ней. На родной сестре, смекаешь, Геральт? Положение - хуже не придумаешь.
Визимир из Новиграда собирался было выдать за Фолтеста свою Дальку,
прислал посольство, а нам приходится держать короля за руки - за ноги,
чтоб он этих послов не прикончил. Хорошо еще удержали, а то Визимир со зла
разнес бы нас в пух и прах. Счастье еще, что братец слушался Адду, вот нам
и удалось с ее помощью отговорить нашего щенка от венчания. Ну а потом
Адда родила, в назначенный природный срок, само собой. Слушай, что тогда
началось. _Э_т_о_г_о_, что родилось, мало кто видел - но одна повитуха
сиганула с башенного окна и сломала шею, а вторая повредилась умом и до
сих пор ходит дура дурочкой. А посему я думаю, что этот ублюдок, эта
девочка особой красотой не отличалась. Умерла она почти тут же - сдается
мне, ей не спешили перевязать пуповину. Адда, на свое счастье, родов не
пережила. А потом, братец ты мой, Фолтест снова свалял дурака. Ублюдка
надо бы сжечь или там закопать на пустыре, а не класть в саркофаг, в
дворцовую усыпальницу.
- Поздно теперь каяться, - поднял голову Геральт. - Но в любом случае
нужно было призвать кого-то из Ведающих.
- Ты про тех мошенников в усыпанных звездами колпаках? Ну как же, их
штук десять слетелось, как только узнали, что лежит в саркофаге. И вылазит
по ночам. Но вылазить оно начало не сразу, нет. Сем лет после погребения
прошли спокойно. Но вот однажды, в полнолуние - во дворце верещание,
вопли, беготня! Ну, да ты сам знаешь, читал воззвание. За эти годы
младенец подрос в гробу, а особенно подросли у него зубки. Упырица, одним
словом. Жаль, что ты не видел ее жертв. Вблизи, как я видел. Тогда обошел
бы ты Стужню десятой дорогой.
Геральт молчал.
- И вот собрал к нам Фолтест ораву чародеев. Цапались они друг с
другом отчаянно, едва не подрались этими своими посохами - интересно,
зачем они их носят, собак, что ли, отгонять, когда на них спустят песиков?
Часто ведь спускают, сдается мне... Прости, Геральт, если у тебя другое
мнение о чародеях. Наверняка другое как у ведуна. Но для меня они - дурни
и дармоеды. Вот вас, ведунов, люди больше уважают. Вы по крайней мере -
как бы это выразиться? - более практичные.
Геральт усмехнулся, но ничего не сказал.
- Ну, к делу, - градоправитель долил пива себе и риву. - Некоторые
советы чародеев казались, право слово, дельными. Один предлагал спалить
дворец вместе с саркофагом и упырицей, другой - угостить ее мечом по
голове, остальные стояли за то, чтобы вбить осиновый кол, днем, когда
дьяволица отсыпается в своем гробу после ночных утех. Увы, нашелся один
болван в островерхом колпаке на лысой башке, горбатый такой отшельник... И
заявил: мол, все дело в злых чарах, стоит их рассеять, и упырица вновь
станет королевской доченькой, прекрасной, как кукла. Нужно только
просидеть в гробнице всю ночь, до петушиного крика. И этот недоумок - ты
только представь, Геральт! - в самом деле отправился ввечеру во дворец.
Легко догадаться, что осталось от него немного один колпак да посох. Но к
Фолтесту эта мысль прицепилась, как репей к собачьему хвосту. Он повелел -
и думать забыть про убийство упырицы. Со всей страны стал созывать в
Стужню шарлатанов, чтобы превратили эту тварь в принцессу. Ну и шайка
собралась! Какие-то тронутые бабы, какие-то колченогие, толстяки, вшивцы -
оторопь брала. Ну и пошли бормотать заклинания, главным образом над жарким
и пивом. Понятно некоторых Фолтест и придворные разоблачили быстро,
парочку даже вздернули на воротах - но меньше, чем следовало бы, ох,
меньше! Я бы их всех вздернул. Остается уточнить, что упырица время от
времени кого-нибудь да загрызала, внимания не обращая на жуликов и их
заклинания. Да еще - что Фолтест больше не живет во дворце. Никто там
больше не живет.
