помещениях расположены двигатели. Замороженные комки дейтериево-тритиевой
смеси дважды в секунду вбрасываются в эти камеры и взрываются в полете
направленными лучами ускоренных ионов. Тем самым производится непрерывная
серия атомных микровзрывов - своего рода миниатюрных водородных бомб.
Заряженные высокоэнергетические частицы, высвобождающиеся в этом процессе,
задерживаются системой магнитных полей, в то время как незаряженные
нейтроны и рентгеновские лучи, для которых магнитные зеркала прозрачны,
могут свободно уходить в пространство. Магнитногидродинамические обмотки
на корме превращают часть энергии выхлопа в электрическую и поставляют в
ускорители ионов и полупроводниковые генераторы полей. Остальная часть
задней секции, за защитным радиационным щитом, содержит все другие
элементы двигательной системы, помещения для вспомогательных и
разведывательных судов и посадочных аппаратов, запасные части наземных
машин, строительные материалы и тяжелое оборудование.
Передний конец соединительной стрелы переходит в большое примерно
круглой формы помещение, которое на характерном для САКО бесцветном языке
называется служебным модулем; здесь находится главная установка по
регенерации воздуха и другие системы жизнеобеспечения плюс независимый
химический мотор и подсоединенные к нему баки с горючим; в крайнем случае
можно сбросить хвост корабля и на вспомогательных химических двигателях
вернуть экспедицию домой.
Жилые помещения располагаются в четырех меньших сферах - с I по IV, -
они находятся перед служебным модулем; сферы расположены симметрично
относительно центральной осевой линии и образуют квадрат, лежащий в
плоскости, перпендикулярной главной оси. Вращение всего корабля вокруг
этой оси плюс дополнительное вращение каждой сферы позволяют соединить
центробежный и линейный компоненты силы в результирующий вектор, так что
независимо от ускорения корабля в нем всегда поддерживается нормальная
сила тяжести. Пятая сфера - командный модуль - содержит контрольный и
коммуникационный центры и образует нос "Ориона"; она соединена с
остальными сферами и главным корпусом целой системой балок и
коммуникационных туннелей.
- Ничего уродливее в жизни не видела! - сказала Кларисса Эйдстадт,
когда шаттл Европейского отделения САКО приблизился к "Ориону" в десяти
тысячах миль над Землей. - Что это - увеличенная взбивалка для яиц? -
Команда Замбендорфа должна была лететь с космопорта в Эль-Пасо, Техас, но
в последний момент ее направили в Куру, в Гвиану, потому что чиновники
САКО решили не вызывать дополнительного раздражения у демонстрантов,
осаждавших космодром в Техасе. Было установлено, что химическое
соединение, содержащееся в выхлопе ракеты, вызывает рак у мыши - если
подвергать мышь его действию в течение шести месяцев и в концентрации, в
десять тысяч раз превышающей ту, что бывает на стартовой площадке в момент
старта.
- Ну, я не думаю, Кларисса, - сказала Тельма со своего места,
наклонив голову и рассматривая изображение на экране. - Мне кажется, он
прекрасен.
- Да? Тогда я знаю, что тебе покупать в подарок. Взбивалку для яиц!
Возьмешь ее в рамку и повесишь на стену.
- Я говорю не о том, как он выглядит, - сказала Тельма. - А о том,
что он представляет... Когда-нибудь люди отправятся к звездам в корабле,
который будет происходить от этого.
- Как чудесно! - сказала Кларисса, глядя холодными глазами на
изображение на экране через свои очки в форме бабочки. - Знаешь что:
теперь моя кухня после твоих слов никогда не покажется мне прежней.
Осмонд Перейра, сидевший в ряду перед ними, повернул голову.
- Я все думаю, сумеем ли мы повторить полеты чужаков, которые
побывали на земле в середине голоцена. Весьма вероятно, они летали с
помощью психосимпатических лучей, настроенных на спектр их умственной
энергии. Геометрические рисунки многочисленных древних монолитов можно
интерпретировать как серию математических символов, соответствующих
психическому резонансу.
