ему нечего страшиться, если он пришел к нам с миром.
- Да будет так, - помолчав, ответил Токеа.
30
- Присаживайтесь, капитан, - сказала миссис Паркер. - Дочери наверху
с Розой. Я очень признательна вам за то, что вы привели ее к нам. Мне
порой чудится, будто эта девушка ниспослана всем нам небесами, чтобы
принести мир и покой. А как трогательно она рассказывала про свою жизнь
среди индейцев и про гибель дочери Токеа! Капитан Перси, вы был на
совещании?
Молодой офицер сел на диван и раздраженно пригладил волнистые темные
волосы.
- Как мне ненавистны их тупые, самодовольные физиономии! - воскликнул
он. - Все они - грубые, чванливые провинциалы!
- Капитан, вы глядите на все предвзято, покачав головой, сказала
миссис Паркер.
- Предвзято?! Когда я сегодня вошел к майору, он беседовал с
офицерами. Заметив меня, все они отвернулись.
Капитан вскочил и зашагал взад и вперед.
- И как поступили вы? - спросила миссис Паркер.
- А как бы поступили вы после подобного оскорбления?
- Я спокойно спросила бы их, что все это означает.
- Ну, а я повернулся и вышел.
- Капитан, все весьма недовольны тем, что вчера вы осмелились
прервать собрание.
- Осмелился прервать собрание? - побагровел от ярости молодой
человек. - Да они все заслуживают того, чтобы предстать перед трибуналом!
Сбежал шпион. С момента побега не прошло и часа. Я спешу к генералу,
прошу, даже умоляю его дать мне хотя бы человек двенадцать, а они стоят и,
разинув рты, слушают дурацкую болтовню.
- Вы считаете себя вправе осуждать наших граждан и идти против воли
народа?
- Я не ополченец, а капитан линейных войск.
- А кому служат линейные войска? - спросила миссис Паркер. - Вы
слишком долго жили вдали от родины. Вы не знаете нашего народа и не
понимаете его величия. Та власть, которой в Англии обладают лишь немногие,
здесь принадлежит всему народу.
- О чем я могу только сожалеть, - язвительно парировал капитан Перси.
Тут дверь отворилась, и в гостиную вошли полковник Паркер и майор
Коупленд, который весьма сухо кивнул капитану.
- Совещание уже закончилось? - спросила хозяйка.
- Да, дорогая, - ответил полковник. - И все благодаря майору.
Коупленд великолепный оратор. Решение было принято единогласно. Поначалу
кое-кто возражал, но потом они согласились с нами.
- Просто эти ребята из Теннеси еще не привыкли к нашим порядкам, -
сказал майор. - Впрочем, в бою они будут держаться молодцами.
- Похоже, майор несколько недооценивает силы противника, - насмешливо
заметил капитан Перси. - Подобная самоуверенность до добра не доведет.
- С такими парнями, как наши, бояться нечего. Тот, кто решил
победить, победы всегда добьется.
- А вот мне не раз доводилось слышать другое: тот, кто презирает
противника, будет разбит им, - возразил капитан Перси.
- Так, верно, принято говорить в Старом Свете. У нас же есть
поговорка получше: Коли ты уважаешь себя, то тебя будет уважать и
противник. Впрочем, капитан, мы живем в свободной стране, а посему можете
злословить, сколько вам вздумается. Но мой вам совет: если хотите ладить с
нашими людьми, не ставьте себя выше других.
- Может, мне пойти в ученье к сквайру Коупленду? - усмехнулся
капитан.
- А почему бы и нет? Вы славный малый, и господь простит тех, кто,
вместо того, чтобы воспитать вас настоящим гражданином, которым все мы
могли бы гордиться, отослал вас в Англию, где вы нахватались заморских
манер. Впрочем, вы прекрасно зарекомендовали себя в сражениях на озерах, и
лишь поэтому я решил вступиться за вас...
- Капитан Перси не нуждается в вашем заступничестве!
