своей работе.
- Весьма удобный закон, мой милый ведун, весьма... Ну хорошо, не
будем вдаваться в подробности. С лешаками тебе приходилось иметь дело?
- Да.
- С вампирами?
- Да.
Фолтест поколебался:
- А с упырицами?
Геральт поднял голову и посмотрел королю в глаза:
- С ними тоже.
Фолтест отвернулся:
- Велерад!
- Слушаю, господин мой.
- Ты рассказал ему подробности?
- Да, господин мой. Он твердит, что с принцессы можно снять заклятье.
- Это я сам давно знаю. А вот каким образом, милый мой ведун? Ах да,
я и забыл. Закон. Что ж... Будь по-твоему. Я только хочу тебя
предупредить: здесь уже побывало несколько ведунов... Велерад, ты ему
рассказывал? Отлично. Так вот, я уже знаю, что ваше ремесло скорее
убивать, а не снимать заклятие. Это мне не подходит. Если у моей дочери
упадет с головы хоть один волос, я положу на плаху твою. Твою голову, я
хочу сказать. Вот так, и никак иначе. Ты, Острит, и ты, Сегелин,
останьтесь, расскажите ему все, что он захочет узнать. Эти ведуны всегда
много расспрашивают. Накормите его и поселите во дворце. Нечего ему
болтаться по корчмам.
Король встал, свистнул псам и направился к двери, разбрасывая мантией
покрывавшую пол солому. Обернулся.
- Если у тебя все получится, ведун, - награда твоя. Может быть, еще и
прибавлю, если останусь доволен. Понятно, все россказни насчет того, что
победитель получит руку принцессы, - ложь от начала и до конца. Ты ведь не
думаешь, что я способен отдать дочь за первого встречного?
- Нет, король. Не думаю.
- Прекрасно. Вижу, что ты неглуп.
Фолтест вышел и прикрыл за собой дверь. Велерад и вельможи тут же
расселись вокруг стола. Градоправитель осушил недопитый кубок короля,
заглянул в пустой жбан и выругался. Занявший королевское кресло Острит
исподлобья рассматривал ведуна, гладя ладонями резные поручни. Бородач
Сегелин кивнул Геральту.
- Садись, любезный ведун, садись. Сейчас подадут ужин. О чем вы
хотели бы узнать? Градоправитель Велерад и так должен был вам все
рассказать. Я его знаю, он всегда предпочтет рассказать больше, чем
недоговорить.
- Всего несколько вопросов.
- Задавайте.
- Вы говорили, градоправитель, что король, когда появилась упырица,
призвал множество Ведающих.
- Вот именно. Но говори не "упырица", а "принцесса". Если обмолвишься
"упырица" при короле - тебя ждут крупные неприятности...
- Был среди Ведающих кто-нибудь известный, знаменитый?
- Были, и сначала, и потом. Вот только имен не помню... А вы,
господин Острит?
- И я не помню, - сказал вельможа. - Помню только, что некоторые и в
самом деле были известные и славные. Народ о них много рассказывал...
- И они согласились, что заклятие можно снять?
- Вот чего им не хватало, так это доброго согласия, - усмехнулся
Острит. - О чем бы речь не заходила... Но мысль такую, о снятии,
высказывали. Говорили, что дело это, в общем, простое, даже не требующее
познаний в магии. Насколько я понял, достаточно было, чтобы кто-то провел
в гробнице у саркофага ночь напролет - от захода солнца до третьих
петухов.
- Ну да, уж чего проще! - прыснул Велерад.
- Я хотел бы знать, как выглядит... принцесса.
Велерад вскочил.
- Принцесса выглядит как упырица! - крикнул он в сердцах. - Как
упырейшая упыриха, каких только видывали! Ее высочество королевская
доченька, ублюдок проклятый, ростом в целых четыре локтя, смахивает на
пивной бочонок, пасть от уха до уха, клыки как кинжалы, красные буркалы и
рыжие космы! Лапищи с коготками, как у дикого кота, до земли достают!
Странно даже, что мы до сих пор не разослали ее парсун дружественным
королям! Принцессочке - чтоб ее чума взяла! - уже четырнадцать, пора бы
подыскать жениха из соседних принцев!
