артиллерийская батарея, а сейчас даже дивизион, своя реактивная
батарея, рота связи и пр. и пр. Туда, конечно, лучших
отбирают!..
Глянул я на свою гвардейскую роту, закусил губу и ничего не
сказал. Не вызывал я офицеров для беседы, не разговаривал с
сержантами. И к соседним командирам рот не пошел знакомиться.
Посмотрел я на роту и все...
После знакомства с личным составом положено принимать боевую
технику и вооружение роты, а после - имущество роты и боеприпасы
Но не пошел я в парк боевых машин. Нет...
Пошел я прямо в офицерский кабак с лирическим названием
"Звездочка", то ли небесная, то ли очередная на погон, то ли
Красная на грудь. Каждый может трактовать название в зависимости
от своих потребностей.
Сисястой буфетчице сунул я лишний рваный рубль, чтоб, значит,
пузырек поднесла, не положено потому как офицеру официально
выпить. Поставил я тот пузырек под стол, да так, потихоньку
подливая в стакашку вместо лимонада, к вечеру я этот пузырек и
засосал в гордом одиночестве.
Но не развеселился я, нет. Только тоски прибавилось. На хрена
ж, думаю, такую систему придумали? Кто придумал? Как ни крутись,
а воевать на поле боя танкистам да пехоте, не ракетчикам же и не
КГБистам. Бить врага не числом, а умением надо. А гвардейцы мои
языка русского не понимают! Языка своего командира! И друг друга
тоже не понимают, потому что все нации перемешаны. Кто хоть
немного что-то понимает, тех давно или в артиллерию, или в
разведку забрали. Зачем же стадо такое держать? Отправить всех в
строительные части, больше толку будет! А армию иметь поменьше,
но пусть же они хоть немного друг друга понимают! А случись
война? Это же в сто раз хуже, чем арабское войско, там хоть
офицеры с солдатами объясниться между собой могли. Что же мне
делать с ними?
Ну не война, думал я, ну мир, но их же всех придется учить
чему-то. Тактике, например. Если ученик не понимает своего
учителя, его даже в шахматы не научишь играть. А в шахматах вся
обстановка, как на ладони, любая угроза видна, только
анализируй. На поле боя ситуация не ясна, и угроза может
возникать с любой стороны и внезапно. И противник не ждет, когда
ты обдумаешь свой ответный ход, он ходит и ходит, проводит
блестящие комбинации, не дожидаясь ответных ходов. И расплата за
проигрыш на поле боя не шахматная корона, не один-другой миллион
долларов, а жизнь миллионов людей. И каждому хочется выиграть.
Противник не дурак! Он каждую свою комбинацию на поле боя сто
раз на электронной машине проигрывает предварительно. Как же мы
воевать будем? В 41-м году не было всяких этих РВСН или ПВО СВ,
оттого хоть пехотные дивизии первоклассными солдатами
укомплектовывались. Оттого, может, и выстояли. И национальные
дивизии были - латышские, грузинские; командир дивизии по-русски
понимает, и достаточно. А как теперь?
Заказал я второй пузырек и, выпив половину, почувствовал
такую жалость к себе и своему несчастному Отечеству, что просто
невыносимо стало.
Уже к закрытию кабака подсели ко мне два пехотных капитана,
то ли знакомиться, а может, третьего искали. На их приветствия
я, наверное, ответил не очень вежливо.
- Новый офицерик-то...
- Плачет никак...
- Да они всегда, новые, в этом углу плачут...
- Ничего, отойдет... Оклемается... Все мы с этого начинали.
Это последнее, что я слышал. Наверное, два капитана, поняв
мое состояние и настроение, дотащили меня глубокой ночью в
офицерскую гостиницу.
В ту ночь меня, вдрызг пьяного, вновь кто-то тащил из
офицерской гостиницы в мою роту. Меня аккуратно положили в
командирской машине, и колонна тронулась.
В ту ночь наш полк подняли по боевой тревоге. Братский народ
Чехословакии просил нашей помощи и защиты.
