Так я могу, ведом слепой судьбою,
Утратить, что получит недостойный,
И умереть от горя.
Порция
Вы должны
Решиться иль совсем не выбирать,
Иль раньше клятву дать - коль ошибетесь,
Не говорить о браке никогда
И ни одной из женщин. Обсудите ж.
Принц Марокканский
На все согласен; ну, ведите ж к счастью.
Порция
Сначала в храм; а после, пообедав,
Дерзните.
Принц Марокканский
Пусть судьба пошлет успех.
Быть мне счастливей иль несчастней всех!
Роговая музыка.
Уходят.
СЦЕНА 2
Венеция. Улица.
Входит Ланчелот.
Ланчелот
Конечно, совесть моя позволит мне сбежать от этого жида, моего хозяина.
Бес меня так вот и толкает, так вот и искушает; говорит: "Гоббо, Ланчелот
Гоббо, добрый Ланчелот", или: "Добрый Гоббо", или: "Добрый Ланчелот Гоббо,
пусти ноги в ход, беги во все тяжкие, удирай отсюда". А совесть говорит:
"Нет, постой, честный Ланчелот, постой, честный Гоббо", или, как выше
сказано: "Честнейший Ланчелот Гоббо, не удирай, топни ногой на эти мысли".
Ладно; а храбрый дьявол велит мне складывать пожитки: "В путь!" - говорит
бес; "марш!" - говорит бес; "ради бога, соберись с духом, - говорит бес, - и
лупи". Ладно; а совесть моя вешается на шею к моему сердцу и мудро говорит:
"Мой честный друг Ланчелот, ведь ты сын честного отца...", или, скорее, сын
честной матери, потому что, сказать правду, отец-то мой несколько... как бы
это выразиться... отдавал чем-то... был у него этакий привкус... Ладно;
совесть мне говорит: "Ланчелот, не шевелись!.." - "Пошевеливайся", - говорит
бес. "Ни с места!" - говорит совесть. "Совесть, - говорю, - правильно ты
советуешь!" Если повиноваться совести, надо мне остаться у жида, моего
хозяина; а он-то - прости меня, господи! - сам вроде дьявола; а чтобы удрать
от жида, придется повиноваться лукавому, а ведь он-то, с вашего позволения,
и есть сам дьявол. И то правда, что жид - воплощенный дьявол; и, по совести
говоря, совесть моя - жестокосердная совесть, если она мне советует остаться
у жида. Бес мне дает более дружеский совет; я таки удеру, дьявол; мои пятки
к твоим услугам; удеру.
Входит старый Гоббо с корзинкой.
Гоббо
Молодой синьор, скажите, пожалуйста, как тут пройти к синьору жиду?
Ланчелот
(в сторону)
О небо! Да это мой единородный отец. Он слеп так, словно ему не то что
песком, а крупным гравием глаза засыпало. Не узнает меня; сыграю с ним
какую-нибудь штуку.
Гоббо
Почтеннейший молодой синьор, сделайте милость: как мне пройти к синьору
жиду?
Ланчелот
А поверните направо - при первом повороте, но при самом первом повороте
поверните налево; да смотрите, при настоящем-то, повороте не поворачивайте
ни направо, ни налево, а ворочайте прямехонько к дому жида.
Гоббо
Святые угодники! Трудно будет попасть на настоящую дорогу. Вы не можете
сказать мне: некий Ланчелот, что у него живет, живет у него или нет?
Ланчелот
Вы говорите о молодом синьоре Ланчелоте? (В сторону.) Вот погодите,
какую я сейчас историю разведу. (Старику.) Вы говорите о молодом синьоре
Ланчелоте?
Гоббо
Какой там синьор, ваша милость? Сын бедного человека! Отец его - хоть
это я сам говорю - честный, но очень бедный человек, - хотя, благодаря бога,
здоровый.
Ланчелот
Ну, кто бы там ни был его отец, мы говорим о молодом синьоре Ланчелоте.
Гоббо
О знакомом вашей милости - просто Ланчелоте, сударь.
Ланчелот
Но прошу вас, старик, то бишь умоляю вас; следственно, вы говорите о
молодом синьоре Ланчелоте?
Гоббо
О Ланчелоте, с позволения вашей милости.
Ланчелот
Следственно, о синьоре Ланчелоте. Не говорите о синьоре Ланчелоте,
батюшка мой, ибо этот молодой синьор (согласно поле судеб и рока и всяких
таких ученых вещей, вроде трех сестер Парок и прочих отраслей науки)
действительно скончался, или, если можно выразиться проще, отошел в лучший
мир.
Гоббо
Господи упаси! Да ведь мальчуган был истинным посохом моей старости,
истинной моей подпорой!
Ланчелот
Неужто ж я похож на палку или на балку, на посох или на подпорку? Вы
меня не узнаете, батюшка?
Гоббо
Ох, нет! Я вас не знаю, молодой синьор. Но, прошу вас, скажите мне
правду: что мой мальчик - упокой, господь, его душу - жив или помер?
Ланчелот
Неужто вы не узнаете меня, батюшка?
Гоббо
Ох, горе, я ведь почти что ослеп; не признаю вас.
Ланчелот
Ну, по правде, даже будь у вас глаза в порядке, вы и то могли бы не
узнать меня; умен тот отец, что узнает собственного ребенка. Ладно, старик,
я вам все расскажу про вашего сына. (Становится на колени.) Благослови меня.
