- Ну, с тех пор, как он пришел в "Ахиллесов Щит", прошло уже шесть
лет, и много раз он проявлял себя с самой лучшей стороны. Мы считаем его
одним из наиболее умелых оперативников - там, где дело идет на грани
риска, ему нет равных среди наших агентов. Да, он изменился, - Матер
улыбнулся. - Но насколько глубоко - о том я судить не берусь.
29. В РАЗВЕДКЕ
Они проехали мимо ворот; трое мужчин, сидевших в машине, медленно
поворачивали свои головы, глядя на подъездную аллею, чтобы узнать, куда
она ведет. Но аллея сворачивала в густую рощу, и переплетенные ветви
скрывали посыпанную мелким гравием дорогу от любопытных взоров.
Пассажир на переднем сиденье кивком головы указал на старый
двухэтажный домик, стоящий по ту сторону тяжелых железных ворот. Машина
проехала мимо, не замедляя скорости.
Машина плавно катилась по проселку; некоторое время они разглядывали
высокую стену - пышно разросшийся кустарник и деревья рощи выглядывали
из-за изрядно попорченной непогодой кирпичной кладки. Так они ехали
довольно долго, пока слева не показался узкий просвет меж деревьями. В
глубь просеки вела узкая колея, и машина свернула туда. Двое пассажиров не
отрывали глаз от колючей живой изгороди, сменившей прочную каменную
ограду. Сквозь просветы в ней можно было мельком увидеть склоны холмов,
поросших кустарником, рощу и широкое озеро. Пассажир на заднем сидении
приказал водителю остановить машину.
Хотя деревья, растущие близ дороги, загораживали почти весь пейзаж,
все же им нетрудно было различить в мелькании ветвей большое здание из
красного кирпича, стоящее на противоположном берегу озера, раскинувшегося
в низине меж двух холмов. Человек на заднем сидении негромко сказал
водителю, чтобы он ехал дальше, очевидно, не желая слишком долго
задерживаться на одном месте.
Узкая колея, с обеих сторон окруженная зеленью, смыкавшей свои тонкие
ветви над крышей машины, в конце концов вывела их на более удобную и
широкую дорогу. Автомобиль повернул налево и, набрав среднюю скорость,
поехал дальше. Не обращая внимания на изгибы дороги и невысокие холмы, на
которые поднималась машина, двое наблюдателей глядели налево, где рос
густой лес. В зеркале заднего обзора водитель заметил догонявшую их
"Гранаду" и сообщил об этом своим спутникам. "Гранада" чуть притормозила,
держась метрах в пятидесяти от их автомобиля, и теперь ехала за ними по
пятам, не вынуждая водителя передней машины увеличивать скорость, но и не
отставая.
Водитель передней машины ждал, когда впереди покажется перекресток
или развилка, по которой можно свернуть направо. Дождавшись первого
перекрестка, он проехал мимо него. Вскоре показался другой перекресток, и
водитель свернул с прежней дороги.
В зеркале заднего обзора водитель увидел, как "Гранада" пронеслась
мимо по проселку, с которого он только что свернул. Двое пассажиров,
сидевших в ней, повернули головы направо и поглядели вслед свернувшему с
дороги автомобилю. Все так же ровно ведя свой автомобиль, водитель
продолжал неспешно удаляться от покинутой им дороги, плавно набирая
скорость.
Только когда они проехали около двух километров, водитель притормозил
у обочины и обернулся к своим спутникам.
Пассажир на заднем сидении кивнул. То, что они увидели, подтверждало
слова человека со шрамом на лице (им все-таки удалось заставить его
заговорить): поместье было очень большое, даже громадное.
30. РАСПРАВА ВО ТЬМЕ
Квинн-Риц был один в своем кабинете на девятнадцатом этаже
штаб-квартиры "Магмы".
