освободить демона из его добровольного заключения.
Теперь-то ясно, почему Мозговой Коралл, один из наиболее сильных
личностей Ксанта (опять-таки из-за непосредственной близости к демону),
так упорно сдерживал Бинка. Коралл боялся, как бы Бинк не сглупил и не
освободил демона X(A/N)th'a. Это было бы величайшим несчастьем.
И Бинк сглупил.
Освобожденный им X(A/N)th покинул Ксант, а вместе с ним Ксант
покинула и магия. Последующие несколько часов были самыми неприятными
часами истории Ксанта.
Хотя в конце концов все уладилось - демон вернулся. После весьма
неприятного выяснения отношений он сделал голема Гранди живым, преподнес
Бинку особый дар, сделав заранее Волшебниками всех его потомков, после
чего отгородился от людей навеки, чтобы больше его не беспокоили.
А мой сын Кромби, пораженный поступками нимфы Перл, обрызгавшей его
раны эликсиром и вставшей между ним и Бинком чуть ли не во время схватки,
понял вдруг, что на такой женщине он бы, пожалуй, женился. Тем дело и
кончилось: Кромби выпил воды из любовного источника и взял в жены Перл. И
тяжкий камень свалился с моей души - мой сын наконец-то остепенился. А все
благодаря Бинку.
Я могу только покачать головой, вспоминая, как жестоко я ошибся в
этом молодом человеке. С его помощью вернулся и стал Королем Волшебник
Трент; открытие Источника Магии - тоже его заслуга; а теперь вот и сын мой
из-за него стал семейным человеком. Наконец с его помощью мы покончим с
вечной нехваткой в Ксанте настоящих Волшебников и Колдуний, что сразу же
приблизит нас к Светлым Временам.
Вмешательство Бинка в мою собственную жизнь долгое время не казалось
мне особенно значительным. Лишь семнадцать лет спустя я понял, как
разительно все в моей судьбе переменилось.
14. ГОРГОНА
Я снова замкнулся в замке. Однако прежнего удовлетворения я уже не
чувствовал. Что-то было не так в моей жизни, но что именно - сказать
трудно.
Иногда забредали просители, но не чаще, чем раз в месяц. Вопросы,
большей частью, они задавали неинтересные; я отвечал, придумывал им
службу, а через год отпускал с миром. Но вот одна нимфа меня, признаться,
удивила. Ей потребовалась отсушка для фавна, который ей буквально прохода
не давал. Нимфа жила на отшибе от своих родичей и возможно поэтому не
всегда забывала вчерашние события, как это обычно с ними бывает. Каждый
день фавн приставал к ней, начисто забыв, что все это он уже проделывал
вчера, а это сильно утомляло. Я перебрал коллекцию склянок и нашел
средство от фавна. Достаточно было принять его с утра, чтобы отпугнуть
ухажера на целый день. Нимфа очень обрадовалась и сказала, что это как раз
то, что нужно.
Но тут же выяснилось, что никакой подходящей службы для нее нет. Все
места были заняты. Тот напоминал мне, что пора принимать пищу, этот
разбирал носки, еще кто-то устраивал испытания просителям. Разумеется, я
не мог оставить нимфу без Ответа (это бы тут же получило огласку), но и
смотреть, как она целый год болтается без дела, мне тоже не хотелось. Что
бы тут придумать?
Я обратился к магическому зеркалу. У меня их было несколько. (То,
старое, вконец изолгалось, и я от него избавился еще давно.) На мой
вопрос, как быть с нимфой, зеркало ответило изображением хохочущего
херувимчика. Негусто. Чем зеркало глубже и яснее, тем более склонно к
иронии, что тоже не всегда приятно. Но уж лучше иметь дело с ясным
зеркалом, нежели с тусклым.
Неприятно, конечно, но мне пришлось сказать нимфе, что службы я с нее
никакой не потребую. Я, правда, предупредил, чтобы она об этом не болтала,
а то тут же набегут охотники до бесплатных Ответов. Но, к моему удивлению,
нимфа мое предложение отвергла. Она получила свой Ответ и теперь хотела за
него расплатиться. И замок она в течение года не покинет!