Правда должна выйти на свет: убийства долго скрывать нельзя! Кто чей сын,
это скрыть можно, но в конце концов правда выйдет наружу.
Гоббо
Встаньте, синьор, встаньте, пожалуйста; это невозможно, чтобы вы были
Ланчелот, мой мальчик.
Ланчелот
Бросим дурачиться; благослови меня. Я, Ланчелот, был твоим мальчуганом,
остался твоим сыном и буду всегда твоим детищем.
Гоббо
Не могу поверить, что вы мой сын.
Ланчелот
Не знаю, что мне об этом подумать; но я - Ланчелот, слуга жида, и
уверен в одном: что жена твоя Марджери - моя мать.
Гоббо
Да, ее зовут Марджери, верно... И могу дать присягу, что если ты
Ланчелот, так ты плоть и кровь моя. Господи! Будь благословенно имя твое!
Какую ты бороду отрастил! Да у тебя на подбородке больше волос, чем у моего
коренника Доббина в хвосте.
Ланчелот
Значит, у Доббина хвост короче стал; когда я его последний раз видел, у
него в хвосте куда больше волос было, чем у меня на подбородке.
Гоббо
Господи, как ты изменился! Как же ты ладишь со своим хозяином? Я ему
подарок принес. Как вы с ним ладите?
Ланчелот
Ничего, хорошо. Но что до меня, я решил от него убежать; и до тех пор
не присяду, пока не проделаю хорошего конца. Хозяин мой - настоящий
жидюга. Ему - подарки дарить! Подари ему веревку, чтобы удавился; я у него
на службе с голоду дохну. У меня все ребра можно пальцами пересчитать. Я
очень рад, отец, что ты пришел. Отдай-ка свой подарок лучше синьору
Бассанио; какие он, говорят, замечательные ливреи своим слугам заказывает!
Если мне не удастся поступить к нему, я убегу, на край света убегу. - Вот
редкая удача! Он сам сюда идет. К нему, отец! Потому - будь я жид, если еще
останусь служить у жида.
Входит Бассанио с Леонардо и другими слугами.
Бассанио
Это вы можете сделать; но поторопитесь: ужин - не позднее пяти часов.
Отправьте эти письма, отдайте ливреи в работу и попросите Грациано зайти ко
мне домой.
Один из слуг уходит.
Ланчелот
Прямо к нему, отец.
Гоббо
Спаси, господи, вашу милость!
Бассанио
Очень благодарен. Тебе что-нибудь нужно от меня?
Гоббо
Вот, синьор, сын мой, бедный малый...
Ланчелот
Не бедный малый, синьор, а слуга богатого жида, который хотел бы... как
вам объяснит мой отец...
Гоббо
Он, синьор, как говорится, спит и видит...
Ланчелот
Словом, долго ли, коротко ли, я служу у жида, а желательно мне, как вам
объяснит мой отец...
Гоббо
С позволения вашей милости, нельзя сказать, чтобы он жил со своим
хозяином душа в душу.
Ланчелот
Короче говоря, сущая правда в том, что жид меня всячески притеснял, а
это меня и заставляет, как мой отец, старый человек, божьей милостью вам
изложит...
Гоббо
Тут вот у меня блюдо из голубей; я осмелюсь предложить его вашей
милости, и просьбица моя...
Ланчелот
Чтобы не тратить даром слов, просьба эта меня очень интерцедирует, как
узнает ваша милость от этого честного старика... потому... хоть я сам это
говорю, хоть и старик он, бедняга, а все-таки отец мой.
Бассанио
Говорите кто-нибудь один. Чего вы хотите?
Ланчелот
Служить у вас, синьор.
Гоббо
Вот и весь дефект нашей просьбы!
Бассанио
Тебя я знаю, и исполню просьбу.
Тебя хвалил мне нынче твой хозяин;
Повышен ты, коль это повышенье -
Оставить дом богатого жида,
Чтобы служить такому бедняку.
Ланчелот
Старая пословица прекрасно поделилась между моим хозяином Шейлоком и
вами, синьор: у вас - божья благодать, а у него - деньги.
Бассанио
Ты хорошо сказал. Ступайте оба;
Простись с хозяином и приходи
Тогда в мой дом.
(Слугам.)
Ему ливрею выдать
Наряднее других. Исполнить точно.
Ланчелот
Пойдем, отец. А! Так мне не найти себе места? А! Так у меня языка во
рту нет? Ладно! (Смотрит на свою ладонь.) Найдите-ка во всей Италии еще
такую счастливую ладонь. Готов ее положить на библию для присяги, что я буду
удачлив. Вы посмотрите-ка, нечего сказать, простая линия жизни: женшин-то,
женщин сколько! Пятнадцать женщин, пустое дело; одиннадцать вдов, девять
девиц - для одного человека недурной доходец. Кроме того, трижды буду тонуть
на краю гибели. Да еще смертельная опасность на краю перины. Это я называю -
удачное спасение. Ну, если фортуна женщина, она добрая бабенка в таких
делах. Пойдем, отец; я с жидом прощусь в одно мгновенье ока. (Уходит вместе
со старым Гоббо.)
Бассанио
Так позаймись, прошу, друг Леонардо,
Всем этим. Закупив и все устроив,
