- 42 -
- Операция "Гляйвиц"? У меня есть несколько заключенных, от которых
следовало бы избавиться.
Президент Огилви, в своем консервативном синем костюме выглядевший
олицетворением образцового руководителя крупной корпорации, кивнул.
- Да. "Гляйвиц".
Улыбка Фриборна перешла в довольную ухмылку. Он никогда не изучал
историю Европы, но название Гляйвиц, принадлежавшее маленькой точке на
карте у границы Польши с Германией, осталось у него в памяти. Именно в
Гляйвице нацисты провели операцию, опыт которой и Огилви, и Фриборн не
раз использовали в своей карьере. Там в августе 1939 года гестаповцы
инсценировали нападение поляков на немецкую радиостанцию и в качестве
доказательств "преступления" своих соседей оставили трупы людей, которых
одели в польскую военную форму и тут же застрелили. Нацистская
пропаганда не замедлила использовать этот инцидент в качестве оправдания
нападения на Польшу.
Полковник Фриборн всегда считал эту операцию превосходным образцом
тактического искусства.
Когда около полудня Снук выбрался из такси у отеля "Коммодор", он
все еще находился во власти подозрений к замыслам президента Огилви.
Солнце висело прямо над головой, словно лампа без абажура. Он нырнул в
призму тени от навеса у входа в отель, прошел через фойе, разделенное
балюстрадой на два яруса, и, не обращая внимания на жест дежурного
клерка, двинулся в бар. Старший бармер Ральф, едва завидев его у входа,
молча поставил на стойку большой стакан, налил в него до половины джина
"Танкерей" и разбавил ледяной водой.
- Спасибо, Ральф. - Снук сел на стул, уперевшись локтями в кожаную
обивку стойки, и сделал несколько больших целительных глотков, ощущая,
как внутри растекается прохлада.
- Тяжелое утро, мистер Снук? - Ральф изобразил на лице скорбную
симпатию, как он всегда делал, общаясь со страдающими похмельем
клиентами.
- Да, неважное.
- После этого вы почувствуете себя лучше.
- Знаю. - Снук сделал еще один глоток.
Такая сцена с точно таким же диалогом повторялась уже много раз, и
Снуку всегда нравилось, что у Ральфа хватает понимания и такта не
разнообразить устоявшийся ритуал: в подобные моменты общение на других
уровнях отнюдь не доставляло ему удовольствия.
Ральф наклонился через стойку и, понизив голос, сказал:
- Вон те двое хотели вас видеть.
Повернувшись в указанном направлении, Снук увидел мужчину и
женщину, которые разглядывали его с выражением сомнения и надежды на
лицах. В уме мгновенно возникла оценка: красивые люди. Что-то в них было
общее: оба молодые, безупречного вида, с ясными приятными лицами, словно
сработанными талантливым скульптором. Но особое внимание Снука привлекла
женщина. Изящная, с умными серыми глазами и полными губами,
хладнокровная и чувственная одновременно. При виде ее у Снука возникла
пугающая мысль о том, что вся его прежняя жизнь была сплошной ошибкой, и
что именно такой приз он заслужил бы, избери он жизнь в сияющих городах
цивилизованного мира. Снук взял со стойки свой стакан и двинулся к их
столику, чувствуя себя неловко от укола ревности, который он испытал к
поднявшемуся навстречу мужчине.
- Мистер Снук? Я - Бойс Амброуз, - произнес мужчина, пожимая его
руку. - Я вам звонил.
- 43 -
Снук кивнул.
- Можно просто Гил.
- Позвольте представить вам Пруденс Девональд. Мисс Девональд
работает в ЮНЕСКО, и, насколько я понимаю, у нее тоже к вам дело.
- Сегодня мне везет, - Снук произнес это автоматически,
присаживаясь за столик. Мысли его в этот момент были заняты
перевариванием информации о том, что они не муж и жена, как он почему-то
предположил. Заметив, что девушка окинула его откровенно оценивающим
взглядом, Снук во второй раз за этот день осознал, что одежда его
едва-едва прилична, да и то только потому, что ткань, из которой она
сшита, практически вечная.