Делать нечего, пришлось отвести ей комнату. Может быть, со временем
дело ей и найдется.
В тот раз я засиделся в кабинете довольно долго и, вернувшись в
спальню, совсем уже собрался лечь в холодную пустую постель, когда
обнаружил вдруг, что там уже лежит нимфа.
- Думаю, кое-что я все-таки способна для тебя сделать, Добрый
Волшебник, - сказала она. Затем обняла меня, поцеловала и уложила рядом. И
впервые за долгое время постель моя не была ни пустой, ни холодной.
Я как-то забыл об основном назначении этих существ, но за этот год
вспомнил основательно. Аисты не отзываются на призывы нимф, нимфы об этом
знают, и все же старательно изображают все, что в таких случаях
полагается. С их стороны это даже, в какой-то степени, героизм. Вот нимфа
Перл - та имеет душу, там другое дело. Но остальные совершают обряд ради
удовольствия, зная, что аистам до них дела нет. Да и как бы могла
встретить нимфа аиста с младенчиком, если она даже не отличает одного дня
от другого? Однако не могу сказать, что я не был доволен ее службой. Когда
спустя год нимфа покидала замок, я ощутил искреннюю грусть.
Позже, когда подобное создание еще раз предложило мне подобные
услуги, я не возражал. Я понимал уже, чего недоставало в моей жизни. В ней
недоставало женщины. Но кто бы согласился выйти замуж за старого гнома,
которому уже сто с хвостиком!
Затем в 1054 году после одиннадцати лет разлуки с Вопросом ко мне
пришла Горгона. Она расцвела, стала двадцатидевятилетней женщиной, и
ничего очаровательнее я бы вовек себе не представил. Но я, конечно, об
этом с ней не говорил: дело есть дело.
Поэтому сначала ей пришлось пройти испытания. Когда есть возможность,
я назначаю их индивидуально, но большей частью препятствия всем выпадают
примерно одинаковые. В данном случае мы применили корабельную сирену, и
было любо-дорого посмотреть, как Горгона справилась с этой трудностью.
Стоило ей сесть в лодку и взяться за весла, как взвыла сирена и надо рвом
начал стремительно сгущаться туман. В непроницаемом мареве лодка
развернулась и снова причалила к внешнему берегу. Таково уж было ее
магическое свойство: если не грести, суденышко возвращалось к пристани.
Мне его смастерил за год службы один проситель. Когда туман рассеялся, вид
у Горгоны был весьма забавный. Змееволосы раздраженно шипели, а мокрая
одежда липла к телу. Я вспомнил, с какой страстью она признавалась мне
когда-то в любви на своем островке. Сама она об этом, наверное, уже
забыла, и все же мне было приятно вспомнить то время. Ах, если бы... Нет,
не стоит себя обманывать!
Горгона подумала и попыталась снова. На этот раз она погребла прямо
на рев сирены, поскольку ничего другого ни слышно, ни видно не было.
Сирена была на внутреннем берегу рва, и вскоре преграда была преодолена. Я
бы расстроился, если бы все вышло иначе.
Она справилась с другими двумя препятствиями и проникла в замок. Я
поднялся и пошел ее встретить. Вблизи Горгона произвела на меня еще
большее впечатление, чем издали. Лицо ее было затенено плотной вуалью,
чтобы кто-нибудь не окаменел ненароком, но и от взгляда на ее фигуру тоже
вполне можно было окаменеть. Мне к тому времени исполнился сто двадцать
один год, но в ее присутствии подчас казалось, что мне восемьдесят один,
не больше. Я вспомнил, как при первой нашей встрече я, чтобы не обратиться
в камень, сделал ее лицо невидимым. Эти чары исчезли в тот грозный час,
когда Ксант остался без магии. Окаменевшие мужчины снова стали живыми, но
Горгона, хотя ее страшный дар к тому времени уже вернулся, позволила им
уйти.
Услышь я сразу ее Вопрос и ответь я на него не мешкая, наша встреча
бы вышла очень короткой. Поэтому я невольно тянул время.
- И какие же у тебя беды, Горгона?
