песок, и вдоль пенистой кромки прибоя, вздымая искры радужных брызг,
бежала золотоволосая бронзовая от загара девушка.
- Сандра, - подумал Алексей. - Как давно это было! И было ли?
Как-то, еще до того рокового приезда в город, когда нелегкая принесла
его на полигон, у Алексея неожиданно выдалась целая свободная неделя.
Сандра собиралась с компанией на море, и он, не раздумывая, махнул с ними.
Это были, пожалуй, самые светлые их дни. Вдвоем, они убегали от толпы на
отдаленные пляжи и проводили целые дни в сказочном мире ничегонеделанья,
солнца и воды.
...Он догнал ее тогда, длинноногую и хохочущую, обхватил за плечи, и,
проваливаясь в сияние смеющихся солнечных глаз, впервые поцеловал. Они
лежали на горячем песке, и он говорил о ей о своей любви, а Сандра
молчала. Потом приподнялась на локте и коротко, нежно поцеловала его в
губы. Он задохнулся от счастья, а она вскочила и, смеясь, умчалась вдоль
берега. И он долго провожал глазами ее стремительную фигурку. Потом
вскочил и помчался следом...
Какой-то въедливый настырный звук пробивался извне.
Кто-то сильно тряс его за плечо. Наверно, проснувшись, Алексей снова
провалился в забытье. С трудом выплывая из сонной пелены, Алексей
непонимающе смотрел на встревоженное, в черных тенях лицо Оры.
- Альоша! Альоша, проснись! Тревога...
И тогда в сознание проник надрывный зуммер аварийного вызова.
Выкатившись из спальника, Алексей схватил телефонную трубку. И сразу душу
захолонул звенящий голос Марии:
- Симург! Симург! Джо! Ребята! Общий выход! Нас атакуют!
- Мария? В чем дело?! - хриплый спросонок голос Джо ворвался в
речитатив Марии.
- Не знаю, Джо, миленький, мне страшно! Скорее! Алеша!
- Да! - закричал Алексей, чувствуя, как нервный озноб пробирает его
до костей. - Да! Мы выходим. Кто атакует?
- Не знаю! Скорее!... - голос Марии вдруг со всхлипом прервался, но
тут же в динамике окреп властный голос Джо:
- Без паники! Держитесь. Мы идем. Алеха, все наверх!
- Есть наверх, командир! - Алексей переключил телефон на громкую
связь, и отрывистые фразы Джо наполнили палатку:
- Алеха, идете первыми, будьте внимательны. Мария! Что там у вас? Что
там? Как слышишь меня? Успокойся и говори. Как меня слышишь?
Алексей торопливо натягивал комбинезон. Ремни подвесной системы
путались в пальцах.
- Шлем! - Раэнгаоратила протягивала ему каску. - Я готова, Альоша.
Что будем делать?
Она стояла перед ним: стройная, затянутая ремнями, и черные огромные
глаза спокойно смотрели из-под низко надвинутого шлема. Краем сознания
Алексей поразился самообладанию девушки и в тот же миг - странное дело! -
тоже почувствовал себя спокойнее. Лихорадка растерянности прошла, мысль
заработала отчетливо.
- Наверх! - коротко бросил он и загрохотал вверх по каменистой осыпи,
загромождавшей пол галереи.
Только выбравшись из-под сводов в сиреневый сумрак дна пропасти,
Алексей оглянулся. Ора отстала, и он, не дожидаясь, побежал вдоль влажной
стены вправо, где в конце вытоптанной ими тропинки призывно мигал маячок
трассы. И уже пристегиваясь для подъема, услышал запыхавшийся голос
девушки:
- Альоша, лучемет!
В утреннем сумраке пропасти лицо Оры казалось совсем черным, крупные
капли пота, как слезы, катились по ее щекам. Острое чувство стыда и
признательности пронзило Алексея. Идиот! Как он мог забыть про оружие?
