дит.
В "Ледоколе" я рассказывал о тайной переброске войск на территорию
Одесского округа, настолько секретной, что сам командующий Одесским
округом генерал-полковник Я Т Черевиченко не знал, что на территорию
его округа перебрасывается целая армия. Так вот речь шла именно о той
самой армии, в составе которой находился и 34-й корпус Хмельницкого.
Историки-коммунисты могут высказать смелое предположение: не оборо-
ны ли ради выдвигались к границам 19-я армия генерал-лейтенанта И.С.
Конева и входящий в ее состав 34-й стрелковый корпус генерал-лейтенан-
та Хмельницкого? Или, может, замышлялись контрудары?
Отметем сомнения: нет, не ради обороны, и контрудары не замышля-
лись. Зачем в обороне горнострелковые дивизии? Горы только по ту сто-
рону границы - в Румынии.
Если замышлялась оборона или контрудары, так самый мощный из всех
стрелковых корпусов надо было перебрасывать не на румынское направле-
ние, а на германское, И если планировалась оборона или мифические
контрудары, то генерал-лейтенант Хмельницкий в этих краях не появился
бы. Он бы в тылах пересидел. Кстати, как только Гитлер нанес упреждаю-
щий удар, и война для Советского Союза превратилась в "великую" и
"отечественную", генерал-лейтенант Хмельницкий еще до первой встречи с
противником бросил 34-й корпус и больше на фронте не появился. Ему
спокойнее было "в распоряжении командующего Ленинградским фронтом" или
заведовать управлением снабжения в глубоком тылу.
Как полководец Ворошилов погорел во время Зимней войны, но его по-
литическая карьера от этого не пострадала. Он был снят с должности
Наркома обороны... с повышением. Секрет выживания прост. Сталину были
нужны молодые, талантливые, энергичные, напористые, зубастые хищники
типа Жукова, Берия, Маленкова. Но, поднимая к власти хищников. Сталин
страховал себя от их напора, их таланта, их зубов. Сталин установил
вокруг себя барьер старой гвардии.
Лучше всех роль щита выполнял Ворошилов. Он не претендовал на ста-
линское место, он не спорил со Сталиным, он во всем Сталина поддержи-
вал.
Ворошилов был известен в стране и за рубежом, и Сталин (а за ним
Хрущев и Брежнев) осыпали Ворошилова орденами, раздувая его незаслу-
женную славу. В благодарность за холуйскую покорность Сталин разрешал
Ворошилову то, что не позволял и не прощал другим. В свою очередь Во-
рошилов осыпал щедротами своих собственных холуев.
В 1941 году готовилось вторжение в Европу. Ворошилова Сталин держал
при себе: побед от него ожидать не приходилось, но ворошиловскому хо-
лую Хмельницкому было позволено отличиться на поле брани. Ворошилов
знал, где решится судьба войны, и именно туда послал Хмельницкого - на
румынское направление, на самое выигрышное. Не против немцев воевать,
против румын. Отрезать нефть от Германии - это то, что решит судьбу
Европы. Задача выполнимая и почетная. Так вот, Хмельницкому нашли мес-
то не в Первом стратегическом эшелоне, которому предстоит проливать
кровь и нести потери, а во Втором стратегическом эшелоне, который по
трупам Первого эшелона донесет победные знамена до нефтяных вышек. Для
того Хмельницкому самый сильный корпус. Для того в корпусе Хмельницко-
го горнострелковая дивизия.
Время усомниться: не страшно ли Сталину ставить Хмельницкого на
столь ответственный участок? Думаю, не страшно: его же не фронтом ста-
вят командовать и не армией, и не начальником штаба. Не один Хмельниц-
кий тут воевать будет. Задачу захвата Румынии Сталин поставил Жукову
лично. Для захвата Румынии сосредоточены 15 механизированных, стрелко-
вых, кавалерийских и десантных корпусов. Корпус Хмельницкого хоть и
самый мощный, но лишь один из 15.
В Первом стратегическом эшелоне собраны хорошие командиры, включая
Малиновского и Крылова. Морским десантом поставлен командовать Батов,
а в воздушном десанте - бригада Родимцева. Высадка морского десанта
готовится силами всего Черноморского флота, где бригадой крейсеров ко-
мандовал С.М. Горшков. Вот только после них в Румынию ворвется 19-я
армия И.С. Конева, в состав которой входит корпус Хмельницкого. Не на-
до Хмельницкому быть гением, надо только приказы Конева передавать
своим дивизиям.