- Ну, теперь можно уснуть, - сухо шепнула Кларисса на ухо Тельме. - А
то мне это геометрическое расположение монолитов не давало покоя.
- Очень интересно, - громко сказала Тельма Перейре. - Поэтому
пирамиды всюду одной и той же формы?
Прежде чем Перейра смог ответить, Джо Феллбург, сидевший в переднем
ряду вместе с Замбендорфом и Отто Абакяном, повернулся и хмуро уставился
на экран. На нем продолжало расти изображение "Ориона".
- В чем дело, Джо? - спросил Дрю Вест со своего сидения рядом с
Тельмой.
Феллбург еще несколько секунд смотрел на огромный корабль, окруженный
шаттлами, вспомогательными и грузовыми судами, а также облаком
контейнеров, труб, баков, цистерн и разнообразным оборудованием, которое
постепенно за оставшиеся на околоземной орбите три дня будет размещено
внутри "Ориона".
- Видите три шаттла, припаркованных у грузового трюма кормовой
части... и еще один, ждущий своей очереди? - спросил он наконец.
- Ну и что? - спросила Тельма.
- Это не стандартные модели САКО. Два из них - военные транспорты из
Ванденберга или Тревиса, а один их оставшихся похож на английский военный
перевозчик живой силы. Какого дьявола они здесь делают?
Замбендорф повернул голову и вопросительно взглянул на Абакяна. Тот в
ответ зловеще поднял брови. Необычное поведение Реймелсона и его коллег
было подкреплено впечатлениями тренировочного курса в центре САКО в
Шарлотте, Северная Каролина. Там учили основным навыкам и умениям,
необходимым участникам космического полета: как надевать космический
скафандр и действовать в нем, каковы правила безопасности в полете и во
внеземном окружении, как действовать в случае тревоги и так далее. Но
участники экспедиции, которых они там встретили, относились к младшему
персоналу: инженеры, ученые, техники, врачи, администраторы. Старшие
руководители, офицерский корпус, те, что составляют верхние ветви
организационного дерева, не только отсутствовали, но их имена даже не
упоминались. И это было крайне подозрительно. К тому же Дрю Вест заметил,
что та смесь специалистов, которая проходила через курсы и отражалась в
списках состава, не очень соответствует представлению о космической
колонии. В основном тут были ученые: бактериологи, вирусологи, биологи,
физики, химики, социологи, психологи... даже лингвисты и один криминалист.
Разумеется, космическая станция представляет большие возможности для
академической науки: автобусы на Марс не ходят ежедневно и даже
еженедельно, но так много? А где специалисты по сельскому хозяйству, где
промышленные рабочие, чиновники, обслуживающий персонал - все те, кого
можно ожидать в больших количествах в проектируемой колонии? Их не было. И
это тоже казалось странным.
И вот оказывается, что в экспедиции участвует и большое количество
военных. Об этом никогда не сообщалось. Глядя на экран, Замбендорф думал,
что все эти странности как-то связаны друг с другом. Он по-прежнему не
может уложить все части головоломки, но больше не сомневается: за всем
этим что-то очень необычное.
Последний в серии своих прототипов, "Орион" первоначально
предназначался для проверки осуществимости управляемого полета на ядерных
двигателях и отработки различных инженерных концепций, касающихся
длительных космических полетов. Подобно первым экспериментальным
викторианским паровым кораблям, которые предшествовали изящным океанским
лайнерам последующих лет, на нем не предусматривалась роскошь или слишком
большие удобства для участников полетов. Мейси подумал, что лабиринт кают,
производственных помещений, лестниц, переходов и коридоров больше всего
напоминает внутренности подводной лодки. Он сел на свою койку и посмотрел
на диск Земли, который передавался на экран, расположенный на одной из
переборок. Им с Верноном придется жить в каюте еще с двумя участниками
полета, которых они знают по подготовительному курсу: Грэмом Спирменом,
биологом, специалистом по вопросам эволюции из Калифорнийского
университета в Лос-Анжелесе, и Малькольмом Уэйдом, канадским психологом.
