Спустя некоторое время один из находившихся на улице усташей приказал тем,
кто был в церкви, хорошенько проверить, не остался ли кто-нибудь в живых.
Чтобы быть уверенными в том, что все мертвы, усташи наносили удары ножом в
сердце или спину каждому трупу, в зависимости от того, кто как лежал. Я ждал
своей очереди. Но мне повезло: усташ встал на меня, чтобы дотянуться до
очередной жертвы, меня же при этом миновал.
После того как они перекололи всех убитых, усташи начали вновь вытаскивать
из церкви трупы. Они хватали их за ноги, за руки и швыряли в грузовик, как
мешки. Поскольку убитых было много, получилось три или четыре слоя. Когда
меня бросили в кузов, я оказался на самом верху. Но так как этот грузовик
был переполнен, усташи решили часть трупов свалить в другой. Меня схватили
за ноги и бросили туда. Падая, я сильно ударился головой о какой-то железный
предмет. Этот удар и сейчас дает о себе знать. На меня бросили труп, и он
упал таким образом, что его перерезанное горло, из которого еще сочилась
кровь, оказалось над моим ртом. Я не смел даже мизинцем пошевельнуть. Я
только сжал покрепче челюсти, чтобы кровь не попадала мне в рот.
Когда грузовики загрузили, нас повезли в Якинец. Усташи при этом восседали
на трупах, два - возле моих ног, а два других - у моей головы, так что я
чуть не задохнулся от недостатка воздуха. При приближении к небольшому лесу
я услышал, как кто-то крикнул шоферу:
- Подъезжай поближе ко рву!
Нас наспех выбросили. Здесь я увидел много людей, которые ждали своего
смертного часа. Тут же усташи изнасиловали одну женщину. Я слышал, как,
отвечая на вопрос, она сказала, что работает учительницей в поселке Бович.
Когда трупы свалили в ров, я оказался рядом с учительницей, которую убили
после изнасилования. Я услышал, как один из усташей сказал, что надо
осмотреть учительницу, нет ли у нее колец, ведь их можно неплохо продать.
Вслед за этим кто-то спрыгнул в ров и, обнаружив кольцо, снял его с пальца
учительницы. В это время подъехал еще один грузовик, переполненный людьми,
которых усташи один за другим поубивали молотками. Трупов было много, мне
казалось, что во рву не хватит места для всех. Чтобы вместить побольше
трупов, усташи стали складывать их рядами. Одному показалось, что кто-то
дышит, они открыли стрельбу из ружей, в результате чего пуля задела мою
ногу. Но я не издал ни звука. Когда очередь дошла до меня, один из усташей
заметил на мне хорошую майку, снял ее, хотя она была вся в крови. Все это
время я старался сдерживать дыхание, чтобы не обнаружить признаков жизни...
Наконец все успокоилось. Усташи уехали. Я тайком выбрался из рва, спрятался
в кукурузе, а потом через кустарник ушел довольно далеко. Из ноги непрерывно
сочилась кровь. Но я не думал об этом. Мне хотелось как можно дальше уйти от
смерти. Я потерял счет времени. Удивился, когда понял, что светает. До
наступления рассвета мне удалось добраться до места, которое называлось
Курета. Здесь я спрятался в дубе. Вскоре сюда забрел один знакомый, который,
узнав меня, привел к себе в дом. Не прошло и двух часов, как мы услышали
женские причитания. В деревню прибыли усташи, которые стали сгонять народ
для очередной бойни. Я спрятался на сеновале. Там я провел безвылазно шесть
месяцев. Еду мне приносили туда".
На следующий день усташи попытались замести следы своего преступления.
Прежде всего они приказали привести в порядок улицу перед церковью, так как
она вся была залита кровью. Вспоминая об этом, АНТЕ ШЕШЕРИН из села Глина
рассказал следующее:
"Возвращаясь около четырех часов утра домой с работы, я обратил внимание на
то, что усташи моют церковь, а в желобе около нее я увидел кровь, хотя в ту
ночь шел дождь. Возле церкви стоял Стево Прайчич, сапожник из Юкинаца,
который, распоряжаясь, что и где убрать в церкви, сам тоже мыл тротуар. Ему
помогали усташи, одетые в гражданскую одежду. В тот же день они обработали
церковь известью и карболкой. Но, несмотря на это, неприятный запах вблизи
церкви сохранялся более двух недель. Я видел также, как на реке Глине усташи
мыли грузовик, на котором они перевозили жертвы. Водителем этого грузовика
был Мариян Хорват".
