Тот, что с бусами, повернулся, поглядел Мэтру в глаза. Его
губы зашевелились, и Мэтр понял, что он обращается к нему.
- Добро пожаловать! - крикнул визгливо демон.
Женщина склонила голову набок. Нерожденный ребенок
судорожно дернул ручками, и она ласково провела пальцем по его
выпуклому лбу с раздутыми венами.
- Падам, падам, - сказала женщина.
- Сгинь, сатана, - закричал Мэтр, осеняя себя крестным
знамением.
- Где? - с любопытством спросила женщина и обернулась.
Мэтр растерялся.
- Где? - переспросил он. - Что - где?
- Где сатана? - повторила женщина. - Мы его еще не видели.
- Ты - сатана! - взвизгнул Мэтр. - Ты! И такие, как ты! Вы все!
- Я Пиф, - сказала женщина. - Это Комедиант и Голос
Комедианта. А вон тот - Карусельщик, он алкоголик и работал в
луна-парке.
Карусельщик с готовностью завертел ручку шарманки, огласив
туманную равнину механическим вальсом.
Мэтр растерялся. Неожиданно женщина перестала казаться
ему такой уж отвратительной, и он почувствовал к ней доверие.
- Скажите, - он придвинулся ближе и заговорил интимным
тоном, как некогда беседовал со знакомыми холуями из
влиятельных организаций, - в таком случае, это ад или рай?
- Зависит от нас, - ответила женщина. - Так сказал нам ангел.
Мэтр пригладил лысину. На ладони осталось жирное пятно от
крема "Балет", и Мэтр обтер руку о бедро, с неожиданным ужасом
осознав, что он тоже обнажен.
Вальс продолжал хромать над равниной. Ребенок на руках у
женщины заснул. Комедиант улыбался странной улыбкой, глядя на
Мэтра.
- А где Бог? - спросил Мэтр. - Я хочу говорить с Богом.
- А Бог хочет говорить с вами? - тихо спросил Комедиант. Он
говорил шепотом, а потом Голос повторил его вопрос полнозвучно,
заполнив своим громом всю долину и разогнав туман: - Захочет Он
говорить с вами?
Мэтр растерянно огляделся.
- Но... я умер?
Все четверо расхохотались.
- Еще как! - прошептал Комедиант. - Мертвее мертвого. А что,
по-твоему, достаточно просто двинуть кони, чтобы вызвать к себе
интерес самого создателя? Труп - эка невидаль!..
Пиф помахала кому-то рукой, и из тумана выступил рослый
мужчина в пятнистом комбинезоне, похожий на десантника. Он
оглядел всех победоносным взором, пригладил коротко стриженые
волосы, крякнул.
- Как дела, бойцы?
- Рады сраться ваш-ство! - мерзким голосом заверещал Голос,
подпрыгнув на плече у Комедианта.
Десантник захохотал, пощекотал Голос пальцем, потом сунул
нос в сверток на руках Пиф, полюбовался на уродливого младенца,
ущипнул женщину за ляжку, хлопнул Комедианта по плечу.
Карусельщик посмотрел на него приниженно и осмелился выдавить
из себя робкую улыбку. Вальс споткнулся, в шарманке что-то
хрипнуло и стихло.
Затем десантник обернулся к Мэтру.
- Ну, а ты кто такой?
- Я... восемнадцать публикаций в толстых журналах... и
крещен... верую... - забормотал Мэтр.
- Писака? - оживился десантник. - Ну-ка, почитай.
Он махнул рукой, и тут же появился огромный трон. Золотой
трон с алыми кистями, размером с трехэтажный дом. Десантник
взгромоздился на него, поерзал, как будто вырос - во всяком
случае, он не терялся на фоне гигантского кресла. Заложил ногу
на ногу, склонил голову на плечо и уставился на Мэтра с
неприятной улыбкой.
- Где я? Кто вы? - Мэтр отступал от компании, пятясь задом. -
Куда я попал? Господи, верую!.. Спаси меня! Изыди, сатана,
изыди!..
Он начал истово креститься.
Хозяин захохотал. Трон подпрыгивал под ним, пока не
развалился, и Хозяин хлопнулся со всего размаха на землю.
Мэтр повернулся и побежал прочь, во весь голос призывая на
помощь какого-нибудь милосердного ангела.
Комедиант пожал плечами.
- Ангел был рядом, почему он не понял этого?