Едва заметная довольная улыбка трогала губы вице-президента,
дорабатывающего последний параграф своего отчета о ситуации с новыми
месторождениями меди в Папуа Новой Гвинее. Он задумал подготовить этот
отчет, столь спешно затребованный Феликсом Клином, перед тем, как уйти из
здания. Квинн-Риц торопился с подготовкой отчета, чтобы президент
корпорации смог доложить эти новости на утреннем заседании Совета
директоров в понедельник. Было очень важно не упустить момент, поскольку
вице-президент хотел, чтобы основой доклада главы "Магмы" стал именно этот
отчет.
Есть ли у них хоть какие-нибудь реальные шансы выиграть эту битву за
медь? Даже если "Магма" даст высокопоставленным государственным чиновникам
взятку, намного превосходящую ту сумму, которую пришлось выложить их
соперникам, все равно долгосрочные права на разведку в той местности,
предоставленные "Рудодобывающим", будет не так просто аннулировать.
Он собрал в стопку разбросанные по столу бумаги. Завтра утром первым
делом он отнесет их своему секретарю, чтобы тот отпечатал отчет. Он еще
раз пробежал глазами несколько фраз, довольный удачной формулировкой: она
скромно и ненавязчиво, но в то же время очень ясно подчеркивала весь
гигантский труд, который он предпринял в целях охраны информации об этом
месторождении, чтобы кто-либо из их многочисленных конкурентов, и в первую
очередь "Рудодобывающие", не узнали о переговорах между "Магмой" и
официальными лицами Новой Гвинеи. В отчете упоминалось и о том, как он
старался обойти все остальные компании, ускорить переговоры о получении
неограниченной лицензии на разведку цветных металлов, на протяжении
нескольких месяцев пытаясь связаться с местным агентом "Магмы" по
телефону, факсу и даже через личного посланца в ту гостиницу, где
остановился агент. Но, к сожалению, агента на месте обнаружить не удалось
(по крайней мере, так написал Квинн-Риц в своем отчете), а вскоре после
этого главный соперник "Магмы" узнал о новом "открытии", причем столь
внезапное исчезновение местного агента "Магмы" и заявление
"Рудодобывающих" о неограниченных правах на разведку в том районе весьма
подозрительно совпадают по времени...
Он усмехнулся, перечитав последние строки отчета.
Пора идти домой, размышлял он, ухмыляясь. Хватит на сегодня. Конечно,
отчет мог бы быть более полным, но какого черта он должен возиться с этими
проклятыми бумажками еще и в воскресенье? Было уже далеко за полдень, и
небо потемнело, затянутое тучами, из которых падал мелкий дождь. Но прежде
чем уйти можно позволить себе глоток джина с тоником, чтобы отметить еще
одну удачную хитрость.
Встав из-за стола, он подошел к застекленному стенному шкафчику и
открыл его, чтобы взять из бара, который он на всякий случай держал в
кабинете для приема гостей и важных делегаций, высокий стакан и бутылку
джина. Ведерко для льда было пусто, но кто, к чертям, в такое время будет
думать о льде? Квинн-Риц налил в стакан добрую порцию спиртного и развел
его равным количеством тоника. Поднося стакан к губам, он услышал за
дверью какой-то шум. Его рука замерла на полпути вверх.
Он пожал плечами. Охрана обходит коридоры, заглядывая во все
кабинеты, только и всего. Он поднял стакан. "Ваше драгоценное здоровье!" -
сказал он самому себе, прежде чем сделать первый глоток. Смесь приятным
теплом разбежалась по жилам, придавая бодрости и снимая с души остатки
беспокойства и тревоги. Он стал думать о приятных, радостных вещах. Всего
несколько месяцев осталось пресмыкаться перед этим несносным недомерком, а
после - домой с деньгами. Деньги, много денег, и престижная работа на
фирму, которая по достоинству оценит его богатый опыт и деловую хватку. И,
конечно, не останется в долгу за прежние многочисленные услуги, которые он
уже оказал этой компании. Ради этого стоит рисковать. Ну, что, в конце
концов, сможет сделать "Магма", даже если обнаружит, что именно он был
тайным информатором ее конкурентов? Потащит его в суд? Нет, это было бы
большой глупостью с их стороны. Он слишком много знает и может пригрозить
своим бывшим коллегам разоблачением. Вряд ли держатели акций будут очень
рады, когда узнают всю правду о том, чем занимается Феликс Клин в
корпорации. Ведь об этом не знает практически никто. Даже "Рудодобывающие"
уверены, что у "Магмы" просто-напросто хорошо поставлена разведка полезных
ископаемых - прекрасные специалисты, квалифицированные геологи... А
финансовая пресса получит пикантнейший скандальчик, который она
постарается раздуть до весьма внушительных размеров. Нет, самое худшее,
что с ним могут сделать, - это потихоньку уволить, заплатив вдобавок
кругленькую сумму за то, что он будет держать свой рот на замке. Но вместо
этого они, похоже, собираются выгнать девчонку, Кору.
И он опять улыбнулся.
Квинн-Риц медленно повернул голову к двери в кабинет. Неужели кто-то
все еще стоит с той стороны? Он был уверен, что слышал какой-то звук,
донесшийся из коридора. Поставив стакан на край стола, вице-президент
"Магмы" подошел к полуоткрытой двери.
Открыв ее, он выглянул наружу. "Есть там кто-нибудь?" - произнес он
довольно громко, подумав, что со стороны он, наверное, выглядит весьма
глупо.
Ответа не последовало.
Он сделал шаг вперед, почувствовав едва уловимый терпкий аромат, и
тотчас же что-то мягкое окутало его голову, полностью закрыв лицо. Свет
померк перед глазами вице-президента "Магмы".
Чьи-то руки сильно подтолкнули его вперед. Он потерял равновесие, и,
сделав несколько нетвердых шагов, упал ничком. Несколько минут он лежал на
полу, скорчившись в неловкой позе, боясь пошевелиться, ослепленный
странной повязкой, закрывавшей его лицо.
Несколько минут он собирался с духом; он был слишком напуган сейчас,
чтобы хоть что-то соображать. Сквозь плотную ткань, полностью закрывавшую
его голову, он расслышал негромкий стук закрывающейся двери. Он затрясся
всем телом.
Быстрая ходьба по коридору на подгибающихся от страха ногах
показалось ему долгим, мучительным, непрекращающимся кошмаром; она стала
самым ужасным переживанием, которое ему - до сих пор - довелось испытать.
Его непреклонно и грубо тащили навстречу неизвестной судьбе. Теперь он мог
представить себе, что чувствовали разбойники в Англии старых времен, когда
их, связанных, с лицом, закрытым низко надвинутым капюшоном, вели на
виселицу, даруя им последние короткие и потому слишком драгоценные
мгновенья для того, чтобы они могли прочувствовать всю глубину вечности,
которая ждала их в конце недолгого пути (для подобных чувств в сердце
осужденного всегда найдется уголок; неважно, как долог будет его последний
путь и насколько сурово будут обходиться палачи с беспомощной жертвой,
попавшей им в руки, таща ее к месту казни - какой-то уголок сознания
перепуганного, отчаявшегося, может быть, даже бьющегося в руках стражи
человека все равно останется спокойным и ясным, его не коснутся хаос и
смятение, царящие в эти минуты в душе несчастного пленника, и он с
ошеломляющей четкостью будет фиксировать каждый шаг, сделанный на этом
страшном пути...). Его крепко держали два человека - хотя они не
произносили ни слова, ни звука в ответ на его испуганные просьбы, угрозы и
крики, он был уверен, что конвоиров двое - они подняли его с пола возле
его собственного кабинета и повели куда-то по коридору... Лифт... Они
привели его в лифт. Зачем? Куда они хотят его утащить? О, Господи,
неужели... Неужели эти люди охотятся за Феликсом Клином? Значит, они
ошиблись, приняв его за экстрасенса? Скорее всего, именно так оно и есть!
Тогда нужно как можно скорее объяснить им, что они схватили не того
человека, который им нужен. Квинн-Риц не испытывал ни малейшей приязни, а
тем более - преданности Феликсу Клину. Он был готов выложить все, что