Велерад прервался, хлебнул пива. Геральт молчал.
- И вот так мы живем, Геральт, последние шесть лет... За это время
были у нас и другие хлопоты, дрались с Визимиром из Новиграда - но по
простым житейским причинам. Пограничные споры, и никаких дочек-свадеб.
Фолтест, меж нами говоря, начинает уже заикаться о женитьбе: когда из
соседних держав присылают портреты невест, он уже их не выбрасывает, как
встарь... Но временами на него снова накатывает, и он рассылает конных на
поиски новых чародеев. Обещал ту самую награду, три тысячи, после чего
сбежалась куча сумасбродов, чокнутых рыцарей, даже один пастушок заявился,
известный всей округе дурак, - да покоится в мире его душа... А упырица
чувствует себя превосходно. Время от времени кого-нибудь да разорвет.
Можно и привыкнуть. От всех этих героев, что пробовали снять с нее
заклятье, есть по крайней мере некоторая выгода: чудище поедает их прямо
во дворце и по окрестностям не шатается. А Фолтест построил прекрасный
новый дворец.
- Шесть лет... - Геральт поднял голову. - Прошло шесть лет, и никто
не добился успеха?
- Вот именно, - Велерад пытливо приглядывался к ведуну. - Фолтест,
наш милостивый и любимый владыка, еще прибивает эти воззвания на больших
дорогах. Однако охотников все меньше. Совсем недавно пришел один и
попросил награду вперед. Мы его засунули в мешок и утопили в озере.
- Жуликов хватает.
- Хватает. Даже чересчур, - кивнул градоправитель, не спуская глаз с
ведена. - А потому, когда пойдешь во дворец, не вздумай просить деньги
вперед. Если вообще пойдешь.
- Пойду.
- Ну, дело твое. Мое дело - предостеречь. Если уж мы заговорили о
награде, напомню о другой ее половине - принцессу в жены. Не знаю, кто эту
байку выдумал. Если упырица выглядит так, как о ней рассказывают, то
шуточка весьма мрачная. И все равно, хватало дураков, которые галопом
припустили во дворец, едва услышали, что подвернулся случай стать членом
королевской семьи. Взять хотя бы тех двух портняжек-подмастерьев. Почему
эти портные такие дураки, а, Геральт?
- Не знаю. А ведуны пробовали, градоправитель?
- Ну как же, было несколько. Но едва услышали, что с упырицы нужно
чары снять, а не убить, пожали плечиком и отправились восвояси. После
чего, Геральт, мое уважение к ведунам значительно возросло. Ну а потом
приехал еще один, моложе тебя, имени не помню, если он его вообще называл.
Вот тот попробовал снять чары.
- Ну и?
- Зубастая принцесса разбросала его клочки по всей округе. На выстрел
из лука.
- И все?
- Был еще один...
Градоправитель замолчал, но ведун не расспрашивал.
- Да, - повторил наконец Велерад. - Был еще один. Сначала, когда
Фолтест пригрозил ему виселицей, посмей он убить или покалечить упырицу,
парень только рассмеялся и стал сбирать вещички. Ну а потом... - Велерад
почти шептал, перегнувшись через стол. - Потом все же согласился. Видишь
ли, Геральт, в Стужне есть здравомыслящие люди, некоторые на очень высоких
постах, и вся эта история им безмерно надоела. По слухам, они посоветовали
ведуну не увлекаться заклинаниями, попросту прикончить упырицу, а королю
сказать, что дочка его сама упала с лестницы и свернула шею. Несчастный
случай на работе. Король, мол, в этом случае ограничится тем, что не
заплатит ни гроша. Плут ведун смекнул, что к чему, и заявил им, что
бесплатно они могут сами отправляться на упырицу. Что им было делать...
Поторговались, скинулись... Вот только ничего из этого не вышло.
Геральт поднял брови.
- Ничего, - повторил Велерад. - Ведун не хотел идти во дворец сразу,
первой же ночью. Кружил по околице, присматривался, собирался с духом. И,
как болтают, увидел упырицу. Увидел за работой - она не вылазит из гроба
затем только, чтобы размять ноги. И той самой ночью потихонечку убрался,
не прощаясь ни с кем.