Выиграть войну - одно, а установить знамя победы на соответствующей
высоте - другое. Хмельницкому вовсе не нужно выигрывать войну - это
сделают Жуков, Конев, Малиновский, Крылов, Батов, Родимцев, Горшков.
Хмельницкому надо только мелькнуть в победной сводке: "первыми в Пло-
ешти вступили войска под командованием генерал-лейтенанта Хмельницко-
го". Большего не надо. И только для того Хмельницкий ехал на войну.
Как только возможность отличиться пропала, пропал и он сам с передовых
рубежей.
* * *
Коммунисты больше не могут отрицать того, что Сталин готовил захват
Европы. Но, возражают они, Сталин готовил удар на 1942 год.
Не согласимся с коммунистами: если готовился удар на 1942 год, то
Хмельницкий провел бы лето и осень 1941 года на курортах Кавказа и
Крыма, зимой играл бы в снежки с героическим маршалом на подмосковной
даче, а по вечерам читал бы ему завлекательные книжки, и только весной
1942 года поехал принимать самый мощный стрелковый корпус Красной Ар-
мии.
Глава 23 ЖУКОВСКАЯ КОМАНДА
Г.К. Жуков, как было известно, зря не приезжает, а обявляется толь-
ко в чрезвычайных случаях, когда надо координировать боевые действия
фронтов на том или ином стратегическом направлении.
Генерал-лейтенант. Антипенко, "На главном направлении". С. 146.
А у Жукова свои люди. Они тоже ехали на войну. О них писать куда
интереснее. Ворошилов формировал свою команду из лизоблюдов, холуев,
адъютантов, порученцев и секретарей У Жукова другой подход.
Жуков не был мелочным. Он не любил наказаний типа выговор или стро-
гий выговор. Жуковское наказание: расстрел. Без формальностей. Прибыв
на Халхин-Гол с неограниченными полномочиями, он использовал их пол-
ностью и даже немного перебрал. Он действовал решительно, быстро, с
размахом. Генерал-майор П.Г. Григоренко описал один случай из многих.
Вместе с Жуковым из Москвы прибыла группа слушателей военных акаде-
мий - офицерский резерв. Жуков снимал тех, кто, по его мнению, не со-
ответствовал занимаемой должности, расстреливал и заменял офицерами из
резерва. Ситуация: отстранен командир стрелкового полка, из резерва
Жуков вызывает молодого офицера, приказывает ехать в полк и принять
его под командование. Вечер. Степь на сотни километров. По приказу Жу-
кова все радиостанции молчат. В степи ни звука, ни огонька - маскиров-
ка. Ориентиров никаких. Пала ночь. Всю ночь офицер рыскал по степи,
искал полк. Если кого встретишь в темноте, то на вопрос не ответит:
никому не положено знать лишнего, а если кто и знает, проявит бдитель-
ность: болтни слово - расстреляют. До утра офицер так и не нашел свой
полк. А утром Жуков назначил на полк следующего кандидата. А тому, ко-
торый полк найти не сумел - расстрел.
Когда генерал-майор П.Г. Григоренко такое написал, западные экспер-
ты не поверили - им наших порядков не понять. И решили, что генерал
Григоренко просто зол на коммунистическую власть и потому преувеличи-
вает.
А потом появились другие свидетельства. В отличие от мемуаров Гри-
горенко, они принадлежат людям, советским, властью обласканным. Вот
одно. Выбрал потому, что писал тоже генерал-майор, в тот самый момент
он воевал на ХалхинГоле, и ситуация тоже связана с темнотой. Свидетель
- Арсений Ворожейкин, дважды Герой Советского Союза, генерал-майор
авиации. Во время войны он вошел в первую десятку советских ассов. А
тогда, летом 1939года, был молодым летчиком.
Ситуация: возвращался с боевого задания вечером. Сгущался мрак.