- Капитан, не забывайтесь, когда говорите со старшим по званию, -
сказал майор. - Завтра мы выступаем. Двести человек пока останутся в
лагере, и вы сможете на деле доказать, что вам дороже - благо отечества
или ваше английское чванство. И могу вас заверить, что, если вы выпьете
стаканчик виски за одним столом с рядовыми, это ничуть не унизит вашего
достоинства, ибо всем этим людям не раз доводилось иметь дело и с куда
более важными персонами.
Майор вышел из гостиной. Молодой человек, побледнев, хотел было
кинуться следом, но его удержал полковник Паркер.
- Что вы намерены предпринять, капитан?
- Потребовать объяснений у этого грубияна.
- Успокойтесь! Я дам вам все необходимые объяснения. Известно ли вам
о том, что наши ополченцы, глубоко возмущенные вашим поведением на
собрании, а также вашими оскорбительными высказываниями, избрали
офицерский комитет, который вынес решение доложить обо всем
главнокомандующему, а пока отстранить вас от командования лагерем?
Капитан Перси обескураженно поглядел на полковника.
- Но тут поднялся с места майор Коупленд и наполнил всем о ваших
заслугах перед страной, о храбрости, проявленной вами под Питтсбургом.
Майор говорил так убедительно, что в конце концов, несколько охладил гнев
наших офицеров. Решение комитета было временно приостановлено. Понимаете,
капитан? Временно!
- Но я действовал согласно приказу главнокомандующего, и если порой у
меня вырывались слова...
- Подобные слова никогда не должны срываться с уст человека, на
которого возложена высокая миссия командовать другими людьми. Вы, верно,
полагали, что если главнокомандующий ни во что не ставит мнение креолов,
то сними можно и вовсе не считаться. Но главнокомандующий куда лучше вас
разбирается в людях. Направив вас сюда метать громы и молнии, он тем
временем прислал весьма любезное послание майору Коупленду, прося его
поскорее прибыть с батальоном на юг, где он самолично подыскал для майора
квартиру.
Капитан взволнованно вышагивал туда и сюда по гостиной.
- Генерал догадывался о ваших замыслах и поручил мне сделать все
возможное, чтобы помешать вам.
- И вы решили, что сумеете запугать нас? Поверьте мне, капитан Перси,
в отличие от вас, главнокомандующий преспокойно проглотит вашу горькую
пилюлю и постарается с самой любезной улыбкой выслушать предъявленные ему
обвинения. Итак, утром мы выступаем, а вы останетесь в лагере, чтобы
обучать прибывающих ополченцев.
Ранним утром, когда над рекой еще висел густой туман, грохот пушек
возвестил о прибытии пароходов. На берегу собрались ополченцы, которых
пришли проводить женщины и дети. Слышался приглушенный гул голосов, лица
людей были серьезны и спокойны. Полковник Паркер в последний раз поцеловал
жену и дочерей и отдал приказ к построению.
Послышалась барабанная дробь, зазвучали трубы, на пароходах вновь
прогрохотали пушки. Один батальон следовал за другим. Раздались поначалу
тихие, а потом уже громкие рыдания женщин.
- Храни вас господь! - кричали провожающие.
- Матушка, спаси меня! - вдруг вскрикнула стоявшая подле миссис
Паркер Роза. - Ради бога, спаси меня!
- Что случилось, дитя мое?
Но Роза, помертвев от ужаса, не в силах была вымолвить ни слова. И
тут к девушке подбежал высокий старик-индеец и оттащил ее в сторону.
- Что тут происходит? - воскликнул капитан Перси, выхватив из ножен
шпагу.
Но индеец лишь молча глядел на него безумным взором, судорожно
прижимая к себе Розу.
Наконец девушка подняла голову и посмотрела по сторонам.
- Мико, - сказала она индейцу, - вождь Соленого моря ушел. Убийцы
Канонды тут уже нет.
Глаза индейца потухли, он отпустил девушку и, пошатываясь, побрел
прочь.
- Дитя мое, в чем дело? - испуганно спросила Розу Миссис Паркер.
- Пират, - все еще дрожа от страха, прошептала девушка.
- Ты, верно, обозналась. Как здесь мог очутиться пират?
- Нет, я не обозналась. Токеа тоже видел его.
Из труб пароходов повалили клубы дыма, они отчалили и вскоре исчезли
в туманной дали. "Храни вас господь!" - неслось им вслед.
