до звезд было рукой подать.
Было бы также неправдой утверждать, что Непоседа спокойно разгуливал
по наружной части Петиного везделета. Нет, его изрядно трясло от страха
и беспокойства за свою жизнь. Пружинки его дрожали и звенели, но, к
счастью, никто из друзей этого не видел. Это немного успокаивало Непосе-
ду, но то, что он, как муха, мог преспокойно расхаживать вниз головой и
никаким ветром его не сдувало, очень удивило его. Чтобы убедиться, что
это не сон, он отпускал веревку, но все оставалось по-прежнему. Больше
того, он пробовал отталкиваться, поджимать под себя ноги, отрывать их от
звездолета, но и тогда он продолжал как ни в чем не бывало лететь рядом
с ним.
Наконец Непоседа добрался до ласты, которая зацепилась за антенну
спутника. Медлить нельзя было, и он принялся расцеплять их. Но руки его
от волнения так дрожали, что, конечно же, собственными силами он ничего
сделать не мог.
Спасительная мысль пришла неожиданно. Вся свора Гончих Псов продолжа-
ла гнаться за ними, и, если бы удалось как-то запрячь их и погнать в
другую сторону, спасение было бы обеспечено.
Собаки храбрые, когда их боятся. Но стоит только начать на них насту-
пать, пугать, как они обращаются в бегство. В этом смысле небесные Гон-
чие Псы ничем не отличались от земных дворняг. Непоседа, конечно, об
этом не думал. Просто он хотел найти в них точку опоры, чтобы задержать
везделет, притормозить его.
Дрожащими руками он раскрутил веревочное лассо и набросил его на гла-
варя своры. Дальше все произошло наилучшим образом. Псы завизжали, под-
жали свои звездные хвосты и обратились в бегство, то есть повернули на-
зад. Раздался скрежет, и Непоседа увидел, как освободившийся от случай-
ного груза спутник рванулся вперед и, весело титикая, исчез в космосе.
Петин же везделет, увлекаемый необычной упряжкой, помчался в нужном нап-
равлении.
Скоро Непоседа понял, что долго так продолжаться не может: Гончие Псы
приближались к своему законному месту в звездной системе и там, конечно,
должны были остановиться. Скорость движения была такой бешеной, что Не-
поседа никак не мог сообразить, с чего начать отцепление. И вдруг на пу-
ти появилась широкая белая река, белая-белая как молоко. Гончие Псы лег-
ко перемахнули через ее волны, а везделет плюхнулся в реку, и движение
затормозилось. Непоседа подтянулся к ручке на дверце везделета, отвязал
веревку, и та в мгновение ока исчезла в пространстве.
Везделет спокойно закачался на белых сладких волнах. Да, именно -
сладких. В этом Непоседа убедился тут же. Чтобы утолить жажду, он за-
черпнул ладошкой немного влаги из чудесной реки. Откуда ему было знать,
что он первым в мире испил из Млечного Пути?..
Теперь заработали ласты везделета, он стал на этот раз вездеплавом и
поплыл по течению в глубь космоса.
В кабине друзья встретили Непоседу как героя. И хотя никто не кричал
ему "браво" и "ура", взгляды друзей красноречиво говорили о том, что он
их спаситель.
ГЛАВА ПЯТАЯ, в которой рассказывав шея, отчего Непоседа стал певцом и
что представляет собой Млечный Путь
Да, друзья, подвиги никому не даются легко! И порой по человеку, со-
вершившему рискованное героическое дело, не заметишь, чего ему это сти-
ло. Иногда от большого потрясения люди седеют, но пружинки, даже если
они самые тоненькие, не волосы... Короче, Непоседа вернулся в кабину
точно таким же, каким вышел. Печальный след, который оставил ему подвиг,
был глубоко внутри, в организме, вернее, в механизме.
Очутившись в молочной реке, Мякиш и Нетак поспешили похлебать этого
чуда. Они обнаружили в полу везделета небольшую щель и поочередно прик-
ладывались к ней.
- Свежее, сладкое! - причмокивая, сказал Мякиш и добавил: - Нам очень
повезло! Хорошо, что это молоко не в бутылках, а то наколотили б мы пол-
ный космос молочной посуды.
А потом все вместе обратились к Пете:
- Петя, попробуй молочка! Попробуй...
Но как ни убеждали они Петю попробовать небесное молоко, тот катего-
рически отказывался.
