эту штуку обеими руками, дорогая. Тебе удобно?
- Забавно!
- Даже очень, малышка. Бак! Ты слышишь меня, мальчик?
Мул кивнул.
- Ступай, ступай шагом в город. Иди медленно. Осторожно, не
споткнись. Понял меня? Я не собираюсь дергать за узду.
- Мммедлно... ттта?
- Так, Бак.
Гиббонс бросил уздечку на шею Бака и сжал его бока коленями. Бак
направился к городу.
Через несколько минут маленькая девочка печально спросила:
- А что будет с мамой и папой?
- С мамой и папой все хорошо. Они знают, что я забочусь о тебе. Как
тебя зовут, дорогуша?
- Дора.
- Хорошее имя. Дора. Очень милое. А ты хочешь узнать, как меня зовут?
- Этот человек звал тебя банкиром.
- Но зовут меня по-другому, Дора. Этим словом называется моя работа,
а зовут меня... дядя Гибби. Ну как, можешь повторить?
- Дядя Гибби. Забавное имя.
- Действительно, Дора. А едем мы на Баке. Он мне друг и будет и твоим
другом, так что поздоровайся с Баком.
- Здравствуй, Бак.
- Здррат... орра!
- А он говорит понятнее, чем большинство мулов! Правда?
- Бак - самый лучший мул на Новых Началах. Он самый умный, а когда мы
избавимся от этой уздечки - Баку не нужна упряжь, - он будет разговаривать
понятнее... Ты сможешь научить его новым словам. Согласна?
- О да! - ответила Дора. - Если мама разрешит.
- Разрешит, не сомневайся. А ты любишь петь, Дора?
- Ага, я знаю такую песенку, чтобы хлопать в ладоши. Но сейчас
хлопать нельзя. Или можно?
- Полагаю, что тебе лучше держаться покрепче. - Гиббонс поспешно
перебрал в памяти все веселые песни, которые знал. С дюжину пришлось
отвергнуть, как не пригодные для нежных ушей юных девиц. - Ну а как насчет
этой?
За углом, за углом
Есть ломбард,
Где обычно я держу пальто.
- Ты можешь спеть это, Дора?
- О, это несложно! - И малышка запела тоненьким голоском, настолько
высоким, что Гиббонсу вспомнился щебет земных канареек. - А это все, дядя
Гибби? А что такое "ламбар"?
- Это место, где держат пальто, когда можешь обойтись без него.
Куплетов еще много, Дора. Их тысяча тысяч.
- Тысяча тысяч? А это много? Наверное, целая сотня?
- Почти, Дора. А вот тебе еще один куплет:
А в ломбарде
Есть лавка, есть лавка,
Где моя сестричка продаст конфеты. -
А ты любишь конфеты, Дора?
- О, да! Мама говорит, что они дорогие.
- На следующий год, Дора, они будут не такими дорогими. Сахарной
свеклы посадили побольше. А теперь открой рот, закрой глаза и увидишь, что
получишь. - Гиббонс покопался в кармане куртки. - Извини, Дора, сюрприз
придется отложить: последнюю конфету получил Бак. Он тоже их любит.
- В самом деле?
- Да, и я научу тебя, как угощать его, чтобы случайно не лишиться
пальца. Но конфеты ему не очень полезны, и Бак получает их лишь изредка, в
качестве особого поощрения. За то, что вел себя хорошо. О'кей, Бак?
- О-гы!.. Пос!
Школа миссис Мейбери как раз закрывалась, когда Гиббонс остановил
Бака перед дверью. Когда он опустил Дору на землю, оказалось, что девочка
очень устала, и он взял ее на руки.
- Подожди-ка здесь. Бак.
Любопытствующие школьники расступились и пропустили гостей.
- Добрый вечер, миссис Мейбери.
Гиббонс забрел сюда почти инстинктивно. Хозяйка школы была седовласой
вдовой, лет пятидесяти или старше, которая пережила двоих мужей и теперь
мечтала о третьем, предпочитая целиком полагаться па себя, чем жить с
кем-нибудь из дочерей, невесток или приемных дочерей. Она была из тех, кто
разделял энтузиазм Гиббонса в отношении к жизненным удовольствиям, но была
столь же осторожна, как и он сам. Гиббонс считал ее разумной во всех
отношениях и видел бы в ней превосходный объект для женитьбы, если бы не
тот неприятный факт, что жили они в различном времени.
