- Титан слушает, - сказал женский голос.
- Генеральный инспектор Юрковский вызывает директора системы. - Быков
весело посмотрел на Юрковского. - Я правильно, говорю, Володя? - спросил
он в микрофон. Юрковский благосклонно покивал.
- Алло, алло, "Тахмасиб"! - женский голос стал немножко
взволнованным. - Подождите минуту, я соединю вас с директором.
- Ждем, - сказал Быков и пододвинул микрофон к Юрковскому.
Юрковский откашлялся.
- Лизочка! - закричал кто-то в динамике. - Дай-ка мне директора,
голубчик! Быстренько!
- Освободите частоту, - строго сказал женский голос. - Директор
занят.
- Как это занят? - оскорбленно сказал голос. - Ференц, это ты? Опять
без очереди?
- Освободить частоту, - строго сказал Юрковский.
- Всем освободить частоту, - раздался медлительный скрипучий голос. -
Директор слушает генерального инспектора Юрковского.
- Ух, ты... - испуганно сказал кто-то. Юрковский самодовольно
посмотрел на Быкова.
- Зайцев, - сказал он. - Здравствуй, Зайцев.
- Здравствуй, Володя, - проскрипел директор. - Какими судьбами?
- Я... э-э... слегка инспектирую. Прибыл вчера. Прямо на Диону.
Шершня я снял. Подробности после. Значит, сделаем... э-э... так. На смену
Шершню пришли Мюллера. Шершня постарайся как можно скорее отправить на
Землю. Шершня и еще там одного. Кравец его фамилия. Из молодых, да ранний.
За отправкой проследи лично. И учти, что я тобой недоволен. С этим
делом... э-э... ты мог бы справиться сам, и гораздо раньше. Далее... -
Юрковский замолчал. В эфире царила поразительная тишина. - Я наметил себе
следующий маршрут. Сейчас я иду к "Кольцу-1". Задержусь там на двое-трое
суток, а затем загляну к тебе на Титан. Прикажи там, чтобы приготовили
горючее для "Тахмасиба". И, наконец, вот что. - Юрковский опять замолчал.
- У меня на борту находится один юноша. Это вакуум-сварщик. Один из группы
добровольцев, что работают у тебя на Рее. Будь добр, посоветуй, где я его
могу высадить, чтобы его немедленно отправили на Рею. - Юрковский снова
замолчал. В эфире было тихо. - Так я слушаю тебя, - сказал Юрковский.
- Одну минуту, - сказал директор. - Сейчас здесь наводят справки. Ты
что, на "Тахмасибе"?
- Да, - сказал Юрковский. - Вот тут со мной рядом Алексей.
Михаил Антонович крикнул из штурманской:
- Привет Феденьке, привет!
- Вот Миша тебе привет передает.
- А Григорий с тобой?
- Нет, - сказал Юрковский. - А ты разве не знаешь?
В эфире молчали. Потом скрипучий голос осторожно спросил:
- Что-нибудь случилось?
- Нет-нет, - сказал Юрковский. - Ему просто запретили летать. Вот уже
год.
В эфире вздохнули.
- Да-а, - сказал директор. - Вот скоро и мы так же.
- Надеюсь, еще не скоро, - сухо сказал Юрковский. - Ну, как там твои
справки?
- Так, - сказал голос. - Минутку. Слушай. На Рею твоему сварщику
лететь не нужно. Добровольцев мы перебросили на "Кольцо-2". Там они
нужнее. На "Кольцо-2", если повезет, отправишь его прямо с "Кольца-1". А
если не повезет - отправим его отсюда, с Титана.
- Что значит - повезет, не повезет?
- Два раза в декаду на Кольцо ходят швейцарцы, возят продовольствие.
Возможно, ты застанешь швейцарский бот на "Кольце-1".
- Понимаю, - сказал Юрковский. - Ну, что ж, хорошо. У меня к тебе
пока больше ничего нет. До встречи.
- Спокойной плазмы, Володя, - сказал директор. - Не провалитесь там в
Сатурн.
- Тьфу на тебя, - проворчал Быков и выключил рацию.
- Ясно, кадет? - спросил Юрковский.
- Ясно, - сказал Юра и вздохнул.
- Ты что, недоволен?
- Да нет, работать все равно где, - сказал Юра. - Не в этом дело.
