зал. Несколько минут на метро (она живет на "Проспекте...", а я на
"Спортивной"), и мы уже бродим среди древности. Она была опьянена ве-
сельем, на что ей указал посторонний человек (маленькая девочка). Когда
перед нами открылся Парфенон, когда мы случайно присели... Она хотела
что-то сказать, что-то выразить, это было сказочное, таинственное
чувство, я был столь близок к ее миру... После, уже на морозном воздухе
Москвы я прочитал памятные строки, написанные ею...
Я решил пойти на Красную площадь. Пройдя по Причестинке, очутившись у
Пушкинского, а затем у дома Пашкова, остановился. Тут все, казалось, на-
поминает о ней. Парк у стен Кремля, там прогуливались, мост - ветр играл
ее кудрями... Все...
Тем зимним днем мы шли к Лубянке мимо Библиотеки и Большого. Я держал
ее за руку: вечная гололедица. Быть может, впервые я дотронулся до ее
руки. Счастье. Счастье чувствовать ладонь человека, который любит тебя
своим нежным сердцем (какой глупец был я, но ведь чувство не позволяет
нам думать, что любви не существует).
Блеск ее очей. О, карие огни веселой неунывающей жизни.
Когда я не мог выразить, что творится на душе моей, я писал ей на бу-
маге... Решив уйти в себя, отдал ей все, что было у меня о ней. О, Гос-
поди, как я хочу ее увидеть!..
Эскалатор плавно опускает меня на станцию. Вот и метро - царь Москвы.
Приехал поезд, но я не стал влезать в вагон. Как-то мне сказала Румянце-
ва, что у меня не хватит денег на Эммочку (что было правдиво, ибо фило-
соф не денежный мешок, а лишь пустой болван, который знает, что ничего
не знает). Ее отец, человек консервативных взглядов (что очень мне нра-
вилось), вряд ли отдал ее за меня. Юля, моя старая подруга, одна из нем-
ногих, кто может помочь словом мне, никогда не была расположена к Эмме,
и когда произошла очередная ссора, спросила меня: "Вот она полюбила те-
бя, и что дальше?" Я хотел ответить ей, но вдруг остановился и промол-
чал: Она бы не согласилась, и ее отец...
Эмма... Поезд... Отец... Юлька... Эмма... Румянцева... Поезд...
Эмма... Поезд... "Она ушла навсегда"...
Эмма... Поезд... Эмма.Поезд... Что-то...
Эмма...Эмма... Эмма...Эмма... Эмма
Поезд...Поезд...Поезд...Поезд...Поезд...Поезд
Эмма... Эмма... Эмма... Эмма... Эмма
Поезд... Поезд... Поезд. Эмма... Где-то...
Поезд... Ненужно... Ненадобно... Нет...
Поезд.....................................
Старик...........................и ПОЕЗД...
Эпилог
Часы остановились. Боже, как все изменилось за три дня! Совершенно
иной взгляд на мир. Мир стал теперь простым, приземленным и еще более
волшебным. Люди, люди и еще раз люди решают судьбу человека. Эти некото-
рые могут ворочать мое сознание, кидать его, пинать ногами.
Все, ради чего стоило жить, а этим была Она, ушло.
Таких, как Она, которая поиграла тобой и выбросила, будет много, а
такая, как "Не Она", может быть лишь одна, та единственная и неповтори-
мая, словно природа, та, что заглядывает в вашу жизнь и понимающе улыба-
ется, оставляя все на своих местах.
Человека изменить нельзя, человек сам должен меняться. Человека зас-
тавить нельзя, но он может сам полюбить, он может стать любящим, он мо-
жет меня понять.
Человека посещают много ведьм, но ведьмочка любви сильнее всех. Эта
может остановить смерть, заставить жить. Ей единственной дана эта чудо-
действенная сила. Так пусть чувства правят миром! Так пусть разум уйдет!
Пусть забудусь в сладком поцелуе...
В.А. Ситников.
"Крымские истории"
Юлии Максютовой посвящается.
У меня холодное сердце?
Так обо мне говорят.
А еще раз сказали: "Подлец!"
Три дня назад от меня ушла Она. Когда позвонил ответила, но просто
случайно, думала, что это подруга. Оказался я.
Прошло три дня. Я написал рассказ воспоминаний. Я думал о ней и пос-
вятил его моей любимой. Она этого не знает.
Как-то все это похоже на игру. Я не верю, что она может без меня. Я
знаю, что она не может. Почему-то уверен, что любит и найдет меня.
А вдруг... Вдруг это реальность?
Быть может, она меня любит и хочет быть рядом, но понимает, что не в
силах. Что громадное количество маленький плохих черт перевешивают все
самые дорогие и желанные. Да, конечно, она просто не хочет страдать, лю-
бя. Просто любить меня невозможно.
О да, я жестокосерден! Ведь я все это написал.
Ручей.
Маленький ручей. Он пробивается сквозь толщи земли и кажется нам сов-
сем незаметным, совсем крошечным. Мы можем лишь догадываться, какое не-
исчерпаемое, немыслимое количество воды под землей толкает его наружу, к
свету.
Вода уже не хочет питать собой деревья в лесу, она стремиться наверх,
стремиться потечь. Ведь она же вода.
"Моя мечта просто течь. Я так хочу испытать красоту плавных движений,
когда мои капельки заставляют двигаться все быстрее и быстрее, без оста-
новки, преодолевая все преграды. Я хочу испытать свою истинную природу,
хочу обтекать лежащие камни. Ох, как мне надоело просачиваться между
этими грубыми комьями земли, которые так и норовят тебя испачкать. Ах, я
уже так много времени истратила на то, чтобы размыть эти громадные ска-
лы, чтобы достичь этого момента... О, как я не люблю этих склизких чер-
вей. А вот зверьки, жучки, комарики. Какая прелесть. Я однажды повстре-
чала одного. Строит себе под землей многие ходики. Его зовут Крот. Бед-
няга не может вернуться к своим сородичам, ведь он слепой. А я зато мо-
гу", - думала вода пробиваясь на поверхность и превращаясь в ручей.
Она потекла. Сначала совсем чуть-чуть. Капелька за капелькой. Она уже
прокладывала себе дорожку сквозь ей пока еще незнакомые зеленые нагро-
мождения и среди камней, стремясь все быстрей и быстрей к свету. "О!" -
она увидела свет. Еще совсем немножко...
и струйка ручейка полилась в бутылку в моих руках.
- Десятая. Давай еще!.. Так, ты берешь двадцать литров, а я двадцать
два.
- Хорошо. Я все упаковал, - ответил мне Лева. - Я буду спускаться?..
Ты догонишь?
- Ага. Сейчас налью и пойду.
В этом году источник на Эчки-Даге бил сильной струей. И там, внизу, у
берега моря, в Зеленке, ручей приносил свои пресные воды в жертву Посей-
дону. Когда идешь на пляж, всегда перешагиваешь через его русло и не-
вольно бросаешь взгляд туда, где на склоне горы скрытый густой зеленью
несет к свету горные воды маленький ручеек. Совсем маленький, крошечный.
Почти незаметный.
Я взвалил на себя рюкзак с прохладной водой. Пошатнулся. Закрепил но-
шу его. Лямки врезались в плечи, и я ощутил всю тяжесть и начал спус-
каться, сначала под тенью деревьев по крутым тропам, а затем по желтым
от высохшей травы склонам, вспоминая при каждом бульканье за плечами,
плеск горного ручья, который так любит течь и обтекать.
***
Крымские горы - это живые души. Понимаете, просто чистые души. Без
тела, как у нас. Они уже перед нами, в то время как люди пытаются найти
их, погружаясь в себя или среди других себе подобных. Нужно пересилить и
сделать первый шаг по склону, чтобы это понять. Возьмите и погрузитесь в
эти создания. Это очень легко сделать. Когда в очередной раз ваш взгляд
падает на гору, когда вы понимаете, что вас кто-то зовет, тогда бросайте
все и идите прямо к вершине, чтобы там приготовить себе чашечку кофе.
Они нежные и грубые одновременно.
Ты поднимаешься к ним. Когда позади бескрайние просторы желтых хол-
мов, спускающихся к берегу словно руки исполинского Киклопа, с ужасными
оврагами, которые притягивают тебя на краю тропы и умоляют прыгнуть
вниз, где мириады осколков умирающего рифа принесут тебе смерть, тогда
ты останавливаешься и смотришь вокруг. Чувства спокойствия, умиротворен-
ности, гармонии приносят тебе счастья. Впереди тебя скалы, позади волны.
