усадил у столба. Даинти Бибервельт тоже уселся, глянул с
неприязнью.
- Это ж жуть, как оно выглядит, - сказал он. - Ну прямо
куча прокисшего теста. Глянь на его нос, Лютик, вот-вот
отвалится, собачья мать. А уши - как у моей тещи перед самыми
похоронами. Бррр!
- Минуточку, - буркнул Лютик. - Ты - Бибервельт? Ну да,
несомненно. Но то, что сидит у столба, только что было тобою.
Если я не ошибаюсь. Геральт! Все взоры обращены на тебя. Ты -
ведьмак. Что тут, черт побери, деется? Что это?
- Мимик.
- Сам ты мимик, - гортанно проговорило существо, болтая
носом. - Никакой я не мимик, а допплер, и зовут меня Тельико
Луннгревинк Леторт. Сокращенно Пенсток. Друзья называют меня
Дуду.
- Я те щас покажу Дуду, сукин сын! - рявкнул Даинти,
замахиваясь на него кулаком. - Где мои кони? Ворюга!
- Милсдари, - напомнил трактирщик, входя с кувшином и
охапкой кружек. - Вы обещали, что будет спокойно.
- Ох, пиво, - вздохнул низушек. - Ну и жажда, черт побери.
И голод!
- Я бы тоже выпил, - невнятно сообщил Тельико Луннгревинк
Леторт.
Никто не обратил внимания.
- Что это такое? - спросил трактирщик, поглядывая на
существо, которое при виде пива высунуло из-за отвисших
тестообразных губ длиннющий язычище. - Что это за штука,
господа?
- Мимик, - повторил Геральт, не обращая внимания на гримасы
уродца. - Впрочем, у него много названий. Подвойняк, векслинг,
бедняр. Или допплер, как он сам себя окрестил.
- Векслинг? - выкрикнул трактирщик. - Здесь, в Новиграде? В
моем заведении? А ну быстро, надыть вызвать стражу. И
богослужителей.
- Потише! Потише! - кашлянул Даинти Бибервельт, спешно
подъедая похлебку Лютика из чудом уцелевшей тарелки. - Еще
успеется. Но потом. Этот стервец обокрал меня, я не намерен
отдавать его здешним властям, пока не получу свою
собственность. Знаем мы вас, новиградцев, и ваших судей тоже.
Вернут, может, одну десятую, не больше.
- Смилуйтесь, - душераздирающе завопил допплер. - Не
выдавайте меня людям! Вы знаете, что они творят с нами?
- Именно что знаем, - кивнул трактирщик. - Над пойманным
допплером богослужители читают экзорцизмы. А потом связывают,
облепляют толстым слоем глины с опилками и обжигают до тех пор,
пока глина не превратится в кирпич. По крайней мере, так делали
раньше, когда эти чудища попадались чаще.
- Варварский обычай, воистину человеческий, - поморщился
Даинти, отодвигая пустую уже тарелку. - Впрочем, возможно, это
и справедливое наказание за бандитизм и воровство. Ну, давай
говори, подлец, где мои кони? А ну быстренько, а то протяну
твою носяру между ног и засуну в задницу! Где мои кони,
спрашиваю?
- Про... продал, - простонал Тельико Луннгревинк Леторт, а
отвисшие уши вдруг собрались у него в шарики, напоминающие
миниатюрные кочанчики брюссельской капусты.
- Продал? Вы слышали? - вскипел низушек. - Он продал моих
лошадок!
- Ясное дело, - сказал Лютик. - У него было время. Он здесь
уже три дня. Я три дня вижу тебя... то есть его... Черт побери,
значит ли это, что...
- Конечно, значит! - зарычал купец, топая покрытыми шерстью
ногами. - Он обокрал меня в пути, в дне пути от города! Приехал
вроде бы как это я, понимаете? И продал моих лошадей! Я его
убью! Удушу своими руками!
- Расскажите, как это случилось, господин Бибервельт.
- Геральт из Ривии, если не ошибаюсь? Ведьмак?
Геральт утвердительно кивнул.
- Все складывается как нельзя лучше, - сказал низушек. - Я
- Даинти Бибервельт из Почечуева Лога, фермер, коновод и купец.
Называй меня просто Дан, Геральт.
- Рассказывай, Дан.
