- Мне нужна помощь, отец Каванаг, - произнес он между двумя
глотками. - Ваша помощь.
- Пожалуйста, Майкл, - сказал его собеседник. - Все, что угодно.
Майк набрал в грудь побольше воздуха и начал рассказывать свою
историю. Сделать это он решил еще в дни своей болезни, во время одного
из моментов просветления, но сейчас, начав говорить, сам почувствовал,
как странно это все звучит. Но он продолжал говорить.
Когда Майк закончил, повисло молчание. Отец Каванаг внимательно
смотрел на него из-под насупленных бровей. На щеках у него явственно
проступала щетина.
- Майкл, ты это серьезно? Не валяешь дурака, а?
Майк изумленно воззрился на священника.
- Нет, вижу что нет. - Отец Каванаг испустил глубокий вздох. -
Итак, ты думаешь, что ты видел призрак этого солдата...
- Нет, - энергично заговорил Майк, - нет, я не думаю, что ЭТО было
привидение. Я видел, как он облокачивался на сетку окна. ЭТО было...
твердое.
Отец Каванаг кивнул, все еще не спуская внимательных глаз с Майка.
- Но это едва ли могло быть неким Уильямом Кэмпбелом... как его...
- Филипс.
- Уильямом Кэмпбелом Филипсом. Едва ли это мог быть он, спустя
сорок два года после... то есть мы говорим либо о призраке, либо о
каком-то бесплотном видении. Правильно?
Теыперь пришла очердедь Майка кивать.
- И что ты хочешь, чтобы я сделал, Майкл?
- Обряд экзорсизма, отец. Я читал об этом и...
Священник молча покачал головой. Затем заговорил:
- Майкл, Майкл... Экзорсизм это обряд из средневековья, своего
рода народное колдовство с целью изгнания дьявола. В те времена каждый
считал все болезни, от насморка до пролежней, насланнными дьяволами.
Ты же не думаешь, что... это видение, которое явилось тебе во время
болезни от дьявола, не так ли?
Майк не стал уточнять, когда именно он видел призрак Солдата.
- Не знаю, - честно признался он. - Я только знаю, что он приходит
за Мемо и думаю, что вы можете нам помочь. Вы пойдете со мной на
кладбище?
Отец Каванаг нахмурился.
- Кладбище Кэлвери это святая земля, Майкл. И я не так уж много
могу сделать там, кроме того, что уже сделано. Усопшие там покоятся в
мире.
- Но экзорсизм...
- Экзорсизм означает изгнание дьявола из тела или из места,
которым он овладел, - прервал его священник. - Ты же не предполагаешь,
что дух этого солдата обитает в теле твоей бабушки или в вашем доме,
не так ли?
Майк заколебался.
- Нет, но...
- И экзорсизм используется против демонических сил, а не против
призраков. Тебе известно, что мы молимся за мертвых, да, Майкл? И мы
не разделяем языческие верования первобытных племен в то, что души
усопших это злые духи... и их следует избегать.
Майк снова сконфуженно покачал головой.
- Но вы все-таки сходите со мной на кладбище, отец? - Майк
чувствовал что это очень важно, хоть и сам не знал почему.
- Конечно. Можем поехать прямо сейчас.
Майк бросил взгляд в сторону окна. Пока они сидели в ректорской,
стало уже почти темно.
- Нет, я хотел сказать завтра, отец.
- Завтра я должен уехать сразу после ранней мессы, чтобы
встретиться с одним своим другом - иезуитом в Пеории, - ответил
священник. - И вернусь довольно поздно. А во вторник и среду мне нужно
быть в соборе св. Марии. Это дело может подождать до четверга?
Майк задумчиво пожевал губу.
- Тогда давайте поедем сейчас, - решительно сказал он. Было еще
светло. - Вы могли бы взять с собой что-нибудь?
Отец Каванаг на минуту застыл на месте, с руками наполовину
засунутыми в рукава ветровки.
- Что ты имеешь в виду?
- Ну, знаете, например распятие. Или еще лучше, гостию, которая
лежит в алтаре. На всякий случай что-нибудь в этом роде.
Священник покачал головой.