- В его представлении ангел должен быть похож на директора
крупного банка, - задумчиво сказала Пиф. - Строгий, всезнающий
и милосердный. И уж конечно без всякого чувства юмора.
Хозяин с интересом посмотрел на нее.
- Ты злая, - заметил он. - Неужели тебе его не жаль?
Пиф подумала немного.
- Нет, - честно сказала она.
- Не верится, что ее нет уже целый год, - сказал Беренгарий.
Они с Геддой шли по мосту Нейтокрис. По Евфрату шел лед.
Город сверкал, омытый тающим снегом.
- Здесь мы простились с ней в последний раз, - задумчиво
говорил Беренгарий. - Мы тогда напились... Она была в смятении,
все говорила о том, что жизнь потеряла смысл, что из рук ушло,
утекло... - Он махнул рукой и, отвернувшись, уставился на воду.
Гедда взяла из его рук початую бутылку пива - третью за
сегодняшний вечер, хлебнула. Она заметно охмелела.
- Я расскажу тебе то, что не рассказывала никому, -
проговорила она вдруг. - Обещай, что будешь молчать.
- Могила! - сказал Беренгарий и мутно поглядел на нее поверх
очков. Его мокрые губы расплылись в улыбке. Он отобрал у Гедды
пиво, допил и бросил бутылку в воду. - Могила, - повторил он.
- Я разговаривала с ней уже после ее смерти, - выпалила
Гедда.
Беренгарий покачал головой.
- Только без этой... без черной магии, - сказал он, суеверно
отплевываясь. - Ты у нас чернокнижница известная.
- Я не шучу, - повторила Гедда, немного обиженная. - Ко мне
прислали ангела, я пошла с ним на ихнее кладбище... Ну, где
общественные виселицы...
- И там был призрак Пиф.
- Компьютер, - поправила Гедда.
- Еще одно дьявольское изобретение, - сказал Беренгарий и
захохотал.
- Ты пьян, Беренгарий, - сказала Гедда.
- Но недостаточно. Возьмем еще пива.
Он пошарил по карманам, сперва по своим, потом по
геддиным, и они взяли еще пива. Теперь они шли по широкой
нарядной улице Китинну, приближаясь к Оракулу.
- У меня было три минуты на то, чтобы поговорить с ней, -
продолжала Гедда заплетающимся языком. - Клянусь, Беренгарий,
и она мне сказала, что видела богов Орфея и саму Эрешкигаль.
- Богов не тронь, - предупредил Беренгарий, вдруг
омрачившись.
- Да нет, она... Что это? - Неожиданно Гедда остановилась.
Они дошли уже до Оракула. Из окон верхнего этажа, пачкая
завитки рококо, валил дым.
- Что это?.. - пролепетала Гедда.
Беренгарий оттолкнул ее, сунул ей в руки недопитую бутылку
пива.
- Это пожар, вот это что, - сказал он и очертя голову
бросился к двери. - Проклятье, у меня там остались...
Гедда повисла у него на локте.
- Стой!
- Вызови пожарных! - рявкнул Беренгарий, исчезая на дымной
лестнице.
Гедда заметалась. Бросила пиво. Ворвалась в расположенный
по соседству магазин, торгующий телевизорами и
видеомагнитофонами, распугав чинных мальчиков в фирменных
костюмах и нагловатых добродушных покупателей, потребовала
телефон.
Вскоре крики о пожаре понеслись по всему зданию,
несколько мальчиков с отчаянным видом подбежали к дубовой
двери, за которой исчез Беренгарий, и отскочили, когда навстречу
им повалили клубы дыма.
Пламя пожирало бесстыдное рококо, глодая золотые завитки,
разбивая зеркала, повергая в прах голоногих нимф...
Откуда-то из дыма доносился отчаянный кашель Беренгария.
По широкому мосту Нейтокрис, видные издалека, мчались три
пожарных машины, оглашая вечерний город ревом.
Несколько книг и коробка с лазерными дисками, выброшенные
из огня, скатились по ступенькам, и Гедда подобрала их.
- Беренгарий! - закричала она отчаянно.
Донесся треск - Беренгарий там, наверху, ломал дверь.
- Пропадешь! Дурак! - кричала Гедда, не помня себя от ужаса
и все еще не веря, что все это происходит на самом деле.
Словно в ответ взревел огонь, и рухнуло перекрытие.
- Почему он не двигается? Все двигаются, а этот лежит, как
труп.
- Он и есть труп. Ты как маленький, ей-богу.