- Ну так вот. Мы с конюхами вели лошадей на рынок в Чертов
Брод на продажу. В одном дне пути от города выпал нам последний
постой. Мы заночевали, предварительно управившись с бочонком
водочки на жженом сахаре. Посреди ночи я просыпаюсь, чую,
пузырь чуть не разрывается, ну слезаю с возу, дай, думаю, при
оказии кину взгляд, как там коняшки на лугу. Выхожу, туман хоть
глаз коли, вдруг вижу, идет кто-то. Кто тут? - спрашиваю. Он ни
гугу. Подхожу ближе и вижу... себя самого. Словно в зеркале.
Думаю, не надо было водку хлебать, отраву проклятую. А этот
вон... потому как это был именно он, как даст мне в лоб! Увидел
я звезды и накрылся ногами. Утром просыпаюсь в каком-то
идиотском кустарнике, на голове - шишка с огурец, кругом - ни
души, от нашего обоза тоже ни следа. Бродил я целый день, пока
наконец-то тракт отыскал, два дня брел, корешки жевал да сырые
грибы. А он... эта засранная Дудулина, или как там его, заместо
меня поехал в Новиград и загнал моих лошадей! Я ему сейчас... А
своих конюхов высеку, по сто плетей каждому по голому заду,
слепым жопам! Чтобы собственного хозяина не узнать, чтобы дать
себя так охмурить! Дурни, капустные лбы, морды протокольные...
- Не обижайся на них. Дан, - сказал Геральт. - Мимик
копирует с такой точностью, что его невозможно отличить от
оригинала, или от жертвы, которую он себе высмотрел. Ты что,
никогда не слышал о мимиках?
- Слышать-то слышал. Да думал - выдумки.
- Не выдумки, как видишь. Допплеру достаточно внимательно
присмотреться к жертве, чтобы мгновенно и безошибочно
воспроизвести нужную структуру материи. Заметь, это не иллюзия,
а абсолютно полное изменение. До мельчайших деталей. Каким
образом мимики это делают, неизвестно. Чародеи предполагают,
что тут действует та же составляющая крови, что и при
ликантропии, но я думаю, это что-то совершенно иное либо же в
тысячи раз более сильное. В конце концов, у оборотней всего
две, самое большее - три ипостаси, а допплер может превращаться
во что угодно, лишь бы более-менее точно совпадала масса тела.
- Масса тела?
- Ну в мастодонта, например, он не превратится. И в мышь
тоже.
- Понимаю. А цепь, которой ты его связал, зачем?
- Серебро. Для ликантропа убийственно, у мимика, как
видишь, только сдерживает трансформацию. Вот он сидит тут в
присущем ему виде.
Допплер разлепил склеившиеся губы и зыркнул на ведьмака
злыми мутными глазами, радужницы которых уже потеряли
свойственный низушкам ореховый цвет и стали желтыми.
- И хорошо, что сидит, сукин сын, - буркнул Даинти. -
Подумать только, он даже остановился здесь, в "Наконечнике
Пики", где обычно останавливаюсь и я! Ему уже мнится, будто он
- это я!
- Даинти, - покрутил головой Лютик. - Он и был тобой. Я
встречаюсь с ним уже третьи сутки. Он выглядел как ты, и
говорил как ты. Он даже мыслил как ты. А когда дело дошло до
выпивона, то он и скупым оказался, как ты! А может, и еще
скупее.
- Последнее меня не волнует, - сказал низушек. - Так что,
может, верну хотя бы часть своих денег. Мне противно к нему
прикасаться. Возьми у него мешок, Лютик, проверь, что там.
Должно быть немало, если этот конокрад действительно продал
моих лошадок.
- У тебя сколько было лошадей?
- Двенадцать.
- Считая по мировым ценам, - проговорил трубадур,
заглядывая в мешок, - того, что тут есть, хватит разве что на
одну, да и то ежели попадется старая и облезлая. А если по
новиградским, то вообще на две, самое большее - три козы.
Купец смолчал, но вид у него был такой, будто он вот-вот
пустит слезу. Тельико Луннгревинк Леторт низко опустил нос, а
нижнюю губу еще ниже и тихонько забулькал.
- Одним словом, - наконец проговорил низушек, - ограбило
меня и превратило в нищего существо, существование которого,
простите за каламбур, я считал сказкой. Это называется: не
повезло.
