Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Demon's Souls |#10| Мaneater (part 1)
Demon's Souls |#9| Heart of surprises
Demon's Souls |#8| Maiden Astraea
Demon's Souls |#7| Dirty Colossus

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Философия - Всеслав Соло Весь текст 1252.63 Kb

Как стать магом 1-3

Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 14 15 16 17 18 19 20  21 22 23 24 25 26 27 ... 107
заразой может иметь дело!"
     На эстраде появился Долланский. Зал  шумел  негромко,  все
переглядывались, ожидая интересный вечер. Заговорил Долланский,
и  все  разговоры  прекратились. Я окинул еще раз взглядом весь
зал -- на ковриках сидели в позах "полулотос" человек двадцать.
Черным пятном промелькнул передо мною Остап  Моисеич,  он  один
среди присутствующих был одет в черное трико.
     Поскольку  наша  группа  пришла  на  свое  первое занятие,
Долланский произнес вступительную  речь.  Интригующе  прозвучал
его  рассказ  о  бабуле,  шестидесяти  лет, что не могла и двух
шагов проделать без скорой  помощи,  а  сейчас  принимает  позы
лучше,  чем дипломированный йог. И все это после занятий по его
системе, системе Долланского! Он ходил по эстраде,  важничал  и
хвастался, как-то исподволь, не навязчиво.
     Потом  начались изнурительные упражнения. Долланский сидел
на эстраде на мягком фигурном стуле из дерева и присматривал за
состоянием  своих  пациентов.  Надо  отдать  ему  должное   как
учителю!   Хотя  вся  система  и  звучала  по  магнитофону,  но
присутствие самого Долланского на эстраде в это время  оживляло
магнитофонную  ленту,  и  даже  не возникала потребность, чтобы
говорил именно  он.  Правда,  изредка  Долланский  останавливал
движение  кассеты,  хлопнув  клавишей:  вставлял реплики, давал
консультации, а некоторые упражнения не доверял  магнитофону  и
диктовал сам, живьем...
     Нагрузка  действительно  была глубинная, рассчитанная, как
выразился ее автор: "На все тайники души вашей!.."
     Я все время старался забыть о  существовании  позади  меня
Остапа  Моисеича,  о  страшной  птице  во  дворе,  но, все-таки
присутствие Остапа Моисеича, его взгляда в упор,  ощущалось,  и
это немало мешало мне сосредоточиваться, особенно поначалу.
     Мы  с  Викой  выполняли  всевозможные растяжки, укладывали
тело в удивительные позы, постоянно сопровождая все это  особой
конструкцией дыхания, с его обязательными задержками.
     В общей сложности, занятие длилось четыре часа, из которых
мы очень  долгое  время  не  дышали.  По словам Долланского, мы
копили молочную кислоту, чтобы организм проглотил ее, -- это  и
была генеральная линия его системы...
     По  окончании  упражнений  мы  с  Викой, казалось, изрядно
устали, но когда мы вышли на улицу, то, не знаю, как Вика, но я
почувствовал, как мое тело, словно парус, будто само  по  себе,
стремительно  продвигалось  по тротуару, увлекая Вику под руку!
Это торжествовал во мне снова Человек-Ветер.
     Куда девался после занятия Остап Моисеич, я не углядел.  Я
все-таки  забыл  о  нем!  И  это было прекрасно! Я забыл даже о
чудовищной  птице!..  Забыл,  потому   что   выполнял,   учился
выполнять   первое   наставление   Ивана:   "Ни   к   чему   не
привязывайся!"

