палаток перешептывались сен.
Они прошли к самой большой из палаток и тут внезапно Дункан
понял, что там госпожа, что сейчас он увидит ее и что ему нужно собрать
все силы и все мысли, чтобы встретиться с ней.
Тепло ласковой волной ударило по их лицам, когда они вошли в
палатку, тепло и золотой свет ламп. Они остановились в небольшой
прихожей. Приятно пахло благовониями. За вуалью, в центре палатки,
где горела яркая лампа, тускло поблескивал металл.
~Святыня~. Они вернули ее. Значит, они снова получили самое
драгоценное сокровище. Ньюн почтительно поклонился Святыне.
Дункан знал, как дорога эта вещь его братьям мри. Он стоял позади
Ньюна, склонив голову и сняв вуаль, так как перед Святыней все должны
быть с открытыми лицами.
Затем Ньюн обернулся к нему, взял его за руку и повел в правую
часть палатки, где собрались все сен.
Задрапированные в золотые мантии сен, освещенные золотым
светом ламп, стояли полукругом, в центре которого находилась белая
фигура. Мелеин. Она села в кресло, когда на стены палатки слева и
справа упали тени кел. За рядом сен появились старейшины в голубых
мантиях, как кусочки чистого неба.
Дункан постарался пройти вперед без поддержки Ньюна. Он
постарался припомнить все, что говорит Закон кел по поводу того, как
ему сейчас нужно вести себя. Ведь он еще никогда не бывал в такой
ситуации.
Ньюн прошел на место, которое было предназначено для него,
взял руку Мелеин, поцеловал ее в лоб, получил поцелуй в ответ и тихим
шепотом сообщил ей, что произошло с ним и Дунканом, в том числе и о
хао-нат. Ее янтарные глаза сверкнули в замешательстве, затем она
наклонила голову.
- Ну что же,- тихо.- Пусть будет то, что должно быть,- ее рука
едва заметно дрогнула.
Дункан сделал несколько шагов вперед, опустился на колени перед
Мелеин и сдернул с себя вуаль, обнажив длинные, до плеч, волосы, так
непохожие на бронзовые гривы мри.
Небритый, с кровью около носаЄ от него даже дурно пахлоЄ и он
знал это. Люди, которые не имеют возможности заботиться о чистоте
своего тела, всегда дурно пахнут. Дункан очень остро ощущал свой
неприглядный вид, свою запущенность.
- Кел Дункан,- мягко сказала Мелеин.
- Госпожа,- выдохнул он, не поднимая головы и стискивая в руке
вуаль. Ее спокойный голос прозвучал в глубокой тишине, которую
нарушал только шелест мантий. В висках у Дункана стучало, горло
перехватило.
- Ты получал разрешение покинуть нас, кел?
- У меня не было разрешения,- голос его прервался. В горле его
запершило, из груди начал рваться мучительный кашель, и Дункан с
большим трудом подавил его. Глаза у него слезились.
- И ты ходилЄ
- На корабли, госпожаЄ
Впервые шумный возглас неудовольствия прошелестел в шатре.
Мелеин подняла руку и все мгновенно стихло.
- Ну?
- Три корабля,- Дункан с трудом говорил.- С людьми пришли
регульцы. Регульцы стреляли по городу. Я убил их старшего. Больше
нетЄ старших нет.
Беспокойство отразилось в глазах Мелеин. Она прекрасно поняла
значение поступка Дункана.
- Как ты это сделал, кел Дункан?
- Регулец был на корабле людейЄ Когда я закончил беседу с
предводителем людей, я убил регульца. У регульцев больше нет лидера.
Люди не получили моих сообщений и теперь смогли выслушать ихЄ-
Дункан задумался, стараясь подыскать слова на языке мри. Он поднял
руку к покрытому морщинами лбу, стараясь сосредоточиться, вспомнить
то, что он приготовился сказать: - Больше нет войн, нет намерения
воевать. Если мри заверят людей в том же.
На лицах собравшихся отразился гнев, хотя все было тихо. Мелеин
нахмурилась.
- О чем мри могут договариваться с ци-мри?
Этого и следовало ожидать. Бездна презрения к пришельцам, к
другим расам. У мри было всего четыре слова для обозначения понятия
"мир", но ни одно из них не означало того, что имели в виду люди под
понятием "мир". Каждое из этих слов несло в себе потенциальную
угрозу. Дункан почувствовал, что руки его дрожат, во рту появился
горький вкус крови, вкус поражения.
- Кел Дункан, сен рассмотрят твое сообщение на совете. Народ
благодарит тебя за твои успехи.
