(3) Жребий принцессы
Judith Tarr , 1988
ДЖУДИТ ТАРР
ЖРЕБИЙ ПРИНЦЕССЫ
Часть первая
АСУКИРЕЛ ин ЗИАД УВЕРИАС
ГЛАВА 1
Псы изменили направление, отклонившись к западу. Их лай, сначала
усилившийся, постепенно затих, унесенный порывами ветра; будто издалека
слышался смертоносный звук охотничьих рогов.
Хирел распластался в своем убежище из пряного папоротника. Острый
сильный аромат заполнил всю носоглотку. В теле - жар, в голове - пустота
от долгого бега и от ужаса да еще от этого проклятого снадобья, которое
помогло им поймать его. Поймать, но не удержать. И вот теперь они ушли.
Благодаря дикому быку, перешедшему тропинку, по которой бежал Хирел. И
благодаря глупости его брата, бросившегося за ним в погоню с
полуобученными щенками.
Юноша выполз из зарослей папоротника, еле передвигаясь. Тело
отказывалось повиноваться. Проклятое тело! Оно было в крови из-за шипов и
клыков: один пес, из тех, что сторожили его темницу, все-таки зацепил
Хирела. Теперь этот пес мертв. А Хирелу больно. Он даже немного поплакал,
как несмышленый ребенок, но ведь вокруг был дикий край, самая граница
страны, и никого рядом.
Быстро темнело. Мрак сгустился и окутал землю. Он то уносил с собой
боль Хирела, то возвращал ее, обостренную приступом тошноты. Небо было
полно звезд, прекрасное в обрамлении ветвей, которых Хирел до сих пор не
замечал. В воздухе пахло огнем. Хирел моргнул, нахмурился. И воспарил от
наплыва воспоминаний и панического страха.
Его связывали не веревки, а бинты, крепко стягивавшие раны. Если не
считать бинтов, то он был совершенно обнажен: даже изорванная нижняя
рубашка исчезла, а все прочее осталось в тюремной камере, где он узнал, что
такое предательство. Стыдливость заставила Хирела согнуться пополам, он
попытался перекинуть вперед свою королевскую гриву, но оказалось, что его
голова обрита наголо, как у раба. Это было даже позорнее наготы.
Ветка треснула в костре и переломилась надвое. Рядом с костром маячила
какая-то безмолвная тень. Преодолев стыд, юноша поднял глаза.
Тень оказалась мужчиной. Варваром, как сразу определил для себя Хирел.
Даже сидя на корточках, этот варвар казался высоким; на нем были штаны,
как на любом южанине, но торс оставался обнаженным, как у дикого воина
северных племен; о севере напоминали также смуглая кожа, надменный
орлиный профиль и борода. Однако он следовал весьма странной моде:
борода и длинные волосы были выкрашены в яркий, насыщенный медный
цвет. Или же...
Или он таким родился. По крайней мере его брови и ресницу оказались
такого же цвета. Когда он повзрослел, отблески этого пламени появились на
руках, груди и животе. Он был очень высок. Хирелу захотелось стать совсем
маленьким, чтобы его нагота не казалась столь вопиющей.
Варвар поднял что-то с земли и подошел к юноше. Его волосы были
заплетены в косичку, спускавшуюся вдоль спины г Ниже пояса. На шее
поблескивало золотое ожерелье толщиной в два пальца, а лоб охватывала
белая лента. Жрец. Жрец демона, которого они называют Аварьян и которому
поклоняются как Солнцу. Носитель суеверия, охватившего весь восток. Он
встал на колени возле Хирела, приблизив свое лицо, словно высеченное из
камня, и совершил великую дерзость: осмелился прикоснуться к Хирелу.
Хирел отбросил от себя эти святотатственные руки и примялся орать,
лягаться, отбиваться и царапаться - предатели не удосужились обрезать ему
ногти. Все его страхи, беды и обиды собрались воедино и превратились в
ненависть к этому не принадлежавшему его империи незнакомцу, который
нашел его, перевязал раны и возомнил, что может безнаказанно трогать его
своими нечистыми руками.
А тот с легкостью удерживал юношу, беспомощно барахтавшегося в его
стальных объятиях, и лишь уворачивался от острых ногтей.
Внезапно Хирел перестал сопротивляться. Дыхание с трудом вырывалось
из его горла, он чувствовал равнодушие и пустоту. Жрец оставался
спокойным и невозмутимым и даже не запыхался.
