Свободного.
Лито легко присел на колени, перебирая в уме верования Свободных. Они
доверяли Закону и любили, когда его уроки преподносились в виде аналогий,
эти старые Свободные. Свет луны?
- Я предпочитаю... свет Лисану, Л'хакку, - сказал Лито, следя за
Намри, чтобы уловить малейшую подсказку в его поведении. Тот, вроде бы,
был разочарован, но его рука соскользнула с ножа. - Это свет правды, свет
истинного мужчины, в котором ясно видно влияние ал-Мутакаллима, -
продолжил Лито. - Какой иной свет предпочтет человек?
- Ты говоришь как цитирующий, а не как верующий, - проговорил Намри.
Я и цитирую, - подумал Лито. Но начал ощущать направленность мыслей
Намри, как тот процеживает свои слова через давний навык старинной игры в
загадки. В подготовку Свободных включались тысячи таких загадок, и Лито
надо было лишь обратиться памятью к обычаям, чтобы примеры начали
всплывать в его уме. Вопрос: "Молчание?". Ответ: "Друг преследуемого".
Намри кивнул себе, как бы разделяя эту мысль, и сказал:
- Есть пещера, являющаяся для Свободных пещерой жизни. Взаправдашняя
пещера, спрятанная пустыней. Шаи Хулуд, прапрадед всех Свободных,
запечатал эту пещеру. Об этом мне рассказывал мой дядя Зиамад, а он
никогда не лгал мне. Есть такая пещера.
Намри кончил говорить - и наступило вызывающее Лито молчание. ПЕЩЕРА
ЖИЗНИ?
- Мой дядя Стилгар тоже рассказывал мне об этой пещере, - сказал
Лито. - Она запечатана, чтобы трусы не могли в ней прятаться.
Отсвет глоуглоба промелькнул в затененных глазах Намри. Он спросил:
- Вы бы, Атридесы, открыли эту пещеру? Вы стремитесь управлять жизнью
через духовенство: ваше централизованное духовенство для информации,
Оквафа и Хаджжа. Уполномоченный Маулана называется Козар. Он проделал
долгий путь от истоков своей семьи в соляных копях Ниази. Скажи мне,
Атридес, что не так с вашим духовенством?
Лито выпрямился, отдавая себе отчет, насколько полно он втянут в эту
игру в загадки с Намри, и что ставка - смерть. Все в этом человеке
показывало, что при первом же неправильном ответе он использует свой
криснож.
Намри, увидя в Лито это понимание, сказал:
- Верь мне, Атридес. Я - сокрушитель мертвецов. Я - Железный Молот.
Теперь Лито понял. Намри виделся себе Мирзабахом, Железным Молотом,
которым побивают тех мертвых, которые не могут дать удовлетворительного
ответа на вопросы, на которые они обязаны ответить при входе в рай. Что не
так с централизованным духовенством, созданным Алией и ее жрецами?
Лито подумал о том, как он ушел в пустыню, и к нему вернулась
маленькая надежда, что Золотая тропа может еще появиться в его мире. Намри
подразумевал в своем вопросе нечто большее, а не то, какой мотив погнал
собственного сына Муад Диба в пустыню.
- Только Господу принадлежит указывать путь, - сказал Лито.
У Намри дернулся подбородок и он впился в Лито колючим взглядом:
- Может ли быть правдой, что ты действительно в это веришь? -
вопросил он.
- Поэтому я и здесь, - ответил Лито.
- Найти путь?
- Найти его для самого себя, - Лито свесил ноги с кровати. Непокрытый
коврами каменный пол был холоден. - Жрецы создали свою духовную
организацию, чтобы спрятать путь.
- Ты говоришь, как неподдельный мятежник, - сказал Намри и потер
кольцо-черепаху на своем пальце. - Посмотрим. Еще раз внимательно слушай.
Ты знаешь высокую Защитную стену в Джалал-уд-Дине? Эта стена хранит знаки
мой семьи, высеченные там в первые дни. Джавид, мой сын, видел эти знаки.
