- Командор, я уже сказала, что с ней, по-видимому, все в порядке.
В отличие от вас в ее поведении не было никаких аномалий. Она не теряла сознание.
- И теперь она в безопасности на станции?
- Да. Это она привела вас на станцию. Она вела вас, пока вы не потеряли сознание. Вы не помните?
Генарр покраснел и пробормотал что-то невразумительное.
- Командор, не лучше ли будет, если вы сами расскажете все, что помните, - насмешливо сказала д'Обиссон. - Расскажите все, любая деталь может оказаться очень важной.
Генарр попытался вспомнить, и его неуверенность возросла. Ему казалось, что все происшедшее с ним и Марленой было очень давно, так давно, что все детали уже стерлись в памяти; так бывает, когда стараешься вспомнить сон.
- Марлена снимала защитный костюм, - начал Генарр и неуверенно продолжил: - Я правильно говорю?
- Совершенно правильно. Она пришла без костюма. Потом посылали человека, чтобы забрать его.
- Да, конечно. Когда я понял, что она делает, я хотел было остановить ее. Я помню, доктор Инсигна что-то крикнула, и это меня насторожило. Марлена была сравнительно далеко от меня, у ручья. Я пытался крикнуть, но был настолько растерян, что в первые мгновения потерял дар речи. Я хотел... я хотел...
- Бежать к ней, - вставила д'Обиссон.
- Да, но... но...
- Но вы вдруг обнаружили, что не в состоянии сделать и шага. Вы были почти парализованы. Я правильно говорю?
- Да, - кивнул Генарр, - конечно. Я хотел бежать, но, знаете, как иногда бывает в кошмарном сне, когда за вами гонятся, вы хотите, но почему-то не можете убежать от преследователя?
- Да, такие кошмары могут присниться любому. Обычно это бывает, когда мы во сне ухитряемся руками или ногами запутаться в постельном белье.
- Вот и тогда все было как во сне. В конце концов голос ко мне вернулся, я что-то крикнул Марлене, но без защитного костюма она, конечно, не слышала меня.
- Чувствовали ли вы слабость?
- Пожалуй, нет. Скорее беспомощность и замешательство. Мне казалось, что бесполезно даже пытаться бежать. Потом Марлена увидела меня и сама помчалась ко мне. Должно быть, она каким-то образом поняла, что со мной что-то случилось.
- Она не испытывала никаких затруднений, бежала легко. Я правильно говорю?
- Вроде бы легко. Кажется, она без труда добежала до меня. Потом мы... Рэне, не буду сочинять, я не помню, что было потом.
- Потом вы вдвоем пришли на станцию, - спокойно закончила за него д'Обиссон. - Она поддерживала вас, помогала вам идти. На станции вы сразу потеряли сознание, ну а потом оказались здесь.
- И вы думаете, что я заразился чумой.
- Я думаю, что с вами произошло что-то нетривиальное, но в вашей сканограмме я не обнаружила никаких аномалий, и это мне совершенно непонятно. Вот так обстоят дела.
- Не могло ли это быть обычным нервным потрясением? Я увидел, что Марлена в опасности... Если она стала снимать защитный костюм, значит... - Генарр не решился закончить мысль.
- Значит, ее внезапно поразила чума? Вы это хотели сказать?
- Да, я подумал об этом.
- Но она чувствует себя великолепно. Вы не хотите еще отдохнуть?
- Нет, спасибо. Я уже совсем проснулся. Делайте поскорей вторую сканограмму, чтобы убедиться, что никаких изменений у меня нет. Я говорю так уверенно, потому что сейчас чувствую себя намного лучше, особенно после того, как исповедался перед вами. А потом, что бы вы ни говорили, я должен заняться делами.
- Командор, даже если результаты сканирования окажутся очень благоприятными, вы останетесь здесь еще по меньшей мере на сутки. Для обследования. Надеюсь, вам не надо объяснять необходимость этого.
Генарр притворно застонал:
- Вы не посмеете. Я не могу лежать без дела и смотреть в потолок целых двадцать четыре часа.
- Вам и не придется смотреть в потолок. Мы можем установить здесь видеостенд, чтобы вы смогли читать или смотреть головизнонную программу. Вам разрешается даже принять одного-двух посетителей.
- Надо полагать, посетители тоже будут изучать меня?