Обсерватория "Кольцо-1" двигалась в плоскости Кольца Сатурна по
круговой орбите и делала полный оборот за четырнадцать с половиной часов.
Станция была молодая, ее постройку закончили всего год назад. Экипаж ее
состоял из десяти планетологов, занятых исследованием Кольца, и четырех
инженер-контролеров. Работы у инженер-контролеров было очень много:
некоторые агрегаты и системы обсерватории - обогреватели, кислородные
регенераторы, гидросистема - еще не были окончательно отрегулированы.
Неудобства, связанные с этим, нимало не смущали планетологов, тем более
что большую часть времени они проводили в космоскафах, плавая над Кольцом.
Работе планетологов Кольца придавалось большое значение в системе Сатурна.
Планетологи рассчитывали найти в Кольце воду, железо, редкие металлы - это
дало бы системе автономность в снабжении горючим и материалами. Правда,
даже если бы эти поиски увенчались успехом, воспользоваться такими
находками пока не представлялось возможным. Не был еще создан снаряд,
способный войти в сверкающие толщи колец Сатурна и вернуться оттуда
невредимым.
Алексей Петрович Быков подвел "Тахмасиб" к внешней линии доков и
осторожно пришвартовался. Подход к искусственным спутникам - дело тонкое,
требующее мастерства и ювелирного изящества. В таких случаях Алексей
Петрович вставал с кресла и сам поднимался в рубку. У внешних доков уже
стоял какой-то бот, судя по обводам - продовольственный танкер.
- Стажер, - сказал Быков. - Тебе повезло. Собирай чемодан.
Юра промолчал.
- Экипаж отпускаю на берег, - объявил Быков. - Если пригласят к ужину
- не увлекайтесь. Здесь вам не отель. А лучше всего захватите с собой
консервы и минеральную воду.
- Увеличим круговорот, - вполголоса сказал Жилин.
Снаружи послышался скрип и скрежет - это дежурный диспетчер
прилаживал к внешнему люку "Тахмасиба" герметическую перемычку. Через пять
минут он сообщил по радио: "Можно выходить. Только одевайтесь потеплее". -
"Это почему?" - осведомился Быков. "Мы регулируем кондиционирование", -
ответил дежурный и дал отбой.
- Что значит - теплее? - возмутился Юрковский. - Что надевать?
Фланель? Или как это там называлось - валенки? Стеганки? Ватники?
Быков сказал:
- Надевай свитер. Надевай теплые носки. Меховую куртку неплохо
надеть. С электроподогревом.
- Я надену джемпер, - сказал Михаил Антонович. - У меня есть очень
красивый джемпер. С парусом.
- А у меня ничего нет, - грустно сказал Юра. - Могу вот надеть
несколько безрукавок.
- Безобразие, - сказал Юрковский. - У меня тоже ничего нет.
- Надень свой халат, - посоветовал Быков и отправился к себе в каюту.
В обсерваторию они вступили все вместе, одетые очень разнообразно и
тепло. На Быкове была гренландская меховая куртка. Михаил Антонович тоже
надел куртку и натянул на ноги унты. Унты были лишены магнитных подков, и
Михаила Антоновича тащили, как привязной аэростат. Жилин натянул свитер и
один свитер дал Юре. Кроме того, на Юре были меховые штаны Быкова, которые
он затянул под мышками. Меховые штаны Жилина были на Юрковском. И еще на
Юрковском были джемпер Михаила Антоновича с парусом и очень красивый белый
пиджак.
В кессоне их встретил дежурный диспетчер в трусах и майке. В кессоне
была удушливая жара, как в шведской бане.
- Здравствуйте, - сказал диспетчер. Он оглядел гостей и нахмурился. -
Я же сказал: одеться потеплее. Вы же замерзнете в ботинках.
Юрковский зловеще сказал:
- Вы что, молодой человек, шутки со мной хотите шутить?
Диспетчер непонимающе посмотрел на него.
- Какие там шутки? В кают-компании минус пятнадцать.
Быков вытер пот со лба и проворчал:
- Пошли.
Из коридора пахнуло леденящим холодом, ворвались клубы пара.
Диспетчер, обхватив себя руками за плечи, завопил:
- Да поскорее же, пожалуйста!