- Его как будто бросили сюда. Он ничего еще не понял.
- Как обгорел-то, смотреть страшно.
- СТРАШНО?
- Отойдите, вы делаете ему больно. - Женский голос.
Санитары, подумал Беренгарий. Я жив.
Он ощутил безумный восторг и сразу ослабел от этого.
- Ему не может быть больно. - Мужской голос. - Он труп,
дура.
- Не трогай его, дай человеку прийти в себя. - Опять женщина.
- Он прислушивается. Да отойди ты, его сейчас потянут назад.
Дай я подержу...
Чьи-то руки переворачивают Беренгария на спину. Он
открывает глаза и ничего не видит. Ослеп.
Отчаянный визг - откуда-то издалека, но тем не менее хорошо
слышный.
- Сгорел! Сгорел!
Гедда. Это ее голос.
- Беренгарий сгорел! Уже второй, уже второй!..
Крик Гедды пробирает до мозга костей. Беренгарию хочется
встать, бежать к ней. Он вздрагивает, напрягается.
- "Второй"? - Придушенный шепот. - О чем она говорит?
- Кто это кричал? - Мужской голос.
Это Гедда, хотел сказать Беренгарий, но не смог. Ничего, я
выкарабкаюсь, Гедда, я жив. Это главное.
- Не уходи, - тихо проговорила какая-то женщина совсем
близко. - Не слушай ее. Даже если это твоя мать тебя зовет - не
возвращайся. Будет очень больно. Будет так больно, как не было
никогда при жизни. Оставайся с нами. Мы поможем тебе.
Отчаянный голос Гедды, рвущийся как будто из самой ее
утробы, постепенно начал затихать и смолк совсем. Стало очень
тихо. Как будто в уши набили ваты.
Потом кто-то провел пальцем по слепым глазам Беренгария, и
он стал видеть. Коснулся его ушей, и он начал слышать совсем
другие звуки - тихую музыку. Как будто неподалеку веселится
ярмарка, где продают разноцветные надувные шарики и сладкую
вату на палочке. Там, по соседству, детские годы, подумал
Беренгарий. Кружатся на карусели, пытаясь догнать друг друга.
Он лежал на траве, а вокруг сидели люди в светлых одеждах.
У них были красивые, полные сострадания лица, озаренные
внутренним светом.
Его голова покоилась на коленях молодой девушки, которая
тихонько водила пальцами по его лбу, щекам. И неожиданно
Беренгарий понял, что умер. Эта мысль наполнила его душу
блаженством, и он заплакал.
- Могила, - повторяла Гедда, - могила.
"Вчера в Час Коровы по местному времени в аэропорту Нэш-
Бэлит города Арбела (Ашшур) при заходе на посадочную полосу
потерпел аварию пассажирский самолет "Нур-Син 747",
принадлежавший компании "Люфтимпериум". Все находившиеся на
борту погибли. К месту аварии выехала следственная комиссия.
Правительство выражает соболезнование семьям погибших".
В салоне для некурящих было много свободных мест, поэтому
Мирра удивилась, когда красивый немолодой мужчина уселся
рядом с ней - он вполне мог устроиться возле иллюминатора. Но
ему хотелось поговорить. Он вежливо спросил, не против ли она.
Подумав, Мирра пришла к выводу, что, пожалуй, не против.
Поглядывая искоса на своего соседа, она пыталась отгадать -
кто он. Строгий костюм, безукоризненные манеры. И
благожелательность. Пожалуй, профессиональная.
И этот почти незаметный налет старомодности.
Мужчина снял очки, протер их, водрузил на нос.
- Вы пастырь, - сказала Мирра, торжествуя.
Он рассмеялся.
- Вы неплохо говорите по-ашшурски, - сказал он. - И
догадливы.
Самолет взлетел над аэропортом Адиту, оставив внизу Вавилон
с его башнями, почти сразу поднялся над вечными облаками и
оказался в бескрайней снежной пустыне под ослепительным небом.
Мирра с пастырем говорили обо всем на свете и много
смеялись. Когда официантка предложила им кофе, коньяк, пиво,
пепси, они дружно взяли жиденькое светлое пиво.
Потом их сморило - от разговоров, от монотонного гудения
мотора, от пива. Мирра откинула кресло и заснула почти
мгновенно.
Она слишком много выпила и съела. В самолетах компании
"Люфтимпериум" всегда кормят на убой. И никак невозможно
отказаться, потому что деньги заплачены. Стоимость еды включена