- Разумеется, позже мы можем расспросить и их. Но сначала мы еще раз установим сканер. - д'Обиссон повернулась, помедлила, снова обернулась к Генарру и с улыбкой сказала: - Очень может быть, вы правы, командор. Ваши реакции кажутся мне вполне адекватными. Но ведь мы должны быть совершенно уверены в этом, не так ли? Генарр что-то проворчал в ответ, а когда д'Обиссон выходила, скорчил ей вслед рожу. Он решил, что это тоже вполне нормальная реакция.
60
Через какое-то время Генарр открыл глаза во второй раз и увидел, что на него скорбно смотрит Юджиния Инсигна.
- Юджиния! - удивленно воскликнул он и попытался приподняться в постели.
Она улыбнулась, но от этого ее взгляд не стал менее скорбным.
- Мне разрешили навестить тебя, Зивер. Мне сказали, что ты чувствуешь себя хорошо.
Генарр вздохнул с огромным облегчением. Он был уверен, что ничего страшного с ним не произошло, но одно дело - собственная уверенность, другое - услышать подтверждение со стороны. Немного бравируя, он сказал:
- Конечно, хорошо. Сканограмма во сне - без изменений, в бодрствующем состоянии тоже. Вообще никаких изменений. А что с Марленой?
- Ее сканограмма тоже в норме, - ответила Юджиния все с той же скорбью.
- Вот видишь, как и обещал, я стал "канарейкой" Марлены. Что бы это ни было, но оно подействовало на меня раньше, чем на Марлену, - сказал Генарр и сразу изменил тон; ситуация была не вполне подходящей для шуток. - Юджиния, я понимаю, что очень виноват перед тобой, и не прошу прощения. Сначала я упустил Марлену из виду, а потом меня буквально парализовал ужас. Я не смог сделать ничего, и это после моих заверений, что я буду внимательно следить за каждым ее шагом. Мне нет оправданий.
- Отнюдь, Зивер, - покачала головой Юджиния. - Мне не в чем тебя упрекнуть. Я очень рада, что Марлена помогла тебе дойти до станции.
- Не в чем упрекнуть? - Генарр был ошеломлен. Ему казалось очевидным, что во всем случившемся виноват только он.
- Совершенно не в чем. Дело не в том, что Марлена по глупости сняла костюм, а ты не смог помешать ей. Теперь я уверена, здесь кроется нечто гораздо худшее.
Генарр похолодел. Что может быть еще хуже?
- Что ты хочешь сказать?
Генарр спрыгнул с постели и только потом сообразил, что его одежда совсем не годится для приема гостей. Он торопливо набросил на себя легкое одеяло.
- Юджиния, садись и рассказывай. С Марленой действительно все в порядке? Ты что-то скрываешь от меня? Юджиния села, не сводя с Генарра серьезного взгляда.
- Мне сказали, что у нее все хорошо. Сканограмма мозга совершенно нормальная. Специалисты считают, что у нее нет ни малейших признаков чумы.
- Тогда почему же ты сидишь здесь с таким видом, как будто ждешь неминуемого конца света?
- Именно конца света, Зивер. Во всяком случае этого света.
- Как это понимать?
- Не могу толком объяснить, я сама еще многого не понимаю.
Попробуй поговорить с Марленой, может быть, ты что-то поймешь. Зивер, она идет своим путем. Она нисколько не раскаивается в своем поступке. Она твердит, что не может обследовать Эритро - она называет это "испытывать Эритро" - в защитном костюме и не намерена больше его носить.
- В таком случае она не выйдет со станции.
- Но она говорит, что выйдет. Она заявляет это совершенно безапелляционно. Когда только захочет. И одна. Она ругает себя за то, что позволила тебе идти с ней. Она очень сожалеет о том, что с тобой это произошло. Больше того, она просто подавлена этим. Но очень довольна, что успела вовремя добежать до тебя. Не поверишь, у нее слезы стояли в глазах, когда она рассказывала, что могло случиться, если бы она не привела тебя на станцию.
- Но себя она чувствует все так же уверенно?
- Да. И это самое странное. Теперь она уверена, что тебе грозила опасность и что на твоем месте мог бы пострадать любой. Но только не она. Зивер, Марлена настолько убеждена, что я могла бы... - она покачала головой, потом пробормотала: - Я не знаю, что мне делать.
