- Не завозили еще... ну того, что вам надо. Днем контейнер пришел,
еще разгружают - может тогда поступит?
- Что поступит?
- В продажу.
- Странно, - удивился смешливый. Он уже не шутил.
- А может кусочек грудинки? Ливер исключительно свежий, - предлагала
продавец.
Смешливый еще больше смешался.
- Это... взвесьте мне коробок спичек, нет, даже два... Тьфу, что я
говорю. Не правда ли, погода сегодня.
- Погода как погода, - гнусно сказал стоящий за ним. - Поживее
нельзя?
Смешливый тем временем вполне оправился.
- Будьте любезны, девушка, мне которая красная пачку листового чая, у
которого я вижу ценник, но не вижу что на нем написано. В ваш пакетик.
Спасибо. И еще... Ломтик сыра грамм на триста двадцать пять... Ага. Мерси,
гуд бай.
Смешливый схватил пакет и поспешил на выход, а я засеменил вначале
следом, а потом свернул в следующий, книжный отдел.
В книжном отделе царило безобразие. Еженедельно поступали десятки
новых наименований, так что продавцы не только не читали всех книг, а едва
успевали знакомиться с аннотациями которые часто не соответствовали
смысловому содержанию книги, а значит многие книги были разложены на
полках безо всякой сортировки. Обложки были одна другой краше, но и
рисунки никак не соотносились с содержанием книг, а названия, за редчайшим
исключением, практически ни о чем не говорили. И среди этой пестроты меня
вдруг поразила одна книжечка в белой обложке с золотым ободком. Я взял ее
механически, само собой раскрылось оглавление и в глаза бросилась целая
плеяда знакомых мне имен, первыми среди которых стояли Королева Татьяна,
принц Ништяк, Эдмонт-Юрий Яковлевич Говорухин и Василий Памфнутиевич
Заодно.
Что-то мне подсказало купить эту книгу и я ее купил. Может оттого,
что неотвратимо подкрадывался вечер, дальнейший осмотр магазина мне
показался напрасным и я вышел на улицу. По выходе я перехватил чемодан
левой рукой, в правую взял раскрытую книгу и, едва идя и едва следя за
дорогой, стал читать.
Татьяна, королева Тарантландии
Былица про зрелого Бюрократа
Жил да был на белом свете мудрый почтенный Бюрократ. То есть он был
рассудительным и высокообразованным в молодости, за что его, собственно, и
утвердили на такую высокую должность, но каких он со временем стал качеств
мы не знаем и это-то и хотим выяснить нашим рассказом.
Как и почти всякий, наш Бюрократ имеет приличный личный кабинет в
одном весьма и весьма преуспевающем заведении скорее общественного
характера. В кабинете кожаные кресла и дубовый стол с письменными
принадлежностями фирмы, ценимой столь же высоко, как в свое время Parker
или Waterman.
И вот, если мы захотели выяснить, не устарел ли Бюрократ для своей,
заметим кстати, очень ответственной должности, то полезно будет
подсмотреть с каким усердием и мастерством он выполняет порученную работу.
Итак, фиксируем только факты, отсекая комментарии.
* Раннее утро. В кабинете никого, в приемной первый посетитель.
* Положенный час. В кабинете пусто, в приемной средних лет секретарша
Бюрократа и двое посетителей.
* Спустя двадцать минут. В окно слышен хлопок прикрываемой дверцы
автомобиля и еще через минуту в кабинет входит Бюрократ. Первый посетитель
порывается встать, но его останавливают.
- Вас вызовут.
* Кабинет. Бюрократ ставит портфель на пол, сладко потягивается,
садится и неспеша достает из стола папки. Смотрит на часы. Снимает верхнюю
из стопки папку, листает и в нескольких местах вчитывается. Потом, оставив
дело раскрытым, нажимает кнопку вызова.
Первый посетитель входит и с натиском леопарда бросается к столу.
- Олег Семеныч! Не хотят мириться, хоть ты лопни. Колпадуки уверяют,
что сядут за стол переговоров исключительно в случае, если мы (третья
сторона!) им предоставим ужасающие кредиты на восстановление экономики,
а...
