забавляет? Из всех душ мира ты выбрал для меня эту. И поместил ее именно в
это тело. Ведь мы не можем быть вместе как мужчина и женщина. Мы не
можем разделить правление миром. Мы даже не можем стать братьями, а тем
более любовниками, потому что на мне твое ожерелье. Так чего же ты хочешь
от нас? Чтобы мы страдали молча? Терзались в разлуке? Убили друг друга?
Ответом бога было молчание. Сареван зарылся лицом в теплый мех Юлана.
Кот едва слышно замурлыкал. Сареван медленно погрузился в сон.
Зха'дан даже и не помышлял о злорадстве, однако выглядел очень
довольным.
- То, что говорят про искусство асанианцев, правда, - сказал он на закате
следующего дня.
- Я не сомневался в этом. - Сареван старался оставаться невозмутимым.
Однако его язык был не столь сдержанным. - Но хочет-то он меня, знаешь
ли.
Зха'дан и глазом не моргнул.
- Конечно, мой лорд. Только он понимает, что эта честь слишком велика
для него.
- По своему положению он не ниже меня.
Зха'дан знал, что такое вежливость. Он не стал произносить вслух те
возражения, которые Сареван прочел в его глазах.
Следующий постоялый двор был таким же переполненным, как и прежний,
но договориться с хозяином оказалось намного труднее. Он пытался
возражать против присутствия Юлана и двух рабов молодого лорда. Хирел
уже выразил свои пожелания. Он запретил сажать кота в клетку во дворе или
загонять в пустой хлев. Рабы должны были остаться с ним.
Халид вел переговоры с хозяином, постепенно добиваясь успеха. В
ожидании Хирел расположился поудобнее, усадив принца и дикаря на ковры,
наваленные кучей возле его ног, покоившихся на расслабленной спине
Юлана. Зха'дан с видимым удовольствием привалился к Хирелу, позволяя
гладить себя и кормить кусками мяса с асанианского блюда. Саревану все это
было весьма неприятно, но сопротивление здесь, в переполненном зале,
вызвало бы подозрения. И он должен был уступить.
В ответ на его протестующий взгляд Хирел улыбнулся и сунул ему в рот
кусок лепешки, который предварительно обмакнул во что-то темное, острое,
обжигающее как огонь. Сареван задохнулся, стал отплевываться и чуть не
бросился на своего обидчика. Но мучитель удержал его, приблизив лицо
словно для поцелуя.
- Видишь тех двоих в дальнем углу?
Сареван замер. Гнев в его глазах превосходил жар в горле. Он не стал
поворачиваться и разглядывать тех, о ком говорил Хирел, но краем глаза
заметил их. В дальнем углу сидели два асанианца, которые ели и пили, как и
остальные посетители. Ничто в их поведении не вызывало подозрения. Их
прически выглядели странно: от лба до макушки волосы были сбриты, а с
затылка длинные пряди свободно падали на плечи.
- Это жрецы Уварры, - прошептал Хирел. - Прошлой ночью они были
на постоялом дворе вместе с нами. И следили за нами так же, как делают это
сейчас.
- Мы вызываем интерес, - сказал Сареван, - и мы находимся на прямой
дороге к Кундри'джу. Возможно, они тоже направляются туда.
Хирел заставил его пить вино мелкими глотками, изображая из себя юного
лорда, который забавляется со своим любимым рабом.
- Жрецы Уварры носят такую тонзуру только в том случае, если служат в
главном храме Кундри'дж-Асана. И они не скитаются, как вы, если только в
этом нет большой необходимости.
- Они слишком заметны, чтобы быть шпионами.
- Может быть, им, как и нам, известна простая истина: легче спрятать то,
что лежит на виду.
- Но почему...
- Они маги.
Зубы Саревана сжались. О, конечно, это чересчур явное совпадение. Но
откуда мальчишка знает об этом? Ведь он не обладает силой.
Сареван украдкой бросил взгляд на незнакомцев. Одеяние одного из них
было светлым, скорее всего серым. Другой был в темной, по-видимому,
фиолетовой одежде. Цвета гильдии. Маги светлый и темный.
- Колдуны, - прошептал Зха'дан, положив голову на колено Хирела.
Сареван сверкнул на него глазами. Да, Зха'дан может это знать. Колдунья
зхил'ари была его бабушкой. Он стал ее учеником и наследником, он был
почти рожден в магии, как сам Сареван, хоть и не столь свободно владел ею.
Маги диких племен не имеют полной силы до тех пор, пока не станут
достойными ее.
Это был хороший обычай, и Саревану следовало бы придерживаться его.
Он встретился глазами со Зха'даном, голова которого по-прежнему покоилась
на коленях Хирела.
- Ты поставил заслоны? - спросил он на языке зхил'ари почти шепотом.
Глаза Зха 'дана блестели.
- Мне это едва ли нужно. А ты защищен. Кто закрыт, тот становится
невидимым для силы. Я бы дорого заплатил за то, чтобы узнать, как это
делается.
- Плата за заклинание высока; оно накладывается на каждого во время
посвящения. И содержится в амулете. - У Саревана не было настроения
просвещать невежд, пусть даже и ради благой цели.
- А львенок?
- В безопасности, - сказал Зха'дан. - Правда, с моей небольшой
помощью. Теперь он следит за своими мыслями. Ему известно, как оградить
свой разум.
- Он не маг.
- Да, но у него есть защита.
Сареван нахмурился. Когда он еще обладал силой, у Хирела не было
никакой защиты. Его разум был открытым и беззащитным, как и разум
любого другого человека, с барьерами, ограждающими воспоминания,
приносящие боль; но маг при желании с легкостью проникал сквозь эти
преграды.
Хоть это и озадачивало Зха'дана, все-таки не слишком нарушало его покой.
Он потерся щекой о ногу Хирела, словно кот, и улыбнулся своему
нахмурившемуся <хозяину>.
- Мы говорим о том, что ты очень красивый, - сказал он на наречии
торговцев.
Хирел вспыхнул, но ему пришлось подавить вспышку гнева. Халид
наконец выиграл бой с владельцем постоялого двора, которому пришлось
признать важность удовольствий молодого лорда. Он развлекал всю
компанию своей болтовней до тех пор, пока наконец его не прогнали. К тому
времени Хирел забыл о наглости Зха'дана или просто решил не обращать на
нее внимания. За ними следили.
<Это было заметно не всегда. Дороги были забиты толпами людей,
путешественников и торговцев. Но Сареван запоминал лица, к тому же если
одного желтокожего пухлого асанианца и можно было спутать с другим, то
тонзура Уварры и цвета гильдии магов исключали возможность ошибки. Он
не каждый день замечал их и не каждую ночь встречался с ними на
постоялом дворе или почтовой станции. И все-таки он видел их достаточно
часто. Возможно, у них были союзники, люди менее заметные, но
удивительно цепкие. Одни и те же лица или лица, очень похожие, мелькали
все чаще и чаще.
- Они не так уж сильны, - сказал Зха'дан, имея в виду магов.
- А кому нужна сила? - спросил Сареван. - Им только и надо знать, где
в последний раз видели двух черных рабов.
Зха'дан посмотрел на свои руки, сжимающие поводья.
- Уж лучше черные, чем желтые, как желчь, - сказал он.
Сареван подавил смех.
- О, конечно! Но отсюда до самых Лунных Озер не найдется ни одного
человека, похожего на нас. Наш вид бросается в глаза.
3хил'ари бросил взгляд на окружавших их олениай, на принца, сидящего
верхом на голубоглазом жеребце, на оживленный поток людей.
- Может, применить иллюзию? - предложил он.
- Слишком поздно. Стоит им почувствовать твою силу, как они заманят
нас в ловушку.
Несколько повозок сцепились между собой и перегородили путь. Саревану
с трудом удалось остановить своего конягу с рыжей мордой позади
Брегалана. Жеребец по-прежнему не желал уставать: он не хромал и даже не
казался утомленным. Быть может, он научился пить солнечный свет. Беше-
ный умел это, так почему бы и сыну его дочери не делать то же самое?
Сареван напрягся в седле и сжал зубы. Вот уже два или три дня его голову
сдавливали болезненные спазмы. Они случались нечасто, через разные
промежутки времени. Сначала он думал, что причина боли в солнечном
свете, но сегодня было пасмурно, тяжелые тучи затянули небо, обещая дождь.
Ему казалось, что кто-то острым кинжалом прокалывает его мозг за
глазными яблоками. Он задохнулся от боли.
- Хирел, - сказал кто-то, добродушно подтрунивая. - Хирел, подумай о
прошлой ночи, о Зха'дане и о той женщине, страсти которой хватило бы сразу
на двух любовников.