Не многим отличаются от вышеприведенного свидетельства и показания Мато
Бакшича и Андрии Шолнековича. Вот что рассказал АНТУН ГРЕГУРИЧ:
"На стенах церкви и на лестнице, ведущей на колокольню, я заметил следы
крови, хотя церковь и мыли после разыгравшейся здесь бойни. На полу была
разбросана одежда жертв, а также церковный инвентарь... Чтобы смыть кровь,
усташи поливали церковь водой, носили ее через все четыре двери, но
неприятный запах все равно ощущался, хотя все было и вымыто. Несколько дней
можно было наблюдать, как д-р Юрай Ребока посыпал чем-то пропитавшиеся
кровью места..."
Жестокая кровавая бойня в Глине останется в памяти народа как одно из самых
тяжких преступлений усташей в первые месяцы после прихода к власти Павелича
и назначения Артуковича министром в "НГХ".
Торопясь добиться поставленных целей, доказать свою решимость во что бы то
ни стало создать "этнически чистое", "независимое" государство, усташи с
каждым днем увеличивали число беспрецедентных по садизму преступлений. Они
не останавливались перед количеством жертв. Их лозунгом уже тогда было: "Нож
- в горло, даже если виноват твой брат хорват!"
Так в соответствии с приказами Артуковича и его сподвижников Хорватия,
Босния и Герцеговина все больше превращаются в места истребления невинных
людей, в том числе женщин и детей, а "Независимое Государство Хорватия" - в
машину смерти, беззакония и неслыханных ужасов.
Об этом красноречиво свидетельствуют выдержки из пунктов 6, 7 и 8
обвинительного акта:
"...В конце августа или начале сентября 1941 года он (А. Артукович) приказал
членам своих групп уничтожить все население - мужчин, женщин и детей -
деревень, расположенных на горном массиве Озрен, близ Добоя. Этот приказ
сразу же был выполнен. В результате были убиты: 48 жителей села Српски
Придьел; 25 человек - главным образом женщин и детей - сожгли в запертом
сарае в селе Риечица".
В мае 1942 года по приказу обвиняемого Артуковича 102 человека из местечка
Тенье (район Осиек) были помещены в концлагерь Ясеновац и там уничтожены.
Среди них 20 семей полностью, включая 30 женщин и 40 детей в возрасте до 14
лет.
В мае 1942 года 60 жителей из Даля (тот же район) были депортированы в
лагерь Ясеновац и там убиты. Среди них - 17 женщин и 25 детей в возрасте до
14 лет.
В мае 1942 года по приказу обвиняемого Артуковича 247 человек - в том числе
95 женщин и 58 детей в возрасте до 14 лет - из местечка Врбань были заточены
в Ясеновац и убиты...
В мае 1942 года около 120 человек из Жупани и 460 мужчин, женщин и детей из
села Бошняци заключены в лагерь Ясеновац и там убиты.
Преимущественно в мае 1942 года по распоряжению обвиняемого Артуковича в
застенки Ясеноваца бросили югославских граждан цыганского происхождения и
там уничтожили. Их доставили из следующих мест:
- Илокский район: всего около 500 человек: 60 мужчин, женщин и детей из
города Илока и около 40 из села Сусьека;
- Вуковарский район: 35 мужчин, женщин и детей из города Вуковар, около 150
человек из села Миклушевци, около 110 человек из Боготы, около 150 - из
Трипини, 25 - из Могославаца;
- Джаковацкий район: около 150 мужчин, женщин и детей из села Стризивойно;
- Валповский район: около 500 человек из местечка Валпово; 42 - из села
Петриевци, 90 - из села Сатница, 133 - из села Бистринац; 35 - из села
Пизовац;
- Доне-Михоляцкий район: около 120 человек из местечка Доне-Михоляц, около
150 - из села ДонеВилево, 31 - из села Подравски-Подайици, 20 - из села Св.