После случая в пропасти Бертрана, когда экспедиция их общего с Джо
друга Йоко Масары на втором километре входной галереи подверглась
неожиданному нападению гигантских "муравьев", которые, как потом
оказалось, и были строителями запутанных подземных лабиринтов Пятой
планеты системы Айринго; после того случая Комиссия Безопасности обязала
все экспедиции глубинщиков иметь в арсенале индивидуальные ручные лучеметы
ближнего боя типа "Армхэнд". Тогда же в экспедициях появилась штатная
должность стрелка-радиста. В Бертране глубинщикам Масары пришлось очень
туго: многие были ранены, а двоих парней так и не удалось спасти. И вот
Раэнгаоратила Магура, стрелок-радист их экспедиции, тащила на себе
увесистые стволы, в то время как он, бывалый глубинщик, даже не вспомнил о
их существовании!
Но извиняться за свой прокол было некогда, и Алексей, досадливо
крякнув, перекинул через плечо ремень лучемета.
- Спасибо, Ора! - только и сказал он, проверяя блоки системы подъема.
- Идем параллельно, в зоне видимости, ты - чуть ниже, по аварийной трассе.
Прикрываем друг друга, если что. Пристегивайся, жду у второй перестежки.
Впоследствии, он никогда не мог с точностью вспомнить все, что
происходило тогда, в то страшное утро, с ним и вокруг него. Подавляло
жуткое ощущение необъяснимости, нелепости происходящего, и еще запомнилась
жгучая беспомощная тоска загнанного зверя. Все остальное отпечаталось в
мозгу отдельными яркими вспышками.
Невидимый, а потому еще более страшный, враг был совсем рядом. Он
приближался, охватывая лагерь полукольцом, и впереди него катилась волна
ледяного, цепенящего волю ужаса.
Преодолевая безумное желание вскочить и, все бросив, бежать прочь от
неведомой опасности, они с Мишкой залегли и, прикрывая выходящих из
пропасти, принялись яростно хлестать дымными струями лучеметов по камням и
расщелинам над уже оставленным ими лагерем. По серому от пыли мишкиному
лицу струились слезы, оставляя грязные дорожки на щеках. Слезы застилали
глаза, и Мишка то и дело вытирал их перчаткой.
- Где Мария? - голос Алексея потонул в вое мишкиного лучемета. - Где
Сандра?
Голова Мишки дернулась, губы свело.
- Не знаю! Думать боюсь... Они схватили Марию у рации... эта дрянь
прозрачная... щупальцами. Она даже не вскрикнула... А я стрелять не мог! Я
бы в нее попал... А оно - раз! - и за камень...
- Кто "они"? Кто?
- А вот! - вдруг заорал Мишка, резко поворачиваясь вправо, и в дымных
брызгах выжженного его лучом камня Алексей успел заметить нечто - большое
каплевидное и почти прозрачное, быстро канувшее в просвет между скалами.
- А Сандра? - холодея, крикнул он, но Мишка не ответил, потому что
снова накатилась волна биологического ужаса, и они, почти теряя рассудок,
принялись поливать огнем замершие в издевательском спокойствии скалы.
Они с Мишкой продержались ровно столько, чтобы дать возможность
выбраться из Пропасти остальным. Потом из провала сознания выступило
беззвучно кричащее что-то лицо Джо, который держал его, прижимая к земле,
а Алексей вырывался, порываясь куда-то бежать. И еще запомнились тупо
бьющие в камень диковинные длинные стрелы. И Алексей вырвался-таки,
побежал, но кто-то, кажется Рид, подставил ногу, и это спасло его, потому
что гибельная стрела только чиркнула по шлему, когда Алексей с размаху
упал на землю между камнями.
И снова сознание выхватило из забытья картину: они только что отбили
очередную атаку, и страх на какое-то время отступил. Волны ужаса
накатывали, но под огнем их лучеметов отступали. То ли неведомые чужаки не
могли держать напряжение постоянным, то ли боялись приблизиться, и потому
их психическим атакам не хватало мощности - мысли тяжело ворочались в
голове. Но вот они пошли снова. Меняя позицию, Алексей обежал вокруг глыбы
и лицом к лицу столкнулся с Сандрой: столкнулся и не поверил. Запекшиеся
губы не слушались:
- Сандра?!
- Алеша! Что происходит? Мне так страшно! - громадные беспомощные
глаза, изодранная куртка - ее всю трясло.
- Милая моя, родная! Держись, все будет хорошо!
Рядом, за выступом скалы, кто-то отчаянно нажимал гашетку лучемета, и
воющий свист огненных струй прикрывал их невероятную встречу.