Этот кто-то оказался им самим, Сареваном. Он сходил с ума. Хирел стал
багровым, что вызвало у Зха'дана усмешку, но его глаза, устремленные на
Саревана, были спокойны и задумчивы.
Боль медленно отступила. Сареван чуть не потерял сознание от облегчения.
И от того, что он понял.
Теперь ему предстоит страдать не только в те моменты, когда он будет
пытаться выбраться из глубин собственного разума, но и когда кто-то будет
пытаться проникнуть в него.
Так сказали старые мастера. Для него, который при помощи магии
совершил убийство, не будет искупления. Даже если он и не желал этого.
Даже если это было сделано из лучших побуждений. Даже...
- Нужна более сильная защита, - произнес Зха'дан на своем наречии. -
Сны-стражники. Я поставлю их. Я заманю наших преследователей в ловушку
с помощью ложных снов.
- Это касается даже нашего молодого хозяина?
Зха'дан рассмеялся.
- Да, даже этого маленького жеребца, хотя он и сам прекрасно
управляется. Может быть, когда он умрет, он вернется обратно одним из нас.
Детеныш льва ужаснулся бы, услышав о подобной перспективе. Сареван
глотнул вина из фляги, притороченной к его седлу, прогоняя горький привкус
боли. Они поравнялись со сцепившимися повозками. Халид, ехавший
впереди всех, дал сигнал двигаться быстрее.
- Расскажи мне о своем брате, - попросил Сареван.
Скромность асанианцев имеет свою выгоду. Молодой лорд мог купить
помещение в купальне, где на двери была задвижка и где ему прислуживали
собственные рабы. Он развалился на скамье над раскаленными камнями,
положив голову на колени Зха'дана, а Сареван сел неподалеку, соблюдая
благоразумную дистанцию. Хирел с удовольствием разглядывал его. Без
туники Сареван превратился в странное, пестро раскрашенное существо,
меднокожее на груди, животе и бедрах, тогда как все остальные части его
тела были по-прежнему темными.
Внезапно юноша сел, наклонился к Саревану и вгляделся в его лицо.
- Скоро тебе снова понадобится краска.
- Но ведь мы нанесли ее всего два дня назад.
- Твоему телу это не понравилось. Чернота хочет превратиться в
ржавчину. А потом, как я могу предположить, в чистейшую медь.
- Слишком чистую для моего спокойствия. Краска почти кончилась. -
Сареван потер подбородок, который постоянно чесался, причем этот зуд
усиливался. Ему приходилось сдерживаться, чтобы не чесаться все время. -
Может быть, мне следует побрить лицо, углем подрисовать брови, вымыть
волосы и найти головной убор, чтобы прикрыть их. Так будет намного
проще. Это может сработать. Кто узнает меня, даже если я и потеряю свою
шапку? Ты полтора месяца путешествовал со мной, и мы не вызвали ни
малейшего подозрения.
Хирел так потянул Саревана за бороду, что тот зашипел от боли.
- Я был отъявленным дураком. А наши... наши друзья - нет.
- Почему? Что такого они узнали? Я раб. А рабы ничего не стоят.
Возможно, в его словах слишком явственно прозвучала горечь.
Хирел посмотрел на него странным взглядом, Зха'дан сказал:
- Я готов покрасить волосы в красный цвет, чтобы стать неотразимым и
запутать наших преследователей, но бороду я не дам. Я вам не каплун для
супа.
Сареван сощурился.
- В самом деле, Зханиедан? Неужели ты действительно пройдешь путь от
мрака к пламени?
- С наслаждением. Но только, - горячо сказал Зха'дан, - не путь от
мужчины до евнуха.
Хирел переводил взгляд с одного на другого.
- Вы что, потеряли остатки разума?
- Я потерял свою маскировку, - напомнил ему Сареван.
- Думаю, нам удастся найти здесь прекрасную черную краску. Но вот что
касается меди, мне кажется...
Зха'дан вошел в азарт.
- Давай сделаем это, мой господин! Давай сделаем это сегодня ночью.
Сареван немного охладил его пыл.
- Скоро, - пообещал он, - может быть. Мне надо подумать. А пока я это
делаю, - он обратил свой взгляд на Хирела, - ты можешь выполнить мою
просьбу. Расскажи мне о своем брате.
