нуль. Прибор работал только день или два, прежде чем разбился о какой-то
камень. Я даже не знал, какой путь после перевала мы преодолели и сколько
нам еще предстояло спускаться. Животные и пожитки пребывали в
относительном порядке: мы потеряли только двух мулов. Красотка Девица
однажды ночью свалилась с обрыва и сломала ногу, я мог лишь избавить ее от
боли. Я не стал разделывать тушу, потому что у нас было свежее мясо; кроме
того, я не мог сделать этого так, чтобы не видели остальные мулы, Джон
Ячменное Зерно просто удрал и ночью умер или пал жертвой прыгуна - когда
мы его нашли, труп был уже объеден.
Сдохли три курицы, не повезло и двум поросятам, однако свинья усердно
выкармливала остальных.
У меня оставалось уже только два запасных колеса. Потеряй я еще два
при очередной поломке, придется бросить один фургон.
Колеса и заставили меня принять решение.
(Опущено примерно 7000 слов, в которых описываются трудности спуска
со склона хребта.)
Наконец мы вышли на плато и с него увидели раскинувшуюся перед нами
долину.
Минерва, то была прекрасная долина - широкая, зеленая,
очаровательная... тысячи и тысячи гектаров идеальных сельскохозяйственных
угодий. Вытекая из ущелья, река смиряла свой норов и лениво извивалась меж
невысоких берегов. Далеко-далеко высился высокий пик, увенчанный снежной
шапкой. Снеговая линия позволила мне оценить его высоту - около 6000
метров. Мы находились в субтропиках, и лишь очень высокая гора могла
удержать столько снега в такое долгое и жаркое лето.
Мне показалось, что эту прекрасную гору и зеленую роскошную долину я
уже где-то видел. Гора напоминала гору Худ в тех краях, где я родился и в
первый раз стал молодым. Но эту долину, этот увенчанный снегами пик никто
из людей еще не видел.
Я приказал Баку остановить колонну.
- Адора, мы дома. Видишь, вон он, перед нами, в этой долине.
- Дом, - повторила она. - О мой дорогой!
- Не хлюпай!
- Я не хлюпаю, - ответила она, хлюпая носом. - Но у меня скопилось
столько слез, что, когда появится свободная минутка, я пореву всласть.
- Отлично, дорогая, - согласился я, - когда у нас будет для этого
время. Давай-ка дадим имя горе. Пусть будет гора Доры.
Она задумалась.
- Нет, это неподходящее имя. Пусть будет гора Надежды. А все, что
внизу, пусть называется Счастливой долиной.
- Дора-Адора, ты неизлечимо сентиментальна.
- Поговори мне! - Она прикоснулась к своему большому животу. - Долина
будет Счастливой, потому что именно здесь я намереваюсь родить чудесного
голодного звереныша, а гора будет называться горой Надежды просто потому,
что она действительно гора Надежды.
Бак стоял у первого фургона и ждал, чтобы ему объяснили, почему мы
остановились.
- Бак, - сказал я, указывая в сторону долины, - там будет наш дом. Мы
пришли. Это дом, парень. Ферма.
Бак оглядел долину.
- О'гей.
...во сне, Минерва. Это были не прыгуны - на теле Бака не оказалось
следов укусов. Наверное, острая сердечная недостаточность, однако я не
стал вскрывать его, чтобы удостовериться. Трудяга Бак был стар. Я не хотел
брать его с собой и пытался оставить на пастбище у Джона Меджи. Но Бак
отказался. Мы были его семьей - Дора, Бьюла и я, - и он хотел идти вместе
с нами. Я сделал его старшим среди мулов и не заставлял работать, то есть
никогда не ездил на нем и не запрягал. Обязанности Бака заключались в
руководстве мулами, и его терпению и мудрости мы во многом обязаны тем,
что в конце концов пришли в Счастливую долину. Без него мы бы туда не
добрались.
Быть может, он прожил бы еще несколько лет, останься он тогда на
пастбище. А может быть, умер бы от одиночества после нашего ухода. Кто
знает?
Я даже думать не смел о том, чтобы разделать его. Боюсь, у Доры
случился бы выкидыш, приди я к ней с этой идеей. Глупо хоронить мула,
когда прыгуны и непогода скоро позаботятся о его трупе, но я похоронил
его.
