- Вы имеете в виду психокинез? Ведется много экспериментов, но пока
никто не предъявил такого доказательства, которое убедило бы меня.
А разбитая ваза за дверью ее спальни?
Джилл хотела рассказать ему об этом, о холодном воздухе, который ее
преследовал, о коляске Тоби у ее двери, но доктор ведь подумает, что она
свихнулась. А может, так оно и есть? И с ней действительно что-то неладно?
Может, правда она сходит с ума?
После ухода доктора Каплана Джилл подошла к зеркалу, чтобы посмотреть
на себя. И ужаснулась тому, что увидела. Щеки ее ввалились, а глаза
казались огромными на бледном и худом лице. "Если я буду продолжать в том
же духе, - подумала Джилл, - то я умру раньше Тоби". Она посмотрела на
свои спутанные, тусклые волосы и обломанные, слоящиеся ногти. "Я не должна
ни за что на свете показываться Дэвиду в таком виде! Пора приводить себя в
порядок. Отныне, - сказала она себе, - ты будешь раз в неделю ходить в
салон красоты, будешь есть три раза в день и спать восемь часов!"
На следующее утро Джилл записалась в салон красоты. Она была измотана
и, сидя под теплым, уютно гудящим колпаком сушилки, незаметно задремала. И
тут же ей начал сниться кошмар. "Она лежит в постели и спит. Вдруг слышит,
как Тоби въезжает к ней в спальню в своей коляске: скри-ип... скри-ип...
Он медленно выбирается из коляски, встает на ноги и приближается к ней,
усмехаясь и протягивая к ее горлу костлявые, как у скелета, руки..." Джилл
проснулась с диким криком, от которого в салоне произошла паника. Она
быстро ушла, не дав даже расчесать волосы.
После этого случая Джилл боялась выходить из дому.
И боялась оставаться в нем.
С ее головой происходило что-то неладное. И дело теперь было не
только в головных болях. Она стала очень забывчивой. Спустившись за
чем-нибудь вниз, она шла на кухню и долго стояла там, не зная, зачем
пришла. Память начала играть с ней странные шутки. Однажды сестра Гордон
пришла к ней поговорить о чем-то; Джилл удивилась: что делает здесь
медсестра? А потом вдруг вспомнила: ведь ее на съемочной площадке ждет
режиссер. Она попыталась вспомнить слова своей роли. "Боюсь, не очень
хорошо, доктор". Ей надо поговорить с режиссером и узнать, какая ему нужна
трактовка этой роли. Сестра Гордон держала ее за руку и озабоченно
спрашивала: "Миссис Темпл! Миссис Темпл! Вам нехорошо?" И Джилл очнулась в
знакомой обстановке, опять в настоящем времени, настигнутая ужасом того,
что с ней происходило. Она знала, что долго так не продержится. Ей
непременно надо узнать, действительно ли у нее что-то неладно с головой
или же Тоби каким-то образом может двигаться, нашел способ нападения и
будет пытаться убить ее.
Ей надо видеть его. Она заставила себя пройти весь длинный коридор до
спальни Тоби. С минуту постояла перед его дверью, собираясь с духом, потом
открыла дверь и вошла.
Тоби лежал в постели, а сиделка обтирала его влажной губкой. Она
подняла голову, увидела Джилл и сказала:
- Ну, вот и миссис Темпл. А мы тут как раз принимаем чудесную ванну,
правда?
Джилл повернулась и посмотрела на лежащую в постели фигуру.
Руки и ноги Тоби съежились и превратились в скрюченные отростки,
отходящие от его сморщенного, сведенного судорогой торса. Между ног,
похожий на какую-то длинную, противную змею, лежал его бессильный пенис,
дряблый и мерзкий. Желтая неподвижная маска исчезла с лица Тоби, но жуткая
идиотская ухмылка была на месте. Тело было мертво, но глаза жили неистовой
жизнью. Они бегали, искали, взвешивали, замышляли, ненавидели - коварные
синие глаза, полные тайных планов, полные смертельной решимости. В них она
видела разум Тоби. "Важно помнить, что разум его нисколько не пострадал",
- так сказал ей врач. Его разум мог думать, чувствовать, ненавидеть. У
этого разума не было другого занятия, кроме как вынашивать планы мести,
измышлять способ, как ее погубить. Тоби хотел, чтобы она умерла, а она
хотела, чтобы умер он.
