- Вот он, сука!
И сразу брызнул веер очереди, перед глазами упала срубленная елочка.
Он стрелял наугад, на звук голоса и оружия, однако в тот же миг увидел,
как из молодняка вывалился и распластался перед ним человек, мелко
затрясся в конвульсиях.
Поспелов сунулся к нему, чтобы взять отлетевший автомат, но из
ельника, чуть левее камня, вынырнули сразу четверо. И полоснули очередями
от животов, словно немцы в кино. Они видели цель и еще бы мгновение -
изрешетили, настолько плотным был огонь и так близко пули ковыряли мшистую
землю. Георгий кувыркнулся вперед, к противнику и трижды выстрелил по
пригнувшимся фигурам. Один сел, схватившись за живот, остальные бросились
в рассыпную.
- Стреляет, гад! Мочи его!
Поспелов кувыркнулся назад и упал на первого убитого, мгновенно
ощутив мягкость и мерзость мертвого тела. А по нему били с трех сторон,
срубая над головой мелкий ельник. Нельзя было пускать их себе в тыл -
могут выжать, вытеснить его на чистое болото и тогда крышка. Георгий
сделал тройной бросок, резко меняя направление и расстреливая остатки
патронов в магазине. Затаился на мгновение, вжался в мох, перезаряжая
пистолет, и неожиданно услышал устрашающий крик:
- Не стреляйте! На хрен! Пришелец! Это пришелец... Уходим!
Странный этот, смертельно перепуганный крик в пылу боя подействовал
мгновенно, как шоковый паралич. Огонь в тот же миг прекратился, автоматы
захлебнулись на полуслове и с минуту слышался лишь треск сучьев и тяжелый
бег, чем-то напоминающий бегущее стадо кабанов. Мародеры - по всей
вероятности, это были они, - уходили, бросив своих убитых и раненого: тот,
которому досталось в живот, еще катался, трепыхаясь на толстом моховом
матраце - изредка в ельнике мелькали его руки и ноги.
Минуты через три затих и он. Поспелов осторожно встал и огляделся,
опасаясь подвоха, но кругом была тишина, изредка прорезаемая свистом
ночных птиц. И всетаки надолго оставаться здесь было рискованно. Он
наскоро осмотрел убитых - давно не бритые мужики, по одежде напоминающие
работяг из геологоразведки, приискателей, одним словом, таежных людей. В
карманах одного обнаружил справку об освобождении из мест лишения свободы,
у двоих других, кроме денег и курева, вообще не оказалось ничего. Собрав
оружие, Георгий снова вышел на болото, одним броском перерезал его и
отдышался на другой стороне. Тащить с собой три мешающих движению автомата
было ни к чему, поэтому он два сунул под мох, заметив место, и двинулся
налегке.
Назад он шел скорым шагом, без оглядки, и все равно ушло около часа,
прежде чем впереди мелькнула полуоблезлая синяя стена больницы. Кажется, и
здесь было пусто и тихо, только вместо ночных пели дневные птицы. Георгий
пробрался в усыпальницу сквозь "партизанский" лаз под стеной, выглянул из
дыры в полу, прислушался и посветил фонариком...
И было хоть смейся, хоть плачь: ни рюкзака, ни винтовки, ни даже
портянок, которые сушились по-солдатски на головке кровати.
Даже для вполне здорового человека дать такой круг, а потом взвалить
на себя груз килограммов в сорок и снова бежать - да еще так, чтобы не
попасть никому на глаза! - было бы слишком. Мелькнула последняя слабая
надежда, что вещи пилота могла спрятать Ромул, вырвавшаяся от своего
пациента. Георгий выбрался из больницы и задами, чтобы особенно не
светиться перед жителями, побежал к медпункту. Еще издалека он заметил
распахнутую настежь входную дверь в жилую половину и сердце радостно
забилось - ушла! Уговорила, уболтала усыпила всевидящего и могучего
витязя! Каких же умниц воспитывали в этом "женском батальоне"!
