истории. Вначале общество, стремясь заменить "государство", пришло к
анархии и разложению, а затем "государство", пытаясь заменить собою
общество, вползло в алчные "зубы" деспотизма, удушив все живые силы
общества и бросив себя в паралич и истощение. В этом последнем
состоянии оно находится и поныне. Дело дошло до того, что
"государство" стало отрицать существование общества, полностью
заменив его собой, и потому нравственно выступило беззаконным, ибо
право нравственное, указующее на природную связь человека с Богом,
было растоптано. В течение последних 70 лет в России государственные
цели подменялись партийными. Система лжи и клеветы, представлявшая
в искаженном свете суть власти, нации и государства, творила такую
подмену. Для того возник особый класс политиканов, который из
политической пропаганды создал свое ремесло и средство наживы.
Государство стало добычей политических авантюристов. Такова
антигосударственная политика верховодов СССР,
Что касается выработки носителя Верховной власти, то об этом
речи и не могло быть вообще в условиях совдепии, которая применяла
лозунг Ульянова-Ленина: "государством должна управлять каждая
кухарка". Верховная власть есть величайшее искусство, и не каждому
дано быть ее носителем. Божественная делегация Верховной власти,
династичность в престолонаследии, монархическая политика и
воспитание, царские принципы, тесное единение монарха и нации,
неприкосновенность его личности, постоянное совершенствование с
помощью Бога такой власти - все это было отброшено и заменено
нравственным ничтожеством, жалкой страстью к партийной агитации,
противной истинному содержанию духа нации, безумством "власти",
впавшей в состояние маразма и полной неспособности к правительству.
Утратив Верховную власть и создаваемое ею правительство, Россия
растеряла истину государственности. Советское "государство" не только
отбросило на задворки истории исповедную политику, но всеми мерами
боролось с нравственным идеалом общества, хранимым в Церкви, как его
духовном организме.
Напомним еще раз, что Верховная власть обязана хранить и
развивать источники той силы, которые порождают эту власть. А нация, в
свою очередь, должна быть переполнена идеями, подчиняющими
общественную жизнь нравственной. И все это было реальностью в
Российском государстве на протяжении веков. Духовный его строй
обнимал и совершенствовал нравственный и общественный.
Вероисповедная политика постоянно укрепляла связь Верховной власти и
духовно-нравственного идеала нации. Такая политика была на стороне
именно того, что в данном строе национальных верований составляло
эволюционное движение к высочайшему религиозному сознанию нации.
В чем же суть этого движения?
Первое - поднятие его от низших ступеней (от "любления твари
паче Бога") к высшим (к "любви Бога паче твари"). Второе - признание
того, что первоисточник бытия находится в истинном, личном и
абсолютном Боге, который только и дает нравственное достоинство
человеку, или полное познание Бога в Православном Христианстве. В том
движении нации вступали во взаимодействие истина религиозная с
истиной политической, которая, наполнившись Божественной
благодатью, признавала наиболее важными только последствия их
отношений, но не сознание истинности или ложности религии.
Выводом из этой установки являлось то, что Верховная власть
может держаться только на почве национальной религии. И, опираясь на
нее, она сама должна сохранять в душе нации верховенство
нравственного начала над всеми остальными, неустанно поднимая ее
религиозное сознание или приближая ее к истинному, действительному
Богу.
В истории известны три типа отношений государства к религии:
либо Верховная власть является центром религии, либо Церковные
учреждения подчиняют себе государство, либо образуется союз
государства с Церковью, который достигается подчинением монарха
религиозной идее при независимости его Верховной власти.
Псевдоверховная власть в РСФСР-СССР пошла по первому пути,
создавая антицерковь, обожествляя вождей и сливая антирелигию и
антиполитику. В такой антидуховной обстановке мораль отрицалась,
этика приземлялась, а политика пропитывалась нравственной
разнузданностью. Нравственная личность как первоисточник общества и
государства не признавалась. Советская "власть" право духовной
соборности (Церкви) на свободу существования отрицала еще в большей
степени, чем личную свободу совести, которая становится пустым
звуком, если не дополняется свободой соборной жизни в формах,
подсказанных вероисповедной совестью человека. Она не признавала
самодостаточности благодати, способной управлять миром и человеком
помимо государственных структур. Более того, она не понимала и не
признавала и самой благодати и отрицала любые нравственные системы,
построенные на этой духовности.
Более тысячи лет для россиян организующим началом духовно-
нравственной жизни был Бог, установленная Им Церковь, которая, не
сливаясь с социальным строем, являлась общественностью
надсоциальной и выступала как соборность, как путь к полноте жизни в
Боге. Цели жизни нации сверялись с Божьими заповедями, которые и
вели ее по пути своего, Богом предначертанного, домостроительства, а
смысл ее истории заключался в воплощении Христовой правды в
Отечестве, или в становлении Богочеловечества. Общественность
животворилась духовностью, то есть силой Церкви, а цели святости -
полнотой духовного совершенства, которая достижима в соборности, или
также в Церкви.
В последнее 70-летнее лихолетье весь этот духовный строй
Российского государства кощунственно попирался и разрушался.
Стремление нации к духовной полноте жизни во Христе, к солидарности
и взаимопомощи при деятельном участии во всемирно-исторической
работе Православной Церкви, без чего нельзя пребывать живым ее
членом, игнорировалось и попиралось. Патриотизм россиян, основанный
на таком Христианском идеале, приносил в национальное религиозное
сознание всемирность, всечеловечность, расширял их влияние за пределы
государства. Именно он был подвергнут надругательству, признан
неправомерным, осмеивался и искоренялся. Одобрялся и насаждался
лишь бездуховный материалистический псевдопатриотизм, крайне
чуждый христианскому. Так, великая Христианская идея стала
несовместимой с государственными интересами.
