Бинка. - Очевидно, она почти не могла бы защитить тебя, если бы ее
природа была широко известна. Поэтому она раскрыла себя, действуя тонкими
способами. твои избавления от опасностей часто казались случайностью.
Точно как тогда в Провале, когда он спасся от дракона. В тот раз он
воспользовался чужой магией, словно по счастливому совпадению им овладела
тень Дональда, сделав его способным улететь от дракона.
- Твоя гордость никогда не щадилась, щадилось лишь твое тело, -
продолжал Трент, явно не торопясь с ударом и разбирая прошлое в качестве
урока на будущее. Он был педантичным человеком. - Может, ты страдал от
дискомфорта, например, при нашем проникновении в Ксанф, целью этого
дискомфорта было скрыть тот факт, что с тобой не случилось ничего
серьезного. Чтобы не дать открыться, твой талант допустил твое изгнание из
Ксанфа, потому что это представляло легальный или общественный интерес, а
не магию. Хотя тебе не повредил и Щит...
Бинк ощутил укол Щита, когда он выбегал в Мандению, и считал, что
проскочил Щит в отверстие. Теперь же он понял, что Щит ударил его всей
силой, но он выжил. Он в любой момент мог пройти сквозь Щит. Но знай он об
этом, он бы так и сделал, и тем самым выдал бы свой талант. Поэтому тот
остался скрытым и от него тоже.
Но теперь Бинк о нем знал. И увидел противоречие в речах Трента.
- Тебе Щит тоже не повредил, - закричал он, нанося удар палкой.
- При этом я был с тобой в прямом контакте, - ответил Трент. - И
Хамелеон тоже. Ты был без сознания, но твой талант не дремал. Позволить
нам двоим умереть, когда ты бы вышел из такой передряги без царапинки -
это выдало бы тебя с головой. А может, тебя окружало небольшое поле,
защищающее и тех, кого ты касался. Или твой талант предвидел будущее и
знал, что если магия Щита уничтожит нас в тот момент, ты один попадешь в
берлогу Кракена и там погибнешь. Ты нуждался во мне и моей власти
трансформации, чтобы избежать магических опасностей. И Хамелеон, потому
что ты не стал бы сотрудничать со мной, если бы она не стала. Итак, мы
все выжили, чтобы обеспечить твое выживание, и истинной причины мы бы
никогда не заподозрили. Подобным же образом твоя магия защищала нас и во
время пути через джунгли. Я-то считал, что ты нуждаешься во мне для
защиты, но все обстояло наоборот. Мой талант просто стал частью твоего.
Когда тебе угрожали вихляки и невидимый великан, ты просто использовал
трансформацию, чтобы избежать угрозы, не выдавая своего таланта... - Трент
покачал головой, легко парируя неуклюжие атаки Бинка. - Неожиданно дело
осложнилось, и твой талант стал действовать более впечатляюще. Ты -
Волшебник не только со скрытым набором способностей, но и со способностью
расширять их. Волшебники - не просто талантливые люди, наша магия
отличается как количественно, так и качественно, что обычные люди редко
понимают. Ты наравне со мной, Ирис и Хамфри. Мне в самом деле хочется
знать полную природу твоего таланта и его глубину.
- Мне тоже, - выдохнул Бинк. Физические усилия утомляли его, не
производя никакого эффекта на Волшебника. Это весьма обескураживало Бинка.
- Но увы, мне, кажется, не стать Королем, если мне противостоит такой
талант, как у тебя. Мне искренне жаль, что необходимо пожертвовать твоей
жизнью, и я хочу, чтобы ты знал, что это не мое желание, а логический
исход этой встречи. Я предпочел бы трансформировать тебя в какое-либо
безвредное существо. Но меч - оружие более грубое, нежели магия, он может
только ранить или убить.
Бинк вспомнил кентавра Германа и как голова его слетела с плеч.
Когда Трент считает, что убийство необходимо...
Трент сделал быстрый выпад. Бинк отскочил. Кончик меча задел его
руку. Потекла кровь. С криком боли Бинк выронил палку. Мандейские
средства явно могли ранить его. Трент специально метил в руку, проверяя
это, чтобы быть уверенным абсолютно.
