-- В ваше время все еще используют гороскопы?
-- Все еще? Вы здесь практикуете астрологию?
-- Ответ зависит от того, что вы вкладываете в это понятие. Я не знаю,
как вы трактуете астрологию, для того чтобы верить или не верить ей и, тем
более, практиковать ее. Если вы будете так добры и разъясните...
-- Это... я,-- Гротон не находил слов, он не ожидал такого поворота.
Наконец он решил построить объяснение на конкретном примере, так
как тексты его доходчивых лекций по астрологии вдруг улетучились из памяти.
-- Хорошо, я родился 11 октября 1940 года в Ки Вест, Флорида. Это
означает... но вы же не знаете земную хронологию и географию!
-- Тем не менее, смысл я понял. Продолжайте.
-- Время -- 4:10 утра, восточное стандартное. Это важно для структуры
дома. Определяется положение планет и светил в этот момент -- получается, что
я родился под знаком Весов, Солнце в седьмом доме, Луна в знаке Водолея,
Меркурий...
-- Если вы напишите полный список, то я переведу ваши термины в
мою, так сказать, систему координат,-- сказал Хорвен.-- Ваша астрология очень
похожа на одну из наших дисциплин, хотя положение вашей звездной системы
иное, и, естественно, термины не совпадают.
-- Значит, по моим данным вы можете построить гороскоп?
Это было еще одно чудо из множества, виденных им здесь.
-- Мы, Хорвены, специализируемся на систематизации знаний. Один из
методов познания, который мы развили, это универсальная гороскопия. Этот
метод позволяет нам описать детали окружения любой планеты в галактике с
помощью универсальных переменных. Точная интерполяция потребует много
времени, так как в вашем случае необходимо вводить ощутимые поправки на
временную разницу, но грубое приближение можно получить прямо сейчас.
В течение следующего часа они сверяли свои данные, уточняли детали.
Гротон так увлекся, что позабыл обо всем, Хорвен же продолжал параллельно
работать с макроскопом. Хорвену не нужны были диаграммы, чтобы
зафиксировать информацию Гротона, он держал все в голове.
-- Мои предварительные расчеты показывают, что в сорок два года,
согласно вашему исчислению, в вашей жизни наступит новый этап,-- наконец
произнес Хорвен.
-- Мои расчеты тоже свидетельствуют об этом. В этой точке Солнце
выходит из знака Скорпиона,-- он остановился.-- Ба! Да это же сейчас!
-- Разумеется, ведь вы едете вместе с нами.
Все сходится.
-- Но моя жена...
-- Сообщите ее данные, и мы проверим, насколько мои методы будут
применимы к ней.
Гротон сообщил ему данные Беатрикс. Им все больше овладевало
чувство неясного беспокойства -- это существо, представитель зрелой
цивилизации, обладало устрашающим интеллектом, который проявлял себя
нетривиальным образом.
-- Сожалею,-- сказал вскоре Хорвен.-- Это событие в ее жизни
невозможно было бы предсказать вашим относительно несовершенным
методом, но мои методы, не сочтите за оскорбление, более глубоки и
универсальны. Ваша жена мертва.
Последние слова отозвались в душе Гротона почти физической болью.
-- Но...
-- Ваша астрология не в состоянии точно установить дату и место, но
нашей это под силу. Даже не вводя поправки на транспортацию, могу с
уверенностью сказать, что вероятность ошибки минимальна. Нить ее жизни
внезапно прерывается.
Гротон оцепенел, он был не готов еще поверить этому.
-- Когда? Где?
-- Подробности сообщить пока не могу, но кое-что мне известно. Она
погибла, осуществляя свое собственное решение, пытаясь сделать то, что она
считала необходимым. Она ошибалась, но это была благородная смерть. А
насчет даты -- в настоящей реальности это произошло приблизительно
девяносто восемь миллионов лет тому. В вашей -- десять минут.
-- Я должен вернуться к ней!
Хорвен снял шлем.
-- Вам лучше этого не делать.
Гротон уставился в расплывчатые черты Хорвена, теперь он поверил
что это -- ужасная правда. Жизнь, которую он знал, подошла к концу,
возвращаться смысла не имело. Теперь он входил в новую жизнь -- один.