- Сегодня вам не совсем везет, - сказала Пруденс. - Скорее даже
наоборот. Одна из моих задач в Баранди состоит в том, чтобы проверить
вашу квалификацию как преподавателя.
- Какую еще квалификацию?
- Вот это мое заведение и интересует, - произнесла она, не скрывая
своей враждебности, что расстроило Снука и одновременно вызвало у него
привычную ответную реакцию.
- Вы работаете в слишком любопытном заведении, - произнес он, глядя
ей в глаза.
- В английском языке, - сказала Пруденс вызывающе назидательным
тоном, - слово "заведение" может означать помимо всего прочего и
коллектив его сотрудников.
Снук пожал плечами.
- Оно с равным успехом может означать "сортир".
- Я только что собирался заказать для нас парочку коктейлей, -
быстро вмешался Амброуз, обращаясь к Снуку. - "Кэмп Харрис", например...
Вы не откажетесь?
- Спасибо, Ральф знает, что мне нужно.
Амброуз двинулся к бару. Снук откинулся в кресле и, взглянув на
Пруденс, решил, что она одна из самых красивых женщин, которых он
когда-либо встречал. Единственное, что в какой-то степени нарушало
совершенство ее лица, были верхние зубы, слегка скошенные внутрь, но
почему-то Снуку казалось, что это даже подчеркивает аристократизм ее
облика. "До чего хороша, - подумал Снук. - Она, конечно, высокомерная
дрянь, но до чего хорошо!"
- Может, нам следует начать все сначала, - сказал он. - Где-то мы
не туда...
Голос Пруденс слегка потеплел.
- Наверное, это моя вина. Мне следовало догадаться, что
необходимость отвечать на вопросы в присутствии третьего лица вас
смутит.
- Не смутит, - Снук сделал вид, что подобное предположение его
несколько удивило. - Но чтобы у вас не было на этот счет никаких
иллюзий, скажу сразу: я не собираюсь отвечать на ваши вопросы.
Она смерила его недовольным взглядом, но в этот момент к столику
вернулся Амброуз, держа в руках бокалы со спиртным. Он сел и с
удивлением взглянул на счет.
- Здесь какая-то ошибка, - сказал он. - Этот заказ стоит втрое
дороже предыдущего.
- О, это я виноват, - Снук поднял свой стакан. - Я обычно заказываю
джин пивными стаканами, чтобы не бегать каждый раз туда-сюда. - Он
взглянул на Пруденс и добавил: - Мне, право, неловко.
Пруденс поджала губы.
- Интересно было бы узнать, как вам удается столько пить и работать
учителем?
- 44 -
- Гораздо интереснее, - вставил Амброуз нетерпеливо, - было бы
услышать из первых уст рассказ...
Снук прервал его, подняв руку.
- Подождите минуту, Бойд.
- Бойс.
- Извините. Бойс. Мне тоже очень интересно было бы услышать, почему
эта молодая особа все время лезет в мои личные дела?
- Я сотрудник ЮНЕСКО. - Пруденс достала из сумочки серебряный
значок. - А это означает, что ваш заработок...
- Мой заработок, - перебил ее Снук, - состоит, как правило, из
одного ящика джина и одного пакета кофе на каждые две недели. Ту
наличность, что у меня есть, я зарабатываю ремонтом автомобильных
двигателей на шахте. И между делом учу шахтеров английскому в те вечера,
когда у них нет денег на плотские удовольствия. Одежду, что я ношу, мне
выдали, когда я попал сюда три года назад. Часто я ем консервы прямо из
банок, а зубы чищу солью. Я нередко напиваюсь, но в остальном я
образцовый заключенный. Что-нибудь еще вас интересует?
Пруденс несколько смутилась, но не сдалась.
- Вы утверждаете, что вас держат в плену?
- А как еще это называется?