У ПОСЛЕДНЕГО РУБЕЖА
Западная Украина
Август 1968 года
- Хлеб скоро начнет осыпаться.
- Что же они там наверху думают?
- Думаешь, им легко? Чехи повода не дают, чтобы их защищать,
коммунистов пока не убивают и чекистов на фонарях не вешают. Не
от кого защищать. Как в такой ситуации войска вводить?
- Они в первую очередь о себе должны думать, о своей стране,
а не о каких-то чехах и общественном мнении. Вводить пора.
- Ну они-то там понимают, когда надо, когда не надо.
- Ни хрена они не понимают. Если через неделю войска не
введут в Чехословакию, то нам конец наступит.
- Это еще почему?
- Потому, что хлеб осыпаться начнет, потому, что убирать его
некому, потому, что мужиков всех и машины все из колхозов
забрали. Не уберем хлеб, все сначала начнется, как в 64-м.
- Американцы нас поддержат! - уверенно сказал ПНШ.
- А если нет?
- Поддержат, куда они денутся!
- Всех нас они все равно прокормить не смогут. Видал, сколько
народу намобилизовали! В 64-м хоть какой-то урожай собрали, а
теперь никакого не будет. Американцы не смогут всех прокормить.
- За американцев не беспокойся. Они богатые. У них продуктов
сколько хошь: всем хватит.
Сомнение в том, что вдруг все-таки американцы нас не
поддержат, не проходило, и разговоры о том, что пора кончать
канитель и отпустить мужиков на уборку, возникали вновь и вновь.
- А если мужиков и армию сейчас срочно бросить на урожай, а
Чехословакию освободить после уборки, в октябре или ноябре?
- Гибельный вариант. Это нам тоже конец. Конец всей советской
власти и завоеваниям социализма. Вводить сейчас надо. В
противном случае там все рухнет, нечего защищать будет.
- Они говорят, другой социализм строят, с человеческим лицом.
- А вот это уже вражья пропаганда,- оборвал замполит.- У
любого социализма только одно лицо бывает. Буржуазия, товарищи,
придумала теорию конвергенции, эта теория противоречит марксизму
и не содержит ни капли здравого смысла. Одной задницей на двух
стульях сидеть нельзя, неудобно просто. Вы сами, товарищи,
посудите: какая может быть конвергенция, если от завоеваний
социализма нельзя оторвать ни одного из его преимуществ?
- Вы помните, как один антисоветчик в эпоху волюнтаризма
гнусную клевету на наш строй написал, называлась она "Один день
Ивана Денисовича" или "Ивана Трофимовича"? Что из этого
получилось? Все несознательные элементы зашевелились.
Распространять эту клевету начали. Недоверие пошло к политике
партии и прочее. Вовремя это пресекли, а так неизвестно, чем бы
все это кончилось.
С этим нельзя было не согласиться. Сам я про того Ивана не
читал, не попадался он мне в руки, но то, что эффект от него был
оглушительным, помню точно.
- Так до чего додумались товарищи чешские коммунисты? -
продолжал замполит.- Отменили цензуру начисто! Открыли шлюзы
всей буржуазной пропаганде! Печатай, кто что знаешь! К чему это
может привести? К конвергенции? Нет! К капитализму! Буржуазному
влиянию достаточно только маленькую дырочку в плотине сделать, а
там поток разорвет всю плотину! У нас такая дырочка была,
спасибо партии: вовремя ее заделали! А в Чехословакии не
дырочка, там вовсю уже хлещет! Заделывать срочно надо. Какая же
это конвергенция, если каждый будет высказывать все, что ему
захочется? Это не конвергенция, это чистой воды буржуазная
анархия!
С этим тоже нельзя было не согласиться. Если от одного
рассказика чуть вся система не рухнула, так что будет, если
цензуру вообще отменить? И третьего не дано - с цензурой или без
нее, с органами или без них, с Центральным комитетом или без
него. Действительно, какая же может быть конвергенция?
