конкретного оперативного действия. Переучить их оказалось невозможно, и
потому военные звания к ним так и не пристали; они остались просто
физиками. Кстати сказать, и звания им давали только низшие, не то что
комсомольцам и партийцам, переведенным в службу безопасности: как был
Меркулов старшим лейтенантом запаса, так и пришел в контору. Седовласый
доктор наук едва выслужился до майора.
С Зарембой его сближала некая схожесть судьбы. Разве что полковник
пришел служить в двадцать пять лет, успел переучиться в спецшколе, однако
тоже до этого работал в оборонном НИИ, защитил кандидатскую и впоследствии
- докторскую диссертации по технологической безопасности производства
химического ибактерологического оружия.
Дежурный опер в приемной, как всегда, смотрел телевизор, а физик, не
выпуская из рук своих сверхсекретных папок, накручивал километры,
расхаживая взад-вперед торопливым, сбивчивым шагом сильно взволнованного
человека.
- Наконец-то! - выдохнул он облегченно. - Слава Богу!
Заремба впустил его в свой кабинет, запер дверь и сразу же сунулся к
холодильнику за пивом: возбуждение Меркулова передавалось, как ядерное
излучение, и сразу же заныла приглушенная было язва...
- Ну, чего ты, рома? - напустил он цыганскую веселость. - Садись,
пиво попьем, пожар в груди потушим...
Потушить ядерный котел физика ничем было невозможно. Меркулов грохнул
папками по столу, сел, но снова вскочил, забегал, меняя одни очки на
другие.
- Я не паникер, Александр Васильевич! Я специалист и хорошо знаю свое
дело!
- А кто же в этом сомневается, дорогой! - засмеялся полковник. - Кто
же тебя так разогрел? Кто обидел?
- Да никто, - несколько смутился физик. - Я сам себя... Нужно
немедленно остановить эксперимент на втором энергоблоке Ленинградской АЭС!
Немедленно!
Иначе завтра, максимум послезавтра будет еще один Чернобыль!
- Что за эксперимент? Кто проводит?Почему? С какой целью? - выдал
очередь вопросов Заремба.
- Вот, я так и знал! - задергался Меркулов. - Обязательно появятся
вопросы!
Поэтому нужна была неотложная встреча. Я все обосную, все докажу с
цифрами и фактами. Запланированная диверсия. Докажу!
- Давай. А то ты начал с конца, с вывода.
- Мне можно верить на слово, Александр Васильевич!
- Я-то могу поверить, - спокойно отпарировал полковник. - Но мне же
придется идти наверх обученным и вооруженным до зубов. Так что давай,
рома, по порядку и с самого начала. Да с холодной головой, как советовал
товарищ Дзержинский.
Меркулов перетасовал папки и снова смутился.
- Если с начала, то я сбегаю в кабинет. Там материалы остались,
думал, не пригодятся...
- Ничего, я подожду, - Заремба отхлебнул пива.
Едва физик скрылся за дверью, полковник вызвал дежурного по
селектору.
- Объяви "Грозу" по ядерным объектам, - распорядился он. - Поднимай
опергруппу, службу обеспечения, закажи борт на Питер. В общем, все по
расписанию. И жди команды.
- Опергруппа только что прилетела с "Грозы", - посетовал тот.
- Я тоже с "Грозы"! - зарычал Заремба, что делал лишь в
исключительных случаях.
- А если этих оболтусов собрать невозможно, переведу на казарменное
положение!
День и ночь под ружьем стоять будут!
Дежурный сделал паузу, как бы ожидая спада гневной волны начальника,
и осторожно заметил:
- Тут по расписанию нужны индивидуальные средства защиты. А они на
складе конторы.
- Подними кладовщика или ломай замки, если ключей нет, - напустив
вальяжный вид, быстро сказал полковник и отключился: за дверью уже стучали
ботинки физика...