- Смерть твоего друга на тебя плохо подействовала, да, Майкл? Мы
что, снимаемся в фильме о вампирах? Ты ожидаешь, что я вынесу Тело
Господа Нашего с алтаря ради забавы?
- Тогда немного святой воды, - сказал Майкл и вынул из кармана
джинсов, припасенную пластмассовую бутылочку.
- Я захватил с собой вот это.
- Хорошо, - вздохнул священник. - Ты позаботишься о жидких
продуктах, пока я выведу из гаража наш папомобиль. Нам нужно
поторопиться, если мы хотим успеть до того, как вампиры восстанут из
могил.
Он хмыкнул, но Майк уже не слышал его. Он был уже за дверью и во
весь дух мчался к костелу Св. Малахия.
В субботу мама Дейла вызвала к нему доктора Вискеса. Беженец из
Венгрии торопливо осмотрел мальчика, обратил внимание на постукивание
зубов и другие симптомы нервного срыва, подосадовал, что он не
"сикиатор детям", видимо имея в виду "детский психиатр", прописал
теплый бульон и никаких комиксов на ночь или страшных фильмов перед
сном и отбыл, бормоча что-то про себя.
Мама Дейла ужасно расстроилась, тут же позвонила друзьям, чтобы те
разыскали адрес "сикиатора детям" в Пеории, дважды позвонила в Чикаго
своему мужу, но Дейл постарался успокоить ее.
- Мне так жаль, мама, - сказал он, сев в кровати, при этом он
старался унять дрожь и тщательно контролировал свой голос. Днем это
ему немного удавалось. - Я всегда боялся нашего подвала. А когда свет
потух и до меня дотронулся под водой этот дохлый кот... ну, я...
Он постарался выглядеть расстроенным и смущенным, а также вполне
здравым. Последнее было особенно трудно.
Мама успокоилась и принесла ему столько бульона, что в нем можно
было б утопить не одного кота. Проведать его зашел Кевин, но ему
сказали, что Дейлу нужно отдохнуть. Лоуренс, который только что
вернулся от друзей, подождал, пока мама вышла из комнаты и прошептал:
- Ты _и вправду_ видел там что-то, а, Дейл?
Тот на минуту заколебался. Он привык по справедливости делиться с
братом всем, но не секретами.
- Ага, - все-таки сказал он.
- Что это было? - шепотом спросил Лоуренс, придвигаясь к нему
ближе, но все-таки стараясь джержаться подальше от своей кровати.
Темное пространство под ней пугало мальчика даже днем.
- Тубби Кук, - также шепотом ответил Дейл, чувствуя, как при этих
словах ужас разливается во всем его теле подобно тошноте. - Он был...
мертвый. Но с открытыми глазами. - Едва произнеся эти слова, Дейл
порадовался, что не был столь откровенным с мамой или мистером
Грумбахером. А то сидеть бы ему сейчас в психушке.
Лоуренс только кивнул. Дейлу даже стало страшно от того, что брат
поверил ему сразу и безоговорочно.
- Возможно, оно не вернется сегодня ночью, - сказал Лоуренс в
порядке утешения. - Мы попросим маму оставить _все_ лампы включенными.
Дейл испустил глубокий вздох. Хотел бы он, чтобы все решалось так
просто, как думал Лоуренс: включить свет и все.
В ночь на воскресенье они не выключали ламп. И спали по очереди,
неся вахты бодрствования... Лежа без сна и читая комикс, Дейл краем
глаза следил за темными углами. Один раз, часов около трех, раздался
слабый шорох под кроватью Лоуренса, такой тихий, будто это проснулся и
потянулся котенок... Дейл быстро сел и схватил теннисную ракетку,
которую взял с собой в постель.
Это было вечером в воскресенье после ужина... в тот же час, когда
Майк О'Рурк ехал по Джубили Колледж Роуд на кладбище с отцом
Каванагом... Дейл с братом играли во дворе в мяч, пользуясь последними
лучами солнца, когда услышали тихое _кукареку_, донесшееся с переднего
двора.
Там стояли Джим Харлен с Корди Кук. Вид этой парочки поразил
Дейла, настолько неподходящими друг другу они казались - Дейл никогда
не видел их даже просто разговаривающими друг с другом в классе - и он
бы расхохотался, если б не выражение лица Харлена, потемневшая повязка
на его руке и не двустволка в руках Корди.
- Господи, - еле выговорил Лоуренс, показывая на ружье, - ты
схлопочешь крупные неприятности, если будешь таскать это с собой.
- Закрой свою пасть, - бесстрастным голосом посоветовала Корди.
Лоуренс тут же переменился в лице, сжал кулаки и шагнул к ней, но
Дейл успел помешать ему и приобнял брата, молча призывая его к
молчанию и спокойствию.
- Ну чего? - спросил он пришедших.
- Что-то происходит, - шепнул Харлен. Но тут же замолчал и
нахмурился при виде подходившего к ним со своего двора Кевина
Грумбахера.
Кев глянул на Корди, подчеркнуто внимательно оглядел ружье, поднял
брови чуть ли не до уровня челки и скрестил руки. Он ждал.
- Кев один из нас, - пояснил Дейл.
- Что-то происходит, - повторил Харлен. - Пошли к О'Рурку, там
поговорим.
Дейл кивнул и пропустил вперед брата, опять взглядом веля ему
помолчать и не заводиться. Они вывели велосипеды, Кев отправился за
своим. Но поскольку Корди была без велосипеда, то все четверо
мальчишек шли пешком, ведя велосипеды сбоку. Дейл мысленно торопил их,
пока не появился кто-нибудь из взрослых и, увидев кордино ружье, не
шуганул их домой.
Машин не было. Депо Стрит была пустынным туннелем, чуть светлевшим
к западу. Третья и Вторая Авеню просматривались до самой Хард Роуд, и
машин на них тоже не было. Улицы были по-воскресному пустынны. Сквозь
листву еще виднелся пожар последних лучей солнца, но под вязами было
почти темно. Кукуруза, стеной встававшая с восточной стороны Депо
Стрит, была выше головы и казалась сплошной темно-зеленой стеной,
полностью поглощавшей солнечный свет.
Майк не отозвался на их кукареканье, хотя его велосипед стоял
здесь же, прислоненный к порогу. В доме О'Рурков зажгли свет и ребята
видели, как мистер О'Рурк в рабочем комбинезоне уселся в машину и
вырулил со двора. Из-под персикового дерева они проследили, как он
поехал по Первой Авеню в направлении Хард Роуд.
Тихо пошептавшись вся пятерка отправилась в курятник дожидаться
Майка.
Сидя рядом с отцом Каванагом в его папомобиле, Майк испытывал то
великолепное чувство, которое можно было бы назвать "Вот погодите, я
все расскажу моему старшему брату". Это чувство было незнакомо ему,
поскольку старшим среди детей был он, и никто не защищал его от
школьных хулиганов, не выручал его из всяких разборок, скорее это ему
приходилось служить защитой для младших. И как это было отлично -
вручить решение проблемы надежные руки.
Страх Майка показаться дураком в глазах отца Каванага
уравновешивался - и даже больше того - страхом за Мемо, а также
страхом перед той силой, что посылала Солдата по ночам к ее окну. Майк
прикоснулся к пластмассовой бутылочке в кармане его брюк, когда они
свернули на Шестую Окружную и проехали мимо темной и пустой в
воскресный вечер пивной "Под Черным Деревом".
В долине между холмами уже сгустилась тень, лес стоял черный,
листва с обеих сторон дороги была непроницаемо густой и была вся
покрыта пылью. Майку оставалось только радоваться, что сейчас он не
сидит в тайнике под дорогой. На открытом склоне холма было все-таки
лучше: солнце садилось, перистые облака отливали коралловым и розовым
цветом. На гранитных памятниках блистали теплые отблески вечернего
солнца. Тени не было.
Отец Каванаг чуть помедлил у черных ворот, когда они тихо
закрылись за машиной. Он указал на позеленевшую от времени бронзовую
статую Христа, стоявшую в дальнем конце кладбища.
- Видишь, Майкл, это место, где все покоятся в мире. _Он_ охраняет
покой мертвых так же, как хранит покой живых.
Майк кивнул, хоть в ту же минуту его пронзила мысль о Дьюане
Макбрайде, который был совсем один на своей ферме, когда ему пришлось