Осознание этого разрушило частичный паралич, который ограничивал при
защите воображение Бинка. Он был уязвим, но на прямом базисе
мужчина-против-мужчины у него был шанс. На него давила огромная магическая
сила Трента, Злого Волшебника, но теперь, фактически, Трент стал для него
обыкновенным человеком. Его можно было на чем-нибудь подловить.
Когда Трент приготовился для последнего удара, Бинк действовал с
возрожденным вдохновением. Он нырнул под руку Трента, поймал ее своей
окровавленной рукой, повернулся, согнул колени и рванул вверх Трента. Это
был бросок, которому научил его солдат Кромби, бросок, что применялся
против нападающего с оружием.
Но Волшебник был начеку. Когда Бинк напрягся, Трент сделал шаг в
сторону и обошел его, оставшись на ногах. Он вывернул руку с мечом,
отшвырнул Бинка и приготовился к смертельному удару.
- Прекрасный маневр, Бинк. К сожалению, подобному учат и в Мандении.
С убийственной силой Трент нанес удар мечом. Бинк, неспособный
увернуться, видел, как ужасное острие направляется прямо в его лицо. На
этот раз действительно все кончено.
Вдруг между ними оказался крылатый олень. Меч воткнулся в его тело,
острие вышло с другой стороны, чуть не дойдя до трясущегося носа Бинка.
- Сука! - завопил Трент, хотя это был не совсем подходящий термин для
самки оленя, крылатого или обычного. Он выдернул окровавленное лезвие. -
Этот удар не тебе предназначался!
Олень упал, из раны брызнула алая кровь. У нее был проткнут насквозь
живот.
- Я трансформирую тебя в медузу! - продолжал бушевать Злой Волшебник.
- Ты высохнешь на земле!
- Она все равно умирает, - произнес Бинк, ощущая симпатическую агонию
в своих внутренностях. Подобные раны сразу не убивали, но были крайне
болезнены, а результат оказывался тем же самым. Для Хамелеон это была
смерть с ужасающей пыткой.
Знамение! Оно, наконец, свершилось. Хамелеон неожиданно умер. Или
умрет...
Бинк снова кинулся на врага, испытывая ярость мести, какая прежде
была ему незнакома. Он голыми руками...
Трент проворно отступил в сторону, стукнув Бинка по шее левой
ладонью, когда тот проскочил мимо него. Бинк споткнулся и упал, почти
потеряв сознание. Слепая ярость была плохой заменой опыту и мастерству. Он
увидел, как Трент шагнул к нему, подняв меч обеими руками для последнего,
отделяющего голову от туловища удара.
Бинк закрыл глаза, неспособный больше сопротивляться.
- Только убей и ее тоже... быстро, - попросил он. - Не оставляй ее
страдать.
Он ждал с покорностью. Но удар не упал. Бинк открыл глаза и увидел
Трента... убирающего меч.
- Я не могу это сделать, серьезно произнес Волшебник.
Появилась Волшебница Ирис.
- Что это? - вопросила она. - Где твоя храбрость? Убей их обоих и
покончим с этим. Тебя ждет королевство.
- Я не хочу получить королевство подобным образом, - ответил ей
Трент. - Когда-то я сделал бы такое, но за те двадцать лет и последние две
недели я очень изменился. Я узнал настоящую историю Ксанфа, и я слишком
хорошо знаю печаль безвозвратной смерти. В моей жизни моя честь пришла ко
мне поздно, но она растет все сильнее. Она не позволит мне убить человека,
который спас мне жизнь и который так лоялен к незаслуживающему этого
монарху, что жертвует своей жизнью за того, кто его изгнал, - он посмотрел
на умирающего оленя. - И никогда бы не убил добровольно девушку, которая,
не обладая умом, чтобы схитрить, отдает свою жизнь за этого человека. Это
настоящая любовь, которую и я знал когда-то. Я не смог спасти свою, но не
уничтожу чужую. Трон просто не стоит подобной цены.
- Идиот! - закричала в ответ Ирис. - ты просто губишь собственную
жизнь!
