такой - "Трактористы", с демонстрацией наступательной мощи танков
БТ-7.
"Поход" победоносно завершается, а трактористы в свои деревни уже
не возвращаются, остаются в Красной Армии. Вместо них за рычаги сель-
скохозяйственных тракторов сядут подруги. А завтра "освобождаем" Фин-
ляндию - вновь там забрали десяток трактористов, да тут - десяток, а
на их места - заботливых подруг. Вот так потихоньку, незаметно "двести
тысяч подруг" впряглись в ярмо мирного труда, высвободив сильных,
опытных мужчин-трактористов для дел более важных...
А у Паши Ангелиной нашлись подражатели. И вот удивленный мир узнает
о первой женской паровозной бригаде. Оказалось, что советская женщина
способна бросать уголек в паровозную топку не хуже мужика. И на торфо-
разработках советские женщины в грязь лицом не ударили. Выяснилось,
что и на строительстве железных дорог (которые непонятно зачем тянули
к западным границам) советская женщина способна таскать на себе не
только шпалы, но и рельсы. Правда, их десятками в одну рельсу впряга-
ли. Но ничего! Тянут!
Генерал-полковник инженерно-артиллерийской службы Б.Л. Ванников ( в
то время Нарком оборонной промышленности СССР, член ЦК партии) свиде-
тельствует: "К. началу 1940 года женщины составляли 41 процент всех
рабочих и служащих в промышленности. Они быстро осваивали производство
на самых ответственных и сложных участках, а на многих операциях дейс-
твовали даже более ловко, чем мужчины". ("Вопросы истории", 1969, N 1,
с. 128).
То же самое повторил Маршал Советского Союза Д.Ф. Устинов в своей
книге "Во имя победы" (с. 107), а Маршал Советского Союза С.К. Куркот-
кин в своей - "Тыл Советских Вооруженных Сил в Великой Отечественной
войне" (с. 23). А меня удивило, почему это большие начальники говорят
о начале 1940 года?
Было бы интереснее о начале 1941 года, а лучше всего - о середине
1941 года.
Но об этом молчат. Процесс шел по нарастающей. И если опубликовать
цифры на момент германского нападения, то неизбежно возникнет вопрос:
а чем же были заняты советские мужчины, куда это они подевались?
Но далеко ли уедешь на одних женщинах и их энтузиазме? Не пора ли
товарищу Сталину впрягать и подростков? Пора.
В советских музеях вам покажут снимки военного времени: щуплый
мальчишка управляет огромным станком. Орудийные снаряды точит. Норму
перевыполняет. А чтоб руки до рычагов доставали, под ноги заботливо
два снарядных ящика подставлены. Ах, какой энтузиазм! Ах какой патрио-
тизм!
Но в музее вам не расскажут, что подростков гнали на военные заводы
сотнями тысяч и миллионами принудительно ДО нападения Гитлера.
Давайте откроем газету "Правда" за 3 октября 1940 года и на первой
странице прочитаем удивительное сообщение о введении платы за обучение
в старших классах обычных школ и в
1940 год: полная мобилизация и милитаризация советской промышлен-
ности. Авиационные, танковые, орудийные, снарядные заводы перешли на
режим военного времени, мужчин тайно забирают в армию, оружие произво-
дят старики, женщины и подростки.
Советская промышленность давала столько снарядов, что хранить их
было негде, надо было в 1941 году начинать войну... высших учебных за-
ведениях. Мотивировка: "учитывая возросший уровень благосостояния тру-
дящихся". Цены зубастые. Вот тебе и рабоче-крестьянская власть!
Смысл введения платы за обучение в школе становится ясным, если на
той же странице прочитать указ "О государственных трудовых резервах
СССР".
Согласно указу, в СССР создастся Главное управление "трудовых ре-
зервов". Оно контролирует первоначально 1551 "учебное заведение" и
подчинено непосредственно главе правительства, то есть Молотову, а с
мая 1941 года - лично Сталину.
Количество "учебных заведений" намечено увеличивать. Набор в "учеб-
ные заведения" принудительный, как мобилизация в армию. Возраст - с 14
лет. Обучение - "в сочетании с выполнением производственных норм".