Бензин на исходе. Внизу - колонна войск. И не понять в сумерках: свои
или японцы. И бензина нет покрутиться над колонной. Дотянул до аэрод-
рома. Сел. О замеченной колонне можно было не докладывать: в воздухе
он был один, мог бы промолчать, не видел ничего да и делу конец. Но
доложил: видел колонну, а чья, не понял, вроде японцы.
Через некоторое время молодого летчика вызывают прямо к Жукову. И
вопрос: чья же колонна, наши или японцы? Летчик отвечает, что рассмот-
реть было невозможно. Дальше произошло вот что: "Жуков спокойно ска-
зал:
- Если окажутся наши, завтра придется вас расстрелять. Можете идти.
До меня не сразу дошел смысл этих слов. Но когда осознал угрозу, во
мне закипела обида. Вытянувшись по стойке "смирно", решительно заявил:
- Расстреливайте сейчас...
Жуков хмыкнул. Повернувшись к тумбочке, стоявшей позади него, дос-
тал початую бутылку коньяка и стакан, налил его до половины, протянул
мне:
- Выпейте и успокойтесь.
- Я никогда не пью один.
Он снова хмыкнул и, подумав, достал второй стакан, налил себе...".
("Красная звезда", 5 августа 1992 года).
Ворожейкина спасла твердость характера. И повезло: у него была воз-
можность проявить твердость перед Жуковым. Тем, кого головорезы из ба-
тальона Осназ НКВД арестовывали в степи и стреляли на заре, проявлен-
ная твердость не помогала.
У стремления Жукова к порядку (через расстрелы) была и другая сто-
рона. Тех, которых испытал в бою, которым поверил, Жуков смело ставил
на любой пост, доверял любое дело. Нужно сказать, что в большинстве
выбор Жукова оказался правильным. Люди жуковского выбора были самосто-
ятельны, рассудительны, решительны и тверды.
Мы знаем, что Сталин послал воевать своего личного пилота Головано-
ва, а Ворошилов - своего генерала для поручений особой важности Хмель-
ницкого. Неплохо глянуть и на жуковскую команду в начале июня 1941 го-
да. Да и на самого Жукова.
Жуков - наступление. На фронте это знал каждый. Появление Жукова
означало не простое наступление, но наступление внезапное, решительное
и сокрушительное. Вот почему предпринимались меры к тому, чтобы скрыть
присутствие Жукова в данный момент, на данном участке фронта. Жуков
появлялся без знаков различия, о его присутствии запрещалось говорить,
в шифровках не указывалось его имя, лишь псевдоним.
Эти правила распространялись и на других маршалов и генералов, но
все же Сталин прятал Жукова особо.
Или особо демонстрировал. В октябре 1941 года наступил критический
для Советского Союза момент. Германские войска вышли к Москве. Москву
защищал Западный фронт, командование которым 13 октября принял Жуков.
Главный редактор "Красной звезды" Д. Ортенберг (сослуживец Жукова по
Халхин-Голу) послал в штаб Западного фронта фотокорреспондента с при-
казом сделать снимок: Жуков над картой сражения. Жуков прогнал коррес-
пондента из штаба, не до фотографий. Но через несколько дней фотокор-
респондент вернулся в штаб Западного фронта с тем же приказом, но те-
перь приказ отдал Сталин лично.
Снимок появился на первых страницах газет: вся армия, вся страна,
весь мир должны знать, что Москва не будет сдана - оборона Москвы по-
ручена Жукову. Понятно, Жуков не только оборонялся, но и перешел в ре-
шительное наступление, которое было полной неожиданностью для германс-
кого командования.
Другой пример. Весной 1945 года 1-й Белорусский фронт под командо-
ванием Жукова готовится к Берлинской операции. 13 апреля в Москве Ста-
лин как бы невзначай сообщает Гарриману, что немцы по понятным причи-
нам ждут удара на Берлин, а мы их обманем: главный удар не на Берлин,
а на Дрезден. Разочарованным советским солдатам и офицерам у самых
стен Берлина тоже сообщили, что удар будет наноситься на другом нап-
равлении. И чтобы развеять сомнения, объявляют приказ о том, что ко-
мандование фронтом принял генерал армии В.Д. Соколовский, а Маршал Со-
ветского Союза Г. К.. Жуков убыл на другое направление... Понятно, Жу-
ков не убывал и командование фронтом Соколовскому не передавал, просто
