привыкла к таким вещам.
Она пододвинула маленькую, обтянутую материей скамеечку
поближе к обогревателю и столу, на котором стояла бутылка с
бренди, села и кивком пригласила меня устроиться рядом.
Фиолетовая собачка запрыгнула на колени к хозяйке,
которая сбросила ее на пол. Когда Франа попробовала
вернуться, Инее пнула ее в бок острым носком бальной
туфельки. Собачонка завыла и заползла под стул.
Я старался держаться подальше от окна. Оно было
зашторено, но не настолько плотно, чтобы Кид, если он сидит
у окна с биноклем, не мог видеть, что происходит в гостиной.
- Но я вовсе не рассудительна, - возразила смуглая
женщина, когда я сел на скамеечку рядом с ней. - Я ужасная
трусиха. Даже привыкнув... Это мой муж или, вернее, тот,
кто был моим мужем. Ваша доблесть заслуживает объяснения.
Я не хочу, чтобы у вас сложилось обо мне неправильное
представление.
Я попытался произвести впечатление доверчивого и
легковерного мужчины. На самом же деле не верил не единому
ее слову.
- Он безумно ревнив, - продолжила Инее низким, мягким
голосом, выговаривая слова так, что в ее речи едва слышался
иностранный акцент. - Он невероятно злобный старик. Бывший
муж подослал этих людей! Сначала была женщина, так что
сегодняшние головорезы не первые. Не знаю, что они хотят.
Может, убить меня... искалечить, обезобразить... не знаю.
- И мужчина, бывший с вами в такси, один из них? Я ехал
за вами, когда на вас напали, и заметил, что вы не одни. Он
был с ними?
- Да! Сначала я не знала, но, судя по всему, он заодно с
ними. Он не защищал меня! По-моему, мой спутник просто
притворялся.
- Не пробовали натравить на своего муженька легавых?
- Что?
- В полицию обращались?
- Да, - она пожала шоколадными плечами. - Но я могла бы
с таким же успехом молчать. Это произошло в Буффало. Они
обязали мужа сохранять спокойствие, так, кажется, это
называется. Тысяча долларов штрафа! Фу! Что значит тысяча
для такого Отелло? И я... я не могу выносить газеты, их
шуточки. Пришлось уехать из Буффало. Да, однажды я
попыталась натравить на мужа легавых.
- Буффало? - я решил немного проверить. - Я там
некоторое время жил... На Кресент авеню.
- О, да. Это недалеко от Делавэрского парка.
Все верно. Но ее знание Буффало не доказывает, что все
остальное правда.
Женщина налила еще бренди. Мне нужно было остаться
трезвым, так как еще предстояла работа. Она вновь выпила
полный бокал, затем предложила сигареты из лакированного
ящика - изящные сигареты, завернутые вручную в черную
бумагу.
Они воняли и горели, как порох.
- Вам не нравятся мои сигареты?
- Я старомоден, - извинился я, гася сигарету на бронзовом
подносе и доставая из кармана свои собственные. - Что в
ваших хлопушках?
Мадам Альмад мелодично рассмеялась.
- Извините меня. Они мало кому нравятся. Я подмешиваю к
табаку индусские благовония.
Я промолчал. Что можно ожидать от женщины, которая
выкрасила свою собаку в фиолетовый цвет?
В этот момент собачонка заскребла когтями по полу.
Смуглая женщина бросилась мне на грудь, схватив за шею.
Вблизи ее глаза оказались не темными, а серо-зелеными.
Чернота была лишь тенью от густых ресниц.
- Это всего лишь собака, - успокоил я и отодвинул ее на
конец скамеечки.
- Фу, - с огромным облегчением вздохнула Инее. Затем она
налила еще раз.
- Видите, я ужасная трусиха, - сказала она, выпив третий
бокал бренди. - Но у меня, ах, такие неприятности. Это
просто чудо, что я до сих пор не сошла с ума.
Я мог бы ей сказать, что она не настолько далека от
сумасшествия, чтобы хвалиться этим, но вместо этого
сочувственно кивнул.
Инее уронила сигарету и сейчас же закурила новую. Ее
глаза опять превратились в черные щелочки.
- Наверное, неприлично, - она улыбнулась, и на щеках
появились маленькие ямочки, - бросаться в объятия мужчины, о
котором я ничего не знаю, даже его имени.