Джурац, 42 - из села Подравска-Мославина, 46 - из села Радиковац.
В период с середины апреля и до начала октября 1942 года по приказу А.
Артуковича о заключении в концлагеря и уничтожении в них абсолютно невинных
людей, граждан Югославии (хорватов, сербов, евреев и др.), в том числе
женщин, несовершеннолетних детей, стариков, а также священнослужителей
разных вероисповеданий, было брошено в застенки концлагерей более 200 тыс.
человек, которых уничтожили, а их имущество конфисковали. По его приказам в
концлагерях были совершены, в частности, следующие убийства детей в лагере
Джаковац: Аницы Рахан из Сараева, трех месяцев; Саломона Кабило из Сараева,
шести месяцев; Гиты Маэстро, одного года; Ленчика Маэстро, неустановленного
возраста; Мориса Маэстро, десяти месяцев; Якицы Коэна, одного года; Леви
Коэна, двух лет; Анны Калдерок из Сараева, полутора лет; Рафаэля Атиаса из
Сараева, десяти месяцев; Изи Папо из Сараева, одного года; Миды Пано, одного
года; Йозефа Клайна из Сараева, двух лет; Йозефа Мацаро из Сараева, одного
года... К этому перечню следует добавить и 2 тыс. детей, чьи фамилии не
установлены, которые были удушены в газовых камерах в августе 1942 года. Не
удалось также установить фамилии 25 тыс. детей, уничтоженных в концлагере
Стара-Градишка, первоначально находившихся в лагерях Лобоград, Ябланац и
Млака (что около Ясеноваца), Острица, Сисак, Ястребарско и Горня-Риека. Эти
дети были умерщвлены голодом, пытками, посредством добавления в пищу
каустической соды, заражения инфекционными болезнями, о чем подробнее будет
рассказано ниже.
Остальные - около 1500 женщин и детей, чьи фамилии установить не удалось,-
были узниками концлагеря Джаково. Когда этот лагерь был ликвидирован, люди
были перемещены в Ясеновац и там уничтожены. В их числе: 47 православных
священников, среди которых - Милан Божич, преподаватель закона божьего из
Сараева; Богдан Лалич, священник из Сараева; Джуро Алагич, приходский
священник из Горня-Дубравы; Йован Зец, приходский священник из села Возуце;
епископ Сава Трлаич; Йован Биегович, преподаватель закона божьего из Бихача;
Никола Бугонович, приходский священник из села Дони-Ланац; Данило Бракус,
приходский священник из села Биело-Поле; Петар Вучинич, член церковного суда
из Плашко; Милан Диклич, приходский священник из Косинье; Милан Докманович,
приходский священник из Плашко; Милойко Дошен, приходский священник из
Почителя (район Госпича); Владимир Дуич, приходский священник и
представитель архиепископата из Српска-Моравице; Милан Джукич, секретарь
епископата. Было также уничтожено 48 раввинов и преподавателей еврейской
религии, среди которых - д-р Дойчен, раввин из Лудбрега (около 70 лет); д-р
Симон Унгар, раввин из Осиека (около 60 лет); Хинко Гринвальд, раввин из
ПодравскаСлатины (около 95 лет); Илия Гринвальд, раввин из Чаковеца (около
56 лет); Мирослав Фрайбергер, раввин из Загреба (около 40 лет); д-р М. Хайс,
раввин из Сисака (около 60 лет); д-р Рудольф Клих, раввин из Вараждина
(около 70 лет); д-р М. Койн, раввин из Копривницы (около 58 лет)... Список
преступлений Андрия Артуковича, за которые он несет прямую или косвенную
ответственность, как усташ и министр "НГХ", как законодатель, заполняет все
судебное обвинение, каждая его строчка свидетельствует о множестве
загубленных жизней.
Хорватская комиссия по выявлению преступлений оккупантов и их пособников,
проведя предварительное расследование, подготовила исчерпывающий
документальный анализ под № F-3371 всех преступлений Андрия Артуковича, что
дает основание утверждать, что он является самым крупным преступником.
Не менее важны и факты, выявленные краевой комиссией Воеводины, которые
обобщены в документе под № F-5767 от 4 июля 1946 года. Хорватская комиссия
составила список 21 преступления, в которых самым непосредственным образом