- Ни добавить, ни прибавить, - сказал ведьмак, окидывая
взглядом съежившегося на табурете допплера. - Я тоже был
уверен, что мимиков давным-давно истребили. Раньше, говорят, их
много обитало в здешних лесах и на плоскогорье. Но их
способность к мимикрии очень беспокоила первых поселенцев, и на
них начали охотиться. Довольно успешно. А вскоре перебили почти
всех.
- К счастью, - сказал трактирщик. - Тьфу, тьфу, клянусь
Вечным Огнем, уж лучше дракон или дьявол, которые завсегда
оказываются драконом или дьяволом, и ведомо, чего держаться. Но
вурдалачество, в смысле оборотничество, всяческие изменения и
перемены, эта мерзопакостная чертова процедура, обман и
предательство людям на урон и погибель - уж это все придумано
энтими, хрен знает как их еще и назвать-то, паскудами. Говорю
вам, давайте вызовем стражу - и в огонь его, погань такую, в
огонь.
- Геральт, - заинтересовался Лютик. - Хотелось бы послушать
мнение специалиста. Векслинги, они что, действительно такие
опасные и агрессивные?
- Их способность к копированию, - сказал ведьмак, -
свойство, которое служит скорее защите, нежели нападению. Я не
слышал...
- Дьявольщина, - зло прервал Даинти, хватив кулаком по
столу, - если бить по морде и обкрадывать - не нападение, то
что же тогда считать нападением? Кончайте мудрствовать. Все
проще простого: на меня напали и ограбили, отобрали не только
добытое тяжким трудом имущество, но и лично мою внешность. Я
требую удовлетворения, я не усну...
- Стражу, стражу надыть скликать, - настаивал трактирщик. -
И богослужителей призвать! И спалить энто чудище, энту нелюдь!
- Перестаньте, хозяин, - поднял голову низушек. - Надоели
вы со своими "энтими". Заметьте, вам-то энтот, тьфу ты, этот
нелюдь ничего не сделал. Только мне. Кстати, я-то ведь тоже
нелюдь.
- Да что вы, господин Бибервельт, - нервно рассмеялся
трактирщик. - Одно дело - вы, другое - он! Вы без малого
человек, а он-то монстр. Удивляюсь я с вас, милсдарь ведьмак.
Этак вы как-то спокойненько себе сидите. Для чего вы, прошу
прощения, существуете? Ваша обязанность - убивать чудовищ или
как?
- Чудовищ - да, - холодно сказал Геральт. - Чудовищ, а не
представителей разумных рас.
- Ну знаете, милсдарь, - сказал трактирщик. - Теперь-то вы
уж явно того, переборщили.
- Это уж точно, - вставил Лютик. - Перегнул ты палку,
Геральт, с этой своей разумной расой. Ты только глянь на него.
Тельико Луннгревинк Леторт действительно в данный момент
никак не походил на представителя разумной расы, а напоминал
куклу, вылепленную из грязи и муки, глядящую на ведьмака
умоляюще мутными желтыми глазами. Да и сопение, которое он
издавал касающимся столешницы носом, было не к лицу
представителю разумной расы.
- Кончайте пререкаться! - вдруг рявкнул Даинти Бибервельт.
- Не о чем тут рассуждать! Важно одно: мои кони и мои потери!
Слышишь, гриб вонючий? Кому продал моих лошадок? Что сделал с
деньгами? Говори сразу, не то я тебя запинаю, изобью и сдеру с
тебя шкуру!
Дэчка, приоткрыв дверь, сунула в эркер светлую головку.
- Гости в корчме, отец, - шепнула она. - Каменщики со
стройки и другие. Я их обслуживаю, а вы тута так громко не
орите, а то они уж починают зыркать на эркер.
- О Вечный Огонь! - перепугался трактирщик, глядя на
распластавшегося допплера. - Если сюды кто-нито заглянет и
увидит энто... ой-ей, будет дело. Уж ежели не хочите вызывать
стражу, то хоть... милсдарь ведьмак! Если энто и взаправду
векслинг, то скажите ему, пусть превратится во что-нито
поприличнее, вроде бы чтобы не узнали. Пока.
- Верно, - сказал Даинти. - Пусть он в кого-нибудь
передопплерится, Геральт.
- В кого? - неожиданно пробулькал допплер. - Я могу принять
форму, к которой как следует пригляжусь. Так в которого из вас
мне перемениться?
- Только не в меня, - быстро сказал трактирщик.
- И не в меня, - охнул Лютик. - Впрочем, это был бы никакой