     Бурулом

     На следующее утро  я  направился  на  работу.  В  свободно
дрейфующем   настроении,   не   обращая   внимания   на   уныло
раскачивающихся  пассажиров  троллейбуса,  я,  все  еще  ощущая
ветреный ореол вокруг себя, привычно вышел на конечной "Лесного
поселка".  После  вчерашнего  выходного  дня  я чувствовал себя
хорошо.  На  площади,  напротив  моего  кинотеатра,  прямо   на
остановке  стояла  парочка,  парень лет двадцати пяти и девочка
лет шестнадцати. По всей вероятности  девочка  вышла  провожать
парня  на  троллейбус.  Оба  они были изрядно пьяны. Парень был
одет по-зимнему,  а  девочка,  видимо,  жила  недалеко,  совсем
рядом.  На  ней  были  красные полусапожки на голые ноги, белое
короткое платьице и легкая куртка нараспашку. Девочка то и дело
подтягивалась на цыпочках, ухватив парня за  шею,  жадно  целуя
его  в  губы.  Я  незаметно  для  себя  приостановился. Многие,
вышедшие из троллейбуса пассажиры, тоже приостановились. Парень
грубо обшаривал груди у девочки. Он залезал обеими  руками  под
ее  платье,  и  его  руки крепко прижимали девочку, а она будто
пыталась слабенько вырваться из его рук.
     -- Проститутка! -- выкрикнула и отплюнулась толстая бабка.
     -- Надо милицию вызвать, -- начала убеждать толпу солидная
женщина лет пятидесяти.
     Все женщины переговаривались и спорили между собою, только
несколько мужчин даже будто одобрительно обменивались  улыбками
и короткими репликами.
     -- Ну, дает!
     -- Да-а!
     "Вот  она  --  расслабленность!  --  вначале подумал я. --
Может, это и есть человеко-ветреное состояние? Да нет!  Скорее,
его  отголосок!"  --  рассуждал я про себя. Мне даже захотелось
так же вот, сию минуту, свободно и непринужденно жить, как  эти
парень  и девочка. Нет. Я не приветствовал их поступок! Скорее,
наоборот: считал его аморальным! Но в сокровенной глубине души,
там, где никого, кроме меня, я был  солидарен  этому  состоянию
легкой ветрености!
     Может  быть,  и в самом деле надо, хотя бы иногда, хотя бы
на мгновение, но срываться с цепи  предопределенности?  Не  для
этой ли цели существовали кулачные бои когда-то?!
     Интересное  дело:  в кинотеатре мы специально собираемся и
смотрим такие эротические сцены! А здесь, на площади, --  этого
делать  нельзя!  Почему?..  На  экране  кинотеатра  можно, а на
экране жизни -- нельзя?! Где тут разврат: в кинозале или здесь,
на остановке? Там специально отснято  на  пленку  и  специально
смотрится,  не  разврат  ли  это?  А  здесь  не специально, все
естественно, но мы возмущены! Почему мы  не  вызываем  милицию,
чтобы  арестовать  кадры  кинофильма,  почему  мы  не  вызываем
милицию, чтобы арестовать двух сношающихся  на  улице  собак?..
Человек  --  не собака?! Верно! Он предпочитает гнусно скрывать
свое нутро, а собака -- нет!
     Учительница  делает  замечание  ученику,  чтобы   тот   не
приставал к однокласснице.
     "И  все-таки, я не отказался бы испытать подобное, хотя бы
ради укрепления духа своего..."  --  подумал  я  и  вдохновенно
зашагал в свой кинотеатр...
     -- Доброе  утречко,  Сергей  Александрович!  --  услышал я
голос  уборщицы  Марины  Ивановны,  поднимаясь  по   ступенькам
кинотеатра.
     Я   остановился   и  повернулся  лицом  на  голос.  Марина
Ивановна, озорно улыбаясь, видимо, только что  шла  из-за  угла
кинотеатра,  а может, и поджидала меня. В одной руке у нее было
мусорное ведро, из которого густо торчали горлышки бутылок, а в
другой -- широкая лопата для уборки снега.
     -- Здравствуйте, Марина Ивановна! -- почтительно улыбаясь,
приветствовал я. Марина  Ивановна  подошла  ко  мне  как  можно
ближе.  Росточка  она  была  небольшого,  я  возвышался над нею
головы на полторы!
     Как бы поглядывая мне в глаза исподволь и, как всегда,  --
осматриваясь по сторонам, она поведала мне новости.
     -- Сергей   Александрович!   --   начала   она  и  сделала
таинственную паузу.
     -- Да, -- сказал я. -- Что случилось?
     -- Вы  знаете,  Лидия  Ивановна  вчера  те  доски,  ну  вы
помните,  что  я прятала под лестницей, -- утащила домой!.. Вот
как!..
     -- Да?! -- сказал я с видом, будто ничего не понял.
     -- Ага!  Я  сама  видела.  На  почту  как  раз   шла!   --
подтвердила  Марина  Ивановна  и  приняла  гордый вид человека,
бдительно  озабоченного  за   имущество   кинотеатра,   верного
соратника.
     Она   вообще   очень   любила   докладывать,  доносить  на
кого-нибудь. Я никогда не воспринимал ее всерьез,  на  что  она
обижалась,  но  всегда  аккуратно выслушивал, потому что к чему
сокрушать старого человека!
     Отними у Марины Ивановны эту  способность,  мягко  говоря,
