заметил, а торги определенно заканчивались. Аукционист
повторил последнюю цену. И вот тут произошло незначительное
движение в конце зала - коренастый мужчина в темном костюме
снял свои очки. У него было гладкое трудноописуемое лицо,
оно могло принадлежать управляющему банком, члену страховой
ассоциации или доктору. Это движение должно было являться
оговоренным с аукционистом условным знаком. До тех пор,
пока на мужчине были очки, он давал знать, что поднимает
цену на очередные десять тысяч. Сняв очки, обозначил, что
вышел из игры. Бонд быстро взглянул на место, где работали
телеоператоры. Да, так и есть, фотограф из MI-5 стоял на
цыпочках с фотоаппаратом. Вот сработала фотовспышка. Бонд
вернулся к себе на место и шепнул Сноумэну:
- Засек его. Свяжусь с вами завтра. Огромное спасибо.
Мистер Сноумэн лишь кивнул в ответ. Его глаза оставались
прикованы к аукционисту.
Бонд пробирался по проходу в конец зала, когда аукционист
в третий раз повторил:
- Объявляю сто пятьдесят пять тысяч фунтов стерлингов, -
и тихо ударил молоточком. - Ваша, сэр.
Бонд успел добраться до намеченного места до того, как
публика поднялась и бурно зааплодировала. Раскрытый им
"товарищ" был зажат со всех сторон золочеными стульями. Он
уже снова надел темные очки, и Бонд сделал то же самое.
Когда публика устремилась вниз по лестнице, ему удалось
слиться с ней и пристроиться за русским. Волосы у мужчины
ниспадали на довольно короткую шею, а мочки ушей плотно
прижимались к голове. Он слегка горбился, вероятно, страдал
от деформации кости. Бонд лихорадочно прокручивал у себя в
мозгу приметы и вдруг его осенило - да это же Петр
Малиновский, официально занимающий в посольстве пост атташе
по сельскохозяйственным вопросам.
Выйдя на улицу, мужчина быстрым шагом направился в
сторону Кондуит-стрит. Джеймс Бонд не спеша сел в такси с
уже работающим мотором, но опущенным флажком. Он бросил
водителю:
- Это он. Спокойно.
- Хорошо, сэр, - ответил водитель из MI-5, медленно
трогаясь с места.
Малиновский поймал такси на Бонд-стрит. Сидеть у него на
хвосте при движении в вечернее время было несложно. Когда
такси с русским повернуло к северу от парка и поехало по
улице Бэйзуотер, Бонд остался доволен. Оставалось выяснить,
свернет ли она на частную улицу Кенсингтон Пэлас Гарденз,
где в первом массивном здании слева располагается советское
посольство. Если да, то вопросов больше нет. Двое
патрульных полицейских, обычная охрана посольства, в
предверии этого вечера были специально проинструктированы.
Они должны будут подтвердить, вошел ли в здание советского
посольства человек из преследуемого такси.
Затем с помощью доказательств, представленных секретной
службой, свидетельских показаний Бонда и оператора из MI-5 у
форин-оффиса будет иметься достаточно оснований для
объявления товарища Петра Малиновского персоной нон грата, а
за шпионскую деятельность - и для предложения упаковывать
вещи. В разведке, как и в шахматной игре, сражаются
беспощадно. На этот раз русские потеряют в ней ферзя.
Посещение аукциона оказалось вполне оправданным. Такси,
преследуемое Бондом, повернуло в нужном месте и въехало в
большие железные ворота. Бонд сурово улыбнулся и подался
вперед:
- Спасибо тебе, водитель. В штаб-квартиру, пожалуйста.
Ян Флеминг
Операция "Гром"
I
"ОТДЫХАЙТЕ, МИСТЕР БОНД!"
Джеймсу Бонду было худо. Как говорят картежники, точно у
тебя все мелкие, а на чужой руке четыре туза.
Похмелье... Прежде всего - стыдно, а стыдиться Бонд не
привык. Раскалывается голова, болит все тело. Он
закашлялся, в глазах зарябило, заиграло черными точками -
будто по зеркалу пруда прыснули головастики. А ведь и сам
чувствовал, что пьет лишнее. Поданный в роскошной, на улице
Парк-Лейн, квартире очередной бокал виски с содовой - а он
уже выпил десять таких - пошел тяжело, во рту от него
загорчило. Он понял, что хватит, пора домой, и решил
напоследок сыграть еще роббер. Пять фунтов за сто очков, и
разойдемся, предложили ему. Он согласился. И попался, как
дурачок. Он живо представил: вот круглолицая, с
непроницаемой, как у Моны Лизы, улыбкой пиковая дама победно
бьет его валета... "Кто ж так играет!" - ругается партнер,
и Бонд садится без взятки, записывает четыреста в минус и на
круг проигрывает 100 фунтов, деньги немалые.