Абеди Джалал, мой племянник, видел эти знаки. Муджахид Шафкват из Тех,
Других, он тоже их видел. В сезон бурь под Суккаром, я проходил с моим
другом Якупом Абадом возле этого места. Ветры были опаляюще горячи, как те
вихри, от которых мы научились нашим танцам. У нас не было времени
взглянуть на знаки, потому что буря загородила дорогу. Но когда буря
миновала, нам было видение. Факты над взвеянным песком. На мгновение
показалось лицо Шакир Али, взирающего сверху на свой город гробниц.
Видение исчезло через краткий миг, но мы все его видели. Скажи мне,
Атридес, где могу я найти город гробниц?
Вихри, от которых мы научились нашим танцам, подумал Лито. "Видение
Фатты и Шакир Али".Это были слова Скитальца Дзэнсунни - одного из тех, кто
почитал себя единственными настоящими мужчинами пустыни.
"И у Свободных нет гробниц".
- Город гробниц в конце той тропы, которой следуют все люди, - сказал
Лито. И процитировал представление Дзэнсунни о рае: "Это сад на тысячу
шагов в охвате. Чудесный коридор служит входом в него, в двести тридцать
три шага в длину и в сотню шагов в ширину, весь вымощенный мрамором из
древнего Яйпура. Там обитает ар-Раззак, дающий пищу, всем жаждущим. И в
Судный День, все, кто встанет и будет искать этот город гробниц, не найдет
его. Поскольку писано: то, что ты знаешь в одном мире, ты не найдешь в
другом".
- И опять ты цитируешь без веры, - насмешливо скривился Намри. - Но,
пока что, я приму это, потому что, по-моему, ты знаешь, зачем ты здесь, -
холодная улыбка тронула его губы. - Я даю тебе УСЛОВНОЕ будущее, Атридес.
Лито напряженно приглядывался к Намри. Не еще ли один это вопрос -
замаскированный?
- Хорошо, - сказал Намри. - Твой разум был уже подготовлен. Я убрал
шипы. Ладно, еще один вопрос. Ты слышал, что в городах далекого Кадриша
имитируют стилсьюты?
Пока Намри ждал, Лито вопрошал свой ум, нет ли и здесь скрытого
значения. "Имитация стилсьютов? Их носят на многих планетах". И он сказал:
- Кадриш? Пусть расфуфыриваются, как хотят, это давно известно, уже
набило оскомину. Умные животные сливаются с фоном.
Намри медленно кивнул и сказал:
- Тот, кто тебя поймал и доставил сюда, скоро тебя навестит. Не
пытайся покинуть это место. Это станет твоей смертью.
Встав при этих словах, Намри вышел и исчез в темном проходе.
Долгое время после того, как он ушел, Лито вглядывался в проход. Ему
слышны были звуки за пределами его помещения, тихие голоса стоявших на
страже. В уме Лито держалась история Намри о видении-мираже. Далеко надо
было добираться по пустыне до того места. Теперь не имеет значения,
Джакуруту это или нет. Намри - не контрабандист. Он - кто-то намного
могущественней. И от игры, в которую играл Намри, попахивало леди
Джессикой - явный душок Бене Джессерит. Поняв это, Лито почуял опасность
со всех сторон. Но темный проход, в который ушел Намри, был единственным
выходом из комнаты. И за проходом был незнакомый съетч - а за съетчем
пустыня. Жесткая суровость пустыни, ее упорядоченный хаос с миражами и
песчаными дюнами, виделись Лито частью ловушки, в которую он попал. Он мог
бы пересечь пустыню опять - но куда приведет его бегство? Мысль эта была
как стоячая вода. Она не утолит его жажду.
38
Представление Времени текущим в одном направлении, в
котором пребывает погруженным обыденный ум; дает оценку
всего происходящего, как последовательную фиксируемую
словами схему. Эта ловушка ума порождает очень близорукие
концепции воздействия и последствий, постоянное состояние
непланируемых реакций на кризисы.
Льет-Кайнз. Арракинские конспекты.
"Слова и движения одновременно", - напомнила себе Джессика и
направила мысли на необходимые умственные приготовления к близкой встрече.