- После того, как магия вернулась, мне пришлось покинуть Ксант,
потому что не хотелось причинять зла никому. Я переселилась в Мандению,
где магии нету вообще. Как ты мне и советовал. Я ненавидела Мандению и
любила Ксант, но именно из-за этой любви мне и пришлось переселиться в
ненавистные края. - По движениям вуали я догадывался, какое у нее сейчас
лицо. - Мандения чудовищна. Но ты сказал правду: я стала там нормальной
женщиной и никого не могла обратить в камень. Мне там было очень тоскливо,
и я нанялась в исполнительницы экзотических танцев, потому что моя фигура
нравилась тамошним мужчинам.
Смущенный, я отвел глаза от ее фигуры.
- Манденийцы - странный народ, - пробормотал я, сознавая всю лживость
собственных слов.
- Но больше я уже не могла вынести разлуки с Ксантом, - взволнованно
продолжала она. Пуговка на ее груди уже готова была отскочить. Мои очки -
тоже. - Все магические существа (даже древопутаны и людоеды) стали для
меня сладостными воспоминаниями. Магия была частью меня самой, я уже была
не в силах жить без нее. Но и вреда мне никому причинять не хотелось. И
вот я пришла за советом к мужчине, которого больше всех уважаю. То есть к
тебе.
- Хм, - сказал я, весьма польщенный.
- Когда я спустя несколько лет вернулась в Ксант, я обнаружила, что
мой талант сформировался окончательно, как и мое тело, - продолжала она со
вздохом, от которого мои старые глаза едва не выскочили. - Раньше я могла
превращать в камень одних мужчин, а теперь оказалось, что и женщин тоже, и
животных. Даже насекомых!
Без сомнения она пришла попросить, чтобы я опять сделал ее лицо
невидимым. Я бы, конечно, легко выполнил просьбу, она бы отработала год и
ушла. И я бы опять остался в одиночестве.
- Несомненно, твой талант приближается к уровню Колдуньи, - сказал я.
- Жаль, что он так опасен.
- Может быть, когда я стану старухой, мне понравится превращать людей
в камень, - сказала она. - Но я сейчас в самом расцвете!
Да, она была в самом расцвете.
- Какой у тебя Вопрос? - спросил я, зная заранее, что она скажет.
- Готов ли ты взять меня в жены?
- Да, у меня есть еще одна склянка с невидимым зельем... - начал было
я. Потом до меня вдруг дошло. - Что?!
- Готов ли ты взять меня в жены?
- Это твой Вопрос? - ошарашенно спросил я.
- Да.
- Это не шутка?
- Нет, это не шутка, - заверила она. - Пойми, я не прошу, чтобы ты на
мне женился, я лишь спрашиваю, готов ли ты взять меня в жены, если я тебя
об этом попрошу. Таким образом, мне кажется, мы сможем избежать многих
взаимных обид и недоразумений.
Я невольно замер, ибо сердце мое стало биться как-то слишком уж
молодо.
- Если ты, действительно, хочешь получить от меня Ответ, тебе
придется служить мне в течение года.
- Конечно.
- И начать службу немедленно.
- Конечно.
Я поразился, с какой готовностью она на все соглашается. Ясно было,
что Горгона все уже обдумала заранее и предпочитает получить не
мгновенный, но хорошо продуманный Ответ. Возможно, она полагала, что чем
ближе я ее узнаю, тем скорее приду к утвердительному Ответу. Это была
величайшая ее ошибка. К утвердительному Ответу я пришел, стоило Горгоне
появиться в окрестностях замка.
Итак, Горгона осталась отрабатывать в течение года мой Ответ. Лицо я
ей сделал невидимым, а то вуаль могла как-нибудь невзначай соскользнуть, и
тогда - не миновать беды. Да и ей удобнее было без вуали.
Первым делом Горгоне пришлось заняться грудой моих носков. Получалось
у нее это весьма неплохо. Затем она приступила к наведению чистоты в
замке. Она прибралась в моем кабинете, расположив в порядке книги и
склянки. Когда служанка, напоминавшая о необходимости еды, отслужила свой
срок и ушла, Горгона взяла ее обязанности на себя. С особой заботливостью
она ухаживала за розами, что на заднем дворике. Все у нее получалось, и я
