потерю кормильца? Или пособие?
- А ты не потерялся! Ты в космосе прохлаждался! За что платить?
- Но ребятишки-то - голодные!
- Ничего, бабы прокормят, помереть не дадут, - заступился за своего
соратника Азарий.
- Как хотите, мужики, я пошел домой! - заявил вдруг Тимоха и закинул
пулемет "МГ" за спину. - У меня три года печь разобранная стоит! Никто не
удосужился помочь. Три года! Скоро девки замуж пойдут, а отца все нету.
Раз еще есть у нас безопасность, вот пусть она и мочит пришельцев. Деньги
за это получает, и поди, каждый месяц.
Но только он приблизился к выходу, как Пашка на нарах закричал,
запорхал, как дырявый кузнечный мех.
- Вернись, Тимоха! Мы же клятву давали! Пока всех не замочим - домой
не пойдем!
- Сделаю дома дела, а на всю зиму приду! - от порога сказал тот. -
Зима длинная, еще напартизанимся. Все равно делать нечего!
Шурка с Игорем подскочили, вцепились - один в рюкзак, другой в
пулемет.
- Если уходишь - пулемет нам отдай!
- И патроны!
- Ну уж во вам! - вывернувшись, показал Тимоха. - Я пулемет нашел!
Это мой пулемет! Идите вон и ищите!
- Предатель! - закричал Пашка и на чистых бинтах выступила кровь. -
Не выпускать его, суку! К стенке!
Шурка с Игорем снова бросились на него, стали выворачивать из рук
"МГ", сдирать рюкзак - Тимоха отбивался руками и ногами, пугал, вращая
вытаращенными глазами:
- Отойди! Отойди, на хрен! Я псих! Я сейчас вас уложу тут! Менты вам
дадут пулеметы! Отвали, фанера! Убью же!!
Пашка швырял в него ботинками, матерился и совестил:
- Паскуда! Я молодую жену потерял! Меня ранили, но я не сдаюсь! А ты,
падла, печку пошел класть, когда пришельцы страну оккупируют?! Вот ты
какой у нас, трезвенник!
- Трезвенникам особенно верить нельзя! - заключил Азарий. - Они народ
- себе на уме.
- А настоящие герои, между прочим, квасили - дай бог! - поддержал
Лобан. - Отбирайте пулемет!
На Тимоху навалились всерьез, но заломать его было не так-то просто -
в ход пошел и пулеметный приклад. Шурке досталось в лоб, и когда он
откатился, чуть не своротив железную печку в доте, в драку вступил Лобан.
Через минуту бились насмерть и уже все, даже Пашка слез с нар, урча своей
раной. Только Азарий сидел в углу и курил.
И тут в пылу междоусобицы кто-то случайно надавил на спуск,
автоматная очередь ударила в низкий бетонный свод, взвизгнул и вспылил по
стенам рикошет.
Битва вмиг прекратилась, озирались, пучили глаза - к счастью, никого
не зацепило, только исчеркало стены.
- Все, шабаш, - сказал Азарий в наступившей тишине. - Завтра пойдем
выполнять первое задание, на аэродром.
Десантура расселась по углам, утирали кровь, промокали рукавами
ссадины, прилаживали вырванные из одежды лоскутья, с удивлением
рассматривали росчерки пуль на бетоне, нюхали стволы автоматов - кто
стрелял?..
- Это тебе мент приказал? - поинтересовал Игорь.
- Разговорчики! - прикрикнул Лобан. - Ну и распустились же вы...
- Погоди, скоро строевая подготовка начнется, - пробурчал Шурка.
- Всем все ясно? - спросил Азарий. - Вопросы есть?
- Чего тут неясного? - повесив голову, вздохнул Тимоха. - Опять на
зиму без печки. Да и грибок, зараза...
- Выполним задание, я тебя отпущу на три дня, - пообещал Азарий.
- За три дня я никак два ведра не написаю! - развел тот руками. - А
еще промазать надо.
- Тогда, брат, только после победы. Поможем всей командой. Еще
вопросы?
- У меня вопрос, - подал голос Пашка. - Можешь ты популярно
объяснить, на кой ляд нам идти на аэродром? Ты не думаешь, что нас этот
мент... отвлекает от настоящего дела?
