такого простого платья, как на вас.
- О! - возразила русалка. - Наши платья ткутся из
сияния светлячков!
- Да, - сказал я, - но таких уж не носят. И фасон теперь
совсем не такой.
- С шлейфом? - взволнованно спросила русалка.
- Не сумею вам сказать, - сказал я. - Я в этом плохой
знаток. Но мне пора уходить: скоро рассвет, а, насколько
мне известно, вы, русалки, появляетесь только в темноте,
правда? Итак, всего доброго, мадемуазель. А насчет кино
подумайте!
Больше я этой русалки не видел. Думаю, ее сломанная
берцовая косточка хорошо срослась. И можете себе
представить: с тех пор русалки и вилы перестали появляться
в Ратиборжской долине. Наверно, перешли в киностудии. Да
вы сами в кино можете заметить: кажется, будто на экране
двигаются барышни и дамы, а тела у них никакого нет,
потрогать нельзя, всё - сплошь из одних лучей: ясное дело -
русалки! Вот отчего приходится в кино гасить свет и следить
за тем, чтоб было темно: ведь вилы и всякие призраки боятся
света и оживают только впотьмах.
Из этого также видно, что в настоящее время ни призраки,
ни другие сказочные существа не могут показываться при
дневном свете, если только не найдут себе другой, более
дельной профессии. А возможностей у них для этого хоть
отбавляй!
Господи, мы с вами так заболтались, дети, что совсем
забыли о волшебнике Мадияше! И не мудрено; ведь он не может
ни шепнуть, ни губами пошевелить: сливовая косточка все
сидит у него в горле. Он может только потеть от страха,
пучить глаза и думать: "Когда же эти четыре доктора помогут
мне?"
- Ну-с, господин Мадияш, - сказал, наконец, доктор из
Костельца. - Приступим к операции. Но сперва нам надо
вымыть руки, так как для хирурга самое главное - чистота.
Все четверо принялись мыть руки: сперва вымыли в теплой
воде, потом в чистом спирте, потом в бензине, потом в
карболке. Потом надели чистые белые халаты... Ой,
миленькие, сейчас начнется операция! Кто боится, пускай
лучше закроет глаза.
- Винцек, - сказал доктор из Горжичек, - подержи пациенту
руки, чтоб он не шевелился.
- Вы готовы, господин Мадияш? - важно спросил доктор из
Упице.
Мадияш кивнул головой. А сам ни жив ни мертв, колени
трясутся от страха,
- Тогда приступим! - провозгласил гроновский доктор.
Тут доктор из Костельца развернулся и дал волшебнику
Мадияшу такого тумака, или леща, в спину, что загремело так,
будто гром грянул, и в Находе, Старкоче, даже в Смиржице
народ стал оглядываться, не начинается ли гроза; земля
затряслась, и в Сватонёвице обвалилась галерея в заброшенной
шахте, а в Находе закачалась колокольня; по всему краю до
самого Трутнова, Полице и еще дальше вспугнулись все голуби,
все собаки залезли от страха к себе в конуру и все кошки
спрыгнули с печи; а сливовая косточка выскочила у Мадияша из
горла с такой огромной силой и скоростью, что залетела за
Пардубице и упала только возле Пржелоуче, убив в поле пару
волов и уйдя на три сажени два локтя полторы стопы семь
дюймов четыре пяди и четверть линии в землю.
Сперва выскочила у Мадияша из горла сливовая косточка, а
за ней слова: "...тюх нескладный!" Это была застрявшая
половина той фразы, которую он хотел крикнуть веснушчатому
Винцеку: "Ах ты, пентюх нескладный!" Но она не улетела так
далеко, а упала тут же, за Иозефовом, перешибив при этом
старую грушу.
После этого Мадияш разгладил усы и промолвил:
- Очень вам благодарен!
- Не за что, - ответили четыре доктора. - Операция
прошла удачно.
- Только, - прибавил упицкий доктор, - чтобы совсем
избавиться от этой болезни, господин Мадияш, вам надо
сотню-другую лет отдохнуть. Настоятельно рекомендую вам,
как и гавловицкому водяному, переменить воздух и климат.
- Я согласен с коллегой, - поддержал гроновский доктор.
- Вы нуждаетесь в обилии солнца и воздуха, как принцесса
Сулейманская. Исходя из этого, я горячо советовал бы вам
пожить в пустыне Сахаре.