Ты ровно в середине. Ты там, откуда начинают говорить с тобой души.
Лес на склоне горы. Густой, знойный. Тропа иногда уходит резко вверх,
как будто тебя испытывают, как будто знают, что ты не уверен в себе, что
можешь свернуть и отказаться.
Иногда среди зелени густой и колючей проскальзывает кусочек неба и
вершины: она уже ближе. Ты продолжаешь идти, но всегда кто-то остается у
источника. Кто-то не выдерживает. Кто-то пока еще не может себе позво-
лить говорить в открытую с Чистым.
И вот начинаются скалы. Штурм первой крутой стены, и снова зелень.
Она изменилась. Теперь только тонкая и игольчатая. Потом, когда уже вый-
дешь началу вершины, твои ноги и руки будут в маленьких красненьких ца-
рапинках. Чистое откровение.
Дорогу к вершине найти одному в первый раз трудно. Но желание всегда
приведет куда тебе надо. Сейчас нас ведут. Мы идем, карабкаемся, перес-
какиваем, оглядываемся, смотрим вниз, боремся со страхом, верим и ждем.
Вот первая вершина. Она пробегает мимо. Мы идем выше.
Вторая. Наша вершина. Это находится здесь. Именно в этом месте можно
почувствовать себя Человеком и человечком, узнать кто ты и кто они, поз-
нать все впереди, сзади, по бокам, погрузится в чистоту душ гор. Пронзи-
тельный крик слетает с уст. Еще один, еще, еще... Радость охватывает
всех. Крики отдаются среди скал. Порывы ничтожности и силы. Мы сравнива-
ем себя с ними. С этими бесконечными и вечными исполинами. Проникнуть в
мироздание через открытое тебе окно. Но кто его открыл? Здесь в этом
месте? Или там впереди, откуда приходит ветер и морская гладь сливается
с небесами? Как здесь близки облака. Они как вата тебя обтягивают. Внизу
сейчас пропала скала: над нею облако, она в облаке. Ты слился со Вселен-
ной. Ты понимаешь зачем сюда привело это беспощадное желание скал. Еще
один крик... Крик твоей чистой души.
И начинается спуск. Вниз по "сыпучке"...
Случай, рассказанный человеком, который выпил уже изрядно.
Дикий пляж. Недавняя буря превратила здесь его из каменистого в пес-
чаный. Двое влюбленных играются собой на нем в теплых и уже спокойных
волнах Черного моря. Облака и тучи закрывают собой постепенно небо, и
ветер своими порывами гонит их в соленую стихию. Солнце заходит за Козью
гору и в воздухе витает ощущение ожидаемой бури.
Он и она резвятся в морской пучине, играют с волной и покидают друг
друга, скользящими по милым чертам взглядами. Их обнаженные тела страж-
дут любви и желания. Их молодость борется с древностью морских волн. Они
тонут друг в друге.
Погода портится. Штормовой ветер будит в их мыслях огонек беспо-
койства. Они решают возвращаться домой. В зеленую рощу с каменным оча-
гом.
Вдруг Он замечает в дали фигуру человека, который уже сменил свое
первоначальное направление и теперь приближается к ним с желтым пакетом.
Казалось он все-таки пройдет мимо, но он остановился на мгновенье и,
выкрикнув: "О!" - направился к нашим горячим сердцам.
С первого взгляда Он заметил, что не только коричневый от загара цвет
его кожи был его отличием (чем тот и привлек Его внимание), но и состоя-
ние, в котором находился.
Пьяненький остановился на мгновенье и подошел почти вплотную к Пылаю-
щей любви.
- Я как раз вас искал! Вот! - и он развернул желтый пакет. В нем была
килька. И тут все встало на свои места. Наш Пьяненький шел по берегу из
местечка с коротким названием Кр.Пр.
Каждый день у длинного старого пирса кидает якорь старая барка, и лю-
ди знающие посещают ее, дабы затем насладится солененькой свежепойманой
килечкой с сухим вином, которое можно достать прямо здесь же у добрых
поильцев-кормильцев татар.
Вино в Крыму! На этом старом островке суши среди черных волн спокой-
ного моря, среди скал древних гор есть много различных достопримеча-
