Да плюс противоядия от всех этих веществ. Баррент изучал книги,
размышлял... И с некоторой нервозностью обслуживал своих первых
клиентов. Он обнаружил, что многие его опасения беспочвенны. Вместо
десятков смертельных веществ, рекомендованных Институтом ядов,
большинство отравителей прибегало к мышьяку м стрихнину - недорогим,
проверенным и очень болезненным. У синильной кислоты легкоразличимый
запах, ртуть трудно ввести в организм, а едкие вещества, хотя и вполне
эффективные, весьма опасны в обращении.
Волчья отрава и мухомор, конечно, превосходны; нельзя сбрасывать
со счетов белладонну, да и бледная поганка и вонючий морозник не
лишены особого, мрачного очарования. Но то были яды старого, праздного
времени. Нетерпеливое молодое поколение - и особенно женщины (они
составляли на Омеге девять десятых отравителей) - довольствовалось
простыми средствами.
Омегианские женщины были консервативны. Их не трогала утонченная
изысканность отравительского искусства. Средства вообще не
интересовали их; только цели - как можно быстрее и дешевле. Женщины
Омеги отличались рациональностью. И хотя страстные теоретики в
Институте ядов пытались продавать фантастические микстуры контактных
адов типа трехдневной плесени и неустанно трудились над составлением
сложнейших композиций, те с трудом находили сбыт. Простой мышьяк и
быстродействующий стрихнин продолжали оставаться столпами торговли,
что существенно облегчало работу Баррента.
Осложнения возникали с мужчинами, которые отказывались верить, что
они отравлены подобными банальными ядами. В таких случаях Баррент
прописывал массу различных корешков, трав, листьев и крошечную
гомеопатическую дозу яда, неизменно совмещая это с нейтрализующими и
рвотными агентами.
Вскоре Баррента навестили Дэнис Фоэрен и Джо. Фоэрен получил
временную работу в доках по разгрузке рыбачьих судов, а Джо
организовал ночную игру в покер среди государственных служащих
Тетрахида. Ни тот, ни другой не поднялись заметно в статусе; без
убийства на своем счету они были лишь Жителями Второго Класса и
нервничали при встрече со Свободным Гражданином, но Баррент вел себя
как равный. Это были его единственные друзья на Омеге, и он не
собирался терять их из-за неравенства в социальном положении.
Правила и обычаи Тетрахида оставались загадкой за семью печатями.
Даже Джо не мог узнать что-нибудь определенное от своих друзей на
государственной службе. На Омеге закон хранился в тайне. Опытные
использовали его знание против вновь прибывших. При помощи неравенства
и культивируемого невежества власть и привилегии оставались в руках
старейших жителей. Конечно, движение наверх не остановить. Но его
можно замедлить и сделать чрезвычайно опасным.
Хотя магазин требовал много времени, Баррент настойчиво искал
девушку, которая ему помогла. Пока у него не было даже доказательств,
что она существовала.
Он познакомился с владельцами соседних магазинов. Веселый усатый
молодой человек по имени Деймонд Гаррисбург распоряжался в
продовольственном. Весьма обыденная и мирная профессия, но, как
говорил Гаррисбург, даже преступники должны есть. Следовательно,
необходимы фермеры, перевозчики, упаковщики и магазины. Гаррисбург
утверждал, что его бизнес ничем не уступает присущей Омеге индустрии
смерти. Кроме того, дядя жены Гаррисбурга был Министром Публичных
Работ. Через него Гаррисбург рассчитывал получить сертификат на
убийство. С этим важным документом он мог совершить свое обязательное
преступление и подняться до статуса Привилегированного Гражданина.
Баррент поддакивал и кивал, но сомневался, не отравит ли сперва
Гаррисбурга его жена, худая бойкая женщина. Похоже, она недолюбливала
мужа, а развод на Омеге был запрещен.
