на.- Привет, Лильяс,- сказал он женщине, которая кричала,- он старался
говорить как можно более мягким и мирным тоном.
- Привет, Лильяс? - взвизгнула женщина.- "Привет, Лильяс!" Это все, что
ты можешь сказать, разбойник?
Спархок с трудом сдерживал улыбку - чем-то Лильяс ему нравилась, и -
странно - встреча с ней даже как будто радовала его.
- А ты неплохо выглядишь, Лильяс,- пробормотал он, зная что это вызыва-
ет у нее новый взрыв эмоций.
- Неплохо? Неплохо?! После того, как ты погубил меня, после того, как
ты вырвал мое сердце, утопил меня в трясине глубочайшего отчаяния? -
Лильяс трагически воздела руки к небу.- Едва ли хоть кроха пищи косну-
лась моих губ с тех пор, как ты бросил меня без гроша в сточной канаве!
- Но я оставил тебе лавку, Лильяс! - запротестовал Спархок.- Она корми-
ла нас обоих, неужели твой аппетит так возрос, что теперь она не может
прокормить тебя одну?
- Лавка? Да что мне лавка? Ты разбил мое сердце, Махкра! - она откинула
капюшон и сорвала с лица покрывало.- Убийца! - закричала она.- Взгляни
на дело рук твоих! - Лильяс принялась рвать черные блестящие волосы и
царапать ногтями смуглое полногубое лицо.
- Лильяс! - рявкнул Спархок.- Прекрати. Ты поранишь себя.
- Пораню? Да что мне до этого? Что может повредить мертвой женщине? -
прокричала вошедшая в роль Лильяс.- Ты хочешь увидеть кровоточащую рану,
Махкра? Взгляни на мое сердце! - она разорвала на груди одежду, однако
то, что при этом обнажилось, было все-таки не сердцем.
- О, мой Боже,- произнес Кьюрик, уставившись на обнажившиеся прелести
Лильяс. Воррен смотрел куда-то в сторону, пряча улыбку, однако Сефрения
смотрела на Спархока укоризненно.
- О, Господи! - простонал Спархок, спрыгивая с седла.- Лильяс! - резко
сказал он ей.- Прикройся. Подумай о соседях и о детях, которые могут
увидеть тебя.
- Какое мне до них дело? Пусть себе смотрят! - прокричала Лильяс, вып-
рямляясь и потрясая полными грудями.- Что значит стыд для женщины, чье
сердце мертво?
Спархок подошел к ней и заговорил тихим голосом сквозь стиснутые зубы:
- Твоя грудь прекрасна, Лильяс, но я сомневаюсь, что ты удивишь ко-
го-нибудь из здешних мужчин их видом. Ты действительно собираешься про-
должать все это?
Лильяс как-будто выглядела уже не так уверена, но приводить в порядок
одежду пока не торопилась.
- Ну что ж, поступай как знаешь,- пожал плечами Спархок, потом загово-
рил громче, так чтобы слышали зрители, безмолвно затаившиеся за своими
окнами: - Твое сердце не мертво, Лильяс, и я думаю, до этого далеко. Что
ты скажешь насчет булочника Горджиаса и Нендана-колбасника? - спросил
он, выбирая имена наугад.
С побелевшим лицом Лильяс отпрянула назад, прикрывая пышную грудь.
- Ты знаешь? - испуганно пробормотала она.
То, что он так просто попал в цель, несколько расстроило Спархока, но
он не подал вида.
- Еще бы,- возгласил он, все еще играя на слушателей,- но я прощаю те-
бя! Ты женщина, Лильяс, но это не означает, что ты должна быть одна.- Он
аккуратно прикрыл ее голову капюшоном.- Ну как, все в порядке? - мягко
спросил он.
- Все прошло,- прошептала Лильяс.
- Ну, вот и хорошо. Мы со всем разобрались?
- Не совсем, все это нужно как-то завершить, понимаешь?
Спархок с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться.
- Это серьезно, Махкра. От этого зависит, как будут относиться ко мне
соседи.
- Предоставь это мне,- прошептал он.- Ты изменяла мне, Лильяс,- про-
возгласил Спархок, обращаясь к подслушивающим их в окнах соседям,- но я
прощаю тебя, потому что меня не было рядом, чтобы тебя остановить, и ви-
на за твое падение лежит на мне.
Лильяс с минуту подумала, потом рухнула в его объятия и зарыдала, пряча
лицо у него на груди.