Чтобы закопать мула, нужна громадная яма, а мы еще не спустились к
мягкой почве на дне долины. Нам еще предстояло до нее дойти.
Но сначала мне пришлось решить кадровую проблему. Следом за Бьюлой в
очереди на водопой стоял Кен, крепкий и сильный мул, разговаривавший
достаточно складно. С другой стороны, Бьюла на всем пути помогала Баку
командовать... но я не помню, чтобы стадом мулов командовала кобыла.
Минерва, это только для хомо сапиенс не проблема... во всяком случае
здесь, на Секундусе. Но если речь идет о животных, это существенно.
Слонами командует самка. Среди кур главный петух, а не курица.
Распоряжаться в стае собак могут как кобель, так и сука. Там, где все
определяет пол, человеку лучше не соваться со своими обычаями.
Я решил посмотреть, справится ли с делом Бьюла, поэтому велел ей, в
качестве испытания, выстроить мулов, чтобы запрячь, - нужно было еще и
отвести их подальше, пока я буду хоронить Бака... Они нервничали, не
находили себе места; смерть старшего расстроила всех. Не знаю, как мулы
воспринимают смерть, но они к ней не безразличны.
Бьюла моментально принялась за дело, а я тем временем следил за Кеном
- тот безропотно занял свое обычное место возле Дейзи. Когда я запряг их,
свободной осталась только Бьюла. Итак, мы потеряли уже трех мулов.
Я объяснил Доре, почему животных нужно отвести подальше. Справится ли
она, если мулами будет распоряжаться Бьюла? Или лучше это сделать мне
самому? Тут возникла вторая проблема: Дора хотела присутствовать при
похоронах Бака, более того, она сказала:
- Вудро, я могу помогать тебе рыть. Бак был моим другом, и ты это
знаешь.
- Дора, - ответил я, - беременная женщина вправе позволить себе все,
что угодно, за исключением того, что может ей повредить.
- Дорогой мой, я себя прекрасно чувствую, физически то есть, но я
ужасно расстроилась из-за Бака, потому и хочу помочь.
- И я тоже считаю, что ты в хорошей форме, только лучше, чтобы так
оно и оставалось. Больше всего ты поможешь мне, если останешься в фургоне.
Недоношенных нам здесь выхаживать негде, а хоронить ребенка вместе с Баком
я не хочу.
Глаза Доры расширились.
- Ты думаешь, что такое возможно?
- Любимая моя, не знаю. На моей памяти бывало, что с беременной
женщиной ничего не случалось, когда она переносила невероятные трудности.
С другой стороны, я видел, как теряют детей, на мой взгляд, совершенно без
причины. Вот тебе единственное правило, которое мне известно: не рискуй
понапрасну. А этот риск нам не нужен.
Короче, нам снова удалось поладить, но на это ушел лишний час. Я
отцепил второй фургон, расставил забор, поместил четырех коз внутри загона
и оставил Дору в этом фургоне. А потом отогнал первый фургон на три или
четыре сотни метров, распряг мулов и велел Бьюле следить, чтобы они не
разбрелись. Кену же приказал помогать ей. Оставил им в помощь еще и Фрица,
а Леди Мак взял с собой, чтобы высматривала прыгунов и приглядывала за
окрестностями. Вообще-то укрыться здесь было негде: ни высокой травы, ни
кустов - почти ухоженная лужайка. Но я должен был лезть в яму и не хотел,
чтобы к нам кто-нибудь сумел подобраться незамеченным.
- Леди Макбет. Сторожи! Вверх!
Дора осталась в фургоне.
Чтобы в последний раз позаботиться о нашем старом друге, я потратил
почти весь день. Пришлось сделать перерыв на ленч, несколько раз попить и
отдышаться в тени фургона. Краткий отдых я делил с Леди Мак и всякий раз,
подымаясь наверх, позволял ей спуститься вниз. Один раз нам помешали...
Дело было уже после полудня и я уже почти закончил рыть яму, когда
Леди Мак залаяла. Я мгновенно выскочил из дыры с бластером в руке,
рассчитывая увидеть прыгуна. Но это оказался дракон...