- Я со своей стороны разделяю эту точку зрения, - добавил
костелецкий доктор. - Пустыня Сахара будет для вас
чрезвычайно полезна, господин Мадияш, уже по одному тому,
что там не растут сливы, которые могли бы явиться серьезной
угрозой вашему здоровью.
- Присоединяюсь к мнению уважаемых коллег, - сказал
доктор из Горжичек. - И уж раз вы - чародей, господин
Мадияш, так в этой пустыне вы получите возможность
исследовать и продумать вопрос о том, как наколдовать в ней
влагу и плодородие, чтобы там могли жить и работать люди.
Это была бы прекрасная сказка.
Что оставалось делать волшебнику Мадияшу? Он вежливо
поблагодарил четырех докторов, упаковал свои волшебные чары
и переехал с Гейшовины в пустыню Сахару. С тех пор у нас
нет ни чародеев, ни колдунов, и это очень хорошо. Но
волшебник Мадияш еще жив и размышляет над вопросом о том,
как бы наколдовать в пустыне поля и леса, города и деревни.
Может быть, вы, дети, дождетесь этого.
Карел Чапек. Три рассказа
---------------------------------------------------------------
scanned by: uralres@etel.ru
---------------------------------------------------------------
"СЛУЧАЙ С ДОКТОРОМ МЕЙЗЛИКОМ".
"РАССКАЗ СТАРОГО УГОЛОВНИКА".
"ИСЧЕЗНОВЕНИЕ ГОСПОДИНА ГИРША".
"СЛУЧАЙ С ДОКТОРОМ МЕЙЗЛИКОМ"
-- Послушайте, господин Дастих, -- озабоченно сказал полицейский
чиновник доктор Мейзлик старому магу и волшебнику, -- я к вам, собственно,
за советом. Я вот ломаю голову над одним случаем.
-- Ну, выкладывайте!--сказал Дастих.--С кем там и что стряслось?
-- Со мной, -- вздохнул доктор Мейзлик. -- И чем больше я об этом
случае думаю, тем меньше понимаю, как он произошел. Просто можно с ума
сойти.
-- Так кто же все это натворил? -- спросил Дастих успокаивающе.
-- Никто!--крикнул Мейзлик.--И это самое скверное. Я сам совершил
что-то такое, чего понять не в состоянии.
-- Надеюсь, все это не так страшно, -- успокаивал доктора Мейзлика
старый Дастих. -- А что же вы все-таки натворили, дружище?
-- Поймал медвежатника, -- мрачно ответил Мейзлик.
-- И это все?
-- Все.
-- А медвежатник оказался ни при чем, -- подсказал Дастих.
-- Да нет, он же сам признался, что ограбил кассу в Еврейском
благотворительном обществе. Это какой-то Розановский или Розенбаум из
Львова, -- ворчал Мейзлик. -- У него нашли и воровской инструмент, и все
прочее.
-- Так чего же вы еще хотите?--торопил его старый Дастих.
-- Я бы хотел понять, -- сказал полицейский чиновник задумчиво, --
каким образом я его поймал. Подождите, сейчас я вам все расскажу по порядку.
Месяц тому назад, третьего марта, я дежурил до полуночи. Не знаю, помните ли
вы, что в первых числах марта три дня подряд лил дождь. Я заскочил на
минутку в кафе и собрался было уже идти домой, на Винограды. Но вместо этого
почему-то пошел в противоположную сторону, по направлению к Длажденой улице.
Скажите, пожалуйста, почему я пошел именно в ту сторону?
-- Возможно, просто так, случайно, -- предположил Дастих.
-- Послушайте, в этакую погоду человек не болтается по улицам просто
так, от нечего делать. Я бы хотел знать, какого черта меня понесло туда? Не
думаете ли вы, что это было предчувствие? Знаете, нечто вроде телепатии.
-- Да, -- утвердительно кивнул головой Дастих. -- Вполне возможно!
-- Вот видите, -- заметил Мейзлик как-то озабоченно. -- То-то и оно! Но
это также могло быть и просто подсознательное желание взглянуть, что
делается "У трех девиц".
-- А-а, вы имеете в виду ночлежку на Длажденой улице, -- вспомнил
Дастих.
-- Вот именно. Там обычно ночуют карманники и медвежатники из Будапешта
или из Галиции, когда приезжают
в Прагу по своим "делам". Мы за этим кабаком следим. Как по-вашему,
может быть, я просто по привычке решил заглянуть туда?
-- Вполне может быть, -- рассудил Дастих, -- такие вещи иногда делаются
совершенно механически, в особенности если они входят в круг служебных
обязанностей. Тут нет ничего удивительного.
-- Так вот, пошел я по Длажденой улице, -- продолжает Мейзлик, --
заглянул мимоходом в список ночлежников "У трех девиц" и отправился дальше.
Дойдя до конца улицы, остановился и повернул обратно. Скажите, пожалуйста,
ну почему я повернул обратно?
-- Привычка, -- предположил Дастих, -- привычка патрулировать.
-- Возможно, -- согласился полицейский чиновник. -- Но ведь я уже
кончил дежурство и хотел идти домой. Может быть, это было предвидение?
-- Такие случаи тоже известны, -- признал Дастих, -- но в них нет
ничего загадочного. Просто это значит, что человек обладает
сверхъестественным чутьем.
-- Черт возьми, -- закричал Мейзлик, -- так это была привычка или
сверхъестественное чутье? Вот это-то мне и хотелось бы знать. Да, погодите.
Когда я повернул обратно, то повстречал какого-то человека. Вы спросите --
ну и что же, разве кому--либо возбраняется ходить в час ночи по Длажденой
улице? В этом нет ничего подозрительного. Я и сам ничего в том не
заподозрил; однако остановился под самым фонарем и стал закуривать сигарету
Знаете, мы всегда так поступаем, когда впотьмах хотим кого-нибудь
внимательно разглядеть. Как вы думаете, это была случайность, привычка,
или... некая неосознанная тревога?
-- Не знаю, -- сказал Дастих.
-- Я тоже, черт побери! -- злобно воскликнул Мейзлик. -- Зажигаю я
сигарету под самым фонарем, а человек проходит мимо меня. Господи, я даже не
взглянул ему в лицо, стоял, уставившись в землю. Этот парень уже прошел, и
тут что-то мне в нем не понравилось. "Проклятие! -- сказал я сам себе. --
Тут что-то не в порядке, но что именно? Ведь я этого типа даже не
разглядел". Стою я у фонаря, под проливным дождем, и раздумываю. И вдруг
меня осенило... Ботинки! У этого человека что-то странное было на ботинках.
-- "Опилки!" -- неожиданно громко проговорил я.
-- Какие опилки? -- спросил Дастих.
-- Обыкновенные металлические опилки. В ту минуту я понял, что у
прохожего на ранте ботинок были опилки.
-- А почему бы у него на ботинках не могли быть опилки?-- спросил
Дастих.
-- Могли, разумеется, -- воскликнул Мейзлик, -- но именно в этот момент
я просто видел, да, да, видел вскрытый сейф, из которого на пол сыплются
металлические опилки. Знаете, опилки от стальных пластин. Я просто видел,
как эти ботинки шлепают по этим опилкам.
-- Так это интуиция, -- решил Дастих, -- гениальная, но
бессознательная.
-- Бессмыслица! -- сказал Мейзлик. -- Да не будь дождя, я бы на эти
опилки и внимания не обратил. Но когда идет дождь, обычно на обуви не бывает
опилок, понимаете?
-- Ну так это эмпирический вывод, -- уверенно произнес Дастих. --
Блестящий вывод, сделанный на основе опыта. А что дальше?
-- Я, конечно, пошел за этим парнем, и, само собой разумеется, он
закатился к "Трем девицам". Потом я по телефону вызвал двух сыщиков, и мы
устроили облаву: нашли и Розенбаума с опилками на ботинках, воровской
инструмент, и двадцать тысяч из кассы Еврейского благотворительного
общества. В этом уж не было ничего необычного. Знаете, в газетах писали, что
на сей раз наша полиция проявила блестящую оперативность. Какая бессмыслица!
Скажите, пожалуйста, что было бы, если бы я случайно не пошел по Длажденой
улице и случайно не поглядел этому прохвосту на ботинки? То-то и оно! Так
вот, была ли это только случайность?--удрученно спросил доктор Мейзлик.
-- А это и не важно, -- произнес Дастих. -- Поймите, молодой человек,
ведь это успех, с которым вас можно поздравить.
-- Поздравить! выпалил Мейзлик. -- Господин Дастих! Да как же тут
поздравлять, когда я не знаю, чему я обязан своим успехом7 Своей
