все время ты будешь пребывать в полуобморочном состоянии от эликсиров,
которые я стану вводить тебе в сосуды, чтобы правильнее закрепить плодовое
яйцо и исключить внематочную беременность. Тебе нечего бояться, у меня
есть опыт, я проделывал это уже сотни раз. Правда, моими подопытными ни
разу не были избранницы судьбы и Предназначения, но не думаю, чтобы матка
и яичники избранниц кардинально отличались от маток и яичников обычных
девочек.
А теперь - самое главное. - Вильгефорц явно наслаждался своими словами.
- Это может тебя огорчить, а может - утешить, но знай, что ребенка ты
рожать не будешь. Как знать, возможно, это и был бы величайший избранник с
невероятными способностями, спаситель мира и властелин народов. Однако га
рантировать этого не может никто, а кроме того, я не намерен ждать так
долго. Мне необходима кровь. Точнее, кровь плацентная. Как только плацента
оформится, я извлеку ее из тебя. Последующие мои планы и намерения,
изумительная моя, тебя уже, как ты сама понимаешь, касаться не будут, так
что нет смысла информировать тебя о них, это было бы излишней фрустрацией.
Он умолк, сделал эффектную паузу. Губы у нее задрожали - и поделать с
собой она уже ничего не могла.
- А теперь, - театрально кивнул Вильгефорц, - приглашаю в кресло, мазель
Цирилла.
- Хорошо было бы, - сверкнул зубами из-под седых усов Бонарт, - чтоб на
это поглядела сука Йеннифэр. Она того заслужила!
- А и верно. - В уголках улыбающихся губ Вильгефорца снова появился
белый шарик пены. - Оплодотворение, как ни говори, дело святое,
возвышенное и торжественное, сие есть мистерия, при которой должна
присутствовать вся ближайшая родня. А ведь Йеннифэр - ее квазимать, а в
примитивных культурах таковые прямо-таки активно участвуют в проводах
дочерей к брачному ложу. А ну! Приведите-ка ее сюда!
- Что же до оплодотворения, - Бонарт наклонился над Цири, которую
выбритые до блеска аколиты чародея уже начали раздевать, - то нельзя ль,
господин Вильгефорц, сделать это более привычно? Традиционно? По-божьему?
Скеллен фыркнул, покачал головой. Вильгефорц слегка насупился, потом
холодно возразил:
- Нет, господин Бонарт. Нельзя ль. Цири, словно только теперь уразумев
серьезность ситуации, пронзительно закричала. Раз, потом второй.
- Но, но, - поморщился чародей. - Храбро, с гордо поднятой головой и
мечом, вошли мы в логово эльфа, а теперь испугались маленькой стеклянной
трубочки? Стыд, моя девочка. Стыд и позор.
Цири, наплевав на стыд и позор, заорала в третий раз, да так, что
зазвенела лабораторная посуда.
А замок Стигга неожиданно ответил криком и воплями ужаса.
- Будет беда, сынки, - повторил Клочень, выковыривая окованным концом
рунки засохший навоз из щелей между камнями двора. - Ох, увидите, беда нам
будет, горемыкам.
Он посмотрел на дружков, но ни один из стражников ничего не ответил.
Смолчал и Бореас Мун, оставшийся со стражниками у ворот. По собственной
воле, не по приказу. Он мог, как Силифант, пойти за Филином, мог
собственными глазами поглядеть, что станется с Владычицей Озера, какая
судьба постигнет ее. Но Бореас не хотел на это смотреть. Предпочитал
остаться здесь, во дворе, под голым небом, подальше от комнат и залов
верхнего этажа, куда забрали девушку. Он был уверен, что сюда до него не
долетит даже ее крик.
- Дурной это знак, птицы эти черные. - Клочень движением головы указал
на воронов, все еще сидящих на стенах и карнизах. - Скверный энто знак, та
молодица, что на вороной кобыле прискакала. В скверном, говорю я вам, мы
rsr` деле Филину служим. Балакают, мол, сам Филин уже не коронер вовсе и
никакой не важный господин, а в розыске пребывает, како и мы. Что
инператор на него зол, аж жуть. Как нас, сынки, инперские разом прихватят,
будет нам беда, горемыкам.
- Да уж! - добавил второй стражник, усач в колпаке, украшенном перьями
черного аиста. - Да уж! Скверно, ежели инператор злой.
