соскабливанием горячей ртути с волос. Затем осмотрел ноги и
удостоверившись, что раскаленные капли лишь задели его, спустился по
лестнице. Следовало укрыться как можно ниже. Если ртутный ливень
продолжиться, верхние палубы будут разрушены. А если огненные капли
поразят большие пузыри, то останется лишь сказать всему - прости-прощай.
7
Вала со смехом приветствовала его в полумраке шарообразного отсека.
Смеялась она не в истерике, а испытывая подлинное наслаждение поворотом
событий. Вольф не сомневался, что будь у сходен посветлее, он несомненно
разглядел бы в ее глазах счастливый блеск.
- Рад, что ты находишь это смешным, - произнес он. Его качало от
усталости, кровь нечидлоров покрывала его с головы до ног, одежда липла от
пота. - Ты, Вала, всегда была со странностями. Даже ребенком обожала всех
дразнить и жестоко подшучивать. А став женщиной, испытывала куда больше
удовольствия от крови и страданий, чем от любви.
- Не забывай, что я - Властительница, - сказала она. - Дочь своего
отца. И как можно было бы добавить - сестра своего брата. Ты был точно
таким же, Джадавин, пока не превратился в сентиментального
человекоподобного Вольфа - выродка и полуземлянина. - Приблизившись и
понизив голос, Вала добавила: - Я уже давненько никому не отдавалась,
Джадавин. И ты не прикасался к женщине с тех пор, как прошел через
"врата". А ведь я знаю твою мужскую силу, ты страдаешь, если не переспишь
с женщиной хоть раз в день... Отбрось свою непонятную ненависть ко мне!
Пойдем, на острове найдется сотня темных и теплых укромных местечек, где
нам никто не помешает, я прошу тебя.
Вала говорила правду; как мужчина он был действительно силен. И
теперь Вольф чувствовал, как им овладевает желание, которое он день за
днем подавлял делами. А по ночам, ложась в постель, он занимал свои мысли
планами борьбы с отцом, стараясь обдумать тысячи случайностей и найти
способ уберечься от них.
- Сначала кровавый пир, а на десерт вожделение и страсть, - произнес
он. - Не я возбудил тебя, а удары клинков и вид крови.
- И то и другое, - сказала Вала и протянула ему руку, - пойдем со
мной.
Вольф покачал головой:
- Нет! И давай больше не будем об этом говорить. Между нами все
кончено раз и навсегда.
Она процедила сквозь зубы:
- Так скоро будет кончено и с тобой, еще никто не смел...
Она резко повернулась и ушла. Потом некоторое время спустя Вольф
увидел ее, разговаривающую с принцем Паламброном, затем оба удалились в
полумрак переходов.
В первое мгновение он собирался вернуть их. Ведь они, в сущности,
дезертировали со своих постов. Опасность нападения нечидлоров, похоже,
миновала, но если ртутный ливень усилится, то капли ртути могут серьезно
повредить или даже разрушить остров.
Вольф пожал плечами и отвернулся. В конце концов, его никто не
уполномачивал распоряжаться. Властелины согласились сотрудничать лишь
формально, а о мерах наказания вообще не было сказано ни слова. Кроме
того, любую попытку с его стороны остановить парочку расценили бы как
проявление ревности. И нельзя сказать, что подобное объяснение не было
лишено оснований. Ему действительно было больно, когда Вала ушла с другим
мужчиной, очевидно, что она все еще нравилась ему. Что поделать, если эхо
чувств, которые он питал к ней более пятисот лет назад, все еще
сохранились в его сердце и даже предательство не стерло воспоминаний.
Вольф осведомился у Лугарна:
- Как долго длится такой ливень?
- Около получаса, - ответил вождь. - Капли проносятся вместе с черной
кометой. Мы называем это смехом Уризена. Только Уризен, жестокий и
кровожадный бог, мог создать такую пакость. Он наслаждается страданиями
своего народа.
