политических кругах, что наглядно проявилось в комментариях зарубежной
печати, где инцидент в Лике чаще всего изображался в явно преувеличенном
виде: тон задавали по вполне понятным причинам итальянские и венгерские
газеты.
"Начало гражданской войны в Югославии", "Усташи перешли от политической
борьбы к вооруженной" - гласили заголовки газет.
Итальянские газеты тех дней утверждали даже, что в "Лике и Далмации началась
революция", "восставшие окружили и обстреливают один из жандармских
участков".
А самая крупная в те годы итальянская газета "Джорнале д*Италиа"
опубликовала даже наскоро состряпанный комментарий о взрыве на
железнодорожном вокзале в Осиеке, представив его как начало целой серии
террористических актов. Исходя из этих публикаций, а также фактических
данных, свидетельствовавших о том, что эмигрировавшие террористы под
руководством венгерских офицеров обучаются на югославской границе обращению
со взрывчаткой, а также, что в Риеке и Задаре у них имеются склады оружия,
югославская пресса предупреждала о подготовке террористических актов с
территории Венгрии и Италии.
А как Павелич и д-р Артукович представили финансировавшим их организациям
так называемое "восстание" в Лике? Об этом можно судить на основании статьи,
помещенной в одном из номеров газеты "Усташ" в декабре 1932 года. В ней, в
частности, говорилось: "Во время нападения на жандармский участок в Брушани
усташи проявили недюжинную храбрость, ловкость и хладнокровие. Этот
геройский поступок, самоотверженность усташей при осуществлении акции в
Лике, прежде всего храбрость, проявленная в открытой борьбе, заслуживают
особого признания. Учитывая это, усташская главная ставка в соответствии с
распоряжением -поглавника издала приказ о награждении, согласно которому
серебряной медалью за храбрость награждаются таборники Иван Девчич, Анте
Пейкович, Яков Рукавина, Петар Шарлия и Рафаэл Бобан, а также усташи Миле
Барешич, Б. В. Минский, Юре Девчич и, наконец, Матильда Девчич за храбрость
своего сына, Степана Девчича, погибшего в схватке в Ядовно".
В этом же номере газеты "Усташ" были помещены фотографии всех награжденных
за храбрость, которые, как известно, не проявили особой отваги ни во время
нападения, ни после.
Это подтвердилось и на суде летом 1933 года, который проходил в течение
почти двух недель - с конца июня до 10 июля. Адвокаты, защищавшие обвиняемых
усташей, утверждали, что "события на горном массиве Велебит - следствие
недоразумения, связанного с действиями небольшой группы, занимавшейся
контрабандой оружия". Вполне логично, что суд отверг эту линию защиты, что
подтверждается и вынесенными приговорами: "Юрай Рукавина ... приговорен к
смертной казни, а Ерко Судар - к пожизненной каторге. Все остальные
участники акции, кроме двоих, осуждены к пожизненному заключению".
После поданного прошения смертная казнь Юраю Рукавине была заменена
пожизненным заключением.
ИТАЛИЯ
Из Задара, где Андрие Артукович чувствовал себя в безопасности, он
переезжает в Риеку. Там он встречается с Анте Павеличем, и они отправляются
в Венецию, где тот "уговаривает" его возглавить немногочисленные в то время
отряды усташей в Италии. Артукович становится комендантом усташского лагеря
Борегано около Брешии. Он принимает псевдоним Хаджия. Террористические акции
против Югославии в то время осуществлялись с территории Венгрии, из лагеря в
Янка-Пусте. Вылазки совершали прежде всего подравская и загорская группы
усташей.
После серии террористических акций в Загребе предпринимается попытка
организации покушения на короля Александра. Однако первая попытка не
удалась, так как усташ Ореб, испугавшись, не решился бросить гранату,
которая находилась у него в кармане. Это было 11 декабря 1933 года. Уже 17
декабря была предпринята вторая попытка - на этот раз перед загребским
кафедральным собором, но она тоже не удалась - кто-то предупредил полицию.
Это свидетельствовало о том, что в усташской организации не все ладно. В
лагерях в Венгрии и Италии проводится чистка, которая не обходится без
кровопролития. Одним из чинивших суд и расправу был Артукович. Согласно
некоторым данным, было убито 34 усташа. Считалось, что это укрепит
дисциплину.
Когда стало известно о визите короля Александра во Францию, представитель
итальянской разведывательной службы Сторе Конти пригласил в Рим на встречу
Анте Павелича, Эугена-Дидо Кватерника, Ванчо Михайлова, руководителя ВМРО, и
майора Тимова. Конти в то время был специальным представителем при главной
ставке усташей, в состав которой входили: Перчец, Бзик, Година, Херенчич,
Будак - одновременно и представитель усташей в Берлине, Перчевич, Перич и,
конечно, Андрие Артукович.
В результате покушения король Александр в Марселе был убит. Но на этом мы не
будем специально останавливаться, так как в организации этой акции Артукович
не принимал почти никакого участия. Вскоре Италия, убедившись в том, что в
Югославии, по существу, ничего не изменилось, принимает под давлением Лиги
наций решение о запрещении деятельности усташской организации на своей
территории, разоружении усташей, ликвидации их лагерей, частичном расселении
членов усташской организации и выселении их на Липар.
Артукович же, всегда умевший избегать крупных неприятностей, был уже в Вене,
откуда направлял статьи в защиту усташского дела в венгерскую газету "Аз
Ест". Из Вены он бежит в Англию, в Лондон, где остается до 20 октября 1934
года, когда его изгоняют во Францию. В Дьепе он был задержан с фальшивым
паспортом на имя Андраша Артуковича, венгерского гражданина. Следующие три
месяца он проводит в парижской тюрьме Ла Сант. А затем французские власти
выдали А. Артуковича югославским властям, потребовавшим его выдачи с тем,
чтобы он предстал перед судом в Белграде. Восемнадцать месяцев провел А.