- Умерь свой пыл, градоправитель, - поморщился Острит, покосившись на
дверь. Сегелин усмехнулся:
- Картина та весьма живописная, и полностью достоверная. Именно это
ты хотел узнать, любезный ведун, не так ли? Велерад только забыл добавить,
что принцесса движется невероятно быстро, она гораздо сильнее, чем
полагалось бы при ее росте и сложении. И ей в самом деле четырнадцать лет,
если это так важно.
- Это важно, - сказал ведун. - Она нападает на людей только в
полнолуние?
- За пределами дворца - да, - сказал Сегелин. - А любой, кто войдет
во дворец, погибнет при любом состоянии луны. Но из дворца она выходит
лишь в полнолуние, и то не всегда.
- А днем она нападала? Хотя бы раз?
- Нет. Никогда.
- Свои жертвы она пожирает?
Велерад смачно плюнул на пол:
- Тьфу! Что ты, Геральт, перед ужином! Пожирает, раздирает, убивает и
оставляет нетронутыми - смотря по настроению. Одному только голову
отгрызла, парочку обглодала дочиста. Догола раздела, так сказать! Вся в
маму, та обожала голое...
- Довольно, Велерад! - резко бросил Острит. - Про упырицу болтай, что
хочешь, а вот Адду при мне не трогай! При короле ведь не осмелился бы?
Ведун, притворившись, что пропустил эту перепалку мимо ушей, спросил
спокойно:
- А случалось так, что человеку удавалось вырваться из ее когтей и
спастись?
Сегелин и Острит переглянулись.
- Да, - сказал бородач. - В самом начале, шесть лет назад. У гробницы
стояли в карауле двое солдат, и она на них кинулась. Одному удалось
убежать.
- И потом еще один, - вмешался Велерад, - Мельник, которого она
сцапала у городской стены, помните?
На другой день, поздним вечером, мельника привели в комнатку над
кордегардией, где поселили ведуна. Привел его солдат в плаще с опущенным
на лицо капюшоном.
Толкового разговора не вышло. Мельник был явно не в себе: заикался,
бормотал неразборчиво. Ведуну больше сказали шрамы на теле несчастного -
пасть упырицы в самом деле широка, зубы остры, особенно резцы, по два
сверху и снизу. Когти наверняка острее, чем у дикого кота, но не такие
кривые - благодаря чему мельнику и удалось вырваться.
Закончив осмотр, Геральт кивнул мельнику и солдату, отпуская их.
Солдат вытолкнул мельника за дверь и откинул капюшон. Король Фолтест
собственной персоной.
- Сиди уж, не вставай, - сказал король. - Визит неофициальный. Ну
как, осмотром доволен? Я слышал, в полдень ты прогуливался у старого
дворца?
- Да, государь.
- Так когда же приступишь?
- Через четыре дня. Когда настанет полнолуние.
- Хочешь сначала обозреть ее издали?
- Не в том дело. Сытая... принцесса будет бегать не так проворно.
- Принцесса? Упырица, мастер, упырица. Давай уж без дипломатии.
Принцессой ей еще только предстоит стать. Вот об этом я с тобой и пришел
поговорить. Отвечай неофициально, коротко и ясно: будет она принцессой или
нет? Только не прячься за ваши законы.
Геральт в раздумье потер лоб:
- Я уже говорил государь, - заклятие можно снять. Если я не ошибаюсь,
для этого и в самом деле придется провести ночь во дворце. Чары спадут,
если упырица после третьего петушиного крика все еще не ляжет в саркофаг.
С теми, кто заклятьем превращен в упырей, так обычно и бывает.
- Так просто?
- Я бы не сказал. Во-первых, мне нужно еще дожить до утра. Во-вторых,
бывают отклонения от нормы. Например, во дворце придется просидеть не одну
ночь, а три подряд. Ну и потом... бывают безнадежные случаи...
- Ну да, - зло сказал король. - Кое-кто мне это давненько твердит.
Попросту убить чудовище, потому что случай безнадежный. Мастер, я уверен,
с тобой об этом уже говорили. Верно ведь? "Прикончить людоедку без всяких
церемоний, а королю сказать, что иначе нельзя было. Король, конечно, не
заплатит, зато заплатим мы". Выгодное дельце - для тех, кто тебе это
предлагал. Потому что король повесит ведуна или снесет ему голову, и
золото останется у хозяев.