- Вам-то что? - говорил он. - У вас глотки и желудки не настоящие, а
у меня, во-первых, от сырого молока живот болит, а во-вторых, в этом
продукте, наверно, полно космической пыли. Не ровен час, еще можно ка-
кой-нибудь метеорит проглотить. Лучше уж я попользуюсь своими запасами.
И он спокойно взял в рот соску, которой кончалась резиновая трубка,
приспособленная к термосу за его спиной.
По этому поводу Мякиш сказал:
- Петя самостоятельный, поэтому пьет из соски!
Непоседа обиженно заворочался и с трудом произнес:
- М... м-ог бы п... п... поп... пробовать... ать...
Друзья удивленно переглянулись.
- Что с тобой, Непоседа? - спросил Мякиш.
- Не... зна-аю, - с трудом произнес тот.
- Он правильно разговаривает, - проскрипел Нетак. - Так и надо!
- Совсем не надо, ведь он же заикается, - сказал Мякиш.
- За... за-аик... ик... каюсь, - беспомощно развел руками Непоседа.
Так вот оно что! Вот какой след оставил ему подвиг!
Докторам известны случаи, когда после большого испуга дети начинают
заикаться. Именно это и произошло с беднягой Непоседой.
Мякиш сочувственно покачал головой и грустно сказал:
- Как же ты теперь будешь болтать и тараторить? Непоседа ведь должен
говорить быстро.
- А я... я не... не смогу, - печально проспотыкался на слове Непосе-
да, и в глазах его заблестели слезы.
Мякиш оттолкнулся ногами от пола и, точно надувной шарик, подлетел к
другу.
- Не плачь, - сказал он ему. - Я, кажется, знаю средство от заикания.
- А... а ч... что я должен де-елать? - с надеждой в голосе спросил
Непоседа.
- Ты должен петь! Если ты захочешь нам чтонибудь сказать, сочини
быстренько стихотворение, придумай к нему музыку и пропой. Это даже
очень интересно, - посоветовал Мякиш.
- Про-о-опеть? - спросил Непоседа.
- Ну да. Вот я, например, у тебя спрашиваю:
Как ты себя чувствуешь, Часто ли капусту ешь? - пропел Мякиш.
- И танцевать надо! - заявил Нетак.
- Не надо! - махнул рукой Мякиш. - Пой, Непоседа, пой!
И Непоседа попробовал. Он немножко призадумался, сочинил в уме стихи,
прокашлялся, как артист, и запел своим звонким голоском: - За-заикаться
больше я не буду, Перемою дома всю посуду!
- Какую посуду? Зачем она тебе? - спросил Мякиш. - Ты что, не в своей
тарелке?
И Непоседа снова ответил ему песенкой: - Это я для рифмы взял посуду,
Можно было вставить и простуду...
- Как, ты еще и просудился? - забеспокоился Мякиш. - Мало того, что
стал заикой, так еще и заболел?
Непоседа замахал руками, завертел головой и запел во всю глотку: -
Это твой рецепт такой хороший, Дайте мне, пожалуйста, галоши!..
- Чепуха какая-то! - возмутился Мякиш. - Зачем тебе галоши?
Но Непоседа не мог ему объяснить. Ведь он поступил именно так, как
советовал Мякиш: в первой строчке стояли нужные слова, а вторую он при-
думывал только для того, чтобы получилась песенка. Обращать на нее вни-
мания не надо было. А Мякиш все время цеплялся за последнюю строчку.
Наверное, это мог бы объяснить ему Петя, но Петя уже минут десять как
спал крепким и сладким сном. Он устал и очень переволновался.
А вездеплав двигался все медленней и медленней, что-то мешало ему.
Непоседа, Мякиш и Нетак прислушались к мотору. Двигатель работал четко,
но почемуто гудел натужней, чем прежде.
Тогда Мякиш посмотрел в окно, потом наморщил лоб и поднял палец.
- Минуточку! - сказал он и бросился к дырочке, через которую они хле-
бали молоко из Млечного Пути.
Поработав немного языком, он поднялся и сказал:
- Ничего страшного: молоко кончилось - пошла простокваша.
Однако призадумался, покачал головой и добавил:
- Эге, братцы, ведь за простоквашей пойдет сметана, а за ней масло, и
тогда мы увязнем... Надо что-то предпринимать!