Алексей обнял Сандру, прижал к груди, безотчетно стремясь собой,
своим телом закрыть, защитить эти кричащие о помощи глаза. Но тут лучемет
за выступом захлебнулся, и Алексей - как сердце вырвав из плоти -
оттолкнул девушку под укрытие скалы - Сиди здесь, я сейчас! - а сам
бросился туда, за выступ, на выручку.
Раэнгаоратила! Это она долгие минуты сдерживала огнем почти
невидимого врага, продлевая их с Сандрой нечаянное свидание. Алексей
увидел ее, едва выкатился из-за поворота стены - комбинезон между
лопатками девушки промок от пота, плечи лихорадочно подрагивали: стоя на
коленях, Раэнгаоратила торопливо меняла магазин раскаленного лучемета. И
не видела, как сзади бесшумно возникла и заскользила, накатываясь,
огромная стремительная "капля". Алексей успел заметить, как дернулся
страшный хоботок, целя в эту тонкую спину, и на доли вздоха опережая
врага, рубанул по "капле" из лучемета.
Вздрогнув, Ора оглянулась. В ее отчаянных глазах отразилась вспышка,
превратившая "каплю" в дымное облако: страх, боль, радость смешались в
этом взгляде. И еще было в нем нечто такое, что всегда действовало на
Алексея, как добрый заряд в подсевшую батарею.
Вдвоем они отбили еще одну атаку, по очереди посылая огненные струи
лучеметов веером вправо и влево, прикрывая отбегающие среди оскаленных
обломков черные фигурки парней. В какой-то момент они остались на самом
острие, и вся мощь атаки пришлась на их нервы. И главное было - не
побежать, потому что длинные стрелы густо сыпались на камни их укрытия.
Они лежали, прижавшись друг к другу, и был момент, когда напряжению
нервов, казалось, наступил предел - бьющие по ним из-за близкой кромки
белесых утесов волны биологического ужаса, поставили истощенное сознание
на грань, где беспамятство сливалось с сумасшествием. Ора выпустила
лучемет и в беззвучных рыданиях уронила на руки шлем, но Алексей, лежа,
почти бессознательно, все поливал пламенем нависший горизонт.
...И вдруг все кончилось. Не стало ужаса, пропала боль в раздерганных
нервах, исчезло все: осталась звенящая, как жизнь, тишина. Словно слепой,
Алексей ошеломленно повел воспаленными глазами по обожженным скалам, по
зеленоватым ошметкам истерзанных лучеметами лиан, по невероятно синему
небу над головой.
Все кончилось. И только всхлипывающее дыхание Оры нарушало эту
немыслимую тишину. Он подумал, что умер. Или нет - просто, как в детстве,
проснулся, усилием воли вынырнул из кошмарного сна. И ничего не было.
Ничего. Все приснилось.
Алексей обхватил мокрые плечи девушки, приподнял ее, повернул. Ора
обхватила его шею руками, прижалась, как ребенок.
- Ора, Ора! - шептал он. - Все кончилось, слышишь? Кончилось!
А сам еще озирался настороженно, но уже знал, чувствовал - новой
атаки не будет. Губы его терзала бессмысленная улыбка, и слезы закипали в
засыпанных сухим песком глазах.
Он снял с Оры тяжелый шлем, утонул обожженными пальцами в ее горячих
спутанных волосах, шершавыми ладонями размазывал белесую грязь по мокрым
щекам. Он гладил ее искусанные окровавленные губы и смеялся, и слезы текли
по его лицу, застревая в опаленной бороде. Он хохотал, и, глядя на него,
тихо смеялась, приходя в себя, Раэнгаоратила. И воздух упруго входил в
легкие, разгоняя по жилам поющую кровь. Они были живы. Они выдержали! И не
было на свете ничего: ни страха, ни боли, ни смерти. А если они умерли, то
пусть! Потому что смерть оказывалась лучше жизни.
И все же они были живы, потому что вместе с пьянящей радостью бытия в
сердца, неосознанно еще, начинала стучать тревога. И другие глаза
проступали в бесконечно счастливых черных зрачках Оры - растерянные,
зовущие, молящие о помощи.
- Сандра... - все еще бессмысленно прошептал Алексей и вдруг разом
все вспомнил. И то, как опрометью кинулся за выступ скалы, и то, как