- Сказано - на аэродром, - встрял Лобан. - Я популярно объяснил? Нет,
мужики, что вы в самом деле вечно недовольные? Да если мы выполним задание
и накроем всех этих хитромудрых ублюдков, нам же по ордену положено! Ты
бы, Азарий, договорился еще, чтоб нам вместе с оружием и форму выдали.
Сейчас в десантуре камуфляж классный дают, а? Представляете, являемся мы в
село в форме и при орденах, а? Не хило?
- Это когда ты молодой был, побрякушки котировались, - заметил Игорь.
- А сейчас приди на дискотеку с орденом, скажут, вальты поехали, -
добавил Шурка.
- А бабы - все суки, - мечтательно проговорил Пашка. - Живым останусь
- никогда не женюсь. Но вертеть женщинами буду, с ума их сводить,
обманывать - каждый день. С этим ментом с фермы видали какая фельдшерица
приезжала? Так вот, я уже с ней договорился. На раз снял. Она мне рану
чистит, а я ей ручки целую, ножки... Эх!
Аж вся трепещет!
- Эх, печь бы успеть до морозов сделать! - вздохнул Тимоха. -
Отвоеваться бы поскорее...
- Поскорее у нас не получится, - с генеральской интонацией сказал
Лобан. - Выбьем "драконов" из Карелии - на Финляндию пойдем. А там до
Швеции рукой подать. А от Швеции всяко придется идти до Берлина. У нас же
все войны то в Берлине, то в Париже заканчиваются. Ты уж терпи, Тимофей.
Когда же на следующий день Поспелов привез оружие и усадил десантуру
писать бумаги - заявления с просьбой о контрактной службе в вооруженных
силах, автобиографии и собственно, сами контракты, - настроение уже было
приподнятым, почти веселым.
Полный разнобой в чувствах и смущение вызвала зарплата, выданная
вперед - по пять миллионов на брата. Десантура отродясь таких денег в
руках не держала, за три космических года отвыкнув от условий земного
существования, современных цен и магазинов. Но уже не роптали,
по-крестьянски прикидывали, как бы переправить зарплату женам - мало ли,
вдруг убьют? - и одновременно опасаясь, как бы жены не растратили большие
деньги на всякую ерунду.
Тишина и согласие наступили только в тот момент, когда Поспелов начал
выдавать под расписку оружие. Заремба прислал вооружение по штату,
положенному для бойцов спецназа - на каждого автомат с подствольным
гранатометом, пистолет, нож, на всех - два десятка разовых гранатометов
"муха" и пять огнеметов "шмель".
Десантура обвешалась, как новогодние елки, но никто не выражал
никаких чувств, напротив, показывали некоторое пренебрежение, покряхтывали
от тяжести ящиков с боеприпасами, поругивали новенькие, необмятые ремни,
подсумки, матюгались, измазавшись в обильной смазке консервации, - и
только поблескивающие от вида оружия глаза иногда выдавали состояниедуха.
Глядя на это, Поспелов предугадывал, как каждый из них, оставшись в полном
одиночестве, потом осмотрит, обласкает руками каждую деталь автомата,
натешит мужское сердце и глаз его видом, ибо нет ничего выше и прекрасней
для воина, чем эстетика оружия.
А они все были воинами по духу и только поэтому когда-то пошли в
пожарную десантуру; они ведали, что такое азарт сражения, и знали соленый
вкус боя, хотя лишь трое старших побывали в горах Афганистана.
Раненый Пашка тоже был зачислен контрактником, но не получил оружия,
поскольку вынужден был уехать с Поспеловым в Горячее Урочище. Он сидел на
траве под деревом, порхал горлом и посмеивался:
- Ладно, идите, воюйте. А я по ночам буду в Покровское бегать и ваших
баб топтать. Я им по пять ваших лимонов принесу, так ни одна не откажет.
Давайте, давайте! Вернетесь - хрен ребятишек сосчитаете. Во будет у меня
медовый месяц!
- Ты свою-то молодую не мог оттоптать, чтоб на три года хватило, -
парировали мужики. - А наших топтать - столько здоровья надо! Ты на
себя-то посмотри, петух! Ишь, гребень распустил!
- А чего - посмотри? Хороший петух жирным не бывает!