Это было вскоре после завтрака, золотое солнце Салузы Второй едва
начинало касаться дальней стены закрытого сада в ее окне. Оделась она
вдумчиво: черное облачение с капюшоном Преподобной Матери, но на облачении
- окаймляющие манжеты и края гербы Атридесов, вышитые золотом. Джессика
осторожно оправила складки своего платья, повернулась спиной к окну, держа
левую руку на талии, чтобы ясно был виден ястребиный мотив гербов.
Фарадин заметил гербы Атридесов, отпустил, войдя, замечание, по этому
поводу, но не показал ни гнева, ни удивления. Джессика заметила оттенок
добродушного юмора в его голосе и подивилась этому. Как она и
предполагала, он оделся в серое трико. Он сел на предложенный ему
Джессикой низкий зеленый диван, расслабился, рука под голову.
"Почему я ей доверяю?" - недоумевал он. - "Ведь это же ведьма Бене
Джессерит!"
Джессика, увидевшая контраст между его расслабленной позой и
выражением его лица, угадала его мысль, улыбнулась и сказала:
- Ты доверяешь мне, потому что знаешь, что наша сделка выгодна, и
хочешь того, чему я могу тебя научить.
Увидев, как хмурая тень скользнула по его лбу, она махнула левой ой,
чтобы его успокоить:
- Нет, я не читаю мыслей. Я читаю по лицу, по телу, по манерам, тону
голоса, положению рук. Это может всякий, освоивший Путь Бене Джессерит.
- И ты будешь меня учить?
- Я уверена, ты штудировал отчеты о нас. Есть в них где нибудь, чтобы
мы не выполнили прямо обещанного?
- Нигде нет, но...
- Частично, мы до сих пор существуем благодаря тому полному доверию,
которое люди могут испытывать к нашей правдивости. Это неизменно.
- Нахожу это разумным, - сказал он. - Мне не терпится начать.
- Удивительно, как это ты никогда не обращался к Бене Джессерит с
просьбой о наставнице, - сказала она. - Они бы ухватились за возможность
сделать тебя своим должником.
- Моя мать и слушать не желала, когда я упрашивал ее об этом. Но
теперь... - он пожал плечами, красноречивый довод за изгнание Вэнсики. -
Не начать ли нам?
- Лучше было бы начать, когда ты был намного моложе, - сказала
Джессика. - Теперь тебе будет трудней, да и времени понадобится намного
больше. Ты должен будешь начать с обучения терпению, крайнему терпению.
Молюсь, чтобы ты не счел это слишком высокой ценой.
- Не за ту награду, что ты предлагаешь.
В его голосе она услышала искренность, настойчивость ожиданий и
оттенок благоговейного страха. Подходяще, есть откуда начать.
- Тогда, искусство терпения, - сказала она. - Начнем с некоторых
элементарных упражнений прана и бинду для руки ног и для дыхания. Кисти
рук и пальцы оставим на потом. Ты готов?
Ока опустилась на табуретку лицом к нему.
Фарадин кивнул, силой сохранив на лице ожидающее выражение, чтобы
скрыть внезапный признак страха. Тайканик предостерегал его, что должна
быть какая-то хитрость за предложением леди Джессики, что-то, затеянное
Сестрами. "Нельзя верить, что она их покинула, или что они покинули ее".
Фарадин прервал этот довод вспышкой гнева, о которой немедленно пожалел.
Его эмоциональная реакция заставила его быстрее согласиться с
предостережениями Тайканика.
Фарадин посмотрел на углы комнаты, на тонкое поблескивание самоцветов
под нишами сводов. Все эти мерцающие штучки на самом деле не были
самоцветами - все, происходящее в этой комнате, должно быть записано, и
надо будет собранно и вдумчиво пересмотреть каждый нюанс, каждое слово,
каждое движение.
Джессика улыбнулась, увидя направление его взгляда, но не выдала, что
понимает, куда отвлеклось его внимание.
- Чтобы научиться терпению на Пути Бене Джессерит, - сказала она, -
ты должен начать с распознания сущностной, животной нестабильности нашего
мироздания. - Мы называем природу - имея в виду все ее проявления, вместе
взятые - Крайней Не-Абсолютностью. Чтобы освободить свое зрение и суметь
распознать эту заданность изменчивости путей природы, вытяни руки перед
собой. Посмотри на свои вытянутые руки, сперва на ладони, затем на тыльные