ЗЕМЛЯ
Иво приближался к последней триаде, его встречала здесь мягкая
мелодия фагота.
Силы оставляли Иво -- валторна уже не звучала, голос ее угас где-то
безвозвратно. Оставалась только одна надежда, но ему не хватило сил
поддержать мелодию.
На земле стояла красивая молодая женщина. Она улыбнулась ему, она
протянула ему пригоршню земли, словно пытаясь завлечь его в свой мир, но
Иво прошел мимо. Дальше могучий бык рыл копытом землю -- воплощение
силы, но без агрессивности. Последней была коза -- милая козочка, все как
положено -- рога, борода, и прекрасное вымя. Но ведь, вне всякого сомнения,
этот символ означал взрослого козла, самца, самое неутомимое в мире
животное! Может быть, где-то это было и так, но Иво ясно видел своими
глазами и не мог отрицать этого -- ОНА, взгляд одного глаза говорил о
ПРОНИЦАТЕЛЬНОСТИ, а другой, Иво даже остановился, чтобы в этом
убедиться,-- о ЛЮБВИ. Он стоял перед Козерогом, его окружала земля, он
слушал блеяние фагота и не мог рта раскрыть.
Она сказала:
-- Музыка -- это любовь, которой не хватает слов.
Позади нее Гротон увидел скалу, а на ней, на изрытой временем
поверхности камня был написан текст:
Поначалу были сложности в постановке излучателей помех --
именуемых в просторечии разрушителями, так как многие молодые
цивилизации не в состоянии были понять истинное предназначение этих
устройств. Тем не менее, план был выполнен. Хотя и пришлось на время
Второго Вторжения ограничить галактические обмены, для цивилизации это
была скорее спячка, чем смерть.
Через четырнадцать тысяч лет сферы действия всех излучателей
перекрылись, и на станции излучателей были посланы команды, которые
отключили системы защиты на спутниках-минах.
Прошло еще некоторое время, и станции стали хранилищем экспонатов
галактической истории и даже приобрели статус музеев.
По мере того, как цивилизация развивалась и, дойдя до определенного
уровня, становилась невосприимчивой к сигналу разрушителя, ее
представители стремились посетить станцию и пополнить музей своими
экспонатами.
Природа сигналов была такова, что представители молодых
цивилизаций физически не могли добраться до станций -- таким образом,
отбор экспонатов осуществлялся автоматически.
Второе Вторжение, как и Первое, длилось около миллиона лет. Так как
цивилизация была подготовлена к ней, то потерь не было -- на счету Второго
Вторжения не было уже опустошенных войнами миров, если культуры и
погибали, то лишь по естественным причинам.
Сеть станций-разрушителей рассматривалась лишь как превентивная
мера, но не как решение проблемы. Главный удар был проведен на другом
направлении. Была предпринята первая совместная галактическая экспедиция -
- целые планеты совершали прыжки в далекий космос. Основными участниками
программы среди развитых цивилизаций были: Нгасо, Хорвен и Доон. Целью
экспедиции было выяснение происхождения Странника и его назначение. Они
ушли и не вернулись.
Суть Странника была понята лишь когда Третья Цивилизация приняла
отчеты от выживших участников экспедиции, находившихся на расстоянии в
несколько миллионов лет. Самый полный из них, отчет Хорвена, явился для
всех откровением, и то, что он открыл, в корне изменило взаимоотношения
между галактическими мирами.
Неведомая сила вытолкнула Афру в другую реальность. Она была
зачарована божественной музыкой, величием галактической истории -- теперь
она узнала о ней больше, чем о чем-либо другом в своей жизни.
Затем она утратила ощущение времени, ее обволакивала мягкая
мелодия. Наконец окружающий мир обрел прочность, она стояла в...
Супермаркете.
Пред ней был проход меж горами консервированных продуктов. По
одну сторону консервы с бобами: сорта лимо, пинто, флотские, большие
северные, вегетарианские, со свининой, с черным горошком. По другую сторону
прочие овощи: картофель -- резаный консервированный, кукуруза -- мягкие
хлопья, кукуруза -- мягкое зерно, тушеные помидоры, горох -- для детей, горох
сушеный, свекла резаная. За одним из консервных монбланов стояли корзины
со свежими овощами -- свежая зелень, крутые красные бока, пышная белизна.
