сосисок и других неразумных вкусностей нам понадобится. А пока ты с Дорой
этим займешься, я повешу одежонку в кабинку, и полковник - если рискнет -
сделает то же самое... Но, полковник, там же собралась хулиганская и
взрывоопасная шайка: Хильда, Дийти, Хэйзел и Дженни! Кто же позаботится о
вашем животном?
Спустя час Дора (голубоватый путеводный огонек) повела нас в наши
покои. Хэйзел несла котенка и плошку, я волок одежду, другую плошку и
трость, а еще - ее сумку. Ощущение приятной усталости нисколько не
отменяло радостного предчувствия постели с собственной женой. Она так
долго не лежала со мной рядом! На мой взгляд, мы потеряли целых две ночи.
Не так уж много для давно женатой пары, но чрезмерно - для новобрачных. И
мораль отсюда такова: не давай бандитам повалить тебя наземь во время
медового месяца!
А с ее точки зрения мы потеряли... месяц?
- О лучшая из девушек, сколько же длилась наша разлука? Те самые
"Поля Леты" совсем подорвали мое восприятие времени.
Хэйзел заколебалась.
- Это длилось... тридцать семь тертианских дней. Будем считать, что
для тебя это составило пару недель. Ладно, пару ночей... поскольку в
последний раз, когда я лежала с тобою рядом, то есть вчера, ты прохрапел
всю ночь напролет! Увы! Можешь меня возненавидеть за это, но не слишком
сильно (так же как это делаю я). Зато здесь у нас свой дивный крошечный
закуток!
(Как бы не так - "крошечный закуток"! Он был больше моей "роскошной
квартиры" в Голден Руле, не говоря о том, как обставлен и какая в нем
кровать.)
- Жена, мы выкупались в комнате игрищ Лазарусова Тадж-Махала. Слава
богу, не надо было ни отстегивать, ни пристегивать ногу, что позволило мне
спокойно позаботиться о некоторых своих отправлениях. Поэтому, если у тебя
остались еще какие-то дела, совершай их поскорее, а то я изнываю от
нетерпения!
- Никаких дел. Только Пиксель.
- Ладно, поставим ему плошки в освежителе, запрем его и выпустим
потом.
Так и сделав, мы отправились в постель. И это было восхитительно, а
подробности никого не касаются!
Немного позднее Хэйзел заметила:
- Мы были вместе...
- Мы и сейчас вместе!
- Я имею в виду - Пикселя!
- Да, знаю. Он устроился на моих лопатках уже давно, но я был слишком
занят, к тому же лорд почти невесом, поэтому я и не стал его сгонять. Ты
не могла бы снять котенка с меня, чтобы не повредить ему, когда мы будем
"расцепляться"?
- Конечно, могла бы. Но не спеши, Ричард, ты такой хороший мальчик!
Мы с Пикселем решили оставить тебя в этой позиции.
- Еще чего! Вам это не удастся!.. Любимая, ты как-то странно
выразилась: "тридцать семь тертианских дней"... А какие же еще были дни?
Она серьезно посмотрела на меня.
- Ричард, для меня это длилось дольше.
- Я так и предполагал. Как долго?
- Около двух лет. Земных.
- Будь я проклят!
- Но, милый, пока ты болел, я возвращалась к тебе каждый день:
тридцать семь раз я по утрам посещала твою палату в госпитале, в точности
как и обещала! И ты меня всякий раз узнавал, улыбался, рад был видеть, но
Лета тут же стирала из твоей памяти каждый момент, каждое событие.
Ежевечерне я удалялась и отсутствовала около трех недель по земному
времени, но в тот же вечер Тертиуса (позднее) возвращалась назад. Это был
довольно-таки трудный график для меня, но Гэй Десейвер совершала по два
полета каждый вечер, отвозя и привозя меня. А на борту были либо две пары
близнецов, либо Хильда со своей командой... Разреши мне встать, милый, я
вместе с Пикселем загляну в освежитель.
Мы вскоре вновь поудобнее устроились в постели.
- Что же ты делала во время этих отлучек? Таких долгих?
- Выполняла "полевые задания" Корпуса Времени. Проводила исторические
изыскания.