Геральт покривил губы - это должно было обозначать усмешку:
- Ведуны не берут плату вперед. Значит, эти деньги до сих пор лежат у
твоих благоразумных людей?
- Наверняка, - кивнул Велерад.
- А что говорит молва - сколько там денег?
Велерад оскалился:
- Одни говорят - восемьсот...
Геральт покачал головой.
- Другие говорят о тысяче...
- Немного, особенно если вспомнить, что молва всегда преувеличивает,
- сказал ведун. - В конце концов, король дает три тысячи.
- Ну да, и принцессу в жены... - Буркнул Велерад. - О чем ты
говоришь? Я же знаю что трех тысяч тебе не получить.
- Ты уверен?
Велерад стукнул ладонью по столу:
- Геральт, я начну хуже думать о ведунах! Эта история тянется шесть с
лишним лет! Шесть! Упырица пожирала человек пятьдесят в год - теперь,
правда, чуть меньше, потому что меньше стало охотников шататься ночью по
дворцу. Братец, я верю в чары, видывал на своем веку не одно чародейство,
я верю в способности магов и ведунов. Но то, что упырицу можно превратить,
сняв чары, в принцессу - вздор! Это выдумал тот горбатый дурак,
свихнувшийся в своем отшельничестве! В эту сказку не верит никто, кроме
Фолтеста! Адда родила упырицу, потому что спала с родным братом, - вот
истина, и никакие чары тут не помогут. Упырица жрет людей, как обычная
упырица, и ее нужно попросту убить - мечом по голове, без возни с
заклятиями. Года два назад дракон повадился пожирать овец у крестьян в
каком-то захолустье под Магакамом - крестьяне пошли на него толпой,
прикончили дубинами, и никто из них не подумал этим хвалиться. А мы тут, в
Стужне, ждем чуда, запираем двери в полнолуние, привязываем преступников к
колу перед дворцом, чтобы эта тварь нажралась досыта и оставила нас в
покое...
- Ловко вы придумали, - усмехнулся ведун. - И что, преступность
уменьшилась?
- Ничуть...
- А не пора ли нам отправиться во дворец?
- А как быть с суммой, собранной благоразумными людьми?
- Зачем спешить, градоправитель? - сказал Геральт. - Несчастный
случай на работе может произойти сам по себе, независимо от моих
намерений. Вот тогда-то разумные люди должны подумать, как уберечь меня от
гнева короля. И приготовить те полторы тысячи оренов, о которых судачит
молва.
- Молва судачит о тысяче...
- Нет, господин Велерад, - сказал ведун решительно. - Тот, кому
предлагали тысячу, удрал, увидев упырицу, и даже не пытался попросить
больше. А значит, риск стоит больше тысячи. А может, и больше полутора...
Сначала я должен увидеть все сам.
Велерад почесал в затылке:
- Тысячу двести?
- Нет, градоправитель. Работа нелегкая. Король дает три, и нужно тебе
сказать, что снять чары иногда легче, чем убить. Если бы убить упырицу
было проще, это давно сделал бы кто-нибудь из моих предшественников.
Думаешь, они дали себя загрызть только потому, что опасались гнева короля?
- Ну ладно, братец, - с неохотой согласился Велерад. - Договорились.
Только королю - ни слова о возможном несчастном случае. Очень тебе
советую...
Фолтест был стройным и красивым мужчиной. Лет ему, как прикинул
ведун, меньше сорока. Король сидел в резном кресле из черного дерева, ноги
вытянул к камину, у которого грелись два пса. Сбоку, на ларе, сидел
пожилой бородатый мужчина могучего сложения. Другой вельможа, богато
одетый, с задумчивым лицом, стоял за спинкой королевского кресла.
- Ведун из Ривии, - сказал король.
- Да, государь, - поклонился Геральт.
- Почему ты такой седой? От заклятий? Я вижу, что ты еще не стар.
Ладно, это шутка. Можешь не отвечать. Какие-нибудь соображения у тебя
есть?
- Да, государь.
- Хотелось бы послушать.
Геральт поклонился еще ниже:
- Государю следовало бы знать: наш закон запрещает нам рассказывать о
