их
завязывании, будут жаловаться. Это происходит потому, что, хотя все или
большинство желают прекрасного, выбор свой останавливают (proaireisthai)
все-таки па выгодном. Между тем прекрасно само по себе делать добро, а не
[делать его], чтобы получить [добро] в ответ; что же касается принятия
благодеяний, то оно выгодно, [а не прекрасно]:
Итак, если есть возможность, следует отдать назад стоимость полученного
[блага], <тому, кто этого хочет>, (ибо не следует делать другом против воли;
напротив, как совершивший вначале ошибку и принявший благодеяние, от кого не
следовало, т. е. не от друга и не от того, кто творит [добро] ради самого
добра, облагодетельствованный должен расторгнуть ["дружбу"] так, словно она
на оговоренных условиях), причем то, что и сам [человек] согласился бы
возвратить при возможности, а при невозможности даже даятель не стал бы
требовать [52]. Словом, если есть возможность, следует возвращать
полученное. И надо внимательно следить, кто оказывает благодеяние и на каких
[условиях], чтобы либо принять его на этих [условиях], либо не [принять].
Спорным является вопрос, что следует считать мерой, чтобы
соответственно отдавать назад: выгоду принявшего благодеяние или же [само]
благодеяние сделавшего [доброе дело]? Действительно, принявши [какое-нибудь
благодеяние], утверждают, что получили от благодетелей то, что для последних
ничего не стоит и что можно получить у других, преуменьшая тем самым
[благодеяние]. А те в свою очередь [говорят], что это самое большое из того,
что есть у них самих, чего к тому же нельзя было получить у других, да к
тому же [сами они] были в опасности или испытывали нужду именно в этом.
В таком случае, не правда ли, мерой при дружбе ради пользы является
выгода того, кто ее получает? Ведь это он нуждается, и [благодетель]
оказывает ему поддержку, имея в виду получить такую же. А значит, поддержка
была таких размеров, как полученная выгода, и отдавать следует столько,
сколько досталось, или даже больше, ибо это прекрасней.
Но в дружбах, основанных на добродетели, не бывает жалоб, мерой же
служит, вероятно, сознательный выбор совершившего [доброе дело], ибо с точки
зрения добродетели и нрава главное заключено в сознательном выборе.
16 (XIV).
Разногласия бывают и в дружбах, основанных на превосходстве, потому что
обе стороны требуют большего; всякий раз, как это происходит, дружба
расторгается. Действительно, лучший уверен, что ему самому прилично иметь
больше, ибо добродетельному [должны] уделять больше; так же [рассуждает и
тот, кто] оказывает больше помощи, ведь говорят, что -бесполезному не
следует иметь равную [с другими долю] и что получается повинность[53], а не
дружба, если от дружбы будут получать не по стоимости [затраченных] трудов.
Они думают, что, как при имущественных взаимоотношениях больше получает тот,
кто сделал больший взнос, так должно быть и в дружбе. А нуждающийся и
занимающий более низкое положение считает наоборот: добродетельному другу,
моя, свойственно оказывать поддержку нуждающимся [друзьям], ибо говорят: в
чем польза быть другом добропорядочному человеку или государю, если не
будешь от этого ничего иметь?
Так что, похоже, требования обеих сторон правильны и каждому следует
уделять от дружбы большую [долю], однако не одного и того же, но обладающему
превосходством больше чести, а нуждающемуся -- прибыли, ибо для добродетели
и благодеяния честь -- это награда, а для нужды прибыль -- это поддержка.
Так же, очевидно, обстоят дела и в государственном устройстве, а именно не
оказываются почести тем, кто ив приносит обществу никакого блага;
действительно, общее [благо] дается тому, кто благодетельствует па общее
[благо], а почесть и есть такое сообща воздаваемое [благо]. Нельзя, в самом
деде, получать [от государства] одновременно и деньги, и почести, ибо никто
не потерпит обойденности во всем. Так что обойденному в деньгах уделяют
честь, а падкому на дары [54] -- деньги, ибо соответствие достоинству
создает справедливое равенство и, как было сказано, сохраняет дружбу, [или
дружественность].
Так должно происходить общение и у неравных, причем тот,- кому оказана
поддержка деньгами или в добродетели, должен в ответ выказывать почтение,
отвечая тем, чем может. В дружбе ведь ищут возможного, а не
[воздаяния точно] по достоинству[55], да и не во всех случаях это возможно,
как, например, в почестях богам и родителям, ибо никто, пожалуй, никогда не
воздаст им достойную честь, по, кто посильно (eis dynamin) чтит их,
считается добрым человеком.
Вероятно, поэтому считается, что сыну невозможно отречься от отца, а
отцу от сына [можно], ибо сын должен отдавать долг, но, что бы он ни сделал,
он по сделает того, что достойно полученного прежде [от отца], а значит, он
вечный должник. У тех же, кому должны, есть возможность отказаться [от
должника], и, следовательно, [она есть] у отца. Вместе с тем никто, пожалуй,
и, по-видимому, никогда не отступается [от сына], если он не чрезмерно
[погряз] в пороке; помимо естественной [родительской любви-] дружбы человеку
[свойственно] не отказываться от поддержки и услуг [сына]. А плохой [сын]
взбегает или не старается оказывать [отцу] поддержку; большинство ведь
желает получать благодеяния, а делать добро избегает, как невыгодного
[занятия].