- Это все из-за того, что я лишилась тебя, мой Махкра! Я поддалась ис-
кушению. Ведь я всего лишь бедная темная женщина - раба своих страстей.
Сможешь ли ты и правда когда-нибудь простить меня?
- Что же здесь прощать, моя Лильяс? - важно спросил Спархок.- Ты как
земля, как море: отдавать - это часть твоей натуры.
Лильяс отшатнулась от него.
- Бей меня! - потребовала она.- Я заслуживаю сурового наказания.- Ог-
ромные слезы, насколько понял Спархок, действительно настоящие, показа-
лись в ее блестящих черных глазах.
- О, нет! - воскликнул он, зная, куда это все может завести.- Никаких
побоев, Лильяс. Только это,- и Спархок целомудренно поцеловал ее.- Будь
благоразумна, Лильяс,- пробормотал он, быстро отходя от Лильяс, пока она
не успела обхватить его руками за шею. Он знал, как сильны могут быть
эти руки.- А теперь, хотя это разрывает мне сердце, я должен покинуть
тебя снова,- с этими словами он вернул покрывало на ее лицо.- Вспоминай
обо мне иногда, пока я буду скитаться в поисках своего жребия, который
готовит мне судьба,- Спархок почувствовал, что входит в роль, и с трудом
поборол импульсивное желание положить руку на сердце.
- Я знала это! - вскричала Лильяс.- Я знала, что ты человек великих
дел! Я пронесу нашу любовь в своем сердце сквозь вечность, о мой Махкра,
и останусь предана тебе до могилы! А если ты сумеешь сохранить жизнь
среди опасностей, возвращайся ко мне. А если нет - пришли мне свою тень
в моих снах,- она распростерла руки для объятия, но Спархок уклонился и,
драматично запахнувшись в плащ, вскочил в седло.
- Прощай, моя Лильяс! - воскликнул он, натягивая поводья Фарэна, так
чтобы он поднялся на дыбы, загребая воздух вскинутыми ногами.- Если мы
не встретимся снова в этом мире, быть может Бог дарует нам встречу в
другом,- он пришпорил Фарэна и тот ударился в галоп.
- Ты что, проделал все это намеренно? - спросила Сефрения, когда они
спешились во дворе береговой таверны.
- Мне нужно было как-то выпутаться из этой истории,- улыбнулся немного
печально Спархок.- Лильяс проделывает такое с мужчинами время от време-
ни. Ее сердце бывает разбитым три раза в неделю. Она воинствующе неверна
и иногда бывала не совсем честна в отношении денег. К сожалению, она до-
вольно пустой и вульгарный человек, и привыкла потворствовать своим сла-
бостям. Лильяс всегда любила устраивать спектакли,- он помолчал, вспоми-
ная года жизни в Рендоре.- Хотя она мне нравилась, несмотря на все ее
недостатки - по крайней мере жить с ней никогда не было скучно. Я должен
был помочь ей устроить это представление. Теперь она может проходить по
кварталу с гордо поднятой головой, а мне это было совсем не трудно.
- Спархок,- покачала головой Сефрения,- я никогда не смогу понять тебя.
- Но так жить гораздо интереснее, Матушка.
Флейта, все еще сидевшая на белой лошади Сефрении, откоментировала это
насмешливой трелью на своей свирели.
- Поговори с ней,- предложил Спархок Сефрении,- она понимает.
Флейта закатила глаза и милостиво протянула ему руки, позволяя помочь
ей спуститься.
Глава 24
Путешествие через Арсианский залив прошло без происшествий. Корабль шел
под хорошим ветром на северо-восток, окруженный другими кораблями Ворре-
на.
На третий день путешествия в полдень, Спархок вышел на палубу где уже
прогуливалась Сефрения и Флейта.
- И ты все еще сердишься на меня? - спросил у нее Спархок.
- Нет,- вздохнула Сефрения,- наверно, уже нет.
Спархок не знал, как ему выразить смутное беспокойство, обуревавшее
его, и начал издалека.
- Сефрения, тебе не показалось, что в Дабоуре все прошло как-то слишком
гладко? У меня такое чувство, что нас водили за нос.
- Что ты имеешь в виду?
- Я знаю, что ты несколько раз оказывала давление на Эрашама. А на Мар-
тэла?
- Нет, он бы почувствовал, и начал противостоять.
- А что же с ним тогда случилось?
- Не совсем тебя понимаю, Спархок.
