горелкой подальше от лица. Включив ее, я прорезал в ткани сети небольшое
отверстие, через которое просунул руку с горелкой. Горелку я поднес к
самому лицу ретикулянца. Он наклонился надо мной, пытаясь просунуть лезвие
ножа в сеть, чтобы хирургически точно перерезать сухожилия моих ног. Он
уклонился от горелки, схватив мою руку возле плеча, его хватка была
крепкой, словно тиски. Я вывернул руку и стал тыкать ему горелкой в морду,
всякий раз включая ее. Я схватил сеть в пригоршню и рванул на себя, его
нож распорол сеть и проделал в ней здоровую дыру. Я вытащил из сети левую
ногу и пнул как следует вверх, пяткой попав ему по глазам. Он упал,
пытаясь удержать меня за плечо, но я вывернулся, достал до него и горелкой
прочертил длинную дугу на его теле. Я перекатился, встал на колени и стал
резать сеть. Я освободил и вторую ногу и встал, собрав липкую массу сети
вокруг тела, пока бежал в другой конец зала.
Это заняло у меня много времени, но я все же освободился. Руки,
одежда, лицо - все было покрыто липкой массой от сети. Ретикулянец лежал
неподвижно, но постепенно он стал подниматься, я бросился назад к нему, но
он уже встал на колени, когда я к нему подбежал. Я подступил к нему
поближе, размахивая включенной горелкой прямо у него перед лицом. Он
встал, одна рука была прижата к обуглившейся прорези в хитине груди и
живота. Из раны текла пенистая розовая жидкость. Он стал отбивать горелку
своим ножом, пытаясь одновременно порезать мне руку или предплечье. Я
загнал его в дальний угол, размахивая перед ним горелкой, причем не
выключал ее ни на миг. Он врезался спиной в цилиндрической формы машину,
отступил влево, ударился головой о трубу наверху, нагнул голову. Я
попытался хватить его за шею, промахнулся и задел горелкой вертикальную
трубу слева от себя. Труба стала плеваться и шипеть. Я вовремя отступил -
струя кипящей желтой жидкости рванула из трубы, выстрелив на длину всего
зала невысокой дугой. Инопланетянин успел использовать этот момент, чтобы
выбраться из путаницы труб и проковылять подальше. Я нырнул под струю
жидкости, чувствуя, как несколько кипящих капель все-таки упало мне на
шею, и бросился за ним. Я поймал его и ударил пламенем горелки по спине,
на ней тут же появилась еще одна обугленная рана. Он остановился и стал
слепо молотить воздух рукой с кинжалом. Я ушел от удара и снова
выпрямился, включив горелку. Еще одна полоса прорезала его торс, пересекая
первую рану, нанося невозместимые повреждения всему телу. Я отступил,
перенес вес тела на одну ногу и снова бросился в атаку. Ретикулянец
согнулся пополам от боли. Я попытался зажать его шею в захват, но он отбил
горелку в сторону. Я попробовал нагнуться пониже и прорезал ему левое
бедро, отскочил и быстро ударил пламенем в лицо, а потом нанес
крестообразную рану в грудь. Хитин на груди с треском распался и упал
обломками на пол. Внутри было сплетение органов, больше похожих на
механизм какой-нибудь машины, которые стали выпадать ретикулянцу в руки.
Какие то трубки, почти прозрачные, истекающие розовой жидкостью, выползли
наружу, из отрезанных кусков вытекала розовая жидкость. Множество
оранжевой сиропистой массы вытекло вместе со странным органом, который был
похож на шестиугольный браслет с подвесками. Розовая пена лужами
скапливалась на полу. Я ударил пламенем горелки его сложенные на брюхе
руки. Масса его внутренностей выпала с плеском на пол. Упал и нож с черным
лезвием.
Я расчленил его. Сперва руки. Потом одну ногу. Он повалился, и я
методично порезал его на кусочки, словно рака переростка, каким он в моих
глазах и был. Это заняло несколько минут.
Когда я с этим покончил, я посмотрел в зал и увидел, что он весь
полон дыма. Дальняя сторона зала вся была охвачена пламенем, и дымящаяся
жидкость покрывала пол.