Лугарн относился к Уризену иначе, чем Властелины. За многие
тысячелетия, которые потомки Властелинов провели на этом острове из-за
попавших в ловушку своих предков, имя Уризена стало олицетворять злобное
божество в пантеоне абуталов.
Послышался грохот, и Вольф на мгновение испугался, решив что лопнул
газовый пузырь на заднем конце острова. Однако скоро выяснилось, что
взорвалось гнездо нечидлоров. Оно попало под концентрированный поток
капель, несущие пузыри начали один за другим выходить из строя. Наконец
цепная реакция охватила весь сфероид и он разлетелся на куски.
Вольф подошел к Теориону, сидящему в углу на корточках и попытался
заговорить с ним. Брат бросил на него взгляд, полный ненависти и
страданий, несколько минут оба молчали. Наконец Теорион беспокойно заерзал
и произнес:
- Отец говорил мне, что его крепость находится на планете
Аппирмадзум. Вокруг нее вращаются еще четыре планеты, каждая из которых
примерно такого же размера как эта. И все удалены от Аппирмадзума не более
чем на двадцать тысяч миль. Планеты не новые, отец создал их как серию,
примерно пятнадцать тысяч лет назад, но держал закрытыми, их "врата"
действовали лишь тогда, когда через них проходил отец, потому они не
поддавались обнаружению.
- Так вот почему я видел тоже три планеты, - сказал Вольф. - Они
располагаются квадратом, и одна скрыта Аппирмадзумом.
Его не интересовало, каким образом тела таких больших размеров тем не
менее удерживаются в сравнительной близости и тем не менее остаются в
стороне от исхоженных путей (наука Властелинов была вне его понимания).
Они унаследовали и использовали силы, принцип действия которых больше не
понимали. Достаточно было того, что они ими владели.
Недостаток знаний делал Властелинов уязвимыми. У каждого из них
имелось множество машин и механизмов, но если что-нибудь ломалось,
терялось или было украдено, Властелину ничего не оставалось, как похитить
подобную вещь у соседа, если у того еще имелся аналог. Поэтому
оборонительные сооружения, какими бы неприступными они не казались, всегда
имели бреши. Но обнаружить их можно было только непрестанно нападая. Так
что, несмотря на беспомощность группы в данный момент, Вольф не терял
надежды на победу.
Ожидая пока прекратится ртутный ливень, он размышлял. Из уголка мозга
всплывала мысль, уже давно беспокоившая его и не имеющая казалось бы
никакого отношения к происходящим событиям. Подсознательно он продолжал
тревожиться о Хрисенде, помочь которой в данный момент ничем не мог.
Имена отца, братьев и сестер, кузенов не переставали удивлять Вольфа
с тех пор, как он восстановил в памяти свою жизнь Джадавина, Властелина
мира Тнерса.
Уризен, Вала, Лувах, Анана, Теорион, Паламброн, Энион, Аристон,
Тармас, Ринтрах - именно под этими именами упоминал Уильям Блейк в своих
символических и дидактических произведениях Властелинов и таинственных
космогонов. Это не могло быть простым совпадением. Вольф был убежден в
этом. Но как прознал про них английский поэт-мистицист? Встретил ли он
какого-нибудь изгнанного Властелина, скитающегося по Земле, и тот по
неизвестной причине поведал о своих собратьях землянину. Может быть и
Блейк использовал некоторые эпизоды из жизни Властелинов, как основу своих
апокалиптических стихов. Хотя конечно сильно исказил слышанные истории.
Когда-нибудь, если он выберется из этой ловушки, надо будет поискать
его на Земле, а так же порасспрашивать тех Властелинов, которые решатся
побеседовать с ним.
Ртутный град прекратился. Выждав для полной уверенности еще полчаса,
островитяне вернулись на главную палубу. Глазам их предстало печальное
зрелище; настил был сожжен и исковеркан, стены испещрены пробоинами
настолько, что корни и листья превратились в лохмотья. Особенно сильно
пострадала гондола - от нее остались одни обломки. Всю палубу усеивали
капли ртути.
