что-нибудь есть, - Гудженджи моргнул, а Чи сказала: - О, выпейте еще.
- Мы, ак-крр... мы сможем приготовить помещение. Все зависит от
указаний, которые я получу из столицы.
- Но если Адзель отправится сюда, он скоро прибудет. Пейте, я вам
снова налью.
- Нет-нет, для такого старика, как я, уже достаточно.
- Но я не люблю пить одна.
- Но вы совсем немного выпили, - сказал Гудженджи.
- Я меньше вас. - Чи осушила свою чашку и наполнила ее снова. - Но я
хочу, чтобы вы восхищались моими способностями.
Гудженджи наклонился вперед.
- Хорошо, в доказательство моего искреннего стремления к дружбе я
присоединяюсь к вам.
Чи легко прочла его тайную мысль: "Пусть напьется, может, что и
выболтает". Она утвердила его в правильности этой мысли, изобразив легкое
икание. Он отпил еще, и Чи добавила. В продолжение следующего часа речь
его становилась все более бессвязной. Но, вопреки ожиданиям Чи, он,
казалось, сохранил трезвость мысли. Он все пытался убедить ее, что именно
Фалькейн - организатор беспорядков в Катандаране. Когда она с гневом
отвергла это обвинение, он сменил тему разговора.
- Давайте поговорим о чем-нибудь другом, - предложил он. - О ваших
способностях, например.
- Я с... способнее вас... - сказала Чи.
- Да-да, конечно.
- Нам... м... ного.
- Да, и вы это доказали.
- И я кр... сивее...
- Ук-к... вкусы различаются, вы знаете, вкусы различаются. Но должен
признаться, что вы очаро...
- Разве я... не п-прекрасна?... - усы Чи дрожали.
- Наоборот, благороднейшая. Пожалуйста, прошу вас...
- Я х-хорошо пою... Слушайте... меня. - Чи встала, держа в руке
чашку, размахивая хвостом и покачиваясь. Гудженджи зажал уши.
Чинг, чинг, гули, гули, васса,
Чинг, чинг, гули, гули, бум!
- Какая чудесная мелодия. Боюсь, мне пора идти, - Гудженджи
пошевелился, сидя на матрасе.
- Не х-хдите... стар... ик... дружище, - попросила Чи. - Не остав...
ляйте меня одну...
- Я скоро вернусь... Я...
- Упп! - Чи покачнулась и навалилась на него. Чашкой она задела его
очки, и они свалились с клюва. Чи попыталась их схватить, но свалилась
вместе с чашкой. Раздался звон.
- Помогите! - закричал Гудженджи. - Мои очки!
- Простите, прос... ти... те! - Чи барахталась среди осколков.
Вбежали стражники. Чи отступила. Гудженджи замигал от внезапного
яркого света.
- Что случилось, благороднейший? - спросил солдат. Его меч был
обнажен.
- Нес... частный случай... - бормотала Чи. - Из... в... няюсь...
- Назад! - Меч придвинулся к ней. Второй стражник принялся собирать
осколки.
- Это, несомненно, ненамеренно, - сказал Гудженджи, делая жесты
против демонов.
- Я думаю, вам лучше теперь лечь спать.
- Отремонтируйте себя, позовите докторов, от... ремонтируйте свои
г... глаза... вам никогда не будут нужны очки. - Чи сама удивилась своему
сочувствию. Императорский советник был не беден и, несомненно, имел
запасные очки. Действительно, Гудженджи сказал:
- У меня есть запасные. Отведите меня домой.
Он поклонился Чи и вышел. Она свалилась на матрас и закрыла глаза.
- Слиш... ком светло, - объявила она. - Задерните занавес.
Стражники повиновались, затем снова закрыли дверь на замок. Чи
подождала несколько минут, затем встала, продолжая имитировать безмятежный
храп. Жидкость тяжело болталась в животе, но на мозг алкоголь совершенно
не действовал. Этанол - обычный продукт цинтианского метаболизма. И еще:
пользуясь темнотой и слепотой Гудженджи, она зажала несколько осколков
стекла в лапе, затем сунула их под матрас.
Чи разорвала чехол матраса на куски, чтобы обмотать лапы и защитить
их от порезов, и начала работу в дальнем конце помещения.