- Например, предоставлением политического убежища. Насколько я
понимаю, вы причастны к исчезновению боевого самолета из Малакка.
Снук выразительно покачал головой.
- Политическое убежище получил пилот самолета. Я же был пассажиром
и полагал, что самолет направляется в противоположную сторону.
Отказавшись обслуживать эту машину для армии Баранди, я стал пленником.
- Снук с тревогой обнаружил, что открывается перед женщиной, которую
встретил всего несколько минут назад.
- Я включу эти сведения в свой доклад, - Пруденс поднесла значок к
губам, из чего стало понятно, что это еще и записывающее устройство.
Губы ее чуть скривились в усмешке. - Ваша фамилия пишется так же, как
произносится?
- Забавная фамилия, верно? - парировал Снук, невольно возвращаясь к
привычному для себя способу обороны. - Вы очень мудро поступили,
родившись в семье с фамилией Девональд.
Пруденс покраснела.
- Я не хотела...
Снук отвернулся от нее.
- Бойс, что происходит? Вы что, тоже из ЮНЕСКО? Я думал, вы
приехали, потому что вас интересует, что я увидел в шахте.
- Я независимый исследователь, и меня крайне интересует то, что вы
видели. - Амброуз укоризненно посмотрел на Пруденс. - Вместе с мисс
Девональд мы оказались случайно, и, может быть, нам стоит договориться
об отдельных встречах?
- Не надо. Я на какое-то время заткнусь, - сказала Пруденс, и,
внезапно увидев в ней школьницу, которой она была много лет назад, Снук
устыдился собственной грубости. Право же, он вел себя не лучше
ветерана-легионера, срывающего зло на молодом рекруте.
- Гил, вы имеете представление о том, что именно вы видели в шахте?
- Амброуз притронулся рукой к коленке Снука, чтобы привлечь его
внимание. - Вы сами понимаете, что вы открыли?
- Я видел каких-то существ, похожих на призраков. - Снук только что
сделал более важное открытие: в состоянии спокойной задумчивости профиль
Пруденс Девональд вызывал у него смутную грусть, как-то связанную с
- 45 -
размышлениями о скоротечности красоты и самой жизни. До сих пор ничего
подобного с ним не случалось, и возникшие теперь мысли были не особенно
приятны.
- Вы видели обитателей другой вселенной, - торжественно заявил
Амброуз.
Прошло несколько секунд, прежде чем до Снука дошел смысл
сказанного. Потом он начал задавать вопросы. Минут через двадцать он
откинулся на спинку кресла, глубоко вздохнул и только тут понял, что
начисто забыл о своем стакане. Он сделал глоток джина и попытался
примириться с мыслью о том, что сидит на перекрестке двух миров. Уже во
второй раз за последний час обстоятельства заставляли его мыслить новыми
категориями.
- Тому, что вы рассказали, - произнес Снук, - я верю. Но что будет
дальше?
В голосе Амброуза появилась твердость, которой раньше за ним никто
не замечал.
- Я полагаю, следующий шаг достаточно очевиден. Нужно вступить с
этими существами в контакт, найти способ общения с ними.
Глава 7
Амброуз пожелал начать наблюдения той же ночью, и Снук с
готовностью согласился: после всего услышанного его воображение просто
запылало. Однако практические последствия этого решения немного
раздражали его.
Исходя из теории Амброуза, появления призраков следовало ожидать
перед самым рассветом, хотя со временем они стануть появляться раньше и
исчезать позже. Дорога от Кисуму до шахты была тяжелой и долгой,
особенно для не знакомого с ней человека, и Снуку ничего не оставалось,
как предложить Амброузу переночевать у него в бунгало. Как следствие его
ожидала перспектива находиться в компании другого человека большую часть
дня и ночь, и все существо Снука восставало против подобного насилия. А
то обстоятельство, что Пруденс, переодевшись в некое представление
парижского модельера о костюме для сафари, без приглашения отправилась с
ними, отнюдь не упрощало его жизнь.
После трений, ознаменовавших их знакомство, она разговаривала с ним