Другой сосед, Тем Ренд, был долговязым бодрым мужчиной около
сорока. От левого глаза почти до уголка рта тянулся шрам - подарок от
желающего подняться в положении. Желающий не на того напал. Тем Ренд
владел магазином оружия, постоянно практиковался и всегда носил при
себе образчики своих товаров. Тем мечтал стать членом Гильдии Убийц.
Он уже подал заявление и имел шансы быть принятым в эту старейшую и
суровую организацию через несколько месяцев. У него Баррент купил
оружие. По совету Ренда он выбрал игло-лучевик Джамисона-Тира,
быстродействующий и аккуратный, развивающий мощность пули крупного
калибра. Конечно, у него не было такого рассеяния, как у теплового
оружия Хаджи, способного поражать в шести дюймах от цели. Но
широкотепловое оружие поощряло неточность. Из такого мог стрелять
любой, а чтобы эффективно использовать иглолучевик, необходима
постоянная практика. И практика себя оправдывала: опытный стрелок из
иглолучевика стоил двух с широкотепловым оружием.
Баррент внял совету, идущему от будущего Убийцы и владельца
оружейного магазина. Долгие часы он проводил в тире Ренда.
Надо было многое знать и еще больше делать только для того, чтобы
выжить. Баррент не возражал против тяжелой работы, пока она имела
серьезную цель. Он надеялся, что некоторое время все будет спокойно и
передышка позволит догнать в знаниях старожилов. Но на Омеге нет
ничего стабильного.
Однажды днем Баррент принял необычно выглядящего посетителя: лет
пятидесяти, плотного, со строгим лицом. Гость был одет в красную рясу
до колен и сандалии. С пояса свисали маленькая черная книжечка и
кинжал с красной рукояткой. От человека веяло силой и властью. Баррент
был не в состоянии определить его статус.
- Я собирался закрывать, сэр. Но если вы желаете что-нибудь
купить...
- Я пришел не за покупками, - перебил посетитель. Он позволил себе
легкую улыбку. - Я пришел продать.
- Продать?
- Я священник, - сказал человек. - Вы новичок в моем районе. Я не
видел вас на службах.
- Я ничего не знал о...
Священник поднял руку.
- И по церковному, и по светскому закону неведение не служит
оправданием. Напротив, неведение может быть наказано как акт
намеренного пренебрежения по параграфу 23 Всеобщей Персональной
Ответственности. - Он снова улыбнулся. - Тем не менее вопрос
дисциплинарного взыскания пока не стоит.
- Рад слышать, сэр, - сказал Баррент.
- Зовите меня Дядей, - сказал священник. - Я Дядя Ингмар, и я
пришел, чтобы рассказать об ортодоксальной религии Омеги, являющейся
культом трансцендентального Зла.
- Буду счастлив узнать о религии Зла, Дядя, - произнес Баррент. -
Разрешите пригласить вас в гостиную?
- Конечно, Племянник, - ответил священнослужитель и последовал за
Баррентом.
Глава 6
- Зло, - сказал Дядя Ингмар после того, как удобно устроился в
лучшем кресле, - это та сила внутри нас, которая заставляет людей
проявлять ловкость и выносливость. Культ Зла является культом самого
себя и потому единственно верным культом. Личность, которой мы
поклоняемся, есть идеальное социальное существо, человеческое
содержимое в нише общества, готовое ухватить любую возможность
продвижения; человек, принимающий смерть с достоинством и убивающий
без унизительного чувства жалости. Зло есть действительное отражение
безразличной и бесчувственной Вселенной. Зло вечно и неизменно, хотя
проявляется в различных формах многообразной жизни.
- Не угодно ли немного вина. Дядя? - предложил Баррент.
- Благодарю вас. Как бизнес?
- Прекрасно. Правда, на этой неделе, пожалуй, вяло.
- Люди уже не проявляют особого интереса к отравлению, - заметил
священник, задумчиво потягивая вино. - То ли дело, когда я был
мальчишкой, только что высланным с Земли... Однако я отвлекся.
- Слушаю вас. Дядя.