Вернон и Спирмен отправились знакомиться с кораблем, а Уэйд еще не
прилетел. Поэтому Мейси воспользовался возможностью, чтобы сразу по
прибытии на борт расслабиться, передохнуть и распаковать вещи.
Из сферы П вся поверхность Земли - континенты, океаны, атмосфера -
казалась единым самостоятельным биологическим организмом; границы и
различия в окраске стран на карте отсюда кажутся такими же
незначительными, как и невидными. То, что в течение полувека повторяют все
космонавты и другие ветераны космоса, правда, но нужно самому испытать
это, чтобы понять. Всего лишь два дня назад Мейси в последний раз навестил
Уолтера Конлона в Вашингтоне, куда стекались проблемы людей всего земного
шара, где своими срочными неотложными делами занимались тысячи и тысячи
правительственных чиновников и специалистов. Но сейчас все это
превратилось в точку, едва заметную на поверхности, которая практически не
изменилась с жизни самого Вашингтона и которая будет существовать, когда о
Вашингтоне давно забудут.
Мысли Мейси прервал звук открываемой двери, и чуть позже вошел
Малькольм Уэйд, держа в руках две сумки и бриф-кейс и толкая ногой по полу
чемодан.
- Ну, кажется, я нашел свое место, - сказал он, спиной прикрывая
дверь. - Привет, Джерри. Остальные двое уже здесь?
- Привет, Малькольм. Да... отправились бродить. Эта верхняя койка
ваша. Как полет?
Уэйд снял пальто и повесил в шкаф у двери.
- Хорошо - если не считать, что занял на полдня больше, чем
предполагалось. Пришлось лететь на европейскую базу в Гвиане. - Он с
благодарным вздохом опустился на противоположную койку. Высокий тощий
человек с длинными волосами и светлыми глазами, в которых блестела
какая-то внутренняя страсть.
- Я слышал об этом, - сказал Мейси. - Эй, я думаю, у Грэма тут есть
бутылочка. Хотите выпить?
- Ммм... позже, может быть. Но спасибо.
- Хорошо. А кто еще был с вами в шаттле?
- Сейчас посмотрим... Сьюзан Калтер, геолог, специалист по
электронике из Денвера, с которым мы как-то завтракали в Шарлотте... Дэйв
Крукс.
- Угу.
- Карл Замбендорф со своей группой. - И Уэйд с интересом взглянул на
Мейси.
- Ага. - Мейси постарался говорить обычным тоном. Он совсем не хотел
пускаться в длинный спор. Хотя он не говорил о своем особом интересе к
этой экспедиции, вопрос о включении команды Замбендорфа постоянно
обсуждался в тренировочном центре, и Мейси неоднократно приходилось
высказывать свое мнение. Уэйд рекомендовался как ученый и, очевидно, был
советником ряда правительственных комитетов, но воспринимал Замбендорфа
очень серьезно. Мейси было интересно, какие именно советы он дает своему
правительству.
- Мне кажется, я знаю, почему он здесь, - сказал Уэйд после недолгого
молчания. Он подождал, чтобы Мейси спросил его, для чего здесь Замбендорф.
Мейси не спросил. Тем не менее Уэйд продолжал: - Хорошо известно, что
Советы уже много лет ведут исследования в области паранормальных феноменов
- и получают хорошие результаты. - Мейси с трудом глотнул, но промолчал.
Есть множество анекдотов и предположений, но ни одного доказательства.
Уэйд достал из внутреннего кармана трубку и принялся размахивать ее
черенком. - Считается, что им удалось совершить значительный прорыв, и