- Какая сумма?
- Десять миллиардов!!
- Гм. Круто.
- Вот-вот! А бубурлякам все-равно, лишь бы территория за ними - и
письменные заверения присылают, а втихомолку пуще прежнего воюют, хотят с
большим барышем остаться.
Бюрократ молчит.
- Одни хитрые, другие упрямые... Олег Семеныч! Спасайте своего слугу
- за глотку берут. Четвертая сторона на грани бешенства.
Бюрократ молчит, медленно перелистывает дело, потом с видимым усилием
произносит:
- Бубурляки захватили пункт "икс-7"?
- В том-то и дело, что нет!
- Вот что, - говорит Бюрократ после долгой задумчивости. - Подождем
еще неделю...
- Как! - гневно вскрикивает посетитель. - Это конец!
Бюрократ хочет сказать, но его перебивают.
- А я так надеялся! Неужели вы меня морочили эти два года? Да-да-да,
теперь я все отлично понимаю, вы тянули резину, а я все это время
оставался в дураках!
Посетитель решительно встает и идет вон.
- Завтра же беру на себя все полномочия!
- Послушайте, - наконец вставляет Бюрократ, - вот-вот должен
наступить момент равновесия, а вмешаться именно теперь равносильно верному
проигрышу.
Посетитель высокомерно оборачивается.
- Эти самые слова я слышу третий год! - и выходит, хлопая дверью.
Бюрократ обхватывает голову руками и сидит. Долго сидит. Второй
посетитель все ждет, наконец не выдерживает и силой врывается в кабинет.
- Мне только оттиснуть печать, а я все утро дожидаюсь!
- Что угодно?
- Понедельник начинается в субботу!
- Это вы ко мне в прошлом месяце заходили? Не подпишу, даже печать
доставать не стану.
- Но почему! Ах ты, господи, и здесь нет правды.
- До вас, - отвечает наш Бюрократ, - приходили десятки умников с
подобными идеями. Почему вам охота штурмовать природу, а не идти с ней на
равных? Людям просто необходим отдых! Как без отдыха? При этом социальные
гарантии... Равномерное распределение усилий... Поступательное движение...
Общественное спокойствие...
- Ах! - в сердцах вскрикивает посетитель и, чуть не плача,
стремительно покидает кабинет.
- Я не против нового, - вдогонку кричит Бюрократ, но дверь уже
закрыта. Тогда он очень тихо говорит: - Не против, но только в том случае,
если оно разумно и наперед продумано до третьих последствий.
В огорчении от двух неудач за день он падает корпусом на столешницу
прямо на листы раскрытого дела и ненароком задевает локтем кнопку вызова,
чего он, по-видимому, не желал. Он тут же распрямляется.
Третий посетитель входит мягко, осторожно озираясь по сторонам.
- Я из Академнаучобщества, - нудным мятым голосом начинает он. - По
весне мы посадили на одной делянке два сорта люстранад, а чтобы как-то
различать, положили палку между ними. Это были опытные, но очень
перспективные сорта. А потом мы убирались в оранжерее и куда-то схемку с
названиями затеряли. Ну а кто уж припомнит, как там назывались эти
растения, когда их еще у нас сотня... Но очень перспективные! А дети,
проказники, бегали и палку куда-то утащили - и мой балбес наверняка с
ними, вечно что-нибудь учудят. Так теперь мы в раздумьи, считать ли их
двумя сортами или одним? Или повыдергать и вычеркнуть из плана? Или дать
новые названия, но тогда они не будут такими перспективными как те. А
может...
_____________________________________
Прочитав рассказ, я закрыл книжку и задумался. Потом глянул выходные
данные. Мелким шрифтом было написано, что книга отпечатана издательством
ИПИ и я припомнил, что "ИПИ" являлось аббревиатурой Института Пробной
Истории при АНО, однако это ни о чем не говорило.
- Позвольте, - вдруг взяли меня под правую руку.
- Секундочку, - обхватили левый локоть и повели.
Я схватил волю в кулак.