Прячась за забором, чтобы не видели соседи, Поспелов одолел заросший
лебедой двор, тенью скользнул в сени и замер у двери.
За нею явственно слышался характерный шум женской драки: визг,
страстное дыхание и треск разрываемой одежды. Иногда тарахтели по полу
ножки стола, что-то со звоном летело на пол, и тянуло вкусным, но уж
горьковатым дымком от горящей на сковороде свиной поджарки.
Все звуки в доме сопровождались женским визгом и криком.
Как выяснилось чуть позже, Демьяниха выследила соперницу и теперь они
выясняли отношения: делили летчика.
А сам он сидел в дальнем углу неприютных сеней с видом наблудившего
кота и на немой взгляд Поспелова только подергал плечами: дескать,
попался...
Георгий вызвал его знаком руки и повел через огороды за околицу.
Едва распутавшись с пассажирским лайнером, упавшим в тюменской тайге,
доказав, что он не был жертвой террористического акта, а причиной
катастрофы стала всеобщая бесхозяйственность и "дикий капитализм" в
Аэрофлоте, когда из старых, давно негодных машин выдавливали остатки
жизненных соков; отсидев положенный срок на всевозможных совещаниях и
заслушиваниях, полковник Заремба наконец вернулся в свой "табор" и уже без
нервотрепки погрузился в дела карельской разведоперации. Он знал, что это
не надолго, ибо в расползающемся, как тришкин кафтан, государстве скоро
снова что-нибудь случится и опять придется латать очередную дыру. А ее уже
можно было вычислить, даже не прибегая к компьютерам и экстрасенсам:
пресса и телевидение все чаще бубнили об опасности новой катастрофы на
четвертом энергоблоке Чернобыльской АЭС. В спецслужбах, да и не только в
них, прекрасно понимали, что это очередной политический акт Украины, таким
образом выдавливающей прощение невероятных долгов перед Россией и деньги
из осторожного и скупого Запада. Понимали и, однако же, готовились к
"плановой" катастрофе, ибо общественным мнением, а значит и государством
давно уже управляли журналисты, во всю эксплуатируя неистребимую веру в
печатное слово.
На две недели оторвавшийся от "бермудского треугольника" Заремба
теперь наверстывал упущенное и спешно изучал последние "теракты" прессы.
Интересующие службу заметки, статьи, пространные интервью аккуратно
вырезались и складывались в папки, рассортированные по темам -
геологические, геофизические и метеорологические прогнозы, состояние
ядерных объектов и химически вредных производств, нефте- и газопроводов,
пожарная безопасность, инфекции и массовые заразные заболевания и,
наконец, необъяснимые явления природы, влекущие за собой угрозу жизни и
здоровья для населения. С этой последней папки Заремба и начал ликвидацию
своего пробела в знании обстановки, прихватив газетные вырезки домой.
И за завтраком вдруг обнаружил четыре небольших заметки, подписанные
знакомыми фамилиями - Хардиков и Скарлыгин, - и перепечатанные девяносто
шестью газетами в разных регионах России. В этих коротких материалах,
больше напоминающих рекламные объявления, сообщалось, что в Петрозаводске
открыт и зарегистрирован Центр по изучению будущего России, сокращенно
ЦИБР, имеющий целью предупредить и предостеречь народы от социальных
разочарований, потрясений и грядущих катастроф. ЦИБР имеет в своем штате
классных специалистов в области знаний о будущем, а также располагает
уникальными материалами, которые вышлет бесплатно по любому адресу как
внутри России, так и за ее пределами. Кроме того, в тех областях и
городах, где есть люди, которым не безразлична судьба России и всего
человечества, ЦИБР готов создать свои отделения, выделить безвозвратные
ссуды на организацию структур, а особо посвященные специалисты по
будущности, участники первой в мире совместной экспедиции на планету Гомос
прочтут курс основополагающих лекций, Заремба ни минуты не верил в резкое
выздоровление "новых русских". Они сменили тактику, чтобы вырваться из
психушки, вероятно, как раз для создания такого вот ЦИБРа и выполнения
возложенной гомосонами миссии - подготовить Россию к концу света.