Он плохо слышал ее слова. Видимо, остальные тоже не
расслышали, так как никто не шевельнулся, не двинулся с места. Затем
он понял, что Мелеин не хотела, чтобы ее слышали собравшиеся. Она
наклонилась вперед, взяла его грязное, небритое лицо в руки и
поцеловала его в лоб. Пальцы ее всунули в его ладонь маленький
золотой медальон - знак Чести.
Послышалось перешептывание. А затем Дункан полностью
потерял контроль над собой, когда он взглянул на то, что оказалось в его
руке: слезы потекли из его глаз и на нем не было вуали, чтобы скрыть их.
Он прижал знак Чести к груди, стараясь спрятать лицо и проглотить
комок, стоящий в горле.
Он опять раскашлялся. Кровь окрасила его рубашку, которую он
прижал ко рту. Его всего трясло и Ньюн подхватил его, не давая упасть.
Немного погодя он собрался с силами, с трудом поднялся и вышел
из палатки в холодную ночь. Ньюн по-прежнему поддерживал его.
Дункан чувствовал, что его дус где-то рядом, во мраке. Он сделал
несколько неуверенных шагов к нему, сам не понимая, что делает, куда
идет. Кто-то подхватил его.
- Помогите мне,- услышал он гневный голос Ньюна.- Помоги же
мне!
И тут еще кто-то подхватил его. Дункан старался держаться на
ногах, но затем раздирающий кашель снова согнул его пополам и он
забыл обо всем.
Ньюн взял крохотный кусочек с общего стола. Он не испытывал
голода и отдал остальное другим. Он сидел прямо, сложив руки на
коленях и глядя через палатку в угол, где лежал Дункан со своим дусом.
Дункан был без сознания и остальные кел изредка поглядывали на него.
Дункан был совсем плох и кел надеялись, что он умрет.
Возможно, их обоих ждала смерть, если враги вызовут их на дуэль
утром. Вражда между племенами никогда хорошо не кончается. К тому
же в его племени могут найтись и такие, что предпочтут другого
предводителя, другую госпожу. Нет, ему нужно поесть, хорошенько
отдохнуть, чтобы к утру полностью восстановить силы и остроту ума.
Он попытался поесть, но кусок не лез в горло.
Среди кел царила тишина. Движение почти прекратилось. Ни одна
рука не тянулась к еде, никто не произносил ни слова. Он знал, что все
они наблюдают за ним, и он постарался взять себя в руки, отбросить
физические и душевные муки, забыть боль и тревогу.
"Ну, вызовите меня на дуэль,- думал он.- Я убью любого с
радостью".
- Предводитель,- послышался голос Нлила.
Ньюн не обратил на него внимания.
Нлил помолчал, несомненно оскорбленный. Он пододвинулся к
Серасу и Десаи, сидящим возле него. Они начали шептаться, но Ньюн не
прислушивался, предоставив им делать все, что они захотят. Он знал,
что когда дойдет до него, он будет готов.
Он поднялся, подошел к Дункану, сел рядом с дусом. Животное
почувствовало его горе, ткнулось в его руку носом, как бы прося
помощи. Дункан дышал отрывисто, хрипло, с бульканьем в легких.
Глаза его были приоткрыты, в них отражался свет лампы, как в стекле.
Остальные кел сгруппировались вокруг Нлила и стали оживленно
перешептываться. Все, кроме Рас, которая сидела возле центрального
шеста шатра. На ее лице не было гнева или злобы, только тревога.
Она помогла Ньюну. Он был крайне удивлен этой помощью, хотя,
возможно, она сделала это потому, что Дункан сильно замедлял их
движение. Ньюн давно уже перестал пытаться понять действия Рас. Он
посмотрел на остальных кел и ярость закипела в нем, но он постарался
взять себя в руки и погасить ее - ведь рядом был дус. Ньюн положил
руку на плечо Дункана и слегка пожал его. Веки Дункана едва заметно
дрогнули.
- Я знаю, что ты здесь,- шелестящим шепотом сказал Дункан.- Не
волнуйся. Что-нибудь слышно о хао-нат?
- Ничего. Не думай об этом.
- Дус считает, что они близко.
- Скорее всего так оно и есть.
- Их многоЄ сзадиЄ сбокуЄ впередиЄ- снова кашель потряс его
тело. Ньюн сжал руку.
- Не думай об этом.
Дункан моргнул и слезы потекли по его лицу, смешиваясь с грязью
и кровью на небритой щеке.