- Какие основания? Предъявите ордер! Я могу встретиться со своим
адвокатом?
Правый подмигнул левому, а левый подмигнул правому, но меня не
отпустили, а повели темнеющими дворами.
- Что за нарушения свобод! - воскликнул я.
Левый подмигнул правому, а правый левому и оба продолжали хранить
молчание. Спустя некоторое время меня втолкнули в черный проем, где я,
скатившись по скрипящим деревянным ступенькам, очутился в глухом
подвальном помещении, и спиной ощущая его крохотные размеры.
- Жожа, а где ключ, - раздался голос.
- У меня.
Тут же раздался мелодичный удар колокольчика и передо мной
растворилась дверь вместе с секцией полок под консервированными овощами и
залитая ослепительным светом, явилась само совершенство, что я даже
зажмурился попервоначалу.
- Милости просим, Феодосий Никанорович, - пропела совершенство
Королева Татьяна. - Я знала что вы Ищущий, а значит когда-нибудь придете к
нам.
Она взяла меня за пальцы и ввела в светлую уютную и даже богато
отделанную залу, несмотря на то, что содержалась она, по всему видимо,
тайно, в подполье старого дома. Вдоль стен комнаты на меня жадно смотрели
пар десять любопытно горящих глаз.
- О, эти смешные Жожа и Зюзя! Верно они вам ничего не объяснили, они
такие застенчивые. Когда они имеют что сказать и не знают с каким величием
обратиться, они молчат. Правда?
- А я мигал Жоже, - сказал Зюзя, - чтобы он первый.
- А я Зюзе мигал.
- Это точно, они перемигивались между собой, - подтвердил я. - Но
теперь-то объясните куда я попал!
Обведя глазами залу, я заметил Васю Заодно и кивнул ему как старому
приятелю.
- Вы помните нашу предыдущую встречу? - лукаво спросила Королева
Татьяна.
- О! - покачал головою я. - Восхищение, в котором я пребывал от
Вашего великолепия!.. Подождите, кажется припоминаю... Кружок Истины!
- В Последней...
- Инстанции!
Как только я произнес последнее слово, точно онемение воцарилось
среди нас, я видел застывшие улыбки, расширенные глаза, а Королева вдруг
зашептала:
- Тсс! С этого момента я запрещаю вам говорить кому бы то ни было и
где бы то ни было название нашего Кружка. С этого момента вы - один из нас
и высоким духом поиска цели бытия призваны хранить тайну. Я сказала.
- Можно задать вопрос? - молвил я. - Не сомневаюсь, что все это не
театральное представление и не розыгрыш, а тогда почему никогда не
интересуются моим мнением?
- Постойте! - (здесь говорила, похоже, одна Королева). - Вы, что ли,
против братства?!
- Не поняли меня! Интересных людей я не чураюсь, но...
- ...Но? Феодосий Никанорович! Извиняемся, если что вышло не по
канонам ВАШИХ общественных норм, но ведь мы ЗАРАНЕЕ знали ваше мнение.
Только прошу не спрашивать каким образом.
- Может хватит нюни распускать? - сердито отозвался неприметный
человек, стоявший на фоне висевшего на стене расписного ковра. - Он же
притворяется, а давно все понял. - Этот человек был до того неприметен,
что если бы не его единственная черта сердитость, то я бы и говорящего его
не заметил. Тому способствовала и пестрая рубашка под цвет ковра. - Федя,
ты садись! Нам тут Пэл до тебя сообщение начал зачитывать.
- Конечно, продолжайте заседание! - воскликнул я.
На диванчике потеснились и я плюхнулся в середину, по соседству с
Василием. Зашевелился скромнейший на вид из старичков.
- Пожалуй удобнее будет сначала. Только сообщение - это громко
сказано, скорее мысли вслух. Когда я думал над поставленной в прошлый раз
проблемой произрастания человеческой сигнальной системы из фантазерства,
мысль моя флуктуировала...кха-кха...
Старичок поперхал в раскрытую рукопись.
- ...в такую область... Что такое знания? Знания ведь очень важная
вещь для бытия человека и они заключены в большинстве своем в виде