Стекло было не очень твердым, и его края оказались недостаточно
острыми, чтобы хорошо резать. Пришлось заострить концы, расслаивая стекло,
- Академия Лиги давала множество практических навыков. Но через некоторое
время осколки становились слишком малы, чтобы держать их в лапе.
- Ад и проклятие! - прошептала она, когда один из осколков сломался
окончательно.
- Что это? - послышался голос снаружи.
- Хр-р-р... - ответила Чи.
Человек давно изошел бы потом и бросил работу, но Чи философски
смотрела на усталость и возможность неудачи. К тому же ей нужно было для
бегства меньшее отверстие, чем человеку. Тем не менее ей с трудом удалось
закончить начатое дело, так как инструменты пришли в негодность.
Теперь изогнуть спину, напрячь мускулы передних и задних конечностей
со всей силой, которую она накопила, летая с ветки на ветку в родных
краях. Уф!.. Согнув прутья, Чи протиснулась между ними и оказалась перед
плотной стеной. Нос ее уперся в грубую поверхность. Преодолевая боль,
дрожа от холода, она атаковала стену зубами и когтями. Одно за другим
волоконца раздирались.
"Быстрее, пока никто не заметил!"
Появилось отверстие, сквозь него были видны пустынный переулок, часть
бесконечной стены дома и красноватый солнечный свет. Чи протиснулась в
отверстие и побежала.
Городские ворота могут охраняться надежно, а возможно, и нет. В любом
случае, идя к ним через весь город, она будет замечена. Кто-нибудь
остановит ее, и не исключено, что выстрелом из самострела.
Она проскользнула мимо тюрьмы и кинулась бежать через площадь.
Туземцы пронзительно закричали. Кухарка присела среди купленных ею
продуктов. Из мастерской выбежал кузнец с молотом в руке. Стражники
побежали за ней. Впереди, в центре города, было небольшое строение,
похожее на киоск. Чи впрыгнула в него.
Грубо высеченные ступени вели вниз, в колодец. Повеяло влажным
ветерком. Вход исчез из виду, она была в туннеле, высеченном в камне и
освещенном через большие интервалы лампами. Чи остановилась, чтобы
потушить фитили первых двух ламп. Хотя ей приходилось ощупью добираться до
следующего освещенного места, у икрананкийцев задержка будет еще
значительнее. До нее доносились их крики, резкие, искаженные из-за эха. Не
осмеливаясь вступать в темноту, они отправились за факелами.
К тому времени она была на дне колодца. Короткий каменный коридор
привел ее в помещение с источником посредине. Женщина-туземка выпустила из
рук рукоятку ворота и отпрыгнула к стене. Чи не обратила на нее внимания.
Выход отсюда не охранялся, если город не находился в опасности. Чи
приметила это раньше, когда Гудженджи показывал ей окрестности. Она
спрыгнула со стены в кустарник и песок.
При взгляде назад Чи обнаружила суматоху на склоне Хайджакты. Увидела
она и родной "Сквозь хаос", четко вырисовывающийся на фоне неба. Мгновение
Чи колебалась, не попытаться ли добраться до корабля. Оказавшись на борту,
она будет неуязвима. Может быть, она сумеет выкрикнуть приказ, чтобы
корабль взлетел и подобрал ее?
Нет, копья и щиты звенели вокруг. Везде были расставлены катапульты.
Она не сумеет приблизиться на расстояние слышимости незамеченной, не
успеет произнести сигнальную фразу, прежде чем ее схватят. А Бестолочь не
запрограммирован действовать без прямого приказа, несмотря ни на какие
показания его детекторов.
"Ну ладно, хорошо бы отыскать Адзеля". Чи двинулась в путь. Довольно
долго она брела параллельно дороге, ведущей в Хайджакту, скрываясь в
густой растительности.
Воздух был полон мелкой пылью, и с каждой минутой она ощущала все
большую жажду. Пытаясь отвлечься, Чи обдумывала, как бы язвительнее
опровергнуть статью, которую она перед отлетом с Земли прочитала в журнале
"Ксенобиология". "У автора, очевидно, вместо мозгов - мясной салат, а
вместо глаз - вареные яйца".