Конечно, он не позволял ей догадаться об этом. Оба они прибыли с
первым кораблем. Он не говорил о своей принадлежности к числу говардианцев
и о том, что недавно прошел реювенализацию на Секундусе. Гиббоне решил,
что будет выглядеть (косметически) лет на тридцать пять или около того. И
с тех пор тщательно старался старить себя каждый год; для Элен Мейбери он
был ровесником, она дарила ему дружбу и время от времени разделяла с ним
общее удовольствие, не пытаясь завладеть им. Он весьма уважал ее.
- Добрый вечер, мистер Гиббонс. Это же Дора! Дорогая, где ты была?
Что случилось?.. Неужели это синяк? - Приглядевшись повнимательней, она
заметила, что ребенок весь в саже. Она выпрямилась. - Похоже, просто
грязь. Рада видеть ее. Я уже беспокоилась сегодня утром, когда Дора не
пришла как обычно с детьми Паркинсонов. У Марджи Брендон уже подходил
срок... наверное, ты знал?
- Слыхал краем уха. Где можно оставить Дору на несколько минут? Нам
надо переговорить с глазу на глаз.
Глаза миссис Мейбери слегка расширились.
- Вот кушетка... нет, положи ее на мою постель.
Она привела гостей в свою комнату и ничего не сказала по поводу того,
что ее белое покрывало запачкается. После того, как Гиббонс заверил Дору,
что они выйдут буквально на несколько секунд, взрослые вернулись в
классную комнату.
Гиббонс объяснил, что случилось.
- Дора не знает, что ее родители погибли. Элен... по-моему, не стоит
говорить ей об этом.
Миссис Мейбери подумала.
- Эрнст, а ты уверен, что они оба погибли? Бад мог заметить пожар,
если работал на собственном поле, но иногда он работает у мистера
Паркинсона.
- Элен, я видел не женскую руку. Разве что у Марджи Брендон на
тыльной стороне кисти росли густые черные волосы.
- Нет-нет, это наверняка был Бад. - Она вздохнула. - Значит, девочка
осиротела. Бедная маленькая Дора! Такой хороший ребенок. Такой смышленый.
- Элен, ты можешь позаботиться о ней несколько дней?
- Что ты говоришь, Эрнст! Это почти оскорбление. Я буду заботиться о
Доре столько, сколько потребуется.
- Извини, не хотел обидеть тебя. По-моему, долго ждать не придется;
ее быстро удочерят. А ты тем временем запиши расходы, потом сосчитаем, во
что обойдутся еда и кров.
- Эрнст, трат не предвидится. Тратиться придется разве что на еду, а
она ест, как птичка. Я могу потратить такие крохи на малышку Марджори
Брендон.
- Да? А я попробую подыскать для нее семью. Скажем, Лимеров или
кого-нибудь еще.
- Эрнст!
- Элен, не топорщи перышки. Последнее, что сделал ее отец перед
смертью: отдал свое дитя мне. И не будь дурой, ведь я до последнего пенни
знаю, сколько тебе удалось сберечь, учитывая то, что плату за обучение ты
чаще берешь едой, а не деньгами. Весь вопрос в наличных. Лимеры с радостью
возьмут ее, найдется и еще несколько желающих. Но я не оставлю здесь Дору,
если ты не поумнеешь.
Миссис Мейбери помрачнела - а потом вдруг улыбнулась и помолодела на
несколько лет.
- Эрнст, ты грубиян. И сукин сын. И еще то, о чем говорят только в
постели. Ну хорошо, пусть будут кров и пропитание.
- И обучение. Плюс все дополнительные расходы. Скажем, счета от
доктора.
- Трижды сукин сын. Ты всегда платишь за все, так ведь? Мне ли тебя
не знать. - Она посмотрела на открытые окна. - Ну-ка, отойди в сторонку, и
мы завершим сделку поцелуем. Сукин сын.
Они отошли в угол, где никто не мог их видеть, и она отпустила Эрнсту
сочный поцелуй, который наверняка удивил бы соседей.
- Элен...
Она губами коснулась его губ.
- Сегодня скажу вам - нет, мистер Гиббонс. Придется заняться
малышкой.
