Свободного Махди; также применяется Космическим Союзом
Навигаторов и орденом Сестер Бене Джессерит.
"Королевский словарь", издание пятое.
Две большие кошки вышли на рассвете из-за скал, легко перепрыгивая
валуны. Они не собирались охотиться, просто осматривали территорию. Их
называли Лазанскими тиграми, выведенными специально, и привезенными сюда,
на планету Салуза Вторая, почти восемь тысяч лет назад. Генетические
манипуляции, произведенные с древней Терранской породой, стерли некоторые
природные черты, характерные для тигров и усовершенствовали другие. Клыки
остались длинными. Морды их были широкие, глаза настороженные и умные.
Лапы были увеличены, чтобы они твердо стояли на неровной почве, и их
спрятанные когти могли бы выпускаться не менее чем на 10 см, причем
заостренные на концах не хуже стальных лезвий. Их шкура была
рыжевато-коричневого цвета, по делало их почти невидимыми на фоне песка.
Они отличались от своих предков еще по одному признаку: в их мозг был
имплантирован вспомогательный стимулятор, причем тогда, когда они были
детенышами. Стимуляторы делали их зависимыми от того, кто владел
передатчиком.
Было холодно, и пока кошки изучали территорию, из ноздрей их шел пар.
Перед ними расстилалась земля Салузы Второй, которую оставили нетронутой,
в первозданном виде - сухой и голой, ведь здесь жило несколько песчаных
червей, завезенных с Арракиса и бережно сохраняемых живыми, потому что
монополия по производству меланжа могла в любой момент рухнуть. Там, где
стояли кошки, ландшафт представлял достаточно скучно зрелище: кругом одни
рыжевато-коричневые скалы и разбросанные тут и там тощие кусты
серебристо-зеленого цвета, которые отбрасывали длинные тени в лучах
утреннего солнца.
Неожиданно кошек насторожило какое-то движение. Сначала, медленно,
они скосили глаза влево, потом, не торопясь, повернули головы в том же
направлении. Далеко внизу, на потрескавшейся земле, шли двое детей,
держась за руки и с трудом передвигаясь по сухому песку. Дети, по всей
видимости, не достигли еще девяти-десятилетнего возраста. Они были
рыжеватые и одеты в стилсьюты, частично отороченные богатыми белыми
буквами, которые прикреплялись по краям, а на лбу сиял ястребиный герб
Дома Атридесов, выполненный из плиток, украшенных яркими, светящимися
драгоценными камнями. Они шли и весело болтали, и их голоса очень ясно
доносились до охотничьих кошек. Тигры Лазана очень хорошо знали эту игру;
они и раньше в нее играли, но сейчас продолжали стоять неподвижно, ожидая
щелчка, который включит охотничий сигнал в их вспомогательных
стимуляторах.
Теперь вслед за кошками появился человек. Его взору предстала сцена:
кошки, дети. Человек был одет в рабочий мундир сардукара, выполненный в
сером и черном цветах, со знаками отличия Левенбрега, помощника Башара.
Под его рукой, огибая шею, проходил ремешок, который поддерживал на груди
вспомогательный передатчик, упакованный в тонкий чехол. До кнопки
управления он мог легко дотянуться любой рукой.
Кошки не обратили ни малейшего внимания на его приближение. Они
узнали этого человека по звуку и запаху. Он остановился в двух шагах от
кошек, вытирая лоб. Воздух был холодный, но от этой работы было жарко.
Перед его блеклыми глазами предстало следующее зрелище: кошки и дети. Он
убрал под свой рабочий шлем влажную прядь светлых волос, дотронулся до
микрофона, имплантированного в горло.
- Кошки держат их в поле зрения.
Ответный голос послышался из приемников, помещенных за ушами.
- Мы видим их.
- Пора? - спросил Левенбрег.
Голос, который отвечал, снова донесся до него через приемники,
расположенные за ушами.
- Они смогли бы сделать это без команды? - продолжал голос.
- Они готовы, - сказал Левенбрег.
- Очень хорошо. Давай посмотрим, может быть, достаточно четырех
условных этапов?
- Передайте, когда вы будете готовы.
- В любое время.
- Ну, тогда сейчас, - сказал Левенбрег.
Он дотронулся до пульта, находящегося с правой стороны
вспомогательного передатчика, причем сначала он отодвинул крышку, которая
закрывала пульт. Теперь кошки были свободны от его управления, их ничто
больше не удерживало. Он держал руку над черным переключателем,
расположенным под красным, готовый остановить животных, если они вдруг
повернут в его сторону. Но они не обращали на него внимания, они припали к
земле и начали спускаться по сопкам вниз, к детям. Их огромные лапы
скользили мягко и плавно.
Левенбрег присел на корточки, чтобы понаблюдать за ними, зная, что
где-то поблизости спрятана камера, которая передавала всю эту сцену на
секретный монитор, внутрь крепости, где жил Принц.
Вскоре кошки начали делать скачки, а потом побежали.
Дети, которые продолжали пробираться по скалистой местности, все еще
не замечали опасности. Один из них смеялся, его высокий и чистый голос
буквально рассыпался в чистом воздухе. Другой ребенок споткнулся, и найдя
равновесие, обернулся и увидел кошек. Ребенок указал на них: "Смотри!"
Оба ребенка остановились и с любопытством стали смотреть на
удивительное вторжение в их жизни. Они все еще продолжали стоять, когда
Лазанские тигры набросились на них - одна кошка на каждого ребенка - и
сбили с ног. Дети умерли с привычной для тигров внезапностью, им быстро
сломали шеи. Кошки начали есть.
- Мне отозвать их? - спросил Левенбрег.
- Пусть закончат. Они хорошо с этим справились. Я знал, что они
справятся, эта пара просто великолепна.
- Лучшая, которую я когда-либо видел, - согласился Левенбрег.
- Ладно, хорошо. Транспорт за тобой отправили. Теперь мы заканчиваем
связь.
Левенбрег стоял, вытянувшись. Он старался не смотреть на выступ в
скале слева от него, где был скрыт яркий блеск оптики передающей секретной
камеры, которая передавала его прекрасную работу Башару, находившемуся
далеко в зеленых землях столицы. Левенбрег улыбался. За эту работу его
ожидало повышение. Он уже чувствовал знак Батора на своей шее - а
когда-нибудь, и Бурсега... И даже, однажды, Башара. Люди, которые хорошо
служили в войсках Фарадина, внука последнего Императора Шаддама IV,
получали приличное повышение по службе. Однажды, когда Принца усадят на
законный трон, тогда будут одаривать еще большими поощрениями. Знак
Башара, возможно, не завершает цепь этих званий. Во многих мирах этой
Империи были еще Бароны и Графы... Но это возможно лишь тогда, когда,
наконец, уберут близнецов Атридесов.
5
Свободный должен вернуться к своей изначальной вере и
к своему гениальному предназначению по формированию
человеческих общностей; он должен вернуться к прошлому,
где этот урок на выживание был получен в борьбе с
Арракисом. Единственным делом Свободного должно стать
открытие его души внутренним древним учениям. Миры
Империи, Ландсраада и КХОАМ не имеют ничего существенного,
чтобы передать им. Они будут лишь отнимать у свободных их
души.
Проповедник из Арракина.
Леди Джессика оказалась окруженной со всех сторон океаном людской
массы, которая простиралась вглубь серо-коричневой плоскости посадочного
поля, где совершил посадку ее корабль, который потрескивал и шипел после
резкого перехода из одного пространства в другое. Она приблизительно
прикинула, что там было полмиллиона людей, и примерно треть из них
являлись паломниками. Они стояли в жутком молчании, их внимание было
приковано к платформе выходного шлюза из транспортного корабля, где
затемненный люк скрывал ее и ее свиту.
До полудня оставалось два часа, но воздух над толпой уже отражал едва
заметное марево, обещающее очень жаркий день.
Джессика дотронулась до посеребренных сединой волос цвета меди,
которые обрамляли ее овальное лицо под капюшоном из козьей шерсти, потому
что она была Преподобной Матерью. Она знала, что после такого длительного
путешествия выглядит не лучшим образом, а черный цвет ее капюшона из
козьей шерсти был не ее цветом. Но она облекалась здесь в это одеяние и
раньше. Значимость этот грубой одежды еще не была утрачена Свободными. Она
вздохнула. Путешествие через пространство не прошло незаметно для нее, и
было еще кое-что, отягощающее ее воспоминания, - еще одна поездка с
Келадана на Арракис, когда ее Герцог был принужден жить в этом поместье
несмотря на его собственное мнение.
Медленно исследуя обстановку, используя способности, которые дало ей
учение Бене Джессерит, чтобы не упустить важные детали, она внимательно
смотрела на море людей. Всюду были видны колпаки стилсьютов скучно-серого
цвета, исконная одежда Свободных из далекой пустыни; были паломники в
белой одежде со знаками раскаяния на плечах, тут и там были видны толпы
богатых купцов, облаченных в легкую одежду без капюшонов, демонстрирующих
свое презрение к знойному, иссушающему воздуху Аппаксены... а также в
стороне стояла отдельной группой делегация из Общества Верующих
(Квизарата) в зеленых робах и просторных глубоких капюшонах.
Только когда она оторвала взгляд от толпы, она поняла, что вся эта
сцена напоминает чем-то то время, когда ее точно так же встречали, но с
ней тогда был ее возлюбленный Герцог. Как давно это было? Более двадцати
лет тому назад. Ей не нравилось думать о тех сердечных переживаниях. Время
своим тяжелым бременем давило на нее изнутри, и, казалось, что она никогда
не покидала эту планету.
"Еще раз в пасть дракона", - подумала она.
Здесь, на этой равнине, ее сын отвоевал Империю у последнего
Императора Шаддама IV. Историческое потрясение оставило след в умах и
верованиях людей.
Она слышала сзади себя постоянную возню своей свиты, не удержалась и
снова вздохнула. Они должны ждать Алию, которая запаздывала. Группа во
главе с Алией появилась, наконец, у дальнего края толпы, вызвав бурю
рукоплесканий, когда Королевская охрана влилась в толпу, чтобы расчистить
путь.
Джессика еще раз окинула взглядом весь ландшафт. Много отличий
представилось ее испытывающему взгляду. На контрольной башне посадочного
поля был сооружен балкон для молящихся. А далеко с левой стороны равнины
стояло огромное внушающее страх сооружение из пластали, которое Пол
воздвиг в качестве своей крепости - личного "съетча, возвышающегося над
песками". Это было самое большое сооружение, которое когда-либо возводил
человек. Целые города могли бы поместиться внутри его стен, и еще осталось
бы свободное место. Теперь в ней размещалась самая могущественная правящая
сила в империи, Квизарат Алии, который она создала над телом своего брата.
"Это место должно рухнуть", - подумала Джессика.
Делегация во главе с Алией подошла к подножию трапа и остановилась
там в ожидании. Джессика узнала грубые черты Стилгара. И, о Господи! Там
стояла принцесса Ирулэн, пряча свою жестокость в прелестном теле с шапкой
золотых волос, убранных лентами.
Казалось, что годы Ирулэн не наложили отпечаток на ее внешность. Это
был вызов. И там, впереди клина, была Алия, черты ее лица были вызывающе
юными, ее глаза были обращены вверх на отверстие люка. Губы Джессики
вытянулись в тонкую линию, глаза внимательно рассматривали лицо дочери.