Непоседа заволновался и, прыгнув Пете на плечо, пропел:
- Просыпайся, просыпайся, Петя.
А не то увязнем мы в диете!
Нетак и Мякиш тоже принялись тормошить космонавта, но тот спал ка-
ким-то сказочно крепким сном.
- Что делать?! Что делать?! - с криком заметались по кабине все трое.
Но отчаянный Нетак уперся деревянным лбом в иллюминатор, а ногами в
штурвал везделета и что было силы начал давить на него. Штурвал опустил-
ся вниз, и человечки почувствовали, как везделет оторвался от млеч-
но-простоквашного пути и взмыл вверх. Затем перевалился на правый бок,
перелетел через эту реку и начал падать куда-то вниз. И сразу же впере-
ди, буквально на глазах путешественников, начала расти звезда. С каждой
минутой она становилась все больше и больше. Это грозило катастрофой.
- Что ты натворил, Нетак! Теперь мы все погибнем! - ужаснулся Мякиш.
А Непоседа жалобно пропел: - Не хочу я с жизнью расставаться. Я сог-
ласен даже заикаться...
Но в эту минуту от сильных толчков и неудобного положения проснулся
Петя. Он удивленно раскрыл глаза и жалобно залепетал:
- Пожалуйста, пожалуйста, не ставьте мне двойки! Я назавтра выучу все
про Гончих Псов, про Млечный путь и отвечу вам на пятерку...
Оказывается, ему снилось, что его вызвали к доске и спросили, что он
знает о звездной системе. Петя во сне бодро отвечал учителю, что Гончие
Псы - это весьма порядочные псы, что он лично с ними знаком и что они не
очень отличаются от наших земных собак, только совершенно дикие. По по-
воду Млечного Пути он заявил, что эта молочная река постепенно переходит
в простоквашу, сметану и сливочное масло...
Если бы такой ответ дали учителю Непоседа, Мякиш и Нетак, они, может
быть, и заслужили отличные отметки. Но настоящему ученику больше "двой-
ки" поставить нельзя было.
Короче, Петя проснулся вовремя.
ГЛАВА ШЕСТАЯ, в которой произойдет торжественная встреча путешествен-
ников на Большой Нетаке и первое знакомство с ее нетак-обитателями
- Кто? Кто трогал штурвал? - сердито спросил Петя.
Непоседа и Мякиш опустили головы. Они не были ябедами и не стали вы-
давать товарища.
Но Нетак и не думал скрывать своего поступка: он с видом победителя
поставил ногу на штурвал и заявил:
- Кто же, как не я!
- Так мы же теперь из-за тебя можем полететь не туда, куда надо! -
возмутился Петя.
- Ну и правильно, - спокойно сказал Нетак. Ведь его подвиги всегда
приводили только к неприятностям.
- Петя, а куда мы летим? - спросил Мякиш.
Если бы Петя хорошо знал глобус или карту полушарий, он не сказал бы
того, что сказал именно сейчас. Он посмотрел на приближающуюся к ним
планету и спокойно произнес:
- Известно, куда летим. Обратно, на Землю... Все путешествие наше
пропало!
Мякишу и Нетаку стало немножечко грустно, а Непоседа еще больше за-
волновался и пропел:
- Не... не хочу домой лететь заикой.
Я... я же путешественник великий!..
Однако все было совсем не так. Планета была подозрительно мала, и ее
материки и моря ничуть не походили на земные. Мякиш хотел сказать об
этом Пете, но передумал. Планета стремительно приближалась. Обратно по-
ворачивать было поздно.
Скоро на поверхности планеты появились какие-то шевеления. Маленькие
существа, словно муравьи, метались группами по земле и собирались на
большом поле. Они поднимали над собой щитки и полотнища и размахивали
ими. А спустя еще минуту до слуха путешественников донеслись крики и му-
зыка.
Везделет начал приземляться.
Когда они совершали третий круг над полем, Петя разглядел огромный
транспарант, примерно такой, какие бывают на железнодорожных станциях
при въезде в большие города. На нем синими буквами было написано:
Планета БОЛЬШАЯ НЕГАКА.
Под транспарантом стоял духовой оркестр. Музыканты, стараясь изо всех
сил, выдували из труб какуюто несусветную музыку.
- Мы, кажется, открыли новое небесное тело, - сказал Петя.
- Боюсь, что не так, - покачал головой Мякиш.