- Да, наверное, так и есть. Но на этот риск я шел с самого начала,
когда решил вернуться в Ксанф, так оно и выходит. Лучше умереть с честью,
чем жить в бесчестьи, хотя и на троне. Возможно, я искал не власть, а
совершенство самого себя, - печально произнес Трент. Он присел рядом с
оленем и коснулся ее. Она вновь стала Хамелеон-девушкой. Кровь текла из
ужасной раны в ее животе. - Я не могу спасти ее, как не мог вылечить свою
жену и ребенка. Я не врач. Любое существо, в какое я могу обратить ее,
будет страдать точно таким же образом. Ей нужна помощь... магическая
помощь. - Волшебник поднял голову. - Ирис, ты можешь помочь. Спроецируй
свой образ в замок Доброго Волшебника Хамфри. Расскажи ему, что здесь
случилось, и попроси целебной воды. Я верю, правительство Ксанфа поможет
невинной девушке и пощадит этого юношу, которого они изгнали неправильно.
- Ничего подобного я не сделаю! - завопила Волшебница. - Трент,
опомнись! Ты почти получил королевство!
Трент повернулся к Бинку.
- Волшебница не испытала перемены, которую опыт принес мне. Блеск и
соблазн власти ослепили ее... как почти ослепили меня. Ты должен
отправиться за помощью.
- Да, - согласился Бинк. Смотреть на кровь, вытекающую из Хамелеон,
он не мог.
- Я постараюсь, как смогу, остановить кровь, - сказал Трент. - Думаю,
час она еще продержится. Дольше постарайся не задерживаться.
- Нет, - ответил Бинк. - Если она умрет...
Вдруг он стал птицей с необычным оперением, огненнокрылым фениксом,
наверняка заметным, так как он появлялся на глаза людям только раз в
пятьсот лет. Бинк расправил крылья и взмыл ввысь. Поднявшись в небо, он
сделал круг и вдали, на востоке увидел шпиль замка Доброго Волшебника. Он
помчался к нему.
16. КОРОЛЬ.
Вдруг появился крылатый дракон.
- Хорошенькая птичка, я собираюсь тебя съесть! - заявил он.
Бинк облетел его, но чудовище вновь оказалось перед ним.
- Ты не сможешь убежать! - сказало оно и раскрыло зубастую пасть.
Неужели его миссия спасения окончилась здесь, столь близко от
успешного завершения? Бинк энергично заработал крыльями, поднимаясь выше и
надеясь, что тяжелый дракон не сможет подняться так высоко. Но его
раненное крыло-рука, что Трент задел мечом, лишало его полной силы и
должного равновесия, вынуждая подниматься с меньшей скоростью. Дракон
сравнялся с ним без усилий, держась между ним и далеким замком.
- Сдавайся, глупая, - сказал он. - Ты туда никогда не доберешься.
Бинк вдруг догадался, в чем дело. Драконы подобным образом никогда не
говорят. Во всяком случае, летающие драконы. У них для этого отсутствовал
нужный объем черепа, чтобы они могли так да и вообще разговаривать. Это
был не дракон - это была иллюзия, изготовленная Волшебницей. Она все еще
старалась остановить его, надеясь, что если он исчезнет и Хамелеон умрет,
Трент возобновит свои притязания на трон. Трент сделал бы, что мог, и
потерпел бы неудачу. В самом деле, он должен был преследовать свою цель.
Таким образом, Ирис бы достигла пределов своих мечтаний о власти с его
помощью. Естественно, она никогда бы не призналась бы в своем участии в
этой проделке.
Бинк скорее имел бы дело с настоящим драконом. Злодейский замысел
Волшебницы мог сработать, потому что он был Фениксом, а не говорящей
птицей, он не смог бы рассказать никому, кроме Доброго Волшебника, что
произошло, другие не смогли бы его понять. Если он сейчас вернется к
Тренту, будет потеряно слишком много времени, да и в этом случае Ирис
может помешать ему. Перед ним была его личная битва, его дуэль с
Волшебницей, и он должен победить ее.
Бинк резко изменил направление полета и полетел прямо на дракона.
Если его догадка неверна, он погибнет в брюхе чудовища. Но он пролетел
насквозь, прямо через дракона и не почувствовал никакого прикосновения.
Победа!
Ирис что-то прокричала ему вслед, нечто вовсе неподходящее для
лексикона леди. Какой она становится склочницей, когда ей становятся
поперек дороги! Но Бинк не обратил внимания и полетел дальше.
Перед ним образовалось облако. О, буря? Он должен торопиться.
Но облако быстро увеличивалось в размерах. Из него выпирали волдыри