- Это легко исправить. Меня зовут Янг, - соврал я. - Я
могу продать ящик шотландского виски по цене, которая
потрясет вас. Не стану особенно возражать, если вы станете
называть меня Джерри. По крайней мере, большинство леди,
которые сидели у меня на коленях, называли меня Джерри.
- Джерри Янг, - словно про себя повторила смуглая
женщина. - Прекрасное имя. Так вы бутлеггер?
Все, кроме страха, в этой женщине было фальшиво. Инес
здорово перепугалась и не собиралась проводить ночь одна.
Она намеревалась держать меня рядом на случай, если
подвернутся еще подбородки, которые нужно погладить. Она
собиралась охмурить меня. Инес не сдерживали ни природная
стыдливость, ни напускная скромность. Она не принадлежала к
пуританкам. Мне же хотелось, когда раздастся финальный удар
гонга, отвести эту бэби и кое-каких ее дружков в тюрьму.
Это была еще одна причина в числе прочих, почему мне не
следует раскатывать губы.
Я был не против разбить в ее берлоге лагерь, пока
что-нибудь не произойдет. Квартира напоминала сцену
следующего действия, в котором я играю свою игру. Я не мог
позволить Инее Альмад догадаться, что ей отведена
второстепенная роль. Надо притворяться, что за моим
согласием остаться не стоит ничего, кроме желания защитить
крошку. Ее можно взять рыцарством, притворившись
благородным защитником слабого пола. Но не более того. Тут
нужно было держать ухо востро. Инес выпила так много
бренди, что уже не скрывала своих игривых намерений.
Я не тешил себя мыслью, что ее теплое отношение вызвала
моя красота. Я мужик с толстыми ручищами и большими
кулаками. Она попала в переплет и сразу увидела, что я -
защита. Я являлся буфером, который Инее собиралась
поместить между собой и своими неприятностями.
Существовала еще одна причина, из-за которой я не мог
раскиснуть. Я не настолько молод, но и не настолько стар,
чтобы сходить с ума по каждой юбке. Сейчас я нахожусь между
тридцатью и сорока, как раз в том возрасте, когда мужчина
ценит дружбу, например, выше красоты. Эта смуглая женщина
раздражала меня тем, что уж очень была уверена в себе.
Работала Инее грубо. Она пыталась обращаться со мной, как с
фермером. Но вопреки внешнему виду, я не такой уж олух.
Инее чувствовала себя, как рыба в воде, когда нужно было
поиграть плечиком. Она не нравилась мне. Я надеялся в
конце спектакля запереть ее в боксе. Однако я был бы
лгуном, если бы не признался, что она немного зацепила меня.
В гостиной происходила жесткая игра безо всяких
сантиментов.
Пару раз мое терпение мне едва не изменило. Взглянул на
часы - 2.06. Она накрыла часы унизанной кольцами ручкой.
- Пожалуйста, Джерри, - взмолилась Инее, на этот раз без
всякого притворства. - Вы не можете уйти. Вы не должны
бросать меня. Если вы уйдете, я пойду с вами. Вы не можете
оставить меня здесь одну. Ведь меня могут убить.
Я снова сел. Через несколько минут раздался звонок. Она
задрожала и бросилась мне на шею. Я с трудом освободился от
ее обнаженных рук.
- Что это?
- Это парадный вход. Не обращайте внимания.
- Ну, ну. Будьте хорошей девочкой, - я потрепал ее по
плечу. - Ответьте. Посмотрим, кто это. Ее руки сжались.
- Нет! Нет! Это они!
Опять зазвонил звонок.
- Ответьте, - настаивал я.
- Нет! - она уткнулась носом мне в грудь.
- Ладно. Тогда я отвечу сам.
Я освободился от женщины и вышел в прихожую. Инес
следовала за мной. Я опять попытался убедить ее ответить,
но она стояла на своем, хотя и не возражала, если я отвечу
сам. Мне бы не хотелось, чтобы гость знал, что Инес не
одна, но делать было нечего.
- Ну, в чем дело? - сказал я в трубку.
- Кто вы, черт побери? - спросил хриплый мужской голос.
- Что вам нужно?
- Я хочу поговорить с Инес.
- Скажите мне. Я передам.
Женщина стояла рядом со мной и все слышала.
- Это Билли, - прошептала она. - Скажите ему, чтобы он
ушел.
- Уходите, - передал я послание.
- Да? - голос стал жестче. - Откроете или ломать дверь?
В вопросе не было ни капли юмора. Не советуясь с
хозяйкой, я нажал кнопку и открыл парадную дверь там внизу.