Глядя в эти горящие ненавистью глаза, Джилл будто слышала, как он
говорит: "Я собираюсь убить тебя" - и ощущала почти физические удары
исходящих от него волн отвращения.
Пристально глядя в эти глаза, Джилл вспомнила разбитую вазу и поняла,
что ни один из ее ночных кошмаров не был галлюцинацией. Он нашел-таки
способ.
Ей стало теперь ясно: Тоби должен умереть, иначе умрет она!
34
Закончив обследование Тоби, доктор Каплан подошел к Джилл.
- Думаю, вам надо прекратить терапию в бассейне, - сказал он. -
Пустая трата времени. Я надеялся, что удастся добиться хоть самого
незначительного улучшения в состоянии мускулатуры Тоби, но ничего не
получается. Я сам поговорю с физиотерапевтом.
- Нет!
Это прозвучало как резкий вскрик.
Доктор Каплан удивленно посмотрел на нее.
- Джилл, я знаю, что вы сделали для Тоби в прошлый раз. Но на этот
раз надежды нет. Я...
- Мы не можем отступиться. Еще рано. - В ее голосе было отчаяние.
Доктор Каплан помолчал в нерешительности, потом пожал плечами.
- Что ж, если вам это так важно, но...
- Очень важно.
В тот момент это было самым важным на свете. Это должно было спасти
Джилл жизнь.
Теперь она знала, что ей делать!..
На следующий день была пятница. Дэвид позвонил Джилл и сказал, что
уезжает по делам в Мадрид.
- Возможно, я не смогу позвонить ни в субботу, ни в воскресенье.
- Мне будет не хватать тебя, - грустно сказала Джилл. - Очень.
- И мне тебя тоже. С тобой все в порядке? Голос у тебя какой-то
странный. Устала?
Джилл с величайшим трудом держала глаза открытыми и старалась не
думать о жуткой боли, от которой раскалывалась ее голова. Она не помнила,
когда в последний раз ела или спала. От слабости она едва держалась на
ногах. Постаравшись, чтобы голос звучал бодрее, она произнесла:
- Все нормально, Дэвид.
- Я люблю тебя, дорогая. Береги себя.
- Постараюсь, Дэвид. Я люблю тебя, не забывай об этом. Что бы ни
случилось!
Она услышала, как машина физиотерапевта сворачивает на подъездную
аллею, и стала спускаться по лестнице. В голове стучало, а дрожащие ноги
еле держали ее. Она открыла дверь в тот момент, когда физиотерапевт
собирался позвонить.
- Доброе утро, миссис Темпл.
Он сделал движение, чтобы войти, но Джилл преградила ему дорогу. Он
удивленно посмотрел на нее.
- Доктор Каплан решил прекратить сеансы физиотерапии, - сказала
Джилл.
Доктор нахмурился. Значит, он зря приехал сюда. Кто-нибудь должен был
предупредить его заранее. При обычных обстоятельствах он выразил бы
недовольство по поводу того, как с ним поступили. Но миссис Темпл такая
знатная дама и у нее такие большие проблемы. Он улыбнулся ей и сказал:
- Все в порядке, миссис Темпл. Я понимаю.
И он снова сел в свою машину.
Джилл подождала, пока не услышала, как машина отъехала. Потом стала
подниматься вверх по лестнице. На полпути у нее опять закружилась голова и
ей пришлось вцепиться в перила и подождать, пока все пройдет. Теперь ей
нельзя было останавливаться. Если она остановится, то погибнет.
Она подошла к двери комнаты Тоби, повернула ручку и вошла. Сестра
Галлахер сидела в кресле с каким-то рукоделием. Заметив стоящую в дверях
Джилл, она удивленно вскинула голову.
- Ах, вот вы и пришли навестить нас, - обрадовалась она. - Как это
чудесно, правда?
Она обернулась к кровати.
- Я знаю, что мистер Темпл доволен. Ведь мы довольны, мистер Темпл,
не так ли?
Тоби сидел в постели, подпираемый подушками. В его взгляде Джилл
читала обращенное к ней послание: "Я намерен тебя убить".
Джилл отвела глаза и подошла к сестре Галлахер.
- Я пришла к выводу, что уделяла мужу недостаточно внимания.