Обшивка коридора была местами разобрана, и желтая сетка
термоэлементов бесстыдно блестела в голубоватом свете. Возле кают-компании
они столкнулись с инженер-контролером. Инженер был в невообразимо длинной
шубе, из-под которой проглядывала голубая майка. На голове инженера
красовалась ушанка с торчащими ушами.
Юрковский зябко повел плечами и открыл дверь в кают-компанию.
В кают-компании за столом сидели, пристегнувшись к стульям, пять
человек в шубах с поднятыми воротниками. Они были похожи на будочников
времен Алексея Тишайшего и сосали горячий кофе из прозрачных термосов. При
виде Юрковского один из них отогнул воротник и, выпустив облако пара,
сказал:
- Здравствуйте, Владимир Сергеевич. Что-то вы легко оделись.
Садитесь. Кофе?
- Что у вас тут делается? - спросил Юрковский.
- Мы регулируем, - сказал кто-то.
- А где Маркушин?
- Маркушин ждет вас в космоскафе. Там тепло.
- Проводите меня, - сказал Юрковский.
Один из планетологов поднялся и выплыл с Юрковским в коридор. Другой,
долговязый вихрастый парень, сказал:
- Скажите, среди вас больше нет генеральных инспекторов?
- Нет, - сказал Быков.
- Тогда я вам прямо скажу: собачья у нас жизнь. Вчера по всей
обсерватории была температура плюс тридцать, а в кают-компании даже плюс
тридцать три. Ночью температура внезапно упала. Лично я отморозил себе
пятку, работать при таких перепадах температуры никому неохота, поэтому
работаем мы по очереди в космоскафах. Там автономное кондиционирование. У
вас так не бывает?
- Бывает, - сказал Быков. - Во время аварий.
- И это вы так целый год живете? - с ужасом и жалостью спросил Михаил
Антонович.
- Нет, что вы! Всего около месяца. Раньше перепады температуры были
не так значительны. Но мы организовали бригаду помощи инженерам, и вот...
Сами видите.
Юра старательно сосал горячий кофе. Он чувствовал, что замерзает.
- Бр-р-р, - сказал Жилин. - Скажите, а нет ли здесь какого-нибудь
оазиса?
Планетологи переглянулись.
- Разве что в кессоне, - сказал один.
- Или в душевой, - сказал другой. - Но там сыро.
- Неуютно очень, - пожаловался Михаил Антонович.
- Ну, вот что, - сказал Быков. - Пойдемте все к нам.
- И-эх, - сказал долговязый планетолог. - А потом опять сюда
возвращаться?
- Пойдемте, пойдемте, - сказал Михаил Антонович. - Там и побеседуем.
- Как-то это не по правилам гостеприимства, - нерешительно сказал
долговязый.
Наступило молчание. Юра сказал:
- Как мы забавно сидим - четыре на четыре. Прямо как шахматный матч.
Все посмотрели на него.
- Пошли, пошли к нам, - сказал Быков решительно поднимаясь.
- Как-то это неловко, - сказал один из планетологов. - Давайте
посидим у нас. Может, еще разговоримся.
Жилин сказал:
- У нас тепло. Маленький поворот регулятора - и можно сделать жарко.
Мы будем сидеть в легких красивых одеждах. Не будем шмыгать носами.
В кают-компанию просунулся угрюмый человек в шубе на голое тело.
Глядя в потолок он неприветливо сказал:
- Прошу прощения, конечно, но разошлись бы вы, в самом деле, по
каютам. Через пять минут мы перекроем здесь воздух.
Человек скрылся. Быков, не говоря ни слова, двинулся к выходу. Все
потянулись за ним.
В торжественном молчании они прошли коридор, захлебнулись горячим
воздухом в пустом кессоне и вступили на борт "Тахмасиба". Долговязый
планетолог проворно стащил с себя шубу и пиджак и принялся сматывать с шеи
шарф. Теплую амуницию запихали в стенной шкаф. Потом состоялись
представления и взаимные пожимания ледяных рук. Долговязого планетолога
звали Рафаил Горчаков. Остальные трое, как выяснилось, были Иозеф Влчек,
Евгений Садовский и Павел Шемякин. Оттаяв, они оказались веселыми
разговорчивыми ребятами. Очень скоро выяснилось, что Горчаков и Садовский
исследуют турбулентные движения в Кольце, не женаты, любят Грэма Грина и
Строгова, предпочитают кино театру, в настоящий момент читают в подлиннике