Артукович в тюрьме, но состоявшийся суд признал его полностью невиновным. 16
апреля 1936 года он был освобожден из заключения. Из Белграда А. Артукович
отправился в Госпич, но там долго не
задержался. Уже в мае он вновь покидает страну, сначала едет в Венгрию,
посещает лагерь в ЯнкаПусте, а затем какое-то время живет в Штеттине.
Наконец, в Берлине он присоединяется к усташской организации, в которую
входили: Младен Лоркович, Бранко Елич и Стиепо Перич. Они налаживают
довольно успешную деятельность, устанавливают, в частности, контакты с
гестапо. В архивах гестапо сохранились документы о допросах Артуковича и
Лорковича. Когда югославские власти, поддерживавшие хорошие отношения с
Германией, заинтересовались этой усташской группой, ее участники,
по-видимому, будучи вовремя предупрежденными, скрылись.
В 1938 году Артукович некоторое время жил во Франции, после чего возвратился
в Германию, где поступил на службу в гестапо.
Было бы наивно полагать, что Андрие Артукович просто разъезжал по Европе,
разделяя участь политэмигрантов. Вся его деятельность была подчинена
укреплению усташской организации и созданию "Независимого Государства
Хорватии", зарождение которого, в условиях прихода к власти фашистов и
начала второй мировой войны, уже можно было предвидеть.
ДУХОВЕНСТВО
Картина положения дел в Хорватии была бы неполной без учета роли
католической церкви, предательской деятельности большей части духовенства во
главе с архиепископом Степинацем и епископом Иваном Шаричем. Эта
деятельность была лишь проявлением неизменной политики Ватикана и
католической церкви в Хорватии, которая в период второй мировой войны взяла
под защиту отщепенцев, предателей народа, интересы которого она якобы таким
образом защищала. Духовенство прилагало максимум усилий для того, чтобы
ввергнуть народ в пучину мракобесия и слепой ненависти, были организованы
беспрецедентные гонения на все не хорватское, на все гуманное, прогрессивное
и революционное, что есть у хорватского народа.
Об этом необходимо сказать для того, чтобы понять последующие события, а
также такое явление, каким было усташское движение, приведшее в конце концов
с помощью фашистских Германии и Италии к образованию "Независимого
Государства Хорватии".
Когда же началось сотрудничество католической церкви и усташского движения,
действительно ли оно датируется с момента провозглашения "НГХ"? Ответ на
этот вопрос можно обнаружить прежде всего в усташской и католической печати.
В ней неоднократно помещались материалы, свидетельствующие о том, что это
сотрудничество началось с первого дня возникновения усташского движения. В
одном из первых номеров газеты "Усташ", выходившей в Загребе в 1941 году
после установления усташской власти и провозглашения "НГХ", был напечатан
материал о первой ячейке усташской организации. Текст иллюстрировался двумя
фотографиями, на одной из которых - крыльцо дома № 4 на Каптоле,
штаб-квартиры первых усташей, а на второй - Мирко Хранилович, Мишко Бабич,
Звонимир Поспишил и Матия Солдина, которые вместе со Стипо Явором входили в
состав этой усташской организации.
В газете "Усташ" от 28 июня 1942 года № 26 был помещен в связи с годовщиной
смерти Мишко Бабича фотоснимок входа в катакомбы на Каптоле, который
сопровождался следующим текстом: "Наиболее боевой период деятельности
революционеров начался тогда, когда центр заговорщической активности
переместился на Каптол".
В рождественском номере "Независимого Государства Хорватии" за 1941 год,
органа хорватской усташской организации, была опубликована статья "Роль
духовенства в обновлении НГХ". В ней говорилось следующее:
"Среди тех, кто сразу же воспринял идеи усташского движения и вступил в ряды
усташей для защиты чести Хорватии и борьбы за осуществление права Хорватии
на государственность, были в основном представители охваченного энтузиазмом
молодого поколения, тех, кому сейчас от 25 до 45 лет.
...Молодые священники верой и правдой служили делу и сознательно выполняли
свой долг перед народом. Францисканские гимназии в Сине, Широком Бреге и
Високом, богословские училища в Макарске, Мостаре и Сплите, а также
теологический факультет в Загребе были настоящими очагами национального
сознания, гнездами, из которых ежегодно вылетали стаи не только
церковнослужителей - пахарей на ниве божьей, но и народных борцов,
воспитателей национального и усташского самосознания".
Это подтверждает и тот факт, что Виктор Гутич, один из известных
представителей усташского режима, выпустивший первое воззвание, призывавшее
к физическому истреблению сербов, еще летом и осенью 1940 года объехал
Босанску-Крайну, где привел к присяге командующих всех усташских
территориальных подразделений (стожерников, таборников, ройников) и рядовых
усташей. Тогда же он посетил все монастыри и церковные приходы и привел к
присяге на верность поглавнику и "НГХ" монахов и приходских священников.
Петар Беркович, приходский священник в Дрнише, приводит в одной из докладных
записок следующие данные:
"В течение 14 лет службы приходским священником в Дрнише моя квартира при
церкви была в полном смысле усташским опорным пунктом. Она представляла
собой сборный пункт не только усташей этого района, но и всех, кто приезжал
из других частей Хорватии с целью организации усташского движения. Сюда
привозили и отсюда распространяли усташские листовки. До переворота и
восстания я был руководителем хорватской усташской организации в Дрнише.