подсказывать,  кто  и  что сделал, так она же будет невзрачной,
бесцветной старушонкой, как тысячи других, а  так,  пожалуйста,
светится  вся,  торжествует,  и  сейчас  видно, как настроилась
услышать мой гнев. Словом, живет человек,  и  не  безынтересно,
зачем же отнимать у него смысл существования!
     Но гнева не последовало.
     -- Я ей разрешил, -- спокойно сказал.
     -- Да-а?..  --  то  ли  спросила,  чтобы  убедиться в моих
словах, то ли просто машинально  подтвердила  сама  себе  вслух
Марина Ивановна, но разочарованно пожала плечами, мол, на нет и
суда нет!..
     -- Марина  Ивановна!  -- окликнул я уборщицу, когда та уже
намеревалась уйти в кинотеатр.
     -- Что, Сергей Александрович? -- будто ожила, обрадовалась
Марина Ивановна. Возможно, у нее промелькнула надежда на то,  а
вдруг  как пошутил директор в отношении Лидии Ивановны и досок,
и сейчас же распорядится немедленно вызвать ее сменщицу из дома
на разговор! С каким наслаждением она побежала бы тогда  к  той
домой и успокаивала бы ее по дороге!
     -- Марина   Ивановна,   у   нас   еще   есть   песок?   --
поинтересовался я, и мне  стало  жалко  Марину  Ивановну  в  ее
разочаровании...
     -- Да, там же, под лестницей! -- ответила она.
     -- Присыпьте,  пожалуйста,  ступеньки  песком,  погуще, --
вежливо попросил я и направился в кинотеатр.
     Марина  Ивановна  уже  находилась  позади  меня,  шагах  в
десяти, как вдруг, спохватившись, выкрикнула мне вслед:
     -- А Лидия Ивановна вчера не присыпала ступеньки, вот так!
     Но  я  сделал  вид,  что  уже  не  расслышал  ее  слов,  и
поторопился скрыться в кинотеатре.
     В малом фойе,  возле  дверей  моего  кабинета  стояла  Зоя
Карловна.
     -- Здравствуйте,  Зоя  Карловна, -- врастяжку поздоровался
я, не останавливаясь. Я было направился пройти в большое  фойе,
дабы   заглянуть   в   кинозал,   как  там  обстоят  дела,  как
библиотекарь тут же выказала  свои  намерения:  оказывается,  у
дверей кабинета она ожидала меня.
     -- Сергей Александрович! Cережа! -- окликнула она меня. --
Подожди, пожалуйста, ты мне нужен, -- иногда она позволяла себе
называть меня на ты.
     -- Да,  --  остановился я, но краем глаза успел приметить,
что контролер, сидевший возле  огромного  фигурного  зеркала  в
большом  фойе  ко  мне  лицом,  почему-то  вскочил  с  лавки  и
моментально юркнул в кинозал, словно как от меня...
     -- Дайте мне ключи от кабинета, -- попросила Зоя Карловна.
-- У меня телефон  в  библиотеке  не  работает,  а  мне  срочно
позвонить нужно!
     -- А почему не работает? -- поинтересовался я.
     -- Да  черт  его  знает,  -- возмутилась она, -- вчера еще
вечером перестал. Я уже  договорилась  на  заводе  с  мастером,
после обеда обещал посмотреть.
     -- Хорошо, -- сказал я, -- держите, -- я достал из кармана
связку  разноцветных  ключей  от  кинотеатра  и  подал  ее  Зое
Карловне. -- Вот, этот,  желтенький...  --  указал  я  ключ  от
кабинета.
     -- А вы где будете, Сергей Александрович?
     -- А что такое?
     -- Ключ от кабинета мне надо вернуть.
     -- Ну, вернете, не беспокойтесь, не на Луне же я!
     -- Да  чтобы  вас  долго  не  искать!  У  меня  библиотека
открыта, Сережа!
     -- А что же вы ее бросаете?
     -- Да там подруга!
     -- Екатерина Васильевна?! -- обрадовался я.
     -- Она самая!
     -- Ну, тогда и нечего волноваться! -- сказал я.
     -- Да,  вам  нечего!  Люди  собираются.   Она   книги   не
оформляет,  только  присматривает,  --  словно пожаловалась Зоя
Карловна.
     -- Так она там не одна? -- спросил я.
     -- Нет, конечно!
     -- Жалко, что не одна, -- сказал я.
     И я почувствовал, как во мне просыпается то  ли  наглость,
то ли раскрепощенность.
     -- А вам что до этого? -- поинтересовалась Зоя Карловна.
     -- Хотел  подняться  наверх, что-то чаю так хочется, что и
полюбить некого! -- изображая серьезный вид, сказал я. -- А  вы
бы  позвонили подольше! А? Зоя Карловна? -- продолжая наглеть в
стиле шутки, предложил я.
     Но, честно говоря, меня прямо-таки манило, во что бы то ни
стало,   испытать   то   свободное    чреволобзание,    которое
одурманивало  меня  на  троллейбусной  остановке.  И  что самое
интересное, я знал, я был  уверен,  что  это  неминуемо,  очень
скоро   должно  произойти!  В  последнее  время  у  меня  часто
исполнялось то, что я задумывал. Потому  я  и  начинал  теперь,
лихорадочно, с виду полушутя, но стучаться, тарабанить в первую
Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 14 15 16 17 18 19 20  21 22 23 24 25 26 27 ... 107
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 

Реклама