- Пусти меня, - сказал Хирел.
Жрец повиновался. Он наклонился и поднял то, что держал в руках, прежде
чем Хирел накинулся на него. Это был плащ, довольно чистый, но не свежий,
потому что его осквернило прикосновение простолюдина. Но все-таки им
можно было прикрыться, и Хирел позволил варвару закутать себя. Тот дей-
ствовал ловко, стараясь не дотрагиваться до тела юноши. Этот человек
быстро усваивал уроки. Однако руки Хирела все еще саднило там, где он
сдавил их. Хирел сел у огня. Он уже пришел в себя.
- Капюшон, - сказал он. - Принеси-ка мне капюшон.
Яркая бровь приподнялась. В свете костра Хирелу показалось, что губы
незнакомца искривились.
- Ваше высочество устроит шапка?
Он говорил с ужасающим акцентом, но слова можно было разобрать.
Голос, теплый и низкий, соответствовал его внешности.
- Шапка подойдет, - ответил Хирел снисходительно.
Наконец-то прикрывшись, он уселся свободнее и принялся есть то, что
принес жрец. Еда была грубой и простой: хлеб, сыр и плоды, которые он мог
помыть только водой из фляги, но голод не позволял Хирелу быть слишком
разборчивым. В заточении его кормили, но потом он претерпел процедуру
очищения и теперь страдал от пустоты в желудке.
Жрец все время рассматривал его. Хирел привык к этому, однако шрамы на
его лице пульсировали под взглядом этих спокойных черных глаз. Смелых
глаз, если говорить правду: они не опускались, встречаясь с глазами Хирела,
и в них скрывалось что-то похожее на удовольствие. Другой на его месте дав-
но потупился бы. Хирел первым отвел глаза, рассудив, что эти глупости
слишком утомили его.
- Как тебя зовут? - спросил он.
- Сареван. - И что так забавляет этого варвара?
- А тебя?
Хирел поднял голову в непомерно большой шапке, заставил себя
выпрямиться, несмотря на колики в желудке.
- Асукирел ин Зиад Увериас, Высокий принц Асаниана и наследник
Золотого трона.
Он произнес эти слова с подобающим величием и тем не менее болезненно
воспринимал свою ущербность, видя, как он мал рядом с этим долговязым
чужаком, как высоко звучит его еще не сломавшийся голос и как велик мир,
окружающий их полянку, в центре которой разведен костерок.
Жрец немного помедлил, вглядываясь в глаза Хирела. Он поднял брови, но
не от удивления и, уж конечно, не от благоговения.
- Итак, Асукирел ин Зиад Увериас, Высокий принц Асаниана, что же
привело тебя в столь отдаленные края?
- Это тебе нечего здесь делать, - огрызнулся Хирел. - В нашей империи
таких, как ты, не очень-то жалуют.
- Но мы находимся вовсе не в твоей империи, - сказал Сареван. - Ты
каким-то образом пересек границу. Разве ты не знал этого?
Хирела пробрала дрожь. Неудивительно, что псы повернули назад. А он...
он сам сказал этому человеку свое имя, оказавшись в стране, где сын
императора Асаниана может считаться поистине бесценным заложником.
- Тогда убей меня, - сказал он. - Убей меня скорее. Мои братья
вознаградят тебя, если у тебя хватит мужества пойти к ним. Убей меня, и
дело с концом.
- Я думаю по-другому, - ответил варвар.
Хирел вскочил. Длинная рука преградила ему путь. Еще одно
прикосновение недостойных, но весьма сильных пальцев. Хирел вцепился
зубами в запястье варвара. Быстрый удар слегка оглушил его, и он упал на
траву.
- Ты самый настоящий детеныш льва, - заметил Сареван. - Садись,
львенок, и уйми свои страхи. Я не собираюсь убивать тебя или держать ради
выкупа.
Хирел зашипел на него.
Сареван рассмеялся легко, свободно и на удивление раскатисто. Но Хирела
не отпустил.
- Ты оскверняешь меня, - прорычал принц, - твои руки недостойны.
- Да ну? - Сареван взглянул на свою ладонь, которая держала запястье
принца. - Я понимаю, что это не так уж очевидно, но я довольно чистый.
-А я - Высокий принц!
- Отлично. - На лице проклятого варвара не появилось и тени
благоговения. - И, кажется, твои братья намерены оспаривать твой титул.