Тем не менее очень скоро ей нужно будет напиться и отдохнуть. Она
двинулась по полю к зарослям тростника. Там мог находиться ручей. Дальше
она шла осторожно, как тень среди теней, пока не наткнулась на ферму.
Здесь был Адзель. Он стоял, держа похожее на свинью животное,
визжащее в его руках, и терпеливо говорил, обращаясь к закрытому входу:
- Но, мой дорогой друг, вы должны сообщить мне свое имя.
- Чтобы ты применил к нему свою магию? - раздался хриплый мужской
голос изнутри.
- Нет, я обещаю вам. Я хочу лишь дать вам расписку. Или просто
узнать, кому я потом должен буду заплатить. Мне нужна пища, но я хочу
купить ее, а не украсть.
Из бойницы свистнула стрела. Адзель вздохнул.
- Ну что ж, если ты это так воспринимаешь...
Чи вышла вперед.
- Где вода? - хрипло спросила она.
Адзель вытаращил на нее глаза.
- Ты? Дорогой друг, во имя Вселенной, что случилось?
- Идиот, оставь свою вежливость. Ты не видишь, что я умираю от жажды?
Адзель попытался ощетиниться. Но так как у него не было шерсти, ему
это не удалось.
- Нужно говорить вежливо. Ты была бы поражена тем, чего можно достичь
вежливостью. Я бежал день и ночь...
- Ты что, обежал всю планету? - съязвила Чи.
Адзель сдался и показал ей ручей. Вода была мутной и пахла болотом,
но она пила с чувством, впервые теперь понимая, что испытывает Фалькейн за
бокалом шампанского. Потом Чи села и привела себя в порядок.
- Обменяемся новостями, - предложила она. Пока Чи говорила, Адзель
освежевал животное. У него не было даже ножа, но он в этом и не нуждался.
Выслушав, воденит печально взглянул на нее и спросил:
- Что же нам теперь делать?
- Вызвать корабль, конечно.
- Но как?
Тут Чи заметила, что его передатчик разбит. Они молча смотрели друг
на друга.
Гудженджи приладил свои запасные очки. Они не так хорошо подходили,
как старые. Окружающее он видел смутно. "Но так лучше, - подумал он. - Эта
штука так огромна. И полна волшебства. В сложившихся обстоятельствах лучше
не видеть ее слишком ясно".
Он сглотнул, собрал все свое мужество и сделал шаг вперед. За его
спиной с испуганными лицами за ним следили солдаты, что слегка нервировало
Гудженджи. "Я должен показать им, что мы, деодакхи, не знаем страха".
Однако он никогда не пришел бы сюда, если бы не Лалнакх. Комендант вел
себя, как пустынный варвар. Он всегда знал, что тируты несдержанны, но что
бы до такой степени? Все-таки это цивилизованная фратрия. Лалнакх так
бушевал и бранился по поводу бегства пленницы, что... Да, с практической
точки зрения этот случай не содействует укреплению репутации Гудженджи. Но
гордость за свою фратрию требовала ответить на брань спокойно и с
достоинством.
- Я иду совещаться с летающим домом. Осмелится ли комендант
сопровождать меня? Нет? Отлично.
"Конечно, немедленно действовать не стоит, но, вернувшись, можно
будет намекнуть кое-кому, что благородный Лалнакх побоялся идти. Да,
собственное моральное превосходство необходимо доказать даже с риском для
жизни".
Гудженджи с трудом проглотил комок в горле.
- Благороднейший! - позвал он. Собственный голос показался ему
незнакомым и довольно странным.
- Вы обращаетесь ко мне? - спросил ровный, без выражения, голос
сверху.
- Ак-крр, да.
До этих непредвиденных осложнений Гудженджи показывали, что летающий
дом способен говорить и думать. Но чужеземцы могли обмануть его. Может
быть, внутри кто-нибудь скрывается? Если это так, то там скрывается
странная личность, ничего не желающая делать.
- Ну? - сказал Гудженджи, когда молчание затянулось слишком надолго.
- Я жду продолжения, - ответил дом.
- Я хочу, благороднейший, выяснить ваши намерения.
- Мне не указывали, что нужно делать.