- Мы поклоняемся Злу, - сказал Дядя Ингмар. Этому воплощению
Великого Черного, страшному, увенчанному рогами надсмотрщику наших
дней и ночей. В Великом Черном мы находим семь главных грехов, сорок
преступлений и сто один порок. Мы, несовершенные существа, стремимся
вести себя по его образу и подобию.
И иногда Великий Черный вознаграждает нас, являясь в ужасной
красоте своей огненной плоти. Да, Племянник, мне посчастливилось
видеть его. Два года назад он появился на Играх, и за год до того.
Священник задумался о божественном явлении. Затем он сказал:
- Так как мы признаем в Государстве высшее проявление способности
человека ко Злу, мы также поклоняемся Государству, как
сверхчеловеческому, хотя и не божественному, созданию.
Баррент кивнул. Он все время боролся со сном. Низкий монотонный
голос Дяди Ингмара, повествующий о таком распространенном понятии, как
Зло, оказывал усыпляющее действие.
- Можно спросить, - бубнил Дядя Ингмар, - если Зло является
величайшим достижением человеческой натуры, зачем тогда Великий Черный
позволяет существовать Добру? Проблема Добра веками волновала
непросвещенных. Сейчас я отвечу.
- Да, Дядя? - произнес Баррент, тайком ущипнув себя, чтобы
отогнать сон.
- Но сперва, - продолжал священник, - давайте дадим определение
понятий. Давайте исследуем природу Добра. Давайте смело и безбоязненно
изучим нашего противника и раскроем его истинные черты.
- Да, - кивнул Баррент. Его веки налились свинцом. Он потер глаза
и попытался слушать.
- Добро есть состояние иллюзии, - вещал Дядя Ингмар, - которое
приписывает человеку несуществующие альтруизм и жалость. Как мы
докажем иллюзорную природу Добра? Очень просто: во Вселенной
существуют только человек и Великий Черный, и поклоняться Великому
Черному - значит поклоняться окончательному выражению себя. Таким
образом, показав, что Добро есть иллюзия, необходимо признать его
свойства несуществующими. Понимаете?
Баррент не ответил.
- Вы понимаете? - повторил священник резко.
- А? - произнес Баррент. Он дремал с открытыми глазами. Затем он
заставил себя очнуться и сумел сказать: - Да, Дядя, я понимаю.
- Превосходно. Теперь спрашиваем: почему Великий Черный позволяет
даже иллюзии Добра существовать во Вселенной Зла? И ответ - в Законе
Необходимых Противоположностей, ибо Зло нельзя определить как таковое
без обязательного контраста. Лучший контраст - противоположность. А
противоположность Зла есть Добро. - Священник торжествующе улыбнулся.
- Все совершенно ясно, не правда ли?
- Конечно, Дядя, - согласился Баррент. - Не хотите ли еще немного
вина?
- Ах, буквально капельку, - сказал священник.
Еще десять минут он рассказывал Барренту о естественном и
прекрасном Зле, присущем обитателям полей и лесов, и советовал ему
следовать в поведении примеру этих простых созданий. Наконец он кончил
и поднялся.
- Очень рад приятной беседе, - сказал священник, тепло пожимая
руку Баррента. - Могу я рассчитывать на ваше присутствие в ночных
службах по понедельникам?
- Службах?
- Конечно. Каждый понедельник, ровно в полночь, мы служим Черную
Мессу. После этого Девы готовят закуску, мы танцуем и устраиваем
хоровое пение. Это очень весело. - Он широко улыбнулся. - Поклонение
Злу может быть приятным.
- Да, естественно, - подтвердил Баррент. - Я приду.
Он проводил священника до двери и затем надолго задумался над тем,
что сообщил ему Дядя Ингмар. Без сомнения, присутствие на службах
необходимо. Практически обязательно. Он только надеялся, что Черная
Месса не будет так адски скучна, как ингмаровское разъяснение Зла.
Священник приходил в пятницу. Следующие два дня Баррент был занят
- он получил партию гомеопатических средств от своего агента в
Кровавом переулке. Надо было рассортировать и классифицировать их, а