Этот пятидестилетний мудрый человек бегал, как молоденький опер,
поскольку был тем самым редким исключением из всех призванных физиков,
способных к оперативному мышлению и действию. Если бы не его излишняя
горячечность, молодой порыв - вещи, конечно, исправимые, - его можно было
уже сейчас рекомендовать как преемника. Заремба держал его кандидатуру в
уме, про запас и никогда не называл имя физика, зная, что начальство
начинает морщиться при одном упоминании кого-либо из ученых-призывников,
когда речь заходила о выдвижении на руководящие посты. Меркулова следовало
открыть как козырную карту в самый подходящий - и единственный! - для него
момент.
Физик принес еще одну папку - с газетами, - разложил, рассортировал
по столу, а одну сунул под нос, ткнул пальцем в художественную заставку -
тонированный квадрат с мелкими кружочками и звездой с асимметричными
лучами.
- Как думаете, что это?
- Заставка, - пожал плечами Заремба, силясь сохранить равнодушие. -
Не хватало текста - закрыли дырку.
- Верно. Только заставка эта - схематичный разрез ядерного реактора,
- пояснил Меркулов. - А такой звездочкой обозначается взрыв и рождение
сверхновой звезды - это в астрономии.
- И что же означает этот ребус?
- Аварию на Ленинградской АЭС. Смотрите, самый длинный луч звездочки
указывает на слово "Санкт-Петербург". Приложите линейку и посмотрите.
Он приложил, посмотрел, вчитался в статью, где упоминался
Санкт-Петербург - ни слова об атомной станции и вообще об энергетике,
просто лирическая зарисовка.
- Ну, это еще не предмет для таких заключений! - Заремба намеренно
небрежно откинул газету. - Может быть простым совпадением.
Физик терпеливо положил перед ним еще три газеты, сложенные так, что
на всех выделялся этот заштрихованный квадрат с кружками и звездой.
- По теории вероятности - да, возможно, - прокомментировал он. - Даже
то, что одна и та же заставка используется сразу в четырех газетах. Даже
то, что все эти газеты выпускаются в академгородках четырех разных
областей и датированы числами одной прошлой недели. И это совпадение
допускаю! - Меркулов ткнул пальцем в квадрат, изображенный в газете,
лежащей посередине. - Допускаю, что случайно длинный луч звезды указывает
на прогноз погоды в Санкт-Петербурге. Согласен даже с тем, что 16-17 июля
там ожидается низкая облачность и грозовые дожди, как здесь написано.
- А сегодня какое?
- Сегодня пятнадцатое!
- А есть, что ты не допускаешь? - оторвавшись от стола, спросил
Заремба. - Что не укладывается в теорию вероятности?
- Есть! - почти радостно воскликнул физик и пришлепнул к столешнице
еще одну газету, изрядно потрепанную. - В теорию вероятности не
укладывается то, что уже произошло. Случайным быть не может уже
свершившийся факт.
В газете Новосибирского академгородка за 1986 год была напечатана
точно такая же заставка. И длинный луч звездочки указывал на
телепрограмму, точнее, на дату - 26 апреля, почему-то выделенную красным
шрифтом.
Это была дата Чернобыльской трагедии. Заремба глянул на число, когда
была выпущена газета - за неделю до события! - встал, допил пиво из
бутылки, поставил ее на окно за портьеру.
- Эти газеты... Ты сам собрал?
- Нет. Два дня назад их привез один... чудак из Новосибирска.
- Почему чудак?
- Потому что специально приехал ради этого в Москву. И прорывался ко
мне через наши заслоны целых полдня.
- Подлинность газет проверял?
- Разумеется.
Заремба открыл еще одну бутылку - язва все сильнее грызла желудок...
- Информация любопытная... Но все это смахивает на...
- На запланированную диверсию, - жестковато перебил Меркулов. - Я
сразу же запросил материалы по всем текущим мероприятиям на Ленинградской
АЭС, в том числе по профилактическим и научным. Оказывается, и в самом
деле на втором энергоблоке производится эксперимент по скоростной
перезарядке ядерного реактора. Идет с двенадцатого числа. О всех
экспериментах нам должны сообщать и поставлять научные материалы еще на
стадии планирования. Материалов не дали, скрыли даже сам факт!.. Но самое
интересное, Александр Васильевич, что авторы научного эксперимента
совершенно посторонние люди. Некая научно-изыскательская фирма "Нейтрон".