- Продолжайте, товарищ подполковник! - закричали из задних
рядов. Мы тоже поддержали. Новый замполит в отличие от
предыдущего говорил толково и вразумительно.
- И продолжу, товарищи. Социализм - система стройная, как
алмаз, и такая же прочная, но достаточно гранильщику сделать
одно неверное движение, и вся устойчивость кристалла может
нарушиться и он рассыплется. В Чехословакии это уже сделано.
Алмаз рассыпается. Но он является органической составляющей
всего социалистического лагеря. И алмаз мирового социализма тоже
может рассыпаться очень быстро. Дурной пример заразителен! Если
буржуазия восторжествует в Чехословакии, неужели соседняя с ней
Венгрия не последует туда же?
Мы ответили криками негодования. Начальник штаба третьего
батальона лукаво улыбнулся и тихо спросил:
- Так когда же, товарищ подполковник? Мы все давно готовы
выполнить интернациональный долг!
Замполита вопрос не смутил, хотя он сам, конечно, ничего не
знал.
- Готовыми надо быть всегда!
Мы дружно зааплодировали бравому замполиту, организовавшему
столь успешный импровизированный митинг.
События назревали. Всем было ясно, что введут скоро, только
неясно, когда точно. Два дня назад был секретный приказ для
офицеров о сформировании Прикарпатского и Центрального фронтов.
Наш Прикарпатский фронт был создан на основе управления и войск
При карпатского военного округа и нескольких польских дивизий.
Командующим Прикарпатским фронтом был назначен генерал-полковник
Бисярин. В состав фронта во шли четыре Армии: 13-я, 38-я, 8-я
гвардейская танковая и 57-я воздушная. В тот же день 8-я
гвардейская танковая Армия и часть сил 13-й Армии начали
перемещение на территорию Южной Польши, где в их состав были
дополнительно включены польские дивизии.
Центральным фронтом командовал генерал-полковник Майоров.
Фронт был сформирован на основе управления Прибалтийского
военного округа с включением в него войск Прибалтийского
военного округа, ГСВГ и СГВ, а также отдельных польских и
восточногерманских дивизий. Центральный фронт имел стандартную
организацию и был развернут в ГДР и Польше. Разграничительная
линия фронтов проходила через Краков. В состав Центрального
фронта вошли четыре армии: 11-я и 20-я гвардейские, 4-я
гвардейская танковая, 37-я воздушная.
Много позже я узнал о том, что один фронт был также
развернут и в Венгрии, но этот фронт в Чехословакию не входил, а
только прикрывал действующую группировку. Кроме Южного фронта на
территории Венгрии была развернута оперативная группа "Балатон".
Эта группа в Чехословакию входила. В ее составе были две
советские дивизии, а также болгарские и венгерские
подразделения. Союзников включили в состав группы "Балатон"
только "для мебели".
А хлеб осыпался.
Утром 19 августа офицерам был зачитан секретный приказ о
сформировании Главного командования "Дунай". Главнокомандующим
был назначен генерал армии Павловский. Его Ставка была
развернута где-то в Южной Польше, возможно, у самой границы с
Чехословакией. Главное командование "Дунай" взяло под свое
командование Центральный и Прикарпатский фронты, оперативную
группу "Балатон" и в качестве четвертого независимого элемента -
две гвардейские воздушно-десантные дивизии. В первый день
операции для обеспечения высадки десантных дивизий в
распоряжение Главного командования "Дунай" выделялись пять
дивизий военно-транспортной авиации.
Боевую тревогу нашему полку объявили в 23.00. По каналам
закрытой связи всем фронтам, армиям, дивизиям, бригадам, полкам
и батальонам был передан сигнал: "А ТЕПЕРЬ НАШЕ ВРЕМЯ". Этот
сигнал предписывал всем командирам вскрыть один из пяти
хранящихся у них секретных пакетов, четыре остальных в
присутствии начальников штабов сжечь, не вскрывая. Операция была
разработана в пяти вариантах. Сейчас, когда один из них был
одобрен и утвержден, остальные теряли силу и подлежали