Соборность Церкви, полагающая единение всех во Христе,
признавалась враждебной и жестоко преследовалась. Более 70 лет
россияне-христиане, следующие Христу, а не человекам,
предпочитающие Христовых пастырей, а не лукавых лжепророков и
"учителей" из преисподней, были вне закона. Тысячелетние благодатные
принципы отношения государства и Церкви были выброшены на свалку:
и уважение религии, и укрепление религиозного союза (Церкви), и
сохранение церковной самостоятельности, и подчинение Церкви только
Христу, и помощь ей в воспитании личности, ибо только Церковь дает
нации высший нравственный идеал, указывает ей цели жизни,
обеспечивает ей подлинную, а не мнимую свободу и, наконец,
вырабатывает такую личность, которая и стремится ко всему тому.
Совдепия предумышленно отбросила в небытие такие принципы
жизни нации, как создание через Церковь своей духовной организации и
поддержание в мире и согласии двух союзов - общественного и
Церковного, то есть двух различных сторон одного и того же
человеческого существования (социального и религиозного), которые
должны находиться в гармонии. Знали ненавистники России, что Церковь
с помощью Бога веками сохраняла в россиянах святость, а государство,
опираясь на то, - справедливость. Советское "государство", попирая эти
принципы исповедной политики, искореняло элементарную
справедливость. В обожествленном псевдогосударстве - СССР и в его
псевдоверховной власти канул в Лету нравственный идеал! Тем самым
совершился акт государственного преступления!
Напомним, что российский народ в согласии с учением
Православной Церкви признавал возможность относительного ее
отделения от государства, что позволяло более ответственно проявлять
каждому россиянину свободу веры. Именно это самовыражение личности
было признано недопустимым и опасным для "новой власти", и она,
отделяя Церковь от государства, постаралась возвести глухую
Вавилонскую стену, изолирующую всех верующих от политической и
вообще от нормальной жизни. Все это привело к страшному недугу во
всех общественных и социальных отношениях, к чудовищному
разрушению национального и общенародного строя.
Для верующей нации полное отделение Церкви от государства
есть недоразумение, ибо Церковь действует на ее сознание для того,
чтобы оно стало сутью Верховной власти. Потому такого отделения
Церкви от государства не может быть! Демократические государства,
отделяющие Церковь от государства (и от представительной, я от
управительной власти), отвергают элементарное нравственное начало их
бытия и низводят своих граждан до низменных правил поведения - до
инстинкта и общественной пользы. Гибель таких государств неизбежна.
Советская "власть" это знала и, отделив Церковь от "государства",
разорвала их союз и тем устранила в его государственном начале
"церковное право", а в церковном - "государственное право". То и
другое "право" и устанавливалось, и менялось согласным действием
государства и Церкви.
Итак, Православная вероисповедная политика, соблюдавшаяся в
России веками, крепившая полноту жизни Церкви, как духовной
соборности всего ее состава (иерархии, священства и мирян) и
создававшая процветание Верховной власти вне болезни абсолютизма и
деспотизма, была признана недопустимым анахронизмом. Россия,
включавшая в себя не только православных христиан, но и иноверных,
вела единственно достойную исповедную политику. По отношению к
православным она поддерживала установленные Церковью требования:
не насиловать совести, помня, что верным слугою может быть только тот,
кто исполняет долг Богу. А по отношению к иноверным она подчеркивала
разумные способы государственного отношения к ним, исходя из учения
своей собственной Православной веры. Но как действовала совдепия?
Вначале она совершенно отрешила политику "государства" от религии,
затем она пыталась установить вероисповедную политику на
измышленных политических и философских основах (марксизме,
материалистической научности и т. д.). Но Церковь продолжала свой путь
ко Христу. Тогда совдепия отделила Церковь от "государства" в
стремлении все "государственные" отношения строить вне связи с
отношениями исповедными. А далее она пошла на страшное
преступление: не только прервала союз с Церковью, но превысила свои
права, поставив себя над ней и став полновластным арбитром,
лицемерным недоумком, ибо присвоила себе право определять, что такое
религиозная свобода, веротерпимость или справедливость.
Потому Советское "государство", решая исповедную политику
на основе самовольно принятых полурелигиозных, а точнее, вульгарных
философских принципов, совершило обман нации и ввергло ее в ложь.
Оно, питаясь соками великой русской нации, не давало ей никаких
преимуществ в вере и тем губило ее дух, который и поддерживал
благоденствие исторического государства. Оно обрекало его на
неминуемое разложение. Регулировать вопросы веры можно только
религиозными принципами, а не юридическими или философскими.
Российская Верховная власть знала это и содержала духовное здоровье
нации на недосягаемой ныне высоте. Она глубоко понимала, что свобода
вероисповеданий ведет к свободе неверия. Потому она ставила заслон
свободе вероисповеданий, но давала свободу совести и никогда их не
путала. Она не позволяла никому произвольно определять смысл
веротерпимости, ибо учение веры находилось лишь в Церкви. Тот, кто
пытался установить равноправие вероисповедности, подвигал нацию в
пропасть. Тот, кто стремился признать учения Будды, Христа, Магомета и
т. д. одинаково проблематичными, равно недостаточными для твердого
решения вероисповедной политики, создавал внеисповедное