- Вы знаете, вообще-то мне тоже так казалось, - защебетала сестра
Галлахер. - Но ведь видела, что вы сами больны, и поэтому сказала себе...
- Теперь я чувствую себя гораздо лучше, - перебила ее Джилл. - Я
хотела бы остаться наедине с мистером Темплом.
Сестра собрала свои рукодельные принадлежности и встала.
- Да, разумеется, - сказала она. - Я уверена, что ему это понравится.
Она повернулась к сидящей в постели ухмыляющейся фигуре.
- Не правда ли, мистер Темпл?
И добавила, обращаясь к Джилл:
- Я пойду пока на кухню и приготовлю себе чашку чая.
- Нет. Через полчаса кончается ваше дежурство. Вы можете уйти прямо
сейчас. Я посижу здесь до прихода сестры Гордон.
Джилл ободряюще улыбнулась ей.
- Не беспокойтесь. Я побуду здесь с ним.
- Действительно, я могла бы пойти кое-что купить и...
- Вот и чудесно, - перебила ее Джилл. - Отправляйтесь.
Джилл стояла не двигаясь, опока не услышала, как хлопнула парадная
дверь и отъехала машина сестры Галлахер. Когда звук мотора замер в летнем
воздухе, Джилл повернулась и посмотрела на Тоби.
Пристальный, немигающий взгляд его глаз был прикован к ее лицу.
Заставив себя подойти ближе к постели, она отвернула покрывало и
посмотрела на истощенное, парализованное тело, на бессильные, высохшие
ноги.
Коляска стояла в углу. Джилл подвезла ее к кровати и поставила так,
чтобы можно было перекатить на нее Тоби. Она протянула к нему руки и
остановилась. Ей потребовалась вся ее сила воли, чтобы прикоснуться к
нему. Ухмыляющееся мумиеподобное лицо находилось всего в нескольких дюймах
от нее - с этим идиотским оскалом и горящими злобой глазами. Джилл
наклонилась вперед и заставила себя приподнять Тоби за плечи. Он был почти
невесом, но Джилл, находившаяся в состоянии крайней усталости, еле
справилась с задачей. Едва коснувшись его тела, Джилл почувствовала, как
ее начинает обволакивать ледяной воздух. Давление внутри головы
становилось невыносимым. Перед глазами у нее заплясали яркие цветные
точки, и эта пляска становилась все быстрее и быстрее. Она чувствовала,
что сейчас упадет в обморок, но этого допустить было нельзя. Если она
хочет жить. Сверхчеловеческим усилием она затащила безвольное тело Тоби на
коляску и пристегнула его. Посмотрела на часы. У нее всего двадцать минут.
Пять минут ушло у Джилл на то, чтобы сходить к себе в спальню,
переодеться в купальник и вернуться в комнату Тоби.
Она освободила тормоз коляски и повезла Тоби по коридору к лифту.
Спускаясь вниз в лифте, она стояла у него за спиной, чтобы не видеть его
глаз. Но она их чувствовала. Как чувствовала и сырой холод ядовитого
воздуха, который стал наполнять лифт, душил ее, ласкал, наполняя легкие
тлением, пока она не начала давиться. Джилл упала на колени, хватая ртом
воздух, пытаясь не потерять сознание в этой западне. Она почувствовала,
что проваливается в темноту, но тут дверь лифта открылась. Она выползла
под горячие солнечные лучи и осталась лежать на земле, глубоко дыша,
упиваясь свежим воздухом. Силы медленно возвращались к ней. Она
повернулась к лифту. Тоби сидел в коляске, наблюдая, выжидая. Она быстро
вытолкнула кресло из лифта и повезла его к бассейну. День был чудесный -
безоблачный, теплый, напоенный ароматами. Солнце сверкало на поверхности
голубой отфильтрованной воды.
Джилл подкатила кресло к краю глубокой части бассейна и поставила на
тормоз. Подошла спереди. Глаза Тоби неотступно следовали за ней,
настороженные и озадаченные. Джилл протянула руку к ремню, которым Тоби
был пристегнут к креслу, и затянула его как можно крепче, дергая из
последних сил и чувствуя, как от больших усилий на нее опять накатывается
дурнота. Но вот с этим покончено. Она наблюдала, как стало меняться