- Входите, - произнес я в трубку.
- Он поднимается, - объяснил я Инее. - Стать за дверью и
двинуть ему по черепу, когда он войдет? Или сначала хотите
поговорить с ним?
- Не бейте его! - воскликнула женщина. - Это Билли.
Это устраивало меня. Я не собирался проламывать ему
котелок, пока не узнаю, кто он и зачем пришел. К тому же я
хотел услышать, что он скажет.
Билли не заставил себя долго ждать. Инес стояла рядом со
мной. Когда он позвонил, я открыл дверь. Но не успел я
приоткрыть ее, как в прихожую ворвался громадный рыжий
детина с красным лицом, огромный во всех измерениях.
Причем, в этой глыбе не было ни грамма жира. Кожа на носу
была содрана. На одной щеке - глубокая царапина, на другой
- большая опухоль. Рыжие волосы взъерошены. Шляпа исчезла.
Глаза гиганта сверкали!
На пальто отсутствовал карман, а на вырванном
шестидюймовом клоке болталась пуговица. Я узнал его.
Громила Билли находился с Инес Альмад в такси.
- Что это за тип? - поинтересовался он, протягивая ко
мне здоровенные лапы.
Я знал, что Инес дура. Не удивился бы, если бы она
попыталась отдать меня на растерзание этому потрепанному
громиле. Однако смуглая хозяйка не сделала этого. Мадам
Альмад положила руку на его грабли и попыталась успокоить
Билли.
- Не надо так. Билли, это Друг. Без него я бы не
спаслась.
Билли нахмурился. Затем его лицо просветлело, и он
схватил ее руку своими лапами.
- Хорошо, что вы убежали, - прохрипел гигант. - Если бы
не вы, я бы им показал. Негде было развернуться. Один из
них здорово огрел меня по чердаку.
Смех, да и только! Громадный клоун извинялся за то, что
его едва не покалечили, когда он защищал женщину, смывшуюся
и бросившую его одного.
Инес ввела Билли в гостиную. Они уселись на скамеечку, а
я выбрал стул, с которого меня не видел бы Кид.
- Что случилось, Билли? - она коснулась пальчиками
поцарапанной щеки и ободранного носа. - Вам больно?
Он ухмыльнулся со стыдливым восторгом. Я увидел, что
опухоль на щеке на самом деле большой кусок жевательного
табака,
- Не знаю, что случилось. Один из этих типов так огрел
меня, что я очнулся только через пару часов. Таксист в
драку не вмешался. Он не стал поднимать шум, а просто отвез
меня к доку, который быстренько привел меня в чувство, и вот
я здесь.
- Разглядели хоть одного бандита? - поинтересовалась
Инес.
- Еще как! Я их разглядел и пощупал.
- Сколько их было?
- Двое. Малыш с тростью и здоровый мордоворот с большим
подбородком.
- И больше никого? Среди них не было высокого молодого
человека?
Наверняка, Кид. Неужели она думала, что они работают с
Французом в паре?
- Нет, - покачал Билли косматой и побитой головой, - Их
было только двое.
Женщина нахмурилась и закусила губу.
Билли покосился на меня. Его взгляд говорил: "Дергай
отсюда!"
Хозяйка заметила взгляд и дотронулась до головы гиганта.
- Бедный Билли, - проворковала она. - Он защищал меня, и
ему разбили голову, а теперь, когда он должен отдыхать дома,
я мучаю его расспросами. Идите, Билли. Позвоните утром,
когда голове станет легче.
Красное лицо верзилы нахмурилось, и он сердито взглянул
на меня.
Инес рассмеялась и игриво шлепнула его по щеке, за
которой находилась табачная жвачка.
- Можете не ревновать к Джерри. Он рыцарь белокурой дамы
и предан только ей. Ему совсем не нравятся темненькие.
Ведь так, Джерри? - Она с улыбкой бросила мне вызов.
- Нет, - возразил я. - И кроме того, все женщины черные.
Билли переправил табак за поцарапанную щеку и пожал
плечищами.
- Ну и шутка, черт побери! - прогрохотал он.
- Это только каламбур, Билли, - засмеялась Инес.
- Гм, - кисло хмыкнул рыжий громила. Мне стало казаться,
что я ему не нравлюсь. - Скажите своему толстячку, чтобы он
держал свои остроумные шуточки при себе. Они мне не
нравятся.
Довольно прозрачный намек. Билли искал ссоры. Женщина