Вооружать и отправлять десантуру в район брошенного военного
аэродрома пришлось в ту же ночь, как только на ферму пришла машина от
Зарембы с автоматами и амуницией. Сделать это куда безопаснее было бы
завтра с утра, поскольку штурм логова "драконов" по согласованию с Москвой
был назначен ровно через сутки, то есть в ночь с шестнадцатого на
семнадцатое июля; и переброску десантуры лучше было осуществить накануне,
чтобы не засвечивать ее раньше времени и не выдавать намерений. Однако
наблюдения Татьяны за Ремом встревожили Поспелова - как-то сами собой
сопоставились и срослись многие факты, ранее существовавшие сами по себе,
без всякой связи: первая стычка с пришельцами на болоте, очень похожая на
ловушку, затем история с убийством коммивояжера, ухажер Рема Васеня,
подтолкнувший Ворожцова забраться в постель к жене фермера. И если утечка
информации идет не через Рима, а через Рема, если она, по крайней мере,
ведет двойную игру, то всей конспирации с подготовкой штурма "логова" -
грош цена.
Поступать следовало вопреки всякой логике и заодно дать возможность
Татьяне понаблюдать за агентом в отсутствие Поспелова на ферме: пока
Георгий находился дома. Рем не совершала никаких подозрительных шагов и
действий.
Вернувшись из Долины Смерти заполночь, Поспелов первым делом спросил
о поведении квартирантки. Оказалось, что она безвылазно сидит в комнате и
даже не подходит к окну, разве что курит сигарету за сигаретой. Зато
несколько раз со стороны леса доносился гулкий женский голос, будто бы
зовущий, окликающий кого-то, но кого - из-за расстояния не разобрать. И
почему-то собаки, чутко реагирующие на любой звук вне фермы, даже не
заворчали, не насторожились ни разу.
Несколько успокоенный - надо же, уезжал, а за это время ничего не
случилось! - Георгий отправился спать в чердачную комнату и уж задремал на
раскладушке, не раздеваясь, как вдруг услышал торопливые шаги на лестнице
и настороженный, взвинченный голос Татьяны:
- Георгий.. Ты не спишь, Георгий?
- Что такое? - вяло спросил он, вытирая из глаз "песок" - резь от
хронического недосыпа.
- Знаешь, какое-то предчувствие, - из темноты сказала она. - Так
тревожно!
Какая-то опасность!
- Так, еще одна чувствует опасность, - подытожил Поспелов. - И ты
ангел-хранитель?
- Но я действительно чувствую!
- У тебя с нервами не в порядке - это действительно. Даже собаки не
чувствуют, а ты чувствуешь.
- Давай на всякий случай уйдем на первый этаж, - попросила она. - Там
всетаки стены каменные.
На первом этаже, в хозяйственной части дома, сейчас находился раненый
десантник Пашка. Умытый, переодетый и накормленный, сейчас, поди, спит без
задних ног...
Вдруг на улице разом и злобно залаяли собаки, спущенные на ночь с
цепей, и Поспелов выглянул в окно, зайдя в неосвещенную кухню. Показалось,
будто от леса по дороге мелькнул зеленоватый свет. И тотчас же в коридоре
послышался испуганный и заспанный голос Рема:
- Там люди! Там какие-то люди! Смотрите!
Она была завернута в одеяло и стояла как привидение. Георгий вбежал в
ее комнату и осторожно отодвинул штору: по дороге катила знакомая лавина
скелетов и уже доносились неясные голоса и выкрики. Зеленые лучи света
метались по земле и, кажется, доставали низкие облака.
Это уже было слишком! Георгий заспешил к потайной комнате, где
хранилось оружие, и в темном коридоре у лестницы чуть не столкнулся с
"женой".
- Наружная видеокамера сработала! - сообщила она. - Но изображения
нет, какие-то сполохи...
В этот миг на улице раздался характерный чавкающий треск "шмайсера" и
в одной из комнат зазвенело стекло. Собаки уже заходились в лае...
- Всем на пол! - крикнул Георгий и схватил автомат.
- Надо уходить вниз! - воспротивилась Татьяна, мелькая своим
пеньюаром в коридоре. - Там стены каменные!
И вдруг заработало сразу штук пять автоматов. Пули защелкали по
внутренним стенам комнат, посыпалось стекло, и, кажется, закричала Рем.