- Я хотел только попросить не купать ее, пока я не приведу дока
Краусмейера, чтобы он обследовал девочку. Так-то она ничего... но возможно
все что угодно, от сломанных ребер до сотрясения мозга. О, конечно, можешь
раздеть ее и обтереть губкой, от этого ничего не случится, да и доку будет
легче ее осмотреть.
- Да, дорогой. Только убери свои блудливые руки с моего зада, чтобы я
могла взяться за дело. Итак, ты идешь за доктором.
- Сию секунду, миссис Мейбери.
- Пока, мистер Гиббонс. Оревуар.
Гиббонс велел Баку подождать и направился в "Уолдорф", где, как и
рассчитывал, обнаружил доктора Краусмейера - в баре. Врач оторвал взгляд
от стакана.
- Эрнст! Что там случилось с домом Харперов?
- Ну а что ты слышал об этом? Бросай свое пойло и бери саквояж.
Срочно.
- Ну-ну! Я еще не встречал случаев настолько срочных, чтобы человеку
нельзя было прикончить выпивку. Тут забегал Клайд Лимер и угостил всех
нас, в том числе и меня - и ты хочешь, чтобы я оставил даровое питье? Он
сказал, что дом Харперов сгорел и все семейство Брендонов погибло.
Говорит, что он пытался спасти их, но опоздал.
Гиббонс подумал, что было бы неплохо, если бы нынче же ночью с
Клайдом Лимером и доком Краусмейером случился несчастный случай со
смертельным исходом. Однако, черт побери, если Клайд - не потеря, то в
случае гибели дока за дело придется браться самому Гиббонсу, а в его
дипломах значится вовсе не это имя. К тому же в трезвом состоянии док был
хорошим врачом. Но ты сам виноват в этом, сынок: двадцать лет назад ты
беседовал с ним и выдал ему субсидию. Что ж, тогда он видел блестящего
молодого врача, а пьяницу не заметил.
- Кстати, раз уж вы упомянула об этом, док, я видел, как Клайд спешил
к дому Харперов. И если он говорит, что не успел их спасти, то я охотно
подтвержу его слова. Однако погибла не вся семья: их маленькая дочка Дора
уцелела.
- Да, конечно, Клайд так и сказал. Он сказал, что не сумел спасти
лишь ее родителей.
- Это верно. Вот я и хочу, чтобы ты осмотрел эту маленькую девочку.
На теле у нее множество ссадин и синяков, не исключены переломы и
внутренние повреждения, а также отравление дымом и, безусловно, сильный
эмоциональный шок. Это очень серьезно в таком нежном возрасте. Она сейчас
у миссис Мейбери. - Гиббонс помолчал и негромко добавил: - Я полагаю, вам
в самом деле следует поспешить, доктор. Как вы считаете?
Доктор Краусмейер уныло поглядел на напиток, а потом выпрямился и
сказал:
- Хозяин, будьте добры, спрячьте этот стакан под прилавок - я
вернусь. - И он подобрал свою сумку.
Ничего плохого доктор Краусмейер не обнаружил, но дал девочке
успокоительное. Гиббонс подождал, пока Дора уснет, а затем отправился
подыскивать временное жилье для своего нового скакуна. Он направился к
братьям Джонс: "Породистые мулы. Покупаем, продаем, сдаем в пользование,
проводим аукционы. Качественные производители". Их дело было заложено в
его банке.
Минерва, я не планировал этого; все случилось само собой. Я ждал, что
Дору удочерят, несколько дней, потом несколько недель и т.д. Первопроходцы
относятся к детям иначе, чем городской народ. Те, кто не любит детей, не
становятся первопроходцами. Как только их дети выходят из младенческого
возраста, они начинают приносить доход. В заселяемых краях дети - это
помощники. Конечно, я не собирался брать на себя воспитание эфемера, даже
не думал, что мне придется заняться этим. Зачем? Необходимости не было
никакой. Я уже начал приводить в порядок дела и намеревался покинуть
планету в самое ближайшее время, как только явится сын мой Заккур.
Зак тогда был моим партнером, наши отношения с ним основывались на
взаимном доверии; он был молод - всего полтора века, - смышлен и упорен.
Это был сын от Филлис Бриггс-Сперлинг - моей предпоследней в ту пору жены.
Прекрасной женщиной была эта Филлис и превосходным математиком. Мы с ней
сделали семерых детей, и каждый из них вышел умнее меня. Она была замужем