- Он вел себя, как мальчишка. Мы знаем с тобой Мартэла давно - он очень
умен, и соображает быстро. То, что я делал, было так очевидно, что он
должен был бы сразу все раскусить, а он даже ничего не попытался сде-
лать, стоял как идиот и позволил мне разрушить все его планы. Меня бес-
покоит, что все было уж слишком легко.
- Но Мартэл не ожидал нас увидеть в шатре Эрашама, и может быть это и
сбило его с толку.
- Мартэла так легко с толку не собьешь.
Сефрения нахмурилась.
- Да,- согласилась она,- тут ты прав,- она помолчала,- Ты помнишь что
говорил Лорд Даррелон, перед тем, как мы покинули Симмур?
- Нет, не помню в точности.
- Он сказал, что Энниас вел себя как простак, когда представлял свое
дело перед собранием королей. Он объявил о смерти Радена даже не уверив-
шись, что граф действительно мертв.
- Да, теперь вспомнил. И ты сказала, что весь план - попытка убить гра-
фа Редана и свалить вину на пандионцев - подсказан каким-то стирикским
магом.
- Может быть это заходит дальше. Мы знаем, что Мартэл якшался с Дэмор-
гом и в это все был как-то замешан Азеш. Азешу приходилось обычно иметь
дело со стириками, и он мало осведомлен во всех тонкостях эленийского
ума. Боги Стирикума очень прямолинейно, они не привыкли к неожиданнос-
тям, может быть потому, что стирикам недостает изворотливости. Общая
цель всех этих заговоров связана с тем, чтобы не дать Рыцарям Храма при-
сутствовать на выборах Архипрелата в Чиреллосе. Энниас в Симмуре вел се-
бя как деревенский стирик и Мартэл вел себя так же во дворце Эрашама.
- Ты немного непоследовательна, Сефрения. Сначала ты говоришь, что ум
стириков не отличается изощренностью, а потом начинаешь объяснять все
это так запутанно, что я не поспеваю следить за твоей мыслью.
- Азеш всегда властвовал над умами своих последователей, а они большей
частью были стириками. Если Энниас и Мартэл начинают вести себя, как
стирики, то это вызывает странные подозрения.
- Прости, Сефрения, но я не могу согласиться с тобой. Каких бы грехов
на них не было, но Мартэл остается эленийцем, а Энниас - священником, и
они не могли отдать свою душу Азешу.
- Может быть, сами того не желая - у Азеша есть способы сокрушать разум
людей, которые ему нужны.
- И что же все это значит?
- Я не совсем уверена, но по моему у Азеша есть причины хотеть, чтобы
Энниас стал Архипрелатом. Мы всегда должны об этом помнить. Если Азеш
управляет Мартэлом и Энниасом, то они ведут себя как стирики, а стирики
соображают медленно и не могут быстро отвечать на неожиданности. Это на-
циональная черта. И неожиданности могут стать нашим лучшим оружием.
- Так ты разгневалась на меня за то, что я удивил тебя?
- Конечно. Я думала, ты и сам поймешь это.
- Хорошо, я буду стараться предупреждать тебя впредь.
- Буду тебе весьма признательна.
Двумя днями позже их корабль вошел в залив, образованный устьями двух
рек - Укеры и Симмура. Они приближались к порту Ворденаиса. Когда ко-
рабль пришвартовывался к одной из пристаней, Спархок увидел, что порто-
вая набережная патрулируется солдатами в красном.
- Ну и что теперь? - поинтересовался Кьюрик, когда они оба спрятались
за низкой палубной надстройкой.
Спархок нахмурился.
- Видно придется проплыть вдоль берега и сойти на арсианской стороне.
- Но если они охраняют порт, то граница не осталась без присмотра. Ну
думай же, думай, Спархок.
- Может, нам удастся проскользнуть ночью?
- У нас слишком важное дело, чтобы пробовать на авось.
Спархок выругался.
- Нам нужно добраться до Симмура. Уже близко время, когда погибнет еще
один из двенадцати, а я не знаю, сколько еще может выдержать Сефрения.
Подумай-ка ты, Кьюрик, ты всегда был сообразительнее в тактике.
- Это потому, что я не ношу доспехов. Чувство безопасности делает
странные вещи с мозгами человека.
- Спасибо,- сухо поблагодарил Спархок.
Кьюрик задумчиво сдвинул брови.
- Ну,- нетерпеливо поторопил его Спархок.
- Я думаю, не торопи меня,- огрызнулся Кьюрик.