Ну и свирепые, должно быть, детки!
- Они, - ледяным тоном сказал Хирел, - незаконные дети моего отца,
ошибки его юности. А я - законный сын. Меня заманили на границу под
предлогом хорошей охоты, прекрасного пения и, возможно, новой
наложницы. - Темные глаза варвара слегка расширились, однако Хирел счел
ниже своего достоинства обращать на это внимание. - А я хотел поговорить
с мастером-оружейником из При'ная и с философом из Каргхаза, а также
показать свое лицо жителям востока. Но мои братья... - Он осекся, потому
что ему было больно, а ему надо бы гневаться. - Мои дражайшие, самые
верные братья нашли себе игру получше. На приветственном пире в При'нае
они отравили мое вино, подкупили того, кто должен был его пробовать, и
таким образом схватили меня. Я совершил побег. У меня был сенель, но он
споткнулся на крутой тропе и сломал шею. Я побежал дальше, не
представляя, что заберусь так далеко.
Сареван наконец отпустил его.
- Да, теперь ты находишься за пределами владений твоего отца. Здесь
император - Солнцерожденный.
- Этот разбойник! Что он может значить для меня?
Хирел осекся. Так всегда говорили в Асаниане. Но сейчас он был не в
Золотой империи.
Жрец Солнца не проявил ни малейших признаков гнева. Он лишь сказал:
- Думай, над кем смеешься, львенок.
- Я делаю то, что хочу, - высокомерно заявил Хирел.
- Значит, именно поэтому ты забрался так далеко к западу от
Карманлиоса, да еще в таком некоролевском виде? - Сареван не стал ждать
ответа. - Ладно, львенок. Приближается ночь, и тебе надо бы поспать.
К собственному изумлению, Хирел улегся на землю там, где ему было
указано, и завернулся в одеяло, подложив под голову руку вместо подушки.
Земля оказалась страшно жесткой, одеяло - грубым и тонким, воздух
становился все холоднее из-за непостоянства весны. Хирел лежал и
проклинал эту наглую деревенщину, во власти которого он оказался. Затем на
смену боли, обидам и протестам пришла покорность, и он погрузился в
глубокий сон.
- Ну, львенок, что нам с тобой делать?
Хирел не знал, насколько серьезно ранен, но он едва мог двигаться и
совершенно не желал этого. Сареван разбудил его неприлично рано. Он
бубнил какие-то заклинания, словно солнце не взойдет само по себе, если
кто-то не будет упрашивать его и завывать над горизонтом, как мартовский
кот. Потом он принялся шумно и неприлично умываться в ручейке, который
протекал по краю полянки, и присел на корточки у костра, чтобы развести
огонь посильнее. Освещенный утренним солнцем, он выглядел так, будто
искупался в медной пыли. Даже его бока излучали это невероятное
металлическое сияние.
Он возвышался над Хирелом, бесстыдный, как животное.
- Что же нам с тобой делать? - повторил он.
Хирел отвернулся от этого гордого беззаботного тела и постарался не
думать о своем собственном, все еще слишком напоминавшем детское.
- Можешь оставить меня. Я не нуждаюсь в твоих услугах.
- Вот как? - Сареван уселся на землю, скрестив ноги, тряхнул головой,
расплетая мокрую косичку, и расчесал спутанные волосы гребнем, который
извлек неизвестно откуда. Он не отрывал глаз от Хирела. - И что ты
собираешься делать, Высокий принц Асаниана? Пойдешь назад к братьям?
Останешься здесь и будешь жить, питаясь ягодами и водой? Поищешь
ближайшее селение? Которое, осмелюсь тебе доложить, находится отсюда на
расстоянии одного дня изнурительного пути через лес и поле, а тамошние
жители еще менее приветливы, чем я. Даже если они поверят тебе и всерьез
отнесутся к твоему титулу, у них нет причины любить тебя. Они назовут тебя
пешкой золотых демонов, или желтоглазых тиранов, или угнетателей
свободных людей. В конце концов они побьют тебя камнями. А скорее всего
тебя посадят под замок и позаботятся о том, чтобы ты медленно умирал.
- Они не посмеют!
- Львенок, - раздалось бархатное мурлыканье, - ты всего лишь потомок
тысячелетней династии императоров. А тот, кто правит здесь, - сын самого
бога. Его можно увидеть без маски даже на троне, и любой крестьянский