Будем считать, что об этом сказано.
* КНИГА ДЕВЯТАЯ [1] *
1(I).
Во всех разнородных дружбах пропорциональность приравнивает и сохраняет
дружбу,.как то и было сказано; так, при государственной [дружбе] башмачник
за башмаки по [их] стоимости (kaf axian) получает вознаграждение, и ткач
тоже, и прочие[2]. В этом случае наготове общая мера -- монета, и с ней
поэтому все соотносится, ею и измеряется. Что же до любовной [дружбы], то
влюбленный иногда жалуется, что при избытке дружбы с его стороны он не
получает ответной дружбы, при этом он, может статься, не обладает ничем, что
служит предметом дружеской приязни; возлюбленный же часто жалуется, что
влюбленный прежде сулил все, а теперь ничего не исполняет. Такое случается
всякий раз, когда влюбленный дружит с возлюбленным из-за удовольствия, а
возлюбленный с влюбленным -- из-за пользы, но у обоих нет того, [чего они
ждут друг от друга]. Именно при дружбе ради этих [целей] ее расторжение
происходит всякий раз, когда не получают того, ради чего дружили, ибо в этом
случае любят не самих друзей, а то, что у них имеется, это, между тем,
непостоянно, а потому таковы и дружбы. Но [дружба] нравов, существующая сама
но себе, постоянна, как и было сказано[3].
Разногласия возникают и тогда, когда получают другое, т. е. не то, к
чему стремились, ибо не получать того, к чему тянет, все равно что ничего не
получать; так, например, [в случае] с кифаредом, которому [царь] посулил тем
большую плату, чем лучше он будет петь, но наутро на его требование
обещанного сказал, что за удовольствие ему уже было отплачено
удовольствием[4]. Если бы, действительно, каждый из них желал того, [что
получил, то каждый] получил бы достаточно, но если один желал веселья, а
другой -- заработка и одни имеет, что желал, а другой нет, при таких
взаимоотношениях не будет, пожалуй, ничего хорошего, потому что человек
обращается за тем, в чем нуждается, и, во всяком случае, ради этого он
отдаст, что имеет.
Но кому же из двух установить стоимость: тому ли, кто первым расточает,
или тому, кто первым взял? Ведь тот, кто дает первым, [оценивать свое
даяние,] похоже, предоставляет другому. Говорят, это делал Протагор, ибо
всякий раз, как он обучил чему бы то ни было, он приказывал ученику оценить,
сколько, по его мнению, стоят [полученные] знания, и столько брал[5]. В
подобных случаях некоторые довольствуются [правилом] "плати, сколько
спросят" [6]; а на тех, кто, взяв сначала деньги, потом ничего из того, о
чем говорили, не делают, потому что их обещания были чрезмерны, -- на тех,
разумеется, жалуются, ибо они не исполняют того, о чем было соглашение.
Софисты, вероятно, были вынуждены делать это, [т. е. брать, плату вперед],
потому что никто не дал бы денег за их знания. Так что на них, конечно,
жалуются как на людей, которые не делают того, за что взяли плату.
О расточающих первыми ради самих друзей в тех случаях, когда соглашения
о [взаимном] содействии не бывает, сказано, что они не вызывают жалоб[7]
(ибо именно такова дружба по добродетели). А вознаграждение здесь должно
соответствовать сознательному выбору [того, кто дал первым], ибо
[сознательный выбор блага для другого] отличает друга и добродетель. Так,
видимо, должно быть и у тех, кто занялся сообща философией, [т. е. у
учителей и учеников], ибо здесь стоимость не измеряется в деньгах да и
равновеликого воздаяния (time), пожалуй, не существует, однако, быть может,
в этом случае достаточно того, что посильно, точно так, как и в отношении к
богам в родителям [8].
Но если даяние не такого рода, но предполагает [воздаяние], то прежде
всего нужно, наверное, чтобы обе стороны признавали воздаяние достойным, а
если этого не произойдет, то, по-видимому, не только необходимым, но и
правосудным покажется, чтобы тот, кто первым решил принять [услугу или
помощь], устанавливал [их стоимость]. Действительно, сколько один взял себе
в поддержку или сколько он согласился [отдать] за [полученное им]
удовольствие, столько, получив назад, давший первым будет иметь в качестве
стоимости, определенной тем, кто первым взял.
Оказывается, так бывает и при купле-продаже, я кое-где есть законы,
которые запрещают судебное разбирательство добровольных сделок (ta hekoysia
symbolaia), подразумевая тем самым, что с тем, кому оказал доверие, [сделка]
должна быть расторгнута на тех же основаниях, на каких вступили во
взаимоотношения. В самом деле, считается более правосудным, чтобы
[стоимость] установил тот, кому была предоставлена возможность [это
сделать], а не тот, кто ее предоставил. Ведь для большинства вещей владельцы
и желающие получить эти вещи назначают не равную цену, потому что свое
собственное, к тому же отдаваемое, каждому кажется стоящим много. Но
вознаграждение все-таки соответствует тому, сколько установят принимающие
[даяние]. Нужно, наверное, чтобы цену назначили не ту, что кажется достойной