На какие деньги существует, пока неясно. Работает там группа
физиков-ядерщиков, исследуют положение дел на АЭС, изучают зарубежный опыт
производства ядерного топлива, выдают рекомендации. По их плану
эксперимент заканчивается как раз в ночь с шестнадцатого на семнадцатое.
Все материалы здесь, - физик похлопал папки. - Но требуется доскональное
изучение.
- Остановить эксперимент можно? Без последствий?
- Мы проработали такую возможность. Сегодня утром, до девяти часов,
еще не поздно. При условии, если операторы работают по графику.
- Оперативные мероприятия проводили?
- На станции нет нашей агентуры, - слегка замялся Меркулов. -
Обставляли Ново-Воронежскую, считали, что положение на юге опаснее, чем на
севере. Из-за Кавказа...
- За это потом спрошу! - обрезал полковник. - Что сделано конкретно
по Ленинградской?
- Там внедрен агент питерскими коллегами, но ориентирован на контроль
за ядерным топливом и отходами. По моей просьбе его подключили к
наблюдению за ходом эксперимента. Информация идет каждые три часа.
- Что еще?
- Установлено наблюдение за ядерщиками из фирмы "Нейтрон". Вчера
провели литерные мероприятия в помещениях их офиса, - по-военному доложил
физик. - Там у них чувствуется напряженная атмосфера, постоянно заседает
группа контроля за ходом эксперимента. Приезжают и уезжают какие-то люди,
личности которых пока не установлены. Но есть фотосъемка...
- Дай сюда!
Меркулов точно выбрал папку, вынул фотографии - около десятка, но
сняты всего четыре человека в разных ракурсах. Качество как всегда не
очень, поскольку переданы по фототелеграфу. Заремба перебрал их,
перетасовал, как колоду - портреты мужчин возраста от сорока до
шестидесяти, не знакомые, ничем не примечательные лица...
- Надо показать их ученым мужам твоего профиля, - порекомендовал он.
- Тем, кто часто ездит на конференции, симпозиумы. Меня интересует, есть
ли здесь зарубежные светила-атомщики. Если есть - полную информацию. - -
Сделаем, - пообещал физик. - Но я никого тут не узнаю...
- Пусть это сделает кто-нибудь другой, - перебил полковник. - Ты
полетишь в Питер.
Он еще раз перебрал снимки и взгляд неожиданно зацепился за портрет
мужчины с черточками на высоком лбу.
- Погоди, а что это у него? - неожиданно для себя вздрогнул Заремба и
боль в желудке мгновенно пропала.
- Не знаю, - пожал плечами Меркулов. - Кажется, плохое качество
печати...
- Нет, это хорошее качество печати!На лбу у него кровеносные сосуды в
форме буквы "V". Похоже? Латинской "V"!
- Похоже, - без интереса бросил физик. - Когда мне вылетать в Питер?
Заремба вскочил и скорым шагом, как недавно Меркулов, забегал по
кабинету.
Потом сел за стол, сгреб в кучу газеты.
- Что ты спросил?..
- Когда мне в Питер?
- Сейчас, - полковник глянул на часы и ткнул клавишу селектора. - Я
объявил "Грозу". Возьмешь под полный контроль атомную станцию, остановишь
эксперимент.
- А кто... будет руководить операцией? Вы или Выхристюк?
- Ты! Сам! От начала до конца!
- Но обычно же Выхристюк... Там же будет...
- Отставить!
- Что же вы?.. Там же начнется скандал!
Полковник потряс головой, взял себя в руки, переходя на цыганский
тон:
- Рома! Дорогой! Если ты в состоянии усмирить ядерную реакцию,
какой-то драный скандал чиновников уж всяко усмиришь!.. А к утру и я
прилечу, займусь этой фирмой. Интересная фирма! Должно быть, совместная.
Например, с внеземной цивилизацией. Кое-что проверю и прилечу.