Я посмотрел на дверь. Твврррлл шел ко мне, зажав в руке нож. Я рванул
в облако дыма и пара, зажав нос и рот и размахивая зажженной горелкой. Я
слепо кружил, пока не наткнулся на дверь и не выбежал наружу.
13
Прошло не так много времени, прежде чем мне попались и другие души в
этом технологическом аду. Пожарная бригада промчалась мимо меня, таща
снаряжение, одетая в огнезащитные костюмы. Они с удивлением посмотрели на
меня, но не остановились.
Я улыбнулся и помахал им рукой, хромая к той лестничной клетке,
откуда они высыпались. Мне было очень больно, я был ранен, но не
смертельно. Задние мышцы моей левой ноги немного пострадали, но не совсем
были перерезаны. На правом бедре была колотая рана, и она действительно
болела. Я добрался до лестницы и стал карабкаться по ней, но ногоны в
ярких мундирах - как потом оказалось, служба безопасности - встретили
меня, прежде чем я оказался намного выше подвала. Они взяли меня под
арест.
За тот час, который последовал за этим, произошло много событий, но я
их почти не помню. Меня снова провели через подвал и подняли наверх на
скоростном лифте. Как мне казалось, мы поднимались целый час. Меня
заковали в колючие наручники из чего-то вроде кожи и плюхнули в кресло в
каком-то кабинете. Мне жестами дали понять, что мне лучше не пытаться
уйти. Двоих охранников поставили возле двери, остальные вылетели из
кабинета, закрыв и запоров дверь. Я сидел там как в тумане минут десять.
Потом пришли еще какие-то люди из службы безопасности, перевели меня в
другой кабинет и посадили там под замок. Потом они выбежали. Такое
повторилось еще два раза.
Мне кажется, что меня перевели во что-то вроде лазарета, но сделали
со мной немного. Доктора осмотрели меня и решили, что со мной не стоит
возиться. Со мной в принципе все было в порядке. Мне просто хотелось
превратить свой мозг в белое пятно и все забыть. Но от меня никак не
уходили образы дрожащих передо мной жвал и щупалец, а я сам был весь
перемазан липучкой от сети. И еще мне трудно было прогнать образ
внутренностей, которые, словно детали детского конструктора, сыпались из
тела существа, один взгляд которого мог бы заставить сердце ребенка
остановиться. И еще вонь скипидара и миндаля.
В какой-то момент появилась Сьюзен.
Она нежно провела рукой по моему лбу. Она плакала.
- Ох, Джейк, - сказала она.
- С тобой все в порядке? - спросил я спокойно. Потом я очнулся. -
Сьюзен, - сказал я, и все показалось сном. - Сьюзи. Господи, Сьюзи.
Я встал, Сьюзен зарылась лицом в мою грязную куртку и зарыдала.
Ее голос был приглушен курткой, а она что-то жалобно причитала.
- ...Я виновата... это все я виновата... - это все, что я мог
расслышать.
- Да нет же, нет, - сказал я.
Она поплакала еще, потом подняла голову. Она выглядела гак, словно
плакала много часов. Неужели прошли часы с тех пор, как я поднялся из этих
глубин под фальном?
- Бедная Тиви, - сказала она, и губы задрожали. - Как я могу
теперь...
Она снова зарылась в меня лицом и вся дрожала.
- Ну-ну...
Честное слово, я так и сказал, как ребенку: ну-ну...
Кругом кто-то суетился. Рагна вышел из какого-то помещения, которое,
наверное, служило кабинетом какому-то чиновнику, а мы сидели в его
приемной.
- Достойная личность, к которой я сейчас обратился, - сказал он нам
торжественно, - мечтает воззриться на вас лично, поскольку мы как раз
обсуждаем ваш вопрос.
Мы вошли в пышный кабинет, который больше напоминал спальню. Ногой,
который занимал этот кабинет, был одет в вишневые пышные одеяния и
развалился на диване, как немыслимый восточный сатрап. Манеры его были
небрежны, не сказать - оскорбительны. Он и Рагна обменялись несколькими
словами. Мы стояли рядом.
