женщина - вся в черном бархатном, только ножки видны в золотых башмачках.
Мужчина - с длинными светлыми кудрями, а поверх них - диадема с цветными
камнями. В руке у него - тоненький прутик. Женщина - с непокрытой головой,
но почему-то отхватывает у себя ножницами прядь за прядью и пускает по
ветру. И от мужчины серебристое свечение, а от женщины - золотистое. Стало
быть, колдуны или маги.
- Замаялась я с твоим подарочком, Маргарелон, - говорит она. - Если
через день не стричь - по полу волочиться будут. Я уж думала - может, в
клубок их мотать и носки вязать? Все ж польза для хозяйства! Избавь, а?
- Ты уж однажды засела на болоте носки вязать, - отвечает Маргарелон.
- Хватит, пожалуй? Опять же, поделом получила. На долгую, даже на вечную
память. Там заклинание без ограничения было, а встречного заклинания не
скажу - и не проси!
- Как у вас дело продвигается? - спрашивает она. - Есть надежда?
- Никак! Мы и малым кругом собирались, и большим кругом, и в
магические звенья - ничего не получается. Унес Алькуин эту тайну с собой в
могилу.
- Да-а... - и красавица хмыкнула. - Ведь что интересно - даже не маг
первой ступени, обычный деревенский колдун! Мастер пропавших коров
отыскивать! Знаток поросячьих хвороб! И такое заковыристое заклинание
придумал, что его теперь все Премудрое Светлое воинство разгадать не
может! Стыд и позор на наши головы...
- Потому что это было его предсмертное заклинание, - напомнил
Маргарелон. - Его хижину уже окружили и подожгли, а он все еще духов
выкликал, рассказывают. Себастьян-Аметист там поблизости был, звон от
знаков услышал. Сперва вроде обычный звон, потом такой, что мороз по коже.
Посмотрел он в зеркало, огонь увидел, голос услышал, но помочь уже не
успел. Ну и вот итог. Целое государство страдает...
- Если бы страдало... Уснуло в них человеческое, Маргарелон. Я тут
уже не первый месяц - и страшно мне. Родители здесь детей не любят,
Маргарелон. Я уж думаю - может, не уснула в них любовь, а вовсе умерла?
- Уснула, - твердо отвечал Маргарелон. - Это Себастьян точно слышал -
Алькуин приказывал уснуть... И вера уснула. Только надежда чуть
трепещется. Наделал нам хлопот покойник Алькуин! Я уверен, что он тогда, в
горящей хижине, и не подумал, что когда-нибудь потребуется обратное
заклинание!
- Ты бы тоже не подумал. Для него главное было - детей спасти. Я вот
пыталась понять - может, в том, предсмертном, срок был указан? Скажем, на
тридцать три года? Прошло-то всего восемнадцать!
- Думаешь, мы слишком рано за дело взялись? - и маг вздохнул. - А я
вот думаю, не опоздали ли мы. Твой приятель Озарук сперва не слишком
ретиво государством командовал, но понемногу власть в ручонки свои хилые
забирает. Видели мы в магическом зеркале, как он на дудочке играл. Он,
подлец, еще к зеркалу повернулся и кулак показал.
- И я видела. Добился-таки, чтобы под его дудочку не три глупые
девчонки, а целое государство плясало. Но Озарук свое получит не раньше,
чем мы королевских детей найдем. А искать их, скажу я тебе, морока! Иногда
совсем уж кажется - вот он, Ангерран! Вот она, Дезире! Вот он, Леон!
Сейчас встряхнется и все вспомнит! А через секунду - нет, не они. Глаза
как будто те - взгляд не тот! Стать как будто та - повадка не та! Кровь
голоса не подает. Молчит! Хоть прямо садись на башню и кукарекай, чтобы
наконец она проснулась!
- Наделал нам хлопот Алькуин... - опять вздохнул Маргарелон. - Мы уже
сорок одно встречное заклинание предлагали. Нет! Не срабатывает! Ну, скажи
ты мне, пожалуйста, что может прийти на ум человеку перед самой погибелью?
- Должна быть разгадка! - твердо сказала красавица. - Я ведь еще в
Коронном замке у принцессы Аморы не побывала.
- Что может знать Амора? Ей тогда, пожалуй, годика полтора было?