Аккуратные и четкие таблички помогали ориентироваться в проходах. Вдали
виднелись коробки из консервированных соков, сухого молока, коробок
сигарет, мешочков с древесным углем. Штабелями были сложены книги --
двенадцать томов дешевой краткой энциклопедии.
Степенно прохаживались покупатели, толкая перед собой корзины на
колесиках.
Дети, оставленные без присмотра, носились по магазину, сморкались в
вялые листья салата, разливали виноградный сок на побитый кафель пола,
поедали еще не купленные бананы, а шкурки бросали за громадные контейнеры
со стиральным порошком, где бригады уборщиков появятся лишь через
несколько дней. Задерганные домохозяйки, решив вдруг, что сладкое уж очень
повредит их фигуре, оставляли таять коробки с мороженным на полгаллона на
стеллажах с жевательной резинкой возле касс. Мужчины в шортах, выпятив,
кто волосатую грудь, кто необъятных размеров живот, с важным видом тащили
упаковки с банками пива. Девочки, лет по шестнадцать, шумной толпой
собрались возле стойки с журналами, игнорируя надпись ПОЖАЛУЙСТА, НЕ
ЧИТАЙТЕ В МАГАЗИНЕ.
Афра стояла среди всего этого, впитывая всем своим интеллектом
окружающий мир. Она ожидала увидеть все, что угодно, но только не это.
Супермаркет был самый обычный, и народ в нем был самый заурядный. Куда
ни глянь, всюду унылый средний класс, ничего инопланетного или хотя бы
экстравагантного, если не считать того, что все выглядело несколько
старомодно. Если уж здесь и должно было воссиять перед ней "откровение"
Странника, то изложено было оно в весьма неочевидной форме.
Она повернулась, ища выход.
Афра считала, что видение продлится отведенное ему время, и все, что
нужно ей сообщить, сообщат, какие бы действия она не предпринимала. Нужно
просто переждать и сохранять при этом спокойствие.
Ее взгляд зацепился за человека, стоящего в ближайшей очереди в кассу.
Нижняя часть его лица была закрыта шарфом, как в сильные холода, хотя
температура в магазине была вполне приемлемой, на голове этого человека
сидела лихо заломленная шелковая шляпа. Одну руку он погрузил в карман,
словно рылся в поисках мелочи. Что-то было в нем знакомое.
Афра закричала от ужаса и помчалась прочь от этого человека. Плечом
она больно ударилась о пирамиду бобовых консервов, лавина банок окатила ее
и потекла, громыхая, вдоль по проходу. Все удивленно обернулись на шум.
-- Нет! -- срывающимся голосом закричала она.-- Я отказываюсь! Я не
хочу...
Ее отрицательная реакция была столь сильной, что окружающий ее мир
задрожал, утрачивая черты реальности. Она знала, что это всего лишь видение,
да к тому же для нее характерным было активное неприятие иррациональных
явлений, подкрепленное сильной волей. Иллюзия имела над ней власть не
дольше, чем кошмар над спящим человеком, когда тот, осознав что спит,
отказывается смотреть сон дальше.
Обрел очертания зал в станции разрушителя и парящие в невесомости
фигуры людей. Ей удалось вырваться.
Вначале ей показалось, что Гарольд и Беатрикс тоже в норме, но потом
она заметила, что их действия -- лишь реакция на события в каком-то
параллельном мире. Их глаза следили за невидимыми событиями, ноги шагали
по невидимой поверхности, то и дело обращались они к невидимым
собеседникам, не обращая внимания друг на друга.
Иллюзии прочно удерживали их в своих объятиях.
Иво все еще играл на странном инструменте. Действовали только руки -
- у этого инструмента не было мундштука, как, например, у трубы -- но
звучание передавало гамму звуков целого оркестра, в котором доминировали
четыре инструмента: скрипка, флейта, валторна и фагот. Ей удавалось
разобрать даже отдельные партии. Ей показалось, что лучше всего различался
фагот, она знала, что играть на нем очень непросто. Однажды ей рассказали