Примерно минут пять они разговаривали, потом чиновник выплюнул
какое-то слово, очевидно, оскорбление, встал и вышел через противоположную
дверь.
- Почему вас обвиняют? - спросил я Рагну. - И что он тебе сказал?
- Он назвал меня так, как зовут нашу расу остальные ногоны, иными
словами, что мы существа, которые вступают в неестественную половую связь
с безглазыми животными то есть, пещерными животными. И нас не обвиняют,
собственно говоря, не так уж и обвиняют. Им наплевать на Тиви. Вот пожар
для них - дело страшное, это понятно. Можно сказать, что так им и надо, за
то, что они живут на таких свалках, господи, крысы.
Если говорить точно, все это коровьего дерьма не стоит.
Я все-таки не мог понять до конца, но не стал расспрашивать,
уверенный в том, что объяснение будет длинным и запутанным.
Мы отправились домой.
Медики ахгирров привели меня в полный порядок, и, пока я
выздоравливал, техники починили нам трейлер. Никто ни слова не сказал о
смерти Тиви. У ахгирров, как нам показалось, похорон не было. Что они
делали с останками, нам тоже не сказали.
С нами ни в коем случае не говорили и не поступали так, чтобы мы
почувствовали, что в чем-то виноваты. Муж Тиви Угар пришел к нам и сказал,
что Тиви погибла, выполняя свой долг ученого. Это было все, что он сказал.
Однако состоялась церемония, в которой приняли участие и мы, люди.
Вся коммуна собралась в огромной центральной пещере и сидела на прохладном
каменном полу в полном молчании час или два. Потом они все встали и пошли
по своим текущим делам.
Я провел два дня, вылеживаясь в роскошных апартаментах Рагны и его
жены, уставясь на полированный гранит стены в спальне. Я видел, как
странные образы роятся в зернистой поверхности. Лица Тиви, Сьюзен, Дарлы,
моего отца. Сцены из моей собственной жизни тоже темные: смутные, словно я
смотрел в зеркало, запачканное множеством рук, рук забвения.
Постепенно я стал выходить из такого состояния и через неделю более
или менее вернулся в норму.
Прошли три очень занятых и напряженных дня, прежде чем мы попрощались
с ахгиррами. Я наблюдал за последними стадиями ремонта. Ариадна тоже
получила косметический ремонт и многочисленные внутренние переделки, но в
конце концов и ее признали годной для путешествия. Она все еще была
пурпурной, и цвет ей шел.
Посреди всего этого я отвел Шона в сторону. Я не делал этого до тех
пор, пока мог. Я спросил его насчет того, что видел в пещерах.
- Ах, да, - сказал он, гладя свою буйную рыжую растительность. - Ну,
а как именно выглядит этот твой снарк?
- Что ты хочешь этим сказать - "мой снарк"? Есть что, разные виды?
- Столько видов, сколько людей, которые их видят.
- Не понимаю. Так как, то, что я видел в лесу, там, на Высоком
Дереве, было настоящим или нет?
- Трудно сказать. Есть несколько теорий. Никто не проводил ни
капельки порядочных исследований, но кажется, что какие-то типы растений
на планете производят галлюциногенную пыльцу.
- Понятно. Значит, то, что я видел, было просто мозговым
электричеством.
- Да трудно сказать. Ты искал следы?
- Нет, меня вырубили прямо после того, как я его увидел.
- Ну, значит, это могло быть и настоящее существо. То есть, я хочу
сказать, что ты наверняка видел нечто реальное. Ведь с точки зрения
зоологии Высокое Дерево еще совсем не исследовано.
- А как ты объяснил бы, что это животное объявилось здесь?
Он пожал своими плечищами.
- Никак. Но ты мог увидеть настоящее существо там, на моей планете, а
тут у тебя наступила замедленная реакция. Такие вещи случаются.
- Ага, такие вот галлюциногены. Переживания такого рода вполне часто
происходят.
- Я знал несколько людей, которые утверждают, что их снарки