- Но, Юджиния, Марлена всегда была очень уверена в себе. Ты должна знать это лучше меня.
- Но не в такой же мере! А сейчас, кажется, она знает, что нам уже не удастся остановить ее.
- Может быть, и удастся. Я поговорю с ней; если она и мне будет твердить что-нибудь вроде "вам не удастся остановить меня", я отошлю ее на Ротор, и немедленно. Я всегда был на ее стороне, но после всего случившегося со мной, боюсь, мне придется проявить характер.
- Но ты не сможешь.
- Почему? Из-за Питта?
- Нет. Просто не сможешь.
Генарр непонимающе посмотрел на Юджинию, потом невесело рассмеялся:
- Перестань уже не настолько я околдован Марленой Я могу вести себя как добрый дядюшка, но я не настолько добр, чтобы позволить ей подвергать себя опасности. Всему есть предел; увидишь сама, я знаю, как установить этот предел. - Генарр помолчал, потом уже спокойнее продолжил: - Похоже, мы поменялись местами. Раньше ты настаивала, чтобы мы остановили ее, а я говорил, что этого делать нельзя. Теперь наоборот.
- На то есть свои причины. Этот инцидент на планете испугал тебя, а меня гораздо больше напугало то, что было после этого.
- Так что же было после?
- Когда Марлена вернулась на станцию, я попыталась поставить свои условия. Я сказала ей: "Вот что, дорогая моя, не говори со мной в таком тоне, иначе ты не выйдешь не только со станции, но и из своей комнаты. Я запру тебя, если понадобится, свяжу и с первой же ракетой отправлю на Ротор". Как видишь, я была так взбешена, что только угрожала ей.
- И что же она сделала? Готов спорить на что угодно, она не разревелась. Думаю, она скрипнула зубами и огрызнулась. Я угадал?
- Нет, не угадал. Не успела я закончить фразу, как у меня сами собой застучали зубы, и я уже не смогла вымолвить ни слова. Больше того, меня затошнило. Брови Генарра поползли вверх:
- Уж не хочешь ли ты сказать, что она обладает какой-то таинственной гипнотической силой, которая может заставить вас не возражать ей? Но это совершенно исключено. Ты замечала раньше что-то подобное в ней?
- Нет, в том-то в дело, что не замечала. Даже и на этот раз ничего подобного в ней не было. Она здесь вообще ни при чем. Наверно, в тот момент я выглядела неважно. Я видела, что Марлена испугалась за меня. Она очень расстроилась, я в этом уверена. Невозможно себе представить, чтобы она была причиной моего состояния и в то же время так на него реагировала. Вспомни, когда вы были на планете, она даже не смотрела на тебя. Когда Марлена снимала защитный костюм, она стояла спиной к тебе. Я же все видела, я все знаю. И все же ты не смог помешать ей, а потом она сама прибежала к тебе на помощь. Согласись, она никак не могла спровоцировать твой паралич и одновременно спешить помочь тебе.
- Значит...
- Подожди, я не закончила. После своих угроз, точнее, после того, как мне так и не удалось пригрозить Марлене, я не осмеливалась сказать ей ни слова, кроме нескольких ничего не значащих фраз. Вместе с тем я не спускала с нее глаз и старалась сделать это так, чтобы она ничего не заметила. И вот однажды она заговорила с одним из ваших охранников - ты знаешь, с ними на станции сталкиваешься на каждом шагу.
- Да. Считается, что станция - это военная база. Вообще-то охранники просто поддерживают порядок, при необходимости помогают...
- Можно сказать и так, - в голосе Юджинии прозвучало презрение. - Со стражниками Джэйнус Питт чувствует себя уверенней; он думает, что таким образом не спускает с вас глаз и контролирует каждый шаг каждого жителя станции. Но не в этом дело. Марлена и охранник разговаривали довольно долго; мне показалось, они даже спорили. Когда Марлена ушла, я расспросила охранника. Сначала он не хотел ничего говорить, но я все-таки выжала из него все, что меня интересовало. Оказывается, Марлена хотела получить специальный пропуск, дающий ей право в любое время выходить со станции и возвращаться. Я спросила: "И что же вы ей ответили?" Он заявил: "Я сказал, что такие пропуска оформляются только в офисе командора, но обещал помочь ей". Я была вне себя и сказала:
