милость своих пленителей и только у них может теперь искать защиты от
гнева своего бывшего хозяина. Возможно, Великий Спрут догадался о цели
таинственного вторжения и уже распорядился, чтобы чудо-доктора перетащили
в другие апартаменты. Возможно, чудо-доктор сам не желает иметь дела с
дерзкими пришельцами. Возможно, чудо-доктор вообще не живой носитель
разума, а хитроумный механизм, секрет которого известен со слов покойного
Богомола Панды только самому Великому Спруту. Все возможно. А тем временем
у них под ногами кишат жаждущие крови тарантулы Конопатой Сколопендры, а
по коридору за какой-то из этих белых стен гремят когтями вооруженные до
зубов отряды охранников, а на поверхности планеты у них над головами гудит
потревоженным ульем вся несметная боевая сила профессиональных убийц и
грабителей...
- Ну, что будем делать? - обратился Арамис к флагману Макомберу.
Прославленный космолетчик пожал плечами, подошел к одной из стен и
постучал в нее рукояткой бластера.
- Войдите! - раздался звучный и не лишенный приятности голос.
И стена исчезла.
Землян чудесами не удивишь. Земляне сами стали великими знатоками,
ценителями и творцами чудес. Но то, что представилось их взглядам за
исчезнувшей стеной, потрясло даже их. Что угодно, только не это ожидали
они увидеть в недрах бесконечно чужого и бесконечно враждебного им царства
зла.
А увидели они большой круглый стол, накрытый белой скатертью и
окруженный старинными стульями с мягкими сиденьями. Посередине стола
сверкал чистым серебром и пускал облачка пара огромный пузатый самовар с
пузатым же фарфоровым чайником на конфорке. Самовар окружали хрустальные
вазы с вареньем, серебряные подносы с пирожными и плетеные корзинки с
сухариками и булочками. По краю же стола перед каждым стулом красовались
фарфоровые чашки на блюдцах и хрустальные розетки с маленькими серебряными
ложечками. Запахи крепкого свежего чая, ванили и свежей сдобы носились над
этим удивительным столом, и теперь уже Двуглавому Юлу пришла очередь
задерживать дыхание и хвататься за свои носы.
Невысокий, очень плотный и очень румяный человек с пышной седой
шевелюрой, мохнатыми бровями и аккуратными усиками под розовым носом
картошкой неторопливо поставил на стол блюдце, промокнул губы салфеткой и
встал, отодвинув стул.
- Здравствуйте, соотечественники, - произнес он приятным бархатистым
голосом. - Наконец-то вы явились. А я жду вас вот уже более тысячи лет.
- Этого не может быть, - убежденно сказал флагман Макомбер и протер
глаза.
- Массовая галлюцинация, - грустно вздохнул Арамис.
- И тут человек с Земли! - прохрипела левая голова Двуглавого Юла.
- Удивительно вкусно пахнет... - восхищенно проблеял профессор Ай
Хохо.
- А я именно такой штуки и ожидал, - пропищал Ятуркенженсирхив,
высовываясь из-за пазухи прославленного космолетчика.
Мээс в своем углу проскрипел что-то вообще невразумительное (что-то
вроде "Господи, спаси нас и помилуй!") и с головой ушел в свои кожистые
крылья. Только Атос не сказал ничего, а с неясной ему самому тревогой и
ожиданием всматривался в большие темные глаза незнакомца. Удивительно
знакомые глаза!
Незнакомец рассмеялся, показывая ровные белые зубы.
- Ладно, поудивляйтесь немного, - сказал он. - Время у нас еще есть.
Впрочем, давайте знакомиться. Я-то вас знаю, а вы меня - нет. Меня здесь
зовут... вернее, здесь я известен как чудо-доктор Итай-итай... Флагман
Макомбер, поставьте на пол ваш портфель и уберите это оружие в карман.
Оружие вам вообще больше не понадобится, а портфель понадобится не раньше
чем через четверть часа. Атос, спрячьте ваши бомбочки. Арамис, мой
бесценный родственник, отложите вашу острогу: Двуглавый Юл вам больше не
противник, а Мээс и без того едва дышит. Ну-с...
Он быстрым упругим шагом направился к летающей платформе. Двуглавый
Юл, пошатываясь от слабости и возбуждения, заступил ему дорогу.
- Доктор, - проговорила левая голова, - тебя взаправду зовут
чудо-доктор Итай-итай? Вылечи меня, доктор! Клянусь кровавой Протуберой и
мертвенной Некридой, вылечи меня, и ты не пожалеешь!
Доктор Итай-итай небрежно отстранил его.
- С тобой потом. Сначала я должен взглянуть на своего бедного
прапрапра... (Тут флагман Макомбер вторично протер глаза и потряс головой)
прапрапра... (Атос, спохватившись, принялся отсчитывать на пальцах)
прапрапра... (Арамис глубоко перевел дух) прапрапрадедушку.
Он склонился над спектролитовой капсулой. Флагман Макомбер, Атос и
Арамис, не сговариваясь, шагнули к нему. Доктор Итай-итай выпрямился и
строго взглянул на них, сдвинув мохнатые брови.
- Только прошу не мешать, - не сурово, но очень твердо произнес он. -
И советую отойти подальше, здесь сейчас будет довольно прохладно. Нет-нет!
- Он стремительно поднял ладонь. - Никаких вопросов! Воскрешение мертвых и
вообще-то дело очень ответственное, а уж воскрешение собственного предка и
подавно. Не отвлекайте меня. Вот покончим с делами, сядем за стол, тогда
будете задавать вопросы.
Земляне словно во сне отступили от платформы. Комната с самоваром на
накрытом столе вновь исчезла за непроницаемой белой стеной, в углу
тоскливо завыл под своими крыльями Мээс, беспокойно задергал ушами
профессор Ай Хохо, прячась за широченными плечами Двуглавого Юла. Флагман
Макомбер хотел что-то сказать - и только закашлялся. Да и что тут скажешь?
Атос протянул руку, чтобы то ли помочь, то ли помешать, - и упала рука. Да
и кому помочь, чему помешать? Арамис с окаменевшим лицом скрестил руки на
могучей груди и застыл в ожидании. Словно во сне все смотрели на этого
вдвойне чудо-доктора, как он ходит вокруг платформы, вглядывается в
мертвое лицо их друга, мурлычет вполголоса какую-то странную песенку,
постукивает по спектролиту чуткими пальцами.
И вдруг спектролитовая крышка со звоном отскочила и грянулась на пол.
Столб серого тумана взвился над раскрытой капсулой, ледяной вихрь ударил
по комнате, и Двуглавый Юл с ужасным воплем опрокинулся на спину, задрав
длинные тощие ноги. А серый туман заполнил все, закрутился струями,
забился в стены, и ничего не стало видно, кроме этих бешеных серых струй,
которые визжали в ушах, валили с ног, швыряли в лица пригоршни колючего
инея, и космический холод пробирал до костей и прокрадывался к сердцу, в
мозг, в самую душу человеческую.
Потом все кончилось. Жидкий аргон выкипел, туман рассеялся, с
заиндевевших стен и от наметенных по углам сугробов потекли струйки воды.
Доктор Итай-итай неторопливо отошел от платформы, вытирая сразу
осунувшееся мокрое лицо огромным носовым платком.
- Все в порядке, - сказал доктор Итай-итай.
Флагман Макомбер взглянул на капсулу и зажмурился. Ятуркенженсирхив,
пронзительно взвизгнув, в панике полез под мышку прославленному
космолетчику.
Портос шевельнулся.
- Жив... - хрипло прошептал Арамис.
Атос взял его за руку, и они медленно, останавливаясь на каждом шагу,
двинулись к капсуле.
Портос открыл глаза и приподнял голову.
И надо же было случиться, чтобы первым, кого он увидел, вернувшись к
жизни три года спустя после короткого боя на сто двадцатом километре,
оказался Двуглавый Юл, на четвереньках выбиравшийся из-под платформы, куда
забил его серый ураган. Велико, поистине волшебно было искусство
чудо-доктора Итай-итай, но три года по ту сторону роковой черты не
оставили, разумеется, ни малейшего следа в сознании Портоса. Он очнулся,
как и умер, в разгар и в пылу боя за Зеленую долину, за родную планету, и
появление жуткой двухголовой фигуры на фоне белого потолка, почему-то
мгновенно сменившего черное звездное небо, вызвало у него мгновенную и
четкую реакцию.