По своей новой версии они, разумеется, в космос не летали и на
планете Гомос не были. Все было иначе: когда в третий и последний раз
приземлились на лысой сопке, подбежали какие-то люди в белых маскировочных
халатах, вооруженные автоматами и гранатометом, и, угрожая расстрелом,
захватили вертолет вместе с пассажирами и пилотами. Хардикова и Скарлыгина
отделили и увели в просторную, тщательно замаскированную землянку, отрытую
в сопке. Но по звуку турбин они определили, что машину куда-то угнали,
пилотов и егеря никогда больше не видели. "Новым русским" объяснили, что
если они не "закосят" под сумасшедших, не расскажут легенду о космическом
полете, то их самих отстреляют, как медведей и без всякой лицензии, причем
в любой момент и где угодно. Другого выхода у них нет, чтобы вернуться
домой в целости и добром здравии. Приняв эти условия, предприниматели
будут обязаны платить дань по гроб жизни - половину от всех доходов.
Скарлыгин был не так богат, потому согласился сразу; Хардиков же долго
упорствовал, и тогда бандиты прибегли к новому способу - стали приносить
ему убытки и постепенно разорять, поскольку контролировали в Петрозаводске
два крупных банка и таможню. Наконец бывший капитан сломался, и "новых
русских" стали натаскивать, как "косить" под дураков. Весь текст о полете
на Гомос был отпечатан на машинке и детально проработан. Делиться с
бандитами Хардиков не захотел - не позволяла бывшая милицейская совесть и
характер, и потому он сам вздумал разорить себя, раздать свои магазины
бесплатно и покончить с бизнесом.
Проверить все это через Поспелова не удалось из-за его упрямства и
своеволия, поэтому пришлось направить в Петрозаводск оперативника, который
воспользовался лишь материалами своих местных коллег и глубоко не копал.
Однако тот же Поспелов, изучив материалы, выразил свое мнение, что "новые
русские" на сей раз действительно "косят", ибо, по его наблюдениям, они
были совершенно очарованными людьми, словно и впрямь побывавшими в мире
ином. Их можно было заставить играть, однако всякое насилие никогда не
вызовет душевной отдачи и органичности. Актер лишь на сцене актер; когда
же нет публики - хотя бы единственной пары глаз и ушей, - он становится
самим собой. Это случается редко, поскольку актеры ненавидят одиночества и
все время хотят быть на виду, пусть даже у своих близких. А бывшие
интеллигентные люди - "новые русские" - с удовольствием оставались в
полном одиночестве и продолжали сохранять очарованность космических
странников. "Выздоровевших" выписали из больницы и отправили по домам, что
им и требовалось.
Уголовное преследование против них было прекращено за недоказанностью
вины. В их новой подвижнической деятельности криминал отсутствовал, ибо
что не запрещено законом, все разрешено. То, что они сейчас начнут
оглуплять и сводить с ума налогоплательщиков, никого не касалось,
поскольку в России уже сложился культ беспредельной свободы, тщательно
охраняемой той же прессой.
Как старый чекист, Заремба задал себе вопрос - кому это выгодно? - и
сразу же начал розыски, кому. Вместо обычного термина "предлагаю", он
отправил Поспелову шифровку со словом "приказываю": выехать в Петрозаводск
и тщательно отработать "новых русских", используя всевозможные оперативные
мероприятия и достижения электронной техники. Но строптивый разведчик и на
сей раз умело отбрехался, заявив, что в данный момент выполнить приказ не
в состоянии, поскольку осуществил вербовку нового агента, пилота
авиалесоохраны Алексея Ситникова, исчезнувшего три года назад и сейчас
отысканного, и в данный момент проводит операцию по его внедрению. Кроме
этого, в "бермудский треугольник" на метеостанцию прибыл агент Рим,
которого тоже следует адаптировать к среде и ввести в операцию. Заремба