- А, хрен с имя, - вставил третий, прибывший в замок совсем недавно с
последней завербованной Скелленом партией наемников. - Инператору могет до
нас времени недостать. У его теперича навроде бы другие неразберихи-то.
Побил нордлинг инператора-то наголову.
- Стал-быть, - сказал четвертый, - могет быть, и не так уж паршиво, что
мы тута с Филином-та? Завсегда лучше при том, который наверху.
- Оно и верно, - проговорил новичок, - что лучшее. Филин, мнится мне, в
гору пойдет. А при нем и мы выплывем.
- Ox, сынки, - оперся о рунку Клочень, - глупы ж вы, яко хвосты
конские...
Черные птицы взвились с оглушительным шумом и карканьем, перекрыли небо,
тучей окружили башню.
- Какого черта? - ахнул один из стражников.
- Отворите ворота!
Бореас Мун неожиданно почувствовал пронзительный запах трав, шалфея,
мяты и тмина. Он сглотнул, тряхнул головой, закрыл и открыл глаза. Не
помогло. Худощавый, седовласый, похожий на сборщика податей тип, возникший
вдруг рядом с ним, и не думал исчезать. Он стоял и улыбался, не разжимая
губ. Волосы Бореаса чуть не подняли шапку.
- Прошу отворить ворота, - повторил улыбающийся тип. - Незамедлительно.
Без проволочек. Поверьте, так будет лучше.
Клочень, со звоном упустив рунку, стоял неподвижно и беззвучно шевелил
губами. Глаза у него были совершенно пустые. Остальные стражники подошли к
воротам, двигаясь одеревенело и неестественно, будто глиняные големы.
Сняли балку, отодвинули засовы.
На двор, гремя подковами, ворвалась четверка лошадей со всадниками. У
одного волосы были белые как снег, в руке молнией сверкал меч. Второй
оказался светловолосой женщиной, на скаку натягивающей тетиву лука. Третья
наездница, совсем юная девчонка, размашистым ударом рассекла Клочню висок.
Бореас Мун подхватил упущенную рунку, заслонился древком. Четвертый
наездник неожиданно возвысился над ним. К его шлему с обеих сторон были
прикреплены крылья хищной птицы. Блеснул занесенный меч.
- Перестань, Кагыр, - резко сказал беловолосый. - Береги время и кровь.
Мильва, Регис - туда...
- Нет! - крикнул Бореас, сам не зная, почему это делает. - Не туда...
Там только тупик между стенами. Туда вам дорога, вон по тем ступеням. В
верхний замок. Ежели хотите спасти Владычицу Озера, то надобно вам
поспешить.
- Благодарю, - сказал белоголовый. - Благодарю тебя, незнакомец. Регис,
слышал? Веди!
Через минуту на дворе остались только трупы. И Бореас Мун, все еще
опирающийся на древко рунки, которого не мог отпустить - так сильно
тряслись у него ноги.
Вильгефорц выслушал сообщение прибежавшего наемника со стоическим
спокойствием и каменным лицом. Но бегающий и беспрерывно мигающий глаз
выдавал его.
- Помощь в последний момент? - проскрежетал он. - Невероятно. Такие вещи
так просто не случаются. Либо случаются, но в скверных ярмарочных
представлениях, что, впрочем, одно на одно выходит. Окажи любезность,
добрый человек, и скажи, что все это ты придумал, скажем так, шутки ради?
- Я не выдумывал! - возмутился солдат. - Правду говорю! Ворвались сюда
какие-то... Цельная армия...
- Ну ладно, ладно, - прервал чародей. - Я пошутил. Скеллен, займись этим
лично. Есть случай показать, чего в натуре стоит твое войско, нанятое,
кстати, на мое золото.
Филин подпрыгнул, нервно размахивая руками.
- Не слишком ли просто ты на это смотришь, Вильгефорц? - крикнул он. -
Ты, похоже, не представляешь себе серьезности ситуации! Если на замок
m`o`kh, так это же армия Эмгыра! А значит...
- Ничего это не значит, - отрезал чародей. - Но я знаю, о чем ты.
Хорошо, если тот факт, что у тебя за спиной стою я, поправит твое
моральное состояние, пусть будет так. Пошли. Вы тоже, господин Бонарт. Что
до тебя, - он уставился на Цири страшным глазом, - то оставь надежды. Я
знаю, кто сюда явился со своей достойной дешевого фарса помощью. И уверяю
тебя, я этот дешевый фарс оберну ужасом.