Побег из "трудовых резервов" влечет полновесный срок в романтичес-
ких местах для юношества. Порядки в "трудовых резервах" военно-тюрем-
ные. Срок обучения - до двух лет, производственные нормы - почти как
для взрослых. Правда, на время обучения государство обеспечивает уче-
ников "бесплатным питанием и обмундированием". Это представлено как
проявление заботы партии и правительства о подрастающем поколении. У
меня аж слезы умиления на глаза навернулись, А потом вспомнил, что и в
тюрьмах наше родное государство обеспечивает бесплатным питанием и об-
мундированием. Заботлив был товарищ Сталин.
Кремлевские историки переполнены ностальгией по тем славным време-
нам: "Особое значение имела мобилизационная форма привлечения юношей и
девушек к обучению в системе "трудовых резервов" в отличие от принципа
добровольного поступления". (Великая Отечественная война. Энциклопе-
дия. С. 729). Ах, как прекрасна принудиловка!
Чем же юный пролетарий будет рассчитываться за столь трогательную
заботу Родины? Указ и это предусмотрел: после окончания обучения рабо-
чий обязан отработать четыре года на заводе, не имея права выбора мес-
та, профессии и условий работы.
Уже первая мобилизация в "трудовые резервы" дала миллионный улов, и
далее счет шел на миллионы.
Насильственная мобилизация подростков в промышленность означала МО-
БИЛИЗАЦИЮ ПРОМЫШЛЕННОСТИ, перевод ее на режим военного времени и под-
чинение законам военного времени. В октябре 1940 года план "Барбарос-
са" еще не подписан. Гитлер еще не решился на войну против Сталина. А
Сталин решился.
Указ о введении платы за обучение в школах и высших учебных заведе-
ниях имел целью выбить на улицу побольше молодых людей. Самые высокие
цены были установлены в учебных заведениях, которые готовили ненужных
на войне музыкантов, актеров, художников. Цены гнали ученика и студен-
та из классов, а "трудовые резервы" поглощали юношество прожорливыми
воротами военных заводов.
Введение системы "трудовых резервов" - не просто подготовка к боль-
шой войне. Это подготовка к большой освободительной войне на террито-
рии противника.
"Трудовые резервы" использовались в авиационной, артиллерийской,
танковой промышленности и во многих других отраслях. Вот один из при-
меров того, как советское руководство намеревалось в случае войны рас-
порядиться подростками, мобилизованными на железнодорожный транспорт.
Мы уже знаем, что советские железнодорожные войска перед войной гото-
вились не к разрушению своих железных дорог в ходе оборонительных опе-
раций, а к восстановлению железных дорог противника вслед за наступаю-
щими частями Красной Армии и к их перешивке на широкий советский стан-
дарт.
Маршал Советского Союза С. К. Куркоткин свидетельствует, что по
расчету советского командования (у них все было рассчитано!) одновре-
менное восстановление 19 западных железнодорожных направлений требова-
ло интенсивного труда 257 тысяч советских солдат-железнодорожников.
Советское командование решило выделить на эти работы только 170 тысяч
солдат, а недостаток в 87 тысяч восполнить работой специальных отрядов
"трудовых резервов" численностью 100 тысяч человек. (Тыл Советских Во-
оруженных Сил в Великой Отечественной войне. С. 52). Хорошая идея.
Гитлер своим нападением не позволил осуществить эти хорошие идеи
советских маршалов. Железные дороги на "освобожденных" территориях в
1941 году восстанавливать не пришлось.
Глава 20 О ЗАВОЕВАНИЯХ ОКТЯБРЯ
Ближе к войне рабочий день удлинили до 10 часов, а с весны 1941 го-
да и до 12. Г.Озеров. "Туполевская шарага". С. 44.
Коммунисты пришли к власти под красивыми лозунгами. Еще в октябре
1905 года в газете "Новая жизнь" они опубликовали программу своей пар-
тии. Среди многих других пунктов: короткий рабочий день при полном
запрещении сверхурочных работ, воспрещение ночного труда, воспрещение
детского труда (до 16 лет), воспрещение женского труда в тех отраслях,
где он вреден для женского организма, введение двух выходных дней в
неделю. Понятно, два раздельных выходных дня в неделю полноценным от-
дыхом не признавались: надо, чтобы два дня вместе.