- Бей гадов! - гаркнул он и вцепился обеими руками в тощие длинные
шеи Двуглавого Юла.
И тут он увидел Атоса и Арамиса. Пальцы его разжались, Двуглавый Юл
мешком рухнул на пол.
- Вы? - растерянно спросил Портос и сел в своей капсуле. - Не
понимаю... Что? Где? Как?
Не говоря ни слова, глотая слезы, Атос и Арамис подхватили его под
руки и стащили с платформы. Спектролитовая капсула перевернулась.
- Даю вам честное слово, ребята, - смущенно произнес Портос, - я
решительно ничего не понимаю.
Он огляделся. Он увидел, что находится в совершенно незнакомой
комнате с ослепительно белыми стенами и потолком. Из одного угла
таращилось на него мохнатое чудище с белесым хвостом вместо носа,
закутанное в какие-то кожистые перепонки. Из другого угла таращилась
пожилая лошадь с нечесаной гривой и свалявшимся хвостом. В третьем углу
стоял и задумчиво его разглядывал высокий статный мужчина в походном
костюме космолетчика; узкое, костистое лицо его было вымазано копотью,
волосы обгорели, да и костюм был прожжен во многих местах, а из самой
большой дыры на его груди выглядывала поразительно знакомая мордочка
какого-то зверька - то ли котенка, то ли крольчонка - с маленькими ушками
и красными глазками. А рядом удивительно приятный седовласый человек
склонился над распростертым на полу двухголовым типом, от обеих шей и до
ступней затянутым в черное. Правый глаз правой головы этого типа был
закрыт черной повязкой, остальные три глаза закрыты, оба языка высунуты.
- Нет, - сказал Портос, - я все-таки ничего не понимаю. Но это не так
уж и важно. Скажите только, чья взяла?
- Наша взяла, старина! - отозвался Арамис, с нежностью обнимая
Портоса, а Атос только хлопнул воскресшего друга ладонью между лопаток.
- А это кто? - гулким шепотом спросил Портос и сделал рукой некий
обобщающий жест, посредством коего включил в свой короткий вопрос и
профессора Ай Хохо, и Мээса, и флагмана Макомбера, и чудо-доктора, и
Двуглавого Юла.
Атос и Арамис переглянулись, и оба посмотрели на доктора Итай-итай.
Тот ласково улыбнулся им:
- Не беспокойтесь, друзья мои. Мой благородный предок совершенно
здоров, можете говорить ему все что угодно.
- Только пусть больше не лезет ко мне своими ручищами, - необычайно
свежим и звонким голосом произнесла вдруг левая голова Двуглавого Юла. - В
конце концов, у меня есть свои рефлексы. Еще немного - и я отправил бы его
обратно в стеклянный ящик.
- Как вы себя чувствуете, почтенный Юл? - осведомился доктор
Итай-итай.
На обоих лицах Двуглавого Юла медленно проступило выражение
величайшего изумления.
- По-моему... - прошептала левая голова и смолкла.
Двуглавый Юл поднес руки к правой голове и осторожно ее ощупал.
- Здоров... - благоговейно прошептала правая голова.
- Здоров! - заорала левая голова, и Двуглавый Юл, сорвав с правой
головы заляпанные зеленью бинты, вскочил на ноги, как акробат, прямо из
лежачего положения. - Доктор! Чудо ты мое, доктор!
Он схватил смеющегося доктора в охапку и трижды расцеловал в обе щеки
обеими головами. Затем он круто повернулся к флагману Макомберу.
- Ну, флагман... - начал он.
- Тихо! - угрожающе произнес прославленный космолетчик и сунул руку в
карман.
Двуглавый Юл остановился как вкопанный.
- Эх, флагман... - сказал он и словно бы задохнулся. - Эх, ребята,
ничего вы не понимаете. Я же уже давно свой, ваш. Вы же такие ребята... Я
за вас всю свою зеленую кровь готов выпустить, а вы все меня вашим железом
в спину тычете... Ятуркенженсирхив!
- Здесь, Двуглавый! - пропищал Ятуркенженсирхив; он уже сидел на
плече у флагмана Макомбера, держась за его макушку.
- Ты читаешь мои мысли, как книгу, старый предатель. Скажи им!