- Но ты думаешь? И я буду думать. Их многоЄ может быть, с
дусамиЄ
Позади послышалось движение. Глаза Дункана устремились куда-
то за Ньюна. Тень упала на его лицо. Ньюн резко повернулся и увидел
черную стену перед собой. Дус шевельнулся, но передний кел упал на
колени и рука Ньюна отодвинулась от оружия. Нлил, Серас, Десаи и
молодой Таз. Ньюн нахмурился и перехватил руку Таза, который хотел
поставить перед Дунканом сосуд, из которого шел дым.
- Дым поможет ему,- сказал Серас.
Это было маслянистое дерево, которое они использовали для
освещения, как топливо для ламп. К нему были подмешаны какие-то
ароматные смолы и травы. Ньюн хотел оттолкнуть руку с сосудом, хотя
ему было стыдно, что приходится отвергать попытку помощи. Он
положил руку на плечо Дункана, а другой сделал жест, отвергающий
дальнейшее вмешательство кел.
- Предводитель,- холодно сказал Нлил.- Мы знаем то, чего не
знаешь ты, ведь мы родились здесь.
Дункан потянулся к сосуду. Таз пододвинул его ближе и Дункан
стал с удовольствием вдыхать дым. Ньюн тоже почувствовал, что
жжение у него в горле прекращается. Дусу дым не понравился и он с
негодующим фырканьем отвернул косматую голову. И вдруг Ньюн
почувствовал, что мысленные импульсы дуса связали воедино мри
Кутата и мри Кесрита.
- Ай! - резко сказал Ньюн и лица кел отвернулись в
замешательстве. Ньюн посмотрел на Дункана, вдыхающего дым и затем
устремил взгляд на Нлила, пока тот не поднял глаз.
- Сошиль,- спокойно сказал Ньюн.- Я благодарю тебя. Забудь,
что я говорил раньше.
- Ай,- пробормотал Нлил.
В дверях возник дус Ньюна. Он наконец решил зайти в палатку из
тьмы. Кел пропустили его и дус тяжелой поступью прошел к Ньюну и
лег рядом с дусом Дункана. Ньюн положил руку на ухо дуса, боясь, что
тот своим мысленным излучением свяжет вместе Ньюна и Нлила. Он
долго смотрел в лицо Нлила, покрытое шрамами, возле него лежал
Дункан, вдыхая дым, отгоняющий боль.
Ньюн снял один из своих знаков Чести и протянул его Нлилу. Он
был уверен, что тот отвергнет его Знак, сочтя это оскорблением и нанеся
оскорбление Ньюну. Но Нлил не отверг.
- За какую службу? - спросил он.
- За то, что ты хорошо охранял племя в мое отсутствие. Ты и
Серас.
Серас тоже принял знак Чести. Оба эти знака в свое время
принадлежали Мераи, по которому они все еще скорбели.
- Мы выставили часовых,- сказал Нлил.- Мы знаем, что ты не
искал столкновения с хао-нат. Это не было твоей целью.
- Нет,- согласился Ньюн.
Глаза Нлила коротко взглянули на Дункана.
- Они преследовали его,- подтвердил Ньюн.
Нлил кивнул, еще раз взглянул на Дункана, поднялся, показывая,
что ему больше нечего сказать, и отошел. За ним - остальные. Таз
задержался. Он достал из складок мантии несколько кореньев и пучок
травы и положил это рядом с сосудом.
- Я могу найти еще, если понадобится,- сказал он. После этого он
тоже удалился. Ньюн хотел спросить у Дункана, как он себя чувствует,
но увидел, что глаза Дункана закрыты и дыхание стало ровным.
Ньюн прислонился к теплому боку дуса и стал смотреть, как кел
укладываются на ночь. Они ложились на тюфяки, расстеленные на полу.
Все лампы, кроме одной, были погашены. Из сосуда, возле Дункана,
исходило красноватое сияние и над ним клубился дым.
Осталась сидеть только Рас, но вот и она шевельнулась. Ньюн
подумал, что Рас ищет свой тюфяк, чтобы лечь. Но она поднялась и как
тень подошла к Ньюну и положила что-то рядом с ним. Это был
длинный сверток.
- Что это, кел Рас? - спросил он.
Она ничего не ответила и растаяла в полумраке. Немного погодя
она тоже улеглась спать.
Ньюн развернул сверток и увидел, что это ножны от его меча,
которые он оставил в Ан-Эхоне и был уверен, что потерял их навсегда.
Он нежно коснулся их пальцами, вложил меч, с удовольствием слушая