Бонд еще раз промокнул тампоном порез на подбородке и
презрительно глянул на мрачную физиономию в зеркале над
умывальником. Идиот, тупица!.. А глупит от безделья.
Больше месяца перекладывает бумажки - листает бредовые
инструкции (да еще галочку поставь напротив своего номера -
прочел, мол!), строчит отчеты. Озвереешь! Недавно ни за
что ни про что наорал на подчиненного - тот заикнулся было
Бонду поперек. Да еще заболела гриппом секретарша, и ему
прислали на время какую-то дуру, и к тому же уродину; его
она называла "сэг-г" - церемонно и шепеляво... И вот снова
понедельник, в окно барабанит майский дождь. Впереди целая
неделя. Бонд проглотил две таблетки, потянулся за третьей,
и тут в спальне зазвонил телефон. Зазвонил по-особому,
громко, отчетливо - связь со Штабом прямая.
* * *
Джеймс Бонд подвинул стул и сел. Сердце бешено
колотилось. Он мчался через весь Лондон, потом долго ждал
лифт, злился - но все же, отчего так колотится? Он
посмотрел в знакомые бесстрастно-презрительные серые глаза
сидящего напротив. Что в них скрыто?
- С добрым утром, Джеймс. Не взыщите, что вызвал так
рано. Сегодня я весь день буду занят, вот и решил первым
делом поговорить с вами.
Бонд сразу поскучнел. М. назвал его "Джеймс", а не
"007" - значит, ничего интересного, не новое задание, а так,
что-нибудь личное. И говорит М. спокойно, смотрит
по-дружески, чуть ли не добродушно. Бонд буркнул что-то в
ответ.
- Давно вас не видел, Джеймс. Как жизнь, как себя
чувствуете? - М. взял со стола какой-то бланк. Что за
бумага? И вообще, в чем же дело?
- Я здоров, сэр, - настороженно сказал Бонд.
- А врачи считают, что не совсем, - мягко произнес М. -
Вот результаты последнего обследования. Послушайте-ка...
Бонд сердито глянул на листок в руках у М.
- Я слушаю, сэр.
М. пытливо посмотрел на него и начал читать:
"Указанный сотрудник практически здоров, однако в
последнее время он придерживается совершенно недопустимого
образа жизни: по собственному признанию, ежедневно
выкуривает 60 балканских, с повышенным содержанием никотина,
сигарет и выпивает примерно полбутылки крепкого алкоголя.
Мы многократно, но безуспешно предупреждали его, что
организм рано или поздно отреагирует на постоянное
отравление. В ходе настоящего обследования выявлены
настораживающие признаки: язык обложен, давление несколько
повышено, в трапециевидных мускулах имеется спазм,
прощупываются так называемые "фиброзные узелки"; сотрудник
страдает от частых болей в затылке. Агенту 007
рекомендуется отдых и умеренность в течение двух-трех недель
- этого, на наш взгляд, хватит для восстановления его
прежней безукоризненной формы".
М. положил листок в папку с надписью: "Исходящее",
оперся ладонями о стол и строго взглянул на Бонда:
- Видите, сколько у вас болячек, Джеймс?
- Сэр, я абсолютно здоров, - пряча раздражение, ответил
Бонд. - У кого ж иногда не болит голова? Аспирин -
отличное лекарство...
- Ошибаетесь, Джеймс! - резко сказал М. - Таблеткой вы
лишь заглушаете симптом, не искореняете болезнь, а загоняете
ее вглубь. Химические лекарства вредны - они противны нашей
природе. Как и многие пищевые продукты - например, белый
хлеб, рафинированный сахар, пастеризованное молоко. Кстати,
- М. достал блокнот, заглянул. - Вам известно, что
содержится в хлебе, помимо перемеленной в пыль муки? Мел,
перекись бензола, соль аммония, алюминий - и в огромных
количествах. Что скажете?
- Я редко ем хлеб, сэр...
- Да дело не только в хлебе! А вот часто ли вы пьете
йогурт, едите свежие овощи, орехи, фрукты?
- Почти никогда, - улыбнулся Бонд.