- Не знаю, что она может знать... А вот Неда - та много знает! Она
Амору маленькой где-то подобрала, вырастила, а потом выдал их кто-то -
попали в мастерские. Надо в Коронном замке у Неды побывать, но опасно это
- Озарук знает, что я в Кульдиг пожаловала. Я, графа молодого из беды
выручая, кинула сквозь зеркало волосы. Они, чудаки, твой подарочек заразой
объявили! Озарук все входы-выходы заклятьями обложил - кому-либо из
Светлого воинства заявляться опасно. И в зеркало с Недой беседовать опасно
- все услышит, мерзавец. Вот если бы такое магическое зеркало, чтобы звона
не давало!..
Стоят Малыш и Жилло, слушают этот неторопливый разговор двух магов,
мужчины и женщины.
- Государство-то, оказывается, заколдованное!.. - шепчет Жилло
Малышу.
- Вот и разбери, то ли оно раньше было заколдованное, то ли теперь
стало! - отвечает тот. - Морочат нашего брата, честного простака!
- Значит, и надежды на разгадку пока нет? - спрашивает у красавицы
Маргарелон, доставая из воздуха спелое яблоко и ломая его надвое.
- Знаешь, есть какое-то предчувствие... песня странная по городу и
лесам бродит... даже не знаю, как тебе сказать...
- Магическая? - оживился Маргарелон.
- Не знаю... такое чувство, что ее обычные люди поют, впрочем... нет,
не знаю. Слышу ее иногда явственно. Принцесса ее на эшафоте почему-то
вдруг запела... Может, просто давняя песня?
- Не думаю, что Алькуин в смертный час песенки сочинять принялся... -
пробормотал Маргарелон. - Впрочем, иногда в звездообразных сводах отзвуки
сохраняются и в урочный час возникают. Но для этого тоже заклинание
требуется. Что-то неожиданное. Но ты не падай духом, Светлое воинство тоже
не сидит сложа руки. Никто не знал, что ты в таком положении окажешься.
- Не вздумайте никого посылать мне на помощь! - упрямо потребовала
она. - Озарук мой, я его упустила, я с ним и сладить должна. Можно,
конечно, опять силу применить к этому разнесчастному государству. Но
лучше, чтобы оно само понемногу из своей передряги выкрутилось. Насильно
никого сделать счастливым еще не удавалось. Даже одного человека.
- А тут Равноправная Дума всех сразу осчастливить норовит?
- Это Озарук норовит, чтобы все под его дудочку плясали одинаково!
Так что не мешайте мне, сама разберусь... Это мое испытание перед высшим
кругом посвящения - ты, что ли, пройдешь его вместо меня? И еще один
подарочек - не поверишь, Маргарелон, нашла я наконец свое личное счастье!
- Что такое? - изумился Маргарелон. - Это кто мне про личное счастье
говорит? Это на кого же вдруг просветление нашло?
- Не поверишь, повторяю, но жених у меня объявился, - с
умопомрачительной серьезностью доложила красавица. - Замуж выходить
придется, того гляди... Обручальное кольцо, от меня полученное, на пальце
носит. Могу в зеркале показать... впрочем, жених этот - особая история...
- С каких пор ты обручальные кольца раздавать стала?..
- А это он волос мой много лет назад подобрал и на палец накрутил!
Красиво придумал, балбес!
Тут Жилло громко ахнул.
Двинул его Малыш локтем в бок, чтобы заткнулся, но поздно -
встрепенулись маги на галерейке.
- Нас подслушали! - воскликнул Маргарелон.
- Если и слышали, то не поняли, - успокоила красавица. - Но все равно
- все мы друг другу сказали, а целоваться нам вроде и ни к чему. Ни к
чему, говорю! Ну, до встречи!
Радужные сияния окружили обоих. В центре каждого сияния вызрело по
черному пятну. Рассеялся свет - а на галерейке пусто.
- Это же про меня она... - прошептал Жилло. - Ну, невеста!..
- Про тебя? - и Малыш от него попятился. - Ты, вожак, не
заговаривайся...
- Вот оно, кольцо! - показал Жилло руку. - Вряд ли еще дурак найдется
- волосяным кольцом обручаться. Я один такой на все государство.
Склонился Малыш над колечком, бутылку со свечой как можно ближе
поднес.
- Это же золотое!
- Да нет, волосяное.
- Тогда сожги! - потребовал перепуганный Малыш. - Вот прямо сейчас,
на свечке!
- Иди в болото! - очень внятно распорядился Жилло. - Ну, разгадали
загадку, а она за собой еще воз загадок потащила... Кто же это такая? И
откуда про мое колечко знает?
- Сжег бы ты его от греха подальше, - не унимался Малыш. - А то еще
явится - хочешь не хочешь, а жениться придется.
- Так что же тут плохого?
- Все! - отрубил Малыш. - Жениться надо на простой девушке, вот хоть
у Дедули спроси. Из хорошей семьи, чтобы мать - хозяйка, чтобы отец -
трезвого поведения. Она стряпать вкусно будет, детей растить, тебя, между
прочим, слушаться. А эта..
- Зачем ей стряпать, когда она сделает пальцами вот так - и из
воздуха достанет? - стал заводить парня Жилло. - И ты подумай, какие у нее
красивые дети родятся!
- А слушаться? - Малыш был неумолим. - Опомнись, вожак, ведь явится
она к тебе свататься! Сожги треклятое кольцо!
- Должен же я когда-нибудь жениться... - вздохнул Жилло.
- Но не на этой! Ты же вожак! Ты же природный вожак! А будешь у нее
под каблуком... - уж до того расстроился Малыш, что голос у него сделался
совсем трагический, даже со слезой.
- Это вы с Дедулей почему-то меня за вожака приняли. А я подчиняться
всю жизнь учился, не командовать. Хотел бы я быть вожаком - пошел бы к
молодому графу слугой?
- Ты слугой оказался, мы - ворами, - возразил Малыш. - Но это еще не
значит, что ты не можешь быть вожаком, а мы - честными людьми.
За такой философской беседой вернулись они на улицу Медников к
погребку и встали перед окошком в большом недоумении.
- Неужели мы отсюда вылезли? - спросил Жилло.
- Что мы отсюда вылезли, поверить трудно, - измерив его руками,
ответил Малыш, - но что нам сюда залезать придется, это уж точно! Только
оно и открыто, прочие закрыты!
Первым сполз вниз Жилло - он был потоньше Малыша и поуже в плечах.
Соскочил с ларя, провел по себе руками - вроде цел.
- Полезай теперь ты, - говорит он Малышу. - Ничего, не страшно!
Сел Малыш на брусчатку возле окна, ноги в погребок свесил.
- Нет, - отвечает, - боюсь! Точно застряну. Знаешь что, вожак, бери
меня за ноги и тащи! А то я так всю ночь просижу.
И с каким же грохотом рухнули оба ночных гуляки в погребок, опрокинув
при этом ларь! И как же хорошо треснулся Жилло, упав, об угол стола!
- Ну, теперь у меня точно из головы всех невест вышибло! Можешь,
Малыш, спать спокойно... Кстати - вот ты говоришь, что жена мужа слушаться
должна, а способна Дениза слушаться хоть кого на этом свете? А?
- Нет, конечно, - согласился Малыш, потирая бедро. - Но если такая
женщина, как она, встретит настоящего мужчину, то у нее даже мысли не
возникнет о том, что можно с ним спорить, пререкаться, сковородкой на него
замахиваться... Живо присмиреет!
- Что тут у вас творится?! - спросила яростная Дениза, появляясь в
закутке вооруженная именно сковородкой. - Почему окно открыто?
Увидев разгром в закутке, она метнулась к сидящему на полу Малышу.
Спасаясь от занесенной сковородки, тот отбрыкнулся ногой - по ней и
досталось.
- Чем вам ларь помешал? Совсем умом повредились! Выставлю завтра
обоих к лешему! - продолжала бушевать Дениза. И вдруг замолчала, глядя на
спящего Дедулю.
- Вот это сон!.. - даже с некоторым восхищением сказала она. -
Крепкий сон! Здоров же мужик спать... А вы оба смотрите у меня!
И, погрозив сковородкой, удалилась.
- Настоящего мужчину искать пошла, - заметил Жилло. - С которым уже
не захочет спорить и пререкаться...
Язвили они друг дружку всяко, издевались, как умели, а между тем и
разделись, и в одеяла закутались, и даже уснули с недосказанными пакостями
на губах...
А утро выдалось отвратительное.