И много там еще было написано, но суть программы (и всех остальных
коммунистических программ) можно выразить одним лозунгом: работать бу-
дем все меньше и меньше, а получать вое больше и больше. Лозунг прив-
лекательный. Миллионам дураков лозунг понравился, в октябре 1917 года
коммунисты взяли власть, что сопровождалось радостными воплями тех,
кому хотелось работать меньше.
Коммунистическая власть от обещаний не отказывалась, но хорошую
коммунистическую власть нужно удержать, нужно защитить от врагов внеш-
них и внутренних, а для этого надо много оружия. Следовательно, народ
должен вкалывать больше, чем раньше, а то вернутся капиталисты и снова
будут эксплуатировать трудящиеся массы.
Чтобы хорошую власть защитить, коммунисты ввели драконовские поряд-
ки на заводах: каждый рабочий - солдат трудовой армии, умри, но выпол-
ни невыполнимую норму, а то капиталисты вернутся...
"Верно ли, - вопрошал Лев Троцкий на III Всероссийском съезде проф-
союзов в апреле 1920 года, - что принудительный труд всегда продукти-
вен? Мой ответ: это наиболее жалкий и наиболее вульгарный предрассудок
либерализма". И начал Троцкий формировать рабочие армии по самым
зверским рекомендациям, которые Маркс изложил в "Манифесте Коммунисти-
ческой партии". Маркс верил в рабский труд (прочитаем еще раз "Мани-
фест"), и Троцкий верил.
Рабский труд давал результаты, пока страна была в войне. Но Граж-
данская война кончилась, и в мирных условиях рабский труд оказался
непроизводительным. Страну поразил небывалой силы кризис, и закрылись
заводы, и не стало работы. Коммунисты боролись с безработицей, сокра-
щением рабочего дня и рабочей недели, превратив всех в полубезработных
с соответствующей получкой. Вместо семидневной недели ввели пятиднев-
ную - четыре дня работаем, пятый отдыхаем. И получилось в году не 52
недели, а 73 с соответствующим количеством выходных.
А еще ввели праздников целую охапку, наподобие Дня Парижской комму-
ны. При желании праздников можно много придумать. И рабочий день стал
коротким на удивление всему миру. Это объявлялось завоеваниями рабоче-
го класса, завоеваниями Октября.
А потом рабочий день начал понемногу растягиваться. Закрутилась
страна, завертелась. Загремели, заскрежетали пятилетки. В небо стройки
взметнулись: Днепрогэс, Магнитка, Комсомольск. Правда, получка, точнее
ее покупательная способность, так и замерли на уровне пособия полубез-
работного. Народ работал все больше, но жизненный уровень никак не
рос, хотя товарищ Сталин и объявил, что жить стало лучше и жить стало
веселее. Все, народом созданное, уходило в бездонную бочку военно-про-
мышленного комплекса и поглощалось Красной Армией.
Возвели, к примеру, Днепрогэс, рядом - алюминиевый комбинат. Амери-
канский исследователь Антони Сюттон, собравший материал о передаче за-
падных технологий Сталину, приводит сведения о том, что Запорожский
алюминиевый комбинат был самым мощным и самым современным в мире (А.С.
Sutton. National Suicide: Military aid to the Soviet Union. Arlington
house. N.Y. p. 174). Электричество Днепрогэса - на производство крыла-
того металла - алюминия, алюминий - на авиационные заводы, а авиацион-
ные заводы, известно, какую продукцию выпускают.
И с Магниткой та же картина: возводим домны, мартены, варим сталь,
производим больше всех в мире танков, но жизненный уровень от этого
никак повыситься не может.
Или Комсомольск. Заполярные комсомольцы в тайге героическими усили-
ями возводят чудесный город. Зачем? Да затем, что тут бесплатным тру-
дом при поставке всего необходимого из Америки возводится самый мощный
авиационный завод мира.
А маховик набирает обороты. И работать надо было все больше и боль-