Теорион произнес:
- Ртутный ливень нельзя сравнить с метеоритным. Капли летят всего
лишь сотню миль в час, когда входят в атмосферу, и, прежде чем достигнуть
поверхности, еще больше снижают скорость и распадаются на брызги. И все
же...
Он махнул ластом, указывая на причиненный ущерб.
Вольф посмотрел вокруг над морем. Уцелевшие гнезда медленно
удалялись. У крылатых людей хватало своих забот, им было не до атаки.
Лишившиеся крова нечидлоры так перегрузили один из сфероидов, что он
заметно терял высоту.
Лугарн был мрачен. Огромные потери среди островитян сильно затрудняли
маневрирование островом и сделали невозможным его защиту в случае другого
нападения. Племя останется беззащитным до тех пор, пока не подрастут дети.
Однако не было никакой надежды, что за этот долгий срок не произойдет ни
одного столкновения.
- Мой народ обречен, - сказал Лугарн.
- Положение серьезное, - согласился Вольф. - Но в конце концов вам не
обязательно затевать бой с каждой встречной абутой или островом на
поверхности океана. Вы как-то говорили мне, что единственным поводом для
боя между племенами абуталов служит сближение их островов. Так избегайте
этого, а нечидлоры встречаются редко. Ведь вы, если я не ошибаюсь,
натолкнулись на такое большое гнездование пятнадцать лет назад.
- Что? Уклоняться от сражений?! - воскликнул Лугарн. От удивления у
него отвисла челюсть. - Ну знаете... такое даже в голове не укладывается.
Ведь мы прослывем трусами, а наши имена станут оскорбительными словами в
устах врага.
- Вздор, - возразил Вольф. - Как они разглядят вас, если вы не дадите
им приблизиться, если вам этого так хочется, если не можете отказаться от
своих предрассудков.
И Вольф вместе с другими принялся расчищать остров. Мертвых и раненых
нечидлоров выбросили за борт. Павшим в сражении абуталам устроили
похоронную церемонию. Погребальный обряд совершил Лугарн, так как колдуну
в стычке разбили голову. Тела погибших столкнули за борт и их приняло
море.
Днем и ночью остров медленно двигался по ветру. Долгими часами Вольф
глядел на огромную сферу Аппирмадзума. До нее было двадцать тысяч миль -
так близко и одновременно недосягаемо. С таким же успехом она могла
находиться и за миллион миль. Неужели нельзя отыскать способ попасть туда?
В голове у Вольфа мелькнула идея - идея столь сумасшедшая, что он сам
посмеялся над собой. И все же, будь под рукой необходимые материалы, план
можно было бы претворить в жизнь.
Абута пролетала над полярной областью, поверхность которой не
отличалась от других районов планеты. Дважды на горизонте появлялись
вражеские острова. Но как только они меняли курс на сближение с абутой,
Лугарн печально приказывал спасаться бегством. Клапаны по бокам острова
регулировались так, чтобы придать ему боковое ускорение и расстояние между
летающими островами оставалось неизменным. Через некоторое время противник
прекращал преследование, не рискуя больше использовать газ из пузырей.
Лугарн объяснил, что маневры абуталов при столкновении продолжаются иногда
до пяти дней.
- Никогда не встречал людей, которые бы так стремились умереть, -
откровенно высказался Вольф.
Однажды, когда уже всем Властелинам казалось, что они будут вечно
летать над бескрайними просторами океана, раздался крик впереди стоящего.
Все сбежались на крик.
- Мать всех островов! - кричал он. - Как раз впереди! Мать островов!
По сравнению с матерью островов ее дети выглядели действительно
небольшими. С высоты трех тысяч футов Вольф не мог окинуть плывущую массу
от берега до берега одним взглядом. Остров был около двадцати миль в
ширину и около тридцати миль в длину. Все на свете относительно и мать