- Эй, эй! - крикнул он слугам и аколитам. - Заковать девчонку в
двимерит, запереть в келье на три засова, шагу не ступать от двери!
Головой за нее отвечаете! Ясно?
- Так точно, господин!
Они влетели в коридор, из коридора - в другой зал, полный статуй. Никто
не преградил им пути. Мелькнули лишь несколько слуг, тут же скрывшихся при
их приближении.
Вбежали по лестнице. Кагыр ударом ноги вышиб дверь. Ангулема ворвалась
внутрь с боевым криком, одним махом сабли снесла шлем со стоящих у дверей
лат, которые приняла за стража. Поняла ошибку и залилась хохотом.
- Ха-ха-ха! Вы только гляньте...
- Ангулема, - утихомирил ее Геральт. - Не стоять! Дальше!
Перед ним отворились двери, за ними замаячили фигуры. Мильва, не
раздумывая, натянула тетиву и послала стрелу. Кто-то вскрикнул. Двери
захлопнулись. Геральт слышал, как звякнул засов.
- Дальше! Дальше! - крикнул он. - Не стоять!
- Ведьмак, - сказал Регис. - Глупо и бессмысленно бегать вслепую. Я
пойду... Полечу на разведку.
- Лети.
Вампир исчез, словно ветром сдуло. Геральту некогда было удивляться.
Они снова натолкнулись на людей, на этот раз вооруженных. Кагыр и
Ангулема с криком кинулись к ним, а люди бросились бежать, скорее всего из-
за Кагыра и его шикарного шлема с крыльями.
Вбежали на окружающую внутренний дворик галерею. От ведущего в глубь
здания портика оставалось шагов, может, двадцать, когда на противоположной
стороне галереи появились люди. Разлетелись эхом крики. И засвистели
стрелы.
- Прячься! - крикнул ведьмак.
Стрелы сыпались градом. Фурчали перья, наконечники высекали искры из
каменного пола, отбивали штукатурку со стен. Мелкая пыль штукатурки
осыпала ведьмака и его команду.
- Падайте! За перила!
Они упали, прячась кто как мог за резными столбиками перил. Но избежать
ранений не удалось. Ведьмак слышал, как вскрикнула Ангулема, увидел, как
она хватается за плечо, за мгновенно набухший кровью рукав.
- Ангулема!
- Ничего! Прошла сквозь мякоть! - крикнула девушка немного дрожащим
голосом, подтвердив то, что он уже знал: если б наконечник стрелы
раздробил кость, Ангулема потеряла бы от шока сознание.
Лучники с противоположной стороны галереи стреляли непрерывно, кричали,
призывали подкрепление. Несколько человек отбежали вбок, чтобы поражать
противника под более острым углом. Геральт выругался, оценил расстояние,
отделяющее их от аркады.
Дело выглядело неважно. Но оставаться там, где они были, означало
смерть.
- Прыгаем! - крикнул он. - Внимание! Кагыр, помоги Ангулеме.
- Они нас уничтожат!
- Прыгаем! Так надо!
- Нет! - крикнула Мильва, поднимаясь с луком в руке.
Она выпрямилась, заняла стрелецкую позу, истинная статуя, мраморная
амазонка с луком. Лучники на галерее заорали.
Мильва спустила тетиву.
Один из лучников отлетел назад, ударился спиной о стену, на стене
расцвел кровавый разбрызг, напоминающий огромного осьминога. С галереи
долетел крик, рев гнева, злобы и угрозы.
- Великое Солнце... - простонал Кагыр. Геральт сжал ему плечо.
- Прыгаем! Помоги Ангулеме.
Стрелки с галереи сосредоточили весь обстрел на Мильве. Лучница даже не
шелохнулась, хотя вокруг нее клубилась пыль от штукатурки, летели осколки
мрамора и щепки ломающихся стрел. Она спокойно спустила тетиву. Опять
вскрик, второй противник рухнул как тряпичная кукла, обрызгал своих
соседей кровью и мозгом.
- Сейчас! - крикнул Геральт, видя, как стражники прыгают с галереи, как
падают на каменный пол дворика, скрываясь от неминуемых Мильвиных стрел.
Продолжали стрелять лишь трое самых отважных.
Наконечник стрелы ударился о столб, запудрив Мильву пылью штукатурки.
Она сдула падающие на лицо волосы, натянула лук.
- Мильва! - Геральт, Ангулема и Кагыр подскочили к аркам. - Оставь!