- Я все еще не разобрался, чем же занимается этот Корпус? Неужели с
твоими "изысканиями" нельзя было подождать до тех пор, пока я не
поправлюсь? Мы бы тогда занялись ими вместе. Но, может, я не гожусь для
этого, может, мои мозги не так повернуты?
- И да и нет. Я и сама раньше просила прикомандировать тебя ко мне. А
за это время я пробовала, Ричард, проследить, что же случится с нами после
того, как мы организуем спасение Адама Селена?.. Компьютера Майка?
- И что же ты обнаружила?
- Ничего! Никаких чертовых следов нашего существования! Я установила,
что после этого события пошли два временных канала, и я прочесала каждый
из них на четыре столетия вперед. Я искала везде: на Земле, на Лупе, в
нескольких колониях и поселениях. И везде говорили, что мы были, что мы
выиграли, или наоборот - не смогли и погибли. Правда, некоторые полагали,
что нас вовсе и не было и что Адам Селен был человеком, а не
компьютером...
- Ладно, но пока что мы тут наличествуем и иными, кажется, не стали?
Или это уже не мы?
- Не знаю. Я должна там порыскать еще. Я хотела закончить свои
изыскания еще до твоего пробуждения, то есть выхода из "Полей Леты".
- А знаешь, маленькое существо, я о тебе неплохого мнения! Ты
проявляешь интерес к своему мужу. Да еще к кошкам. Иногда и к другим
людям. И... о, впрочем, дальнейшее уже не мое дело!
- Говори, мой миленький, а то я тебя защекочу!
- Не угрожай, я за это тебя прибью!
- Только рискни - я тебя закусаю! Послушай, Ричард, а я-то думала, ты
забросаешь меня вопросами. Тем более что мы наконец одни. Неужели тебе не
интересно, как старая карга Хэйзел блюла свое целомудрие в течение двух
лет разлуки? А может, ты уже решил, что и вовсе не блюла, и из
деликатности эту тему не трогаешь?
- Ну что ты несешь, негодница? Любимая моя, я же лунни, стало быть, у
меня соответствующие взгляды на женские привилегии в вопросах секса.
Управляют леди, а мужчины смиряются. И так, наверное, к лучшему. Впрочем,
если тебе не терпится похвастаться, - валяй, если же нет, давай переменим
тему. Но только не предъявляй мне встречного иска!
- Ричард, ты способен разъярить именно тогда, когда наиболее здраво
рассуждаешь!
- Ты что же, хочешь, чтобы я тебя допросил?
- Это было бы очень любезно с твоей стороны.
- Повтори мне это трижды.
- Повторяю трижды и трижды обещаю отвечать, не лукавя!
- Ты пыталась заглянуть в конец книги. А я хочу знать ее начало. И
сократить расследование. Ты являешься членом семейства Лонгов? Да или нет?
Хэйзел задержала дыхание.
- Что заставило тебя так подумать?
- Не знаю точно. В самом деле, не знаю. Это сложилось из множества
мелочей, каждая из которых ничего не значит и даже не осталась, может
быть, в памяти. Но сегодня вечером, беседуя с Джейком, я вдруг это
отчетливо понял. Я не ошибся?
Она вздохнула.
- Нет, ты не ошибся. Мне очень не хотелось взваливать на тебя это
знание. Но сейчас я как бы в отпуске от семьи и даже почти не связана с
ней. Впрочем, не считай это попыткой оправдания!
- Погоди, это не все. Джейк был одним из твоих мужей...
- Да. Но не забывай - я в увольнении!
- На какое время?
- Пока смерть нас с тобой не разлучит! Я же обещала тебе это в Голден
Руле. Ричард, исторические записи подтверждают, что наш брак заключен во
время важнейшего, "пикового" события... Вот почему я и попросила у семьи
развода и получила отпуск-увольнение. Но он может оказаться и бессрочным.
Они это знают, как и я. Ричард, я провела здесь все тридцать семь
тертианских ночей, но ни разу не ночевала в семье. Я жила у Ксии и Чоу-Му.
Они были добры ко мне... И ни разу я не возвращалась к Лонгам. Ни к одному
из них - ни к мужчине, ни к женщине. Я хранила тебе верность так, как ее
понимаю.