- А король непременно повесит ведуна, если она умрет? - покривил губы
Геральт.
Фолтест долго смотрел ему в глаза.
- Король еще не знает наверняка, - сказал он наконец. - Но ведун
должен считаться с такой возможностью.
Теперь молчал Геральт.
- Я сделаю все что, что в моих силах, - сказал он. - Но если придется
плохо, буду спасать свою жизнь. Вы, государь, тоже обязаны считаться с
такой возможностью.
Фолтест встал:
- Ты не понял. Я не о том. Ясно, понравится мне это или нет, но ты ее
убьешь, если станет жарко. Иначе она тебя убьет. Наверняка. Хоть я об этом
и не объявлял, но не наказал бы ни кого, кто убил бы ее, спасая свою
жизнь. Но не допущу, чтобы ее убили, не попытавшись спасти. Пробовали уже
поджечь дворец, стреляли в нее из луков, копали волчьи ямы, капканы
ставили. Пришлось повесить кое-кого, чтобы унялись... Мастер!
- Слушаю!
- Если я правильно понял, после третьего петушиного крика упырица
исчезнет. Но во что она превратится?
- Если все пройдет гладко - в четырнадцатилетнюю девочку.
- Красноглазую? С крокодильими зубами?
- Выглядеть она будет как обычная девочка. Вот только... С виду.
- Вот тебе на! А разум? Что, придется ее кормить человечиной?
- Нет, я не то хотел сказать. Как бы объяснить, государь. Думаю,
разум у нее будет... трехлетки, четырехлетки. Не знаю. За ней долго
придется ухаживать, как за младенцем.
- Ну, это другое дело. Мастер...
- Да?
- А _э_т_о_ может к ней вернуться? Пройдет время, и она вновь...
Ведун молчал.
- Ага, - сказал король. Значит, может. Что тогда?
- Если она вдруг впадет в оцепенение на несколько дней, а потом
умрет, нужно сжечь тело. И все. Но не думаю, чтобы до этого дошло. Для
полной уверенности я вам расскажу, как уменьшить угрозу...
- Прямо сейчас и расскажешь?
- Теперь же, - сказал ведун. - Всякое бывает. Может случиться, что
утром вы найдете в гробнице бесчувственную принцессу и мой труп.
- Даже так? Несмотря на мое позволение защищать свою жизнь? Сдается
мне, что ты и без моего позволения...
- Дело серьезное, король. И риск велик. А потому запомните, принцесса
должна носить на шее, на серебряной цепочке, сапфир, лучше
сапфир-талисман. Постоянно. Не снимая ни днем, ни ночью.
- А что такое сапфир-талисман?
- Сапфир с пузырьком воздуха внутри. И еще. В комнате, где она будет
спать, нужно что ни час сжигать в очаге ветки можжевельника, дрока и
орешника.
Фолтест подумал.
- Спасибо за совет, мастер. Я так и поступлю, если... А теперь слушай
меня внимательно. Если убедишься, что случай и в самом деле безнадежный,
ты ее убьешь. Если сумеешь снять заклятие, но увидишь, что с девочкой не
все ладно, если хоть чуточку будешь сомневаться... тоже убьешь. Не бойся,
тебе ничего не грозит. Я на тебя накричу принародно, выгоню из дворца и из
города, и все. Денег, понятно, не заплачу. Но ты знаешь, с кого их
получить.
Они помолчали.
- Геральт, - Фолтест впервые назвал ведуна по имени.
- Слушаю.
- Болтают, будто ребенок родился таким исключительно потому, что Адда
была мне сестрой. Это правда?
- Вряд ли. Чары не приходят сами по себе. Заклятие обязательно должен
кто-то наложить. Другое дело, что чары кто-то наложил именно за то, что ты
вступил в связь с сестрой.
- Вот и я так думаю. Так мне говорили ведающие, хотя и не все.
Геральт... Откуда все это берется - чары, магия?
- Не знаю, король. Мы, ведуны, занимаемся всем этим, но не гадаем,
как и откуда оно возникло. Знаем лишь, что явления эти можно вызвать
сосредоточением мысли, упорным желанием. И знаем, как с этим бороться.
- Убивать тех, кто навел чары?