- Напрасно улыбаетесь. - М. предостерегающе постучал по
столу. - Попомните еще мое слово. Здоров лишь тот, кто не
противится природе. А вы больны. - Бонд собрался было
возразить, но М. жестом остановил его. - Да-да, больны, и
все оттого, что неправильно живете. Ученые давно уже бьются
над тем, как помирить человека с природой, а вы, конечно,
впервые об этом слышите. Впрочем, не вы один... К счастью,
приверженцы природного метода работают и у нас, в Англии.
Путь к здоровью открыт и для нас! - Глаза М. оживленно
блеснули.
Джеймс Бонд озадаченно смотрел на него. Что такое со
стариком? Не годы ли сказываются? Но выглядел М., пожалуй,
бодрее обычного: холодные серые глаза чисты и прозрачны, от
властного морщинистого лица так и веет силой. Даже седины в
стальных волосах как будто поубавилось. Что же за чепуху он
несет?
М. потянулся за папкой "Входящее" и положил ее перед
собой.
- У меня все, Джеймс. Мисс Пеннишиллинг уладила все
формальности. За две недели вас приведут в порядок -
вернетесь как новенький.
- Откуда, сэр?!
- Из санатория "Лесной". Это в Суссексе. Директора
зовут Джошуа Вейн - в научных кругах человек известный. И
вообще, замечательный человек, в свои шестьдесят пять
выглядит на сорок. Вас там подлечат. Новейшее
оборудование, лекарственные травы, живописные окрестности...
А о службе на две недели забудьте. Отдел я передам пока
агенту 009.
Бонд ушам своим не верил.
- Но сэр... Вы серьезно предлагаете мне... в санаторий?
- Я не предлагаю, - холодно улыбнулся М. - Я приказываю.
Если, конечно, вы хотите по-прежнему работать в отделе 00.
Сотрудники этого отдела должны быть надежны на сто
процентов. - М. взялся за пачку бумаг. На Бонда он больше
не смотрел - беседа окончена.
Бонд молча поднялся, пересек кабинет и вышел, с
преувеличенной аккуратностью прикрыв за собой дверь.
В приемной ему обворожительно улыбнулась мисс
Пеннишиллинг.
Бонд подошел и так ахнул кулаком по столу, что подскочила
пишущая машинка.
- В чем дело, Пенни?! - взревел он. - Старик что,
спятил? Я никуда не поеду!
- Я говорила с директором санатория, - как ни в чем не
бывало улыбалась мисс Пеннишиллинг. - Он был очень любезен.
Тебя поселят во флигеле, в "миртовой" комнате. Комната
очень хорошая, окнами на участок лекарственных трав.
- К черту "миртовую" с травами! Ну Пенни, будь другом, -
взмолился Бонд, - растолкуй, какая муха его укусила?
И мисс Пеннишиллинг сжалилась: втайне она боготворила
Бонда.
- Я думаю, - зашептала она заговорщицки, - это
сумасшествие скоро пройдет. А ты, бедняжка, просто под
горячую руку попал. У него же навязчивая идея - повысить
эффективность нашего Управления. То мы все поголовно
спортом занимаемся, то он психоаналитика приглашает -
полного идиота. Ты-то в это время был за границей.
Представляешь, все начальники отделов рассказывали ему сны.
Ну, психоаналитик выдержал недолго:
верно, сны у начальников страшные... А месяц назад у М.
случился прострел, и его приятель по Пиковому клубу, - мисс
Пеннишиллинг скривила хорошенькие губки, - напел ему про
этот санаторий. Человек, мол, что автомобиль - время от
времени ставь в гараж, ремонтируй. А М. обожает всякие
новшества; съездил на недельку и просто влюбился в этот
санаторий. Вчера битый час мне его расписывал. А сегодня
утром получаю по почте банки с патокой, пшеницей и еще черт
знает с чем. Куда их девать, ума не приложу. Пуделю что
ли, бедняжке, скормить? Вот такая история... Но, между
прочим, выглядит старик потрясающе.
- Да уж, рекламу можно делать. Но почему он посылает в
этот сумасшедший дом именно меня?
- Ценит тебя, сам знаешь. Как прочитал результаты
обследования - велел заказать тебе комнату. Джеймс, а
правда, зачем ты столько куришь, пьешь? Вредно же... - Она
смотрела по-матерински заботливо.
- Пью, чтоб жажду утолить, а курю, чтоб руки занять, -
процедил Бонд.