- А я не понимаю, зачем тебе понадобилась эта жертва? Я ведь понял,
что ты еще и одна из жен Лазаруса Лонга. Пусть и в "отпуске", но все же -
жена. Супруга этого жестоковыйного старого хама! Эй! А что если он
попросту ревнует ко мне? Черт возьми, это не только возможно, это же
наверняка! Конечно! Он же не лунни, чтобы так просто примириться с
"выбором леди"! К тому же он выходец из той культуры, в которой ревность
не отклонение, а самая обычная психическая норма. Ну да, и как же я не
понял раньше? Вот глупый ублюдок!
- Да нет же, Ричард!
- Точно, _к_а_к_ в _с_в_и_н_о_м _г_л_а_з_у_!
- Послушай, Ричард, вся ревность испарилась из Лазаруса давным-давно,
много поколений назад. Я же была за ним замужем тринадцать лет и имею
основания быть в этом уверенной. Нет, милый, он просто неспокоен. Он
тревожится. И обо мне, и о тебе, так как знает, насколько опасна наша
миссия - не только для нас, но и для Тертиуса, а стало быть, и всей семьи.
Он же понимает, что такое Мультивселенная и как она уязвима! Лазарус
посвятил всю свою жизнь и свое состояние обеспечению безопасности тертиан.
- Допустим. Но при всем при том ему не мешало бы быть чуточку
цивилизованнее. Воспитаннее. Вежливее.
- Мне бы тоже этого хотелось. Подержи-ка киску, я прогуляюсь по
причине пипи. А после этого я проголосую за сон.
- Я тоже. За то и за другое. Ох, до чего же восхитительно, встав с
постели, прогуляться в туалет не прыжками на одной ноге, а настоящими
шагами!
Мы уже засыпали в обнимку, погасив свет. Ее голова покоилась на моем
плече, котенок тоже расположился где-то поблизости. Мы уже почти спали,
когда она прошептала:
- Ричард... забыла... Эзра...
- Что забыла?
- Его ноги... Когда он впервые пошел... с костылями... через три дня,
а для меня - через три месяца. Мы его поздравили, а Ксия - еще и в
горизонтали.
- Наилучшие поздравления!
- Она уложила его в постель, сама раздела...
- Славные девочки! Что еще новенького?
Мне показалось, что она совсем проснулась, но она сонно пробормотала:
- Вайоминг...
- Что, дорогая?
- Вайо, моя дочь. Маленькая девочка, игравшая в фонтане... Ты
помнишь?
- Да, да! Твоя? Ох, бабуля!
- Ее назвали в честь моей мамы Вайо. Лазарус...
- Она дочь Лазаруса?
- Кажется, да. Иштар говорит, что так. У девочки много хороших генов.
Я попытался представить себе лицо девчушки. Маленький эльф с
ярко-рыжими волосами.
- Она очень похожа на тебя.
Хэйзел не ответила. Ее дыхание стало медленным и ровным.
Я почувствовал коготки на своей груди и щекотку в подбородке.
- Мурр-р!
- Тише, малыш! Мама спит.
Котенок сполз пониже и приготовился спать. Итак, этот день завершился
так же, как и начался - маленьким зверенышем на моей груди.
Это был очень наполненный делами день!
27
Бедна та память, которая имеет дело лишь
с прошлым.
Чарльз Лютвидж Доджсон (1832-1898)
- Гвендолин, любовь моя!
Хэйзел замерла с зубной щеткой в руке и испуганно обернулась:
- Что, Ричард?
- Сегодня у нас юбилей. Мы должны его отпраздновать.
- Я всегда готова праздновать, хотя не очень понимаю твою арифметику.
И как отпраздновать? Изысканным завтраком? Или возвращением в постель?
- И тем и другим. Плюс специальное мероприятие. Но еда - в первую
очередь. А что касается арифметики, то сама посуди: у нас юбилей,
поскольку мы женаты ровно неделю. Ну да, я знаю, что ты считаешь его
двухлетним...
- Да не считаю! Не будем считать. Как время, "проведенное в
Бруклине".
- Ты утверждаешь, что я здесь тридцать семь, тридцать восемь,
тридцать девять дней - чуть больше или чуть меньше. Но я сам эти дни не