31
Пока провожающие молча прислушивались к шуму удаляющихся судов, к
берегу пристала лодка с пятью мужчинами. Двое из них были местными
жителями, в третьем все признали беглого негра, на четвертого поглядели
без особого интереса, зато пятый привлек всеобщее внимание.
- Шпион! - послышались крики из толпы.
- Господи Иисусе! Ну и дела, мистер Джеймс! Стоило нам выйти на
берег, и сразу поднялся переполох, - воскликнул четвертый из прибывших
мужчин, судя по говору, ирландец.
Джеймс Ходж ничего ему не ответил.
- Шпион! - еще громче прокричал кто-то.
- Шпион? - оглядев себя и обоих спутников с головы до ног, весело
спросил ирландец. - Кто тут, по-вашему, шпион? Сын моего отца? Или мистер
Джеймс? Или вот этот черномазый господин? Да вы не в своем уме! В
семействе Мэрфи висельников никогда не водилось! - И он оглушительно
расхохотался.
- А твой братец из Дублина? Разве он не повенчался с конопляной
невестой? - спросил весельчака ополченец.
- Нечего молоть всякий вздор! То был мой сводный брат.
- А твой почтенный папаша, Дейви Мэрфи? - спросил другой ополченец.
- Да его пристрелил констебль за бочонок виски. Ты и мечтать не
можешь о столь славной гибели.
- А разве твою сестрицу не упекли в тюрьму в Корке за кражу овец? -
подхватил шутку третий.
- За кражу овец? Да во всем Корке вы не сыщите ни единой овцы!
Эту веселую перепалку прервали два ополченца, приказавшие всем троим
следовать за ними. Ирландец удивленно поглядел на ополченцев, а потом
снова расхохотался.
- Эй, мистер Джеймс! Кто бы мог подумать, что нас будут встречать с
почетным караулом!
- Экий наглец, - заметил кто-то из толпы.
- Да он просто веселый малый, - сказали другие.
- Где ты повстречался с англичанином? - спросил ирландца офицер.
- Ума не приложу, как вам ответить! Язык у меня совсем пересох от
жажды и едва ворочается!
- Посидишь двое суток на хлебе и воде, так он мигом у тебя
заворочается, - заметил офицер.
- Дейви, - крикнули ему из толпы, - сын твоего отца - изрядный
дурень!
- О господь всемогущий! Меня в кутузку? Только за то, что мне не по
душе было воевать с вами? Что это вы надумали?
Джеймс, который до сих пор довольно спокойно шел рядом, вдруг вышел
из себя, схватил ирландца за руку и крикнул:
- Заткнись же, наконец, болван, а не то я отверчу тебе...
Но его тут же оттащили прочь два ополченца.
- Успокойтесь, молодой человек, - грозно сказал один из них, и юноша
прикусил язык.
- Успокойтесь, мистер Джеймс! - весело сказал ему ирландец. - Сами
видите, у янки нет особого почтения к английским джентльменам. Ах, бедный
мистер Джеймс! - продолжал он, обращаясь к толпе. - Вы только поглядите на
него! Я наткнулся на него случайно, и мне стало жаль его. Эй, мистер,
сказал я, давайте уберемся отсюда подальше. К примеру, в Филадельфию. Идти
туда совсем недалеко.
- Сущий пустяк! - захохотали все. - Всего-навсего две тысячи пятьсот
миль.
- В самом деле? - изумился ирландец. - Тогда и впрямь, Дейви, сын
твоего отца - изрядный дурень. Мы прошагали несколько часов кряду и вдруг
видим в лесу какую-то лачугу. А у дверей стоит старуха. Тут я и спрашиваю
ее, не даст ли она нам чего из еды, чтобы утихомирить наши бунтующие
желудки. И, черт меня побери, она отвечает мне "да" и зовет в дом. Дорого
же нам обошлись жаркое и пироги. Неспроста старая ведьма заманила нас в
свое логово! Поздно ночью мы вдруг услыхали, как кто-то точит ножи. Я
слышал это собственными ушами.
Но тут молодые люди, которые привезли задержанных, что-то вполголоса