Я не особенно удивился, Минерва: коротко общипанная трава - почти как
газон - свидетельствовала скорее о присутствии дракона, чем горного козла.
Вообще драконы не опасны и могут разве что случайно затоптать тебя. Они
неторопливы, глупы и ограничиваются исключительно растительной пищей. О,
конечно, они уродливы, их можно испугаться. Больше всего они похожи на
шестиногого трицератопса. Но это все. Прыгуны к ним не пристают: пытаться
прокусить толстую шкуру - пустая трата времени. Я забрался к Доре в
фургон.
- Видала такого хоть раз, любимая?
- Не так близко. Боже, какой он огромный!
- Крупный экземпляр, это верно. Но скорее всего он уйдет. Не хотелось
бы тратить на него заряд без необходимости.
Но проклятая зверюга не уходила. Минерва, должно быть, дракон этот
оказался настолько туп, что принял фургон за даму своей породы. У них
трудно отличить самца от самки. Но они определенно разнополы: дракон на
драконихе - внушительное зрелище.
Когда зверь приблизился на сотню метров, я выскочил из-за забора,
прихватив с собой Леди Мак, - та уже дрожала от нетерпения. Сомневаюсь,
что ей приходилось видеть такую зверюгу: в тех краях, где находится
"Доллар ребром", их извели задолго до того, как она родилась на свет. Леди
забегала вокруг него, осторожно облаивая издалека.
Я надеялся, что Леди заставит дракона уйти, но этот недоделанный
носорог не обратил на нее никакого внимания. Он медленно брел прямо к
фургону, поэтому, чтобы добиться внимания, я выстрелил из игольного
пистолета примерно туда, где у него должны быть губы. Зверюга остановилась
- наверное, удивилась - и широко распахнула рот. Этого я и ждал: не
следовало тратить целый заряд, чтобы прожечь бронированную шкуру. Значит,
так: минимальный разряд бластера прямо в рот дракону - и еще одного нет в
живых.
Он постоял несколько секунд и медленно рухнул. Я подозвал Леди и
отправился назад, к забору. Дора ждала.
- Можно я погляжу на него?
Я посмотрел на солнце.
- Любимая, я намереваюсь покончить с Баком до темноты, потом придется
привести мулов назад и отъехать подальше. Или ты хочешь, чтобы мы разбили
лагерь прямо здесь - между могилой и мертвым драконом?
Дора не настаивала, и я вернулся к работе. Примерно через час я
углубил и расширил яму, достал блок и треногу, обвязал задние ноги Бака и
потащил.
Дора вышла со мной.
- Минуточку, дорогой. - Она похлопала Бака по шее, потом склонилась и
поцеловала его в лоб. - Ну, хорошо, Вудро, давай.
Я навалился на канат. На какой-то миг мне даже показалось, что фургон
сдвинется с места, несмотря на тормоза. Но с места сдвинулось тело Бака и
поползло к могиле. Свалив его в яму, я отцепил крюк и немедленно приступил
к делу: за двадцать минут закидал яму, которую выкапывал почти целый день.
- Подымайся в фургон, Адора. Это все.
- Лазарус, хотелось бы знать: что говорят в подобных случаях? Ты не
знаешь?
Я подумал. Мне доводилось слыхать с тысячу похоронных речей, но по
большей части они мне не нравились. Поэтому я составил из них одну
короткую.
- Господи Боже, где бы ты ни был, прошу тебя, позаботься об этом
хорошем существе. Он все делал, как надо. Аминь.
(Опущено.)
...даже эти первые годы не были для нас очень трудными, поскольку в
Счастливой долине росло все и давало по два и по три урожая в год. Но ее
следовало бы наименовать долиной Драконов.
Досаждали нам и прыгуны, особенно небольшие, которые охотились
стаями. По ту сторону Бастиона о таких не знали. Но проклятые драконы! Они
достали меня по-настоящему. Когда четыре дня подряд тебе вытаптывают одно
и то же картофельное поле, невольно начинаешь утомляться.
Прыгунов можно было травить, и я так и делал. Их можно было ловить
ради разнообразия. А можно было просто выложить приманку и, сев возле нее